Поттер мамочка

Ни дышать, ни кушать самостоятельно Холли не могла еще три недели. Три недели, за которые Гарри успел потерять весь набранный за период беременности вес и превратиться в половину себя прежнего. Никакие уговоры себя беречь и не нервничать не помогали, парень не хотел никого видеть, ругался со Снейпом и впервые сказал о том, что убьет Рона, если увидит. Да таким тоном сказал, что Северус поверил и подумал, что зря он тогда считал Поттера добряком, который и постоять за себя не может. За себя, может, и нет, но вот за дочь — еще как мог. Успокоился Гарри только тогда, когда ему первый раз на грудь положили дочь и разрешили покормить. Врачи утверждали, что так быстрее стабилизируются дыхание, кровообращение и температура кожи малышки, а значит, и до полнейшего выздоровления будет недалеко. Неизвестно как ребенку, но Гарри такие процедуры явно пошли на пользу. В глазах появились яркие крупинки надежды. А сам Северус впервые расслабился, понимая, что теперь у них всё будет хорошо. — Доктор говорит, что через неделю нас уже домой отпустит, — сообщил однажды Гарри, наблюдая за дочкой, которая беззаботно спала в кроватке. — Так рано еще, вес не набрали, — запротивился Северус, потому что два килограмма это даже отдаленно не нормальный вес для новорожденного. А Холли последнее время стала набирать всё меньше, хоть и кушала много и с аппетитом. — Говорит, дома проще будет, да и аппетит у неё хороший, наберем, не беда, — ответил Гарри уверенно. Северус только сейчас заметил, как он повзрослел за этот месяц. Необходимость заботиться о дочери превратила растерянного молодого парня в уверенного в себе отца, который сейчас получше любой медсестры знал режим своей крошки и все прописанные ей лекарства. Да и не подпускал никого к ней лишний раз, и сам не отходил ни на шаг, после того случая, когда его в больнице нашла Молли Уизли и захотела познакомиться с внучкой. Северуса вызвали врачи, так как Гарри чуть не убил растерянную женщину и пообещал проклясть всю их семейку, если хоть кого-то еще встретит. Дальше пришлось разбираться самому Северусу, выгонять несостоявшуюся бабушку, успокаивать злющего, вытирающего слезы Поттера и плачущую громче всех остальных Холли. Тогда он приказал никого к Гарри не пускать, а подарки знакомых из школы просто выкидывал в мусор, понимая, что показывать их омеге ни в коем случае нельзя. Поэтому, учитывая состояние парня, Северус насколько мог откладывал неприятный разговор, но дальше тянуть было уже нельзя. — Гарри, я насчет Рона поговорить хотел, — начал было мужчина, переходя на тяжелую для парня тему, — кто в документах отцом числиться будет? Холли же регистрировать уже нужно. — Не будет у неё отца, только я. — Но… — Нет, Северус. Я не хочу, чтобы он к ней приближался… — Я понял. Суд состоится уже через два дня. Судья хочет тебя видеть, чтобы удостовериться, что ты и правда ничего не помнишь. — Я не пойду, пусть без меня решают. У Холли они уже взяли материалы для определения родства. Пусть так доказывают. Без нас. — Хорошо, я всё сделаю. Грюму удалось переубедить судью рассмотреть дело без потерпевшего. На стороне обвинения выступал сам Северус, именно он рассказывал о том, как мистер Поттер пытался избавиться от ребенка и чуть не умер в итоге. Волшебник хотел, чтобы Уизли наказали не просто за изнасилование омеги, а за попытку доведения того до самоубийства, так как срок там предполагался почти вдвое больший. На суде присутствовали и директор Дамблдор, и заплаканная Молли Уизли вместе с Артуром. Они до сих пор не могли поверить в случившееся, мать отрицала виновность её сына и требовала отпустить его домой. Не отпустили. Приняли во вниманиe тот факт, что обвиняемый сам сознался в преступлении и не сбегал от правосудия, и приговорили к тюремному заключению сроком на три года. Северус считал, что это очень мало, но учитывая, что сидеть Уизли придется в Азкабане, а там и год продержаться будет довольно тяжело... Также суд постановил определить обязательную выплату алиментов ребенку в сумме несколько тысяч галлеонов в год (мелочь, на самом деле, учитывая, что в такую сумму сейчас обходится ежедневное пребывание Холли в больнице), а также по просьбе мистера Поттера второму отцу запретили приближаться к дочери ближе, чем на полмили. Северус был категорически не согласен с таким решением суда, поэтому вернулся он домой в ужасном расположении духа, злой, будто сама Горгона. Будь его воля, то Уизли вообще никогда бы не вышел из тюрьмы. Сперва мужчина собирался просто напиться, а потом придумал план получше, переоделся, взял так и не начатую бутылку и аппарировал к своему старому другу — Люциусу Малфою. Люциус с ситуацией был уже ознакомлен, поэтому уговаривать его поспособствовать в деле долго не пришлось. — Конечно, Северус, какие проблемы. Устроим мы этому рыжику веселые каникулы в Азкабане, позабудет, как пользоваться тем, что там у него между ног, — спокойно произнес лорд Малфой, хитро улыбаясь. Теперь Северус мог наконец-то успокоиться. Люциус всегда выполнял свои обещания, а значит, от возмездия Уизли теперь не уйдет.