Любовь во время зимы

      26 февраля 2016 года, Нью-Йорк       По спортивному залу раздавался глухой, монотонный звук ударов, наносимых по бойцовской груше. Несмотря на агрессивность, такое монотонное занятие «успокаивало», высасывая физические и моральные силы.       Всяко лучше, чем медленно кипеть в собственном соку, а после — сорваться на товарищах в самый ответственный момент.       Локи застрял на базе больше чем на неделю, Мстители готовили серьезную облаву на Кроссбоунса и всю его кодлу, так что его не отпускали на другой край света, и он не мог определиться, хорошо это или плохо.       С одной стороны, когда в твоем распоряжении осталось чуть больше месяца, необходимость тратить десять дней на ерунду нервировала, но с другой… Быть может, Мышке стоило отдохнуть от Локи и его пристального внимания?       Вот только мысль, что в этот момент «отдыхать» она могла не одна, заставляла его вновь и вновь с остервенением набрасываться на грушу. За это время в тренажерном зале Локи провел больше времени, чем где бы то ни было еще.       Ну и еще в собственной комнате, тренируясь в метании ножей на фотографии одного известного болгарского квиддичиста.       А что еще он мог поделать? Ворваться к Мышке, смять ее в своих объятиях и прорычать «мое!»? Что-то подобное он пытался провернуть на приеме в Министерстве магии и получил от Гермионы заслуженную пощечину.       Как бы Локи ни злился, она не заслужила и, главное, не одобряла подобного отношения, так что приходилось держать свои руки при себе, невзирая ни на какие душевные порывы.       Но, Суртур! Перед глазами до сих пор стояла картина того, как этот мрачный громила уводил его Мышку в неизвестном направлении, а сам Локи боялся даже глубоко вздохнуть, чтобы не сорваться и не наделать глупостей.       И даже взгляд Гермионы, когда он пел ей, не приносил в душу должного успокоения — после этого она малодушно скрылась у себя, и Локи даже не удалось переговорить с ней, а ведь ему очень о многом следовало сказать.       Но вот теперь он тут, без какой-либо возможности высказаться.       Он ненавидел чувствовать себя бессильным, но ничего не мог сейчас поделать. Очередное подтверждение, что любая привязанность — это слабость, брешь в броне.       И ему, чтобы добиться желаемого, приходилось собственноручно расширять эту брешь, делая себя непривычно уязвимым…       — Даже представить боюсь, кого ты мечтаешь так отделать, — раздался сзади знакомый голос.       — Разве что самого себя, — негромко выдохнул Локи, останавливая мотающуюся туда-сюда грушу.       — Не ожидал от тебя подобной самокритичности, — признал Роджерс.       Локи и сам не ожидал, но прекрасно понимал, что в собственных бедах кроме самого себя винить практически некого.       — Хочешь совет?       — Ты отвяжешься, если я скажу «нет»? Не самое лучшее время для задушевных бесед, Капитан.       — Понимаю, — хмыкнул Роджерс очень уж многозначительно. — Да и я не самый лучший советчик в вопросах отношений. Но что я понял за свою жизнь, так это то, что если нужная тебе дверь не открывается — это не всегда значит, что она заперта на ключ. Иногда это просто значит, что ты неправильно пытаешься ее открыть.       Не дав ему как следует обдумать эту мысль, Капитан продолжил:       — Но вообще я пришел не для задушевных бесед. Нам пора.       Отличная новость! Наконец-то они смогут прижучить этого ублюдка Рамлоу, и он вернется к Мышке и дочери.       — Замечательно, — протянул Локи, и лицо его превратилось в хищный оскал.       Враги, трепещите!       Квинджет перебросил их через Атлантический океан и север Африки в предместья Лагоса, Мстителям требовалось «на своих двоих», поодиночке добраться до точки сбора и начать наблюдение за целью.       Они не знали, что понадобилось Рамлоу в Лагосе, но не так давно его люди были замечены здесь, а по последним данным — и сам Рамлоу прибыл на место. Наемники облюбовали небольшой склад, и теперь необходимо было выяснить, куда и зачем они направятся.       В разведку отправили Ванду и Локи, как тех, кто мог при помощи магии менять свою приметную внешность, а также Романову — ее опыт шпионки немало значил. К тому же для Ванды это был неплохая тренировка в оценке обстановки.       — Так, что ты видишь? — спросил Роджерс у Ванды, сидевшей в кафе в нескольких домах от склада.       — Вижу двоих копов, участок маленький, — заговорила Ведьма как можно тише. — Тихая улица. Хороший вариант.       Локи, расслабленно расположившийся чуть в стороне у стены под чарами гламура, отметил и наличие камеры слежения в банкомате, и узкость улицы, и затрудненное движение. Если Рамлоу захочет удрать, ему придется прорываться с боем, но тот, очевидно, не очень-то этого и боялся.       В разговор вступил спрятавшийся на крышах Уилсон, и Роджерсу пришлось оборвать шутливую перепалку между ним и Романовой.       — Так, следим за объектом, мы не можем упустить Рамлоу в очередной раз! — напомнил он.       — Да он на нас сам первый выйдет, — отмахнулся Сэм. — Мы у него наверняка уже в печенках сидим…       Нельзя было быть в этом настолько уверенным. За эти месяцы Кроссбоунс показал себя изворотливым и умелым бойцом, он каждый раз выходил из-под удара, выводя вместе с собой и большую часть своих людей, оставляя «на растерзание» Мстителям всякую шваль, которую даже толком ни во что не посвящали и которая не могла ничего рассказать на допросе.       Ситуация затруднялась тем, что складами пользовались не одни только наемники, и при атаке легко можно было нарваться на гражданского.       Вот и сейчас через широкие ворота складов на улицу выехал мусоровоз. Но кто его знает, что это за мусоровоз?       — Сэм, проверь, — приказал Роджерс, и на какое-то время все остальные замерли в ожидании. Локи периферическим зрением видел и Романову с Вандой, сидевших в кафе. Пьетро тоже был где-то неподалеку, все «летуны» же рассредоточились по крышам.       Водителем мусоровоза оказался хорошо экипированный мужчина, вооруженный автоматом, что само по себе о многом говорило.       — Его цель не здесь! — осознал Роджерс. — Работаем, работаем!       В срочном порядке пришлось перегруппировываться и менять дислокацию, но пока они «копались», мусоровоз отъехал вперед и на полной скорости протаранил въезд Института инфекционных болезней. Сразу же вслед за ним на территорию института въехали четыре больших желтых фургона.       Раздались звуки стрельбы.       Первым на место, что не удивительно, прибыл Роджерс.       — Бронежилеты АР-15, — сказал он. — Двадцать два налетчика на улице. Еще трое с Кроссбоунсом вошли внутрь.       — Уже двадцать, — с явной усмешкой произнес Сэм по общей связи, тоже оказавшись на месте.       — Шестнадцать, — поправил его Локи, сбивая с ног сразу четверых одним взрывом. — Считать научись.       Подоспели и остальные. Ванду едва не ранили, пока она расправлялась с одним из наемников, но Локи успел прикрыть ее щитом.       — Рамлоу на третьем! — доложил Сэм, просканировав здание.       Удобно, когда Тони Старк может доработать твои и без того крутые игрушки.       Роджерс кивнул, принимая информацию.       — Вижн, Роуди, следите, чтобы к ним не прибыло подкрепление. Ванда, Локи, все как отрабатывали.       — Что с газом? — уточнила Ванда, накапливая на пальцах алые сгустки магической энергии.       — Нейтрализуй. Локи, проверь, есть ли внутри выжившие.       — Да, Капитан! — ответили они в унисон.       Ванда, подтолкнув Роджерса магией, закинула его прямо на третий этаж, Локи же, набросив на голову чары пузыря, вошел в желтый густой туман.       Перед ним заранее поставили такую задачу — в случае опасности для мирного населения эвакуировать уцелевших в безопасное место порталами. Что поделать, никто, кроме него, не мог с этим справиться.       Очевидно, туман был смертелен при вдыхании, но все же не сразу, так что Локи удалось найти нескольких выживших — неизвестно, не умрут ли эти люди позднее, но это уже не его забота.       В один момент весь туман резко вытянуло на улицу, и ядовитый столб, закружившись в алых всполохах, рванул вверх, постепенно бледнея и растворяясь в воздухе.       — Рамлоу вышел с биооружием, — послышался в наушнике разочарованный и обозленный голос Кэпа.       — Встречаю, — ответила ему Романова.       — На подхвате, — добавили Роудс и Пьетро.       Локи тем временем продолжал свою миссию. Магия сильно упрощала дело по поиску и транспортировке, так что работа спорилась. Он уже успел подняться к Роджерсу на третий этаж.       Тот вышел на балкон, через который ушел Рамлоу, но практически сразу же влетел обратно из-за взрывной волны, которую принял на свой щит.       Роджерс, чуть прихрамывая, побежал в сторону Локи и проскочил мимо, обстреливаемый из гранатомета, асгардец успел отскочить и прикрыться щитом, когда взрыв, более мощный, чем предыдущие, сотряс здание, выбросил Кэпа на улицу через разбившееся окно, Локи же знатно приложило об стену и завалило сверху обломками.       На секунду мир вокруг померк, сгустившись холодной, липкой темнотой.       — Локи? — надрывался наушник голосом Роджерса, заставив его вынырнуть из небытия. — Локи, отзовись! Локи!       — Кажется, я просил называть меня «Бог», не иначе, — откашлявшись, ответил он. — Я негодую.       — Засранец! — в голосе Капитана сквозило облегчение. — Ты в порядке?       — Живой.       Тело ломило от удара об стену, левое плечо, похоже, было выбито из сустава, дышать удавалось с трудом из-за кружившей в воздухе пыли и острой боли в ребрах, но, несмотря на все это, Локи даже нашел в себе силы подняться. Хорошо хоть палочка уцелела…       Суртур, быть смертным — полное дерьмо!       — Рамлоу ушел на север, мы его уже преследуем, — добавил Роджерс. — Сможешь присоединиться? Или отдохнешь?       — И позволить вам развлекаться без меня? — наигранно оскорбился Локи. — Не дождетесь. Сейчас буду.       Сказать было проще, чем сделать, пришлось закинуться парочкой зелий, чтобы двинуться с места не со скоростью черепашки.       Хорошо, что у него с собой был уменьшенный мотоцикл.       Рамлоу, ловко уйдя от погони, впрочем, уехал не очень-то далеко, бросил машину у местного рынка и где-то затаился. Это была его излюбленная схема — несмотря на приметный вид, каждый раз он умудрялся исчезнуть из-под самого носа. Вряд ли в этот раз что-то изменится, так что они, скорее всего, в очередной раз упустили Кроссбоунса.       Но нет, когда Локи почти добрался до места, Роджерс подкинул в воздух свой щит, который тут же взорвался.       — Попался, звезднополосатый? — злорадно рассмеялся Рамлоу, накидываясь на Капитана врукопашную. — Как я этого ждал!       — Именно поэтому сбегал при каждом удобном случае, как трус? — уточнил Роджерс в ответ.       — А я не люблю торопить события, — парировал тот.       Толпа, сгрудившаяся вокруг места битвы, мешала Локи проехать.       — Разойдитесь! — крикнул он, но кто бы его послушал.       Ему пришлось использовать один из прилавков как трамплин, чтобы перелететь над головами зевак. Не очень удачно приземлившись, Локи уронил мотоцикл, надеясь сбить им Рамлоу с ног, но тот, увидев атаку, отскочил в сторону с удивительной легкостью для человека, снаряженного в тяжелую броню.       — О, а вот и твой карманный божок, — хмыкнул Рамлоу. Голос Кроссбоунса, искаженный маской, был хриплым, как у курильщика с пятидесятилетним стажем.       — Я свой собственный, — прошипел Локи, запустив в Рамлоу проклятьем. Неожиданно чары соскользнули с брони, не возымев на нее никакого воздействия. Мимолетное замешательство на лице Локи заставило Кроссбоунса издевательски усмехнуться:       — Что, божок, не ожидал? За годы работы на Щ.И.Т. я просек немало их интересных фишек…       Что ж, нетрудно было догадаться. Конечно, специалисты агентства работали над созданием противомагической брони и даже достигли в этом вопросе некоторых успехов, но создание подобной защиты требовало огромных затрат, потому агенты в большинстве своем гоняли без нее. Но неудивительно, что Рамлоу обзавелся чем-то подобным. Неизвестно, сколько всего он раздобыл за время своей работы на Щ.И.Т. и серии последних налетов.       В любом случае Локи достиг желаемого — Рамлоу в процессе их небольшой схватки придвинулся ближе к Роджерсу, чем Капитан не преминул воспользоваться.       — Что, полосатик, разве честно вдвоем на одного? — бросил Рамлоу, отражая удар.       — Считай, что я плохо на него влияю, — Локи атаковал противника со спины магией.       — Тогда надо уравнять шансы.       Развернувшись, Рамлоу обрушил на Локи град из пуль, от которого тот с трудом прикрылся чарами.       Толпа вокруг тут же пришла в движение, с криком начав разбегаться в разные стороны.       Да ладно, чего такого-то? Весело же, разве нет? Стояли бы и дальше…       Роджерс, переключив внимание Кроссбоунса на себя, дал Локи возможность обновить тающий на глазах щит.       — Это за то, что уронил на меня дом! — прорычал Рамлоу, накинувшись на Капитана с лезвием, выдвинувшимся из тяжелой перчатки.       Так эти штуки работают не только как автомат?       Атаковать магией было опасно, можно было попасть в Роджерса, так что Локи пришлось также пойти на сближение, вдвоем им в ходе непродолжительного боя удалось скрутить Кроссбоунса, невзирая на его броню. Локи проверил: несмотря на антимагическую защиту, Рамлоу удавалось удерживать магией, правда, приходилось тратить на это раз в пять больше сил…       Схватив противника за шлем, Роджерс стащил его с головы Кроссбоунса, открыв обезображенное ожогами лицо.       — Извини, забыл накраситься с утра… — оскалился Рамлоу на обескураженный взгляд капитана.       — Кэп, не тяни, долго я его не удержу…       Мстители не раз сталкивались с тем, что простые магловские транквилизаторы и электрошок не могли вырубить Кроссбоунса, именно из-за этих открытий он дважды от них уходил в самый последний момент. Единственная надежда на зелье, которое Локи лично сварил, и Кэп должен был сейчас влить его в Рамлоу, чтобы позже того можно было спокойно допросить.       — А он тебя вспомнил… — протянул вдруг наемник, хитро усмехнувшись.       Роджерс, уже занесший руку со шприцом, на секунду замер.       — Что?       — Кэп, — постарался достучаться до него Локи.       — Бедный малыш Баки, — продолжил глумиться Рамлоу. — Он вспомнил тебя. Сам видел.       — Капитан!       — Размяк, чуть слезу не пустил. А они его мозги снова в блендер… Но прежде передал тебе типа весточки.       — Роджерс! — процедил Локи сквозь стиснутые зубы. Сил почти не осталось.       — Скажи, говорит, Роджерсу: «Если загнали в угол — уйди достойно». Ты готов умереть?       Отмерев именно в тот момент, когда силы покинули Локи, Роджерс бросился вперед, но не успел перехватить руку, сжавшую детонатор.       Взрыв опять отбросил их в разные стороны, и Локи, который на самом деле еще не отправился от первого, снова потерял сознание, на этот раз — капитально.       Очнулся он в лазарете базы. Здесь было тихо и пустынно, легкий полумрак не давал большой нагрузки на глаза, в которые будто насыпали песка.       Слегка приподнявшись, Локи удостоверился, что более-менее цел. Ладони были обмотаны бинтами, как и половина лица, но ноги и тело почти не пострадали. Попытавшись пошевелить замотанными пальцами, он ощутил лишь легкое покалывание на ссохшейся коже. С лицом была та же история.       О том, что он, скорее всего, на всю жизнь остался обезображен, думать не хотелось. По крайней мере, пока. Главное — цел.       Осмотревшись вокруг, Локи увидел на прикроватной тумбочке целую батарею разных фиалов, флаконов и баночек, а под ними простенький детский рисунок, на котором схематически угадывались три фигуры: две побольше, одна совсем маленькая. Локи, Гермиона и Руна.       Она была здесь. Скорее всего, одна, вряд ли бы она позволила дочери увидеть его в таком состоянии.       Но даже так…       На душе стало непривычно тепло, а в груди вопреки этому — больно.       И ведь прилетела, невзирая ни на какие обиды — в этом вся Мышка…       В глазах предательски защипало, Локи откинулся на подушки и крепко зажмурился, пытаясь унять головокружение и легкий тремор в руках.       Суртуров взрыв — в нем все дело, определенно.       — Локи, — раздалось от входа.       Нет, это была не она, так что он даже не стал открывать глаза.       — Как ты? — спросила Ванда дрогнувшим голосом, в котором слышалось непомерное чувство вины. — Если ты хотел притвориться спящим, то помни, что я умею читать мысли…       — Ты ужасно назойлива, ты знаешь?       — Да, где-то слышала, — усмехнулась она, присаживаясь на самый краешек его кровати.       Забота с ее стороны — это, конечно, мило, но для них это, вроде, пройденный этап? Как же Вижн?       — А если я, как бедный раненый воин, просто хочу покоя и одиночества? — уточнил Локи, открыв глаза и вперив в собеседницу пристальный взгляд.       — Я… понимаю, — Ванда как-то разом сникла. — Я просто хотела удостовериться, что с тобой все в порядке.       — Жить буду, — пожал он плечами. — Надеюсь. Все остальное вторично.       — Врачи говорят, что все лучше, чем кажется, — признала она, ненароком слегка успокаивая Локи. — Возможно, даже следов не останется. А внутренние повреждения уже зажили, магия творит настоящие чудеса.       — Не без этого, — задумчиво протянул Локи, силясь понять, в чем же причина мрачности и чувства вины, отпечатавшегося на лице Ведьмы.       — Как остальные? — поинтересовался он, предполагая, что дело в пострадавшем Пьетро или еще в ком.       — О, все они в порядке, — махнула Ванда рукой, стараясь казаться беззаботной.       — Тогда почему у тебя такой вид, как будто кто-то умер?       — Потому что кто-то умер, — поджала губы она, доставая с тумбочки пульт, и включила телевизор.       — …тридцать семь человек погибли во время вооруженного столкновения Мстителей и группы наемников, произошедшего три дня назад в Лагосе, Нигерия. Еще сорок человек пострадали, шестнадцать из них находятся в больнице в крайне тяжелом состоянии. В настоящее время ведется разбор завалов центральной больницы Лагоса, восемь человек числятся пропавшими без вести. Среди погибших есть представители соседнего с Нигерией государства Ваканда, прибывшие в Лагос с гуманитарной миссией. Король Ваканды Т’Чака прокомментировал…       Ванда нажала на кнопку, выключив телевизор. В принципе, с Локи было достаточно и этого — зрелище руин лагосской больницы вызывало неприятные чувства.       — Когда Рамлоу нажал на детонатор, произошел взрыв, — начала Ванда, приглушенным голосом, спрятав лицо за волосами. — Вас отбросило, но мне удалось сдержать основную волну, иначе мы все, все, кто был на площади, погибли бы. Я… постаралась поднять Рамлоу наверх, но не успела, и взрыв снес целое крыло больницы… Из-за меня пострадали люди, и если бы еще и ты…       — Не вини себя. — оборвал ее Локи. — Ты пыталась сделать все, что могла, ты ни в чем не виновата…       — Скажи это им, — процедила Ванда, кивнув на телевизор.       — Люди, в большинстве своем, глупы. Один мудрый человек однажды сказал мне, что, не обязательно соответствовать тому, что о тебе говорят.       — Правильная мысль, — зашел в палату Роджерс, ободряюще улыбнувшись Ванде, но Локи видел мрак в глубине его глаз.       Капитан наверняка переживал о произошедшем, но старался держаться ради остальной команды. К тому же кому, как ни ему, знать, что Ванда — не единственная, кто виноват в произошедшем.       В первую очередь, стоило винить Рамлоу, именно он все начал, Мстители лишь с разной степенью успешности пытались минимизировать ущерб. Да и если бы не оплошка самого Роджерса…       — Локи прав, Ванда, — заговорил тот. — Твоей вины тут нет, если кого и покрывать позором, то это меня.       Кто бы спорил…       — Я должен был обезвредить Рамлоу до того, как он успеет активизировать заряд, но он сказал «Баки» и я… — он выдохнул, — будто снова стал шестнадцатилетним салагой в Бруклине. Замешкался, и вот результат.       Язвительный комментарий просился на язык, но Локи одернул себя — не то время и место. Да, Кэп проштрафился, но…       У самого Локи никогда толком не было друзей, но у него были те, кто ему по-настоящему дорог. Да и разве не он сам едва не потерял голову в разговоре с Фрейей от одной только мысли, что Руна мертва? Ему ли кого-то осуждать?       — Мы все хороши, — бросил он.       — Наша цель — спасти как можно больше людей… — продолжил Роджерс.       — Но спасти всех невозможно… — добавил Локи.       — И если зацикливаться на каждом промахе — то не удастся спасти вообще никого, — закончил Капитан.       — Какое удивительное единодушие… — кисло усмехнулась Ванда.       — У нас у обоих есть свои скелеты, которые не дают спокойно спать по ночам, — пояснил Локи. — А что твой брат? — уточнил он у Ванды.       Знал он мальчишку, тот за эти три дня мог ввязаться в неприятности.       — Мы с ним только вчера вернулись из Лагоса, — снова помрачнела Ванда. — Помогали с разбором завалов и поиском пропавших. Но сейчас, когда почти уже все разобрали, там стало совершенно невозможно находиться.       — И что же дальше? — спросил Локи на этот раз у Капитана.       — Рамлоу ликвидирован, почти вся его банда поймана, так что сейчас самым мудрым решением будет залечь на дно. Ты можешь вернуться в Лондон и какое-то время пожить там, решить все свои личные вопросы… Вернуться к привычному ходу вещей.       Слава богам, его не запирали снова, как уточнил потом Роджерс. Локи мог спокойно передвигаться по стране, так что подобное решение было самым настоящим подарком — ему на самом деле было чем заняться.       Пару дней потребовалось Локи, чтобы окончательно прийти в норму — как медики и обещали, следы от ожогов стремительно проходили благодаря мазям. О произошедшем говорили заметно укоротившиеся волосы и красные рубцы на лице и руках, которые ускоренными темпами бледнели.       Это не помешало ему в первых числах марта, наконец, вернуться в Лондон к семье. Хоть это было начало недели и Мышка, скорее всего, снова пропадала на работе, близился вечер, так что оставались все шансы, что она была сейчас дома. Но, даже если и нет, это не конец света.       Переместившись на подъездную дорожку, Локи поднялся по ступеням и постучал.       Как и ожидалось, дверь открыла миссис Грейнджер.       — Лукас? — удивилась она, пропуская его внутрь.       Она бросала нечитаемые взгляды на его обожженное лицо — наверняка видела по новостям его «звездный час» или Гермиона о чем-то рассказала.       Все это было неважно, главное — Локи хотел увидеть дочь. Та выбежала из гостиной и бросилась к нему в объятия, невзирая на его слегка устрашающий вид. Они так и сидели на полу в обнимку, когда из своего кабинета вышла Мышка.       Увидев Локи на пороге, Гермиона застыла на месте, и впервые за все прошедшее время в ее взгляде не было привычной настороженности и отчужденности. Вместо этого там были радость и облегчение, а также легкое беспокойство по поводу шрама.       — Тебе больно, папочка? — обеспокоенно спросила Руна, протянув руку к рубцам, но отдернув ее в последний момент.       Такая неприкрытая забота казалась очень трогательной.       — Сейчас почти нет, — честно ответил Локи, прижав к себе дочь. В ее присутствии всякий дискомфорт отходил на второй план. — А как вы тут обитали без меня? Как Мистер Пушистые штаны?       Кот, как по команде, спикировал откуда-то с высоты прямо на плечи Локи, присевшего рядом с Руной на колени.       Выругавшись сквозь стиснутые зубы, Локи натянуто улыбнулся.       — Хороший котик. А теперь брысь!       Важно и высокомерно вильнув хвостом, кот спрыгнул на пол и скрылся на кухне, гордо задрав нос.       — Мы с мамой очень тебя ждали, — заговорщицки прошептала ему Руна.       — Правда? — с усмешкой протянул Локи, бросив беглый взгляд в сторону Гермионы, но лицо той уже совершенно ничего не выражало. Она лишь неопределенно пожала плечами и вежливо улыбнулась.       Ему пришлось отвлечься на Руну — девочка вознамерилась рассказать обо всем, что произошло за последние дни, и показать все рисунки, правда, довольно скоро Мышка напомнила дочери, что пора отправляться спать.       По-хорошему, Локи следовало бы уйти на квартиру, но он всячески оттягивал этот момент, убеждая себя, что ему еще нужно поговорить с Гермионой.       Мышка несколько задерживалась наверху, и Локи поднялся, чтобы удостовериться, что она снова не спряталась от него.       Дверь в детскую была чуть приоткрыта, и оттуда слышались приглушенные голоса, так что все стало очевидно — Руна никак не могла уснуть, несмотря на поздний час.       — Ну еще одну песню, пожалуйста, — канючила девочка.       — Я прочитала тебе три книжки и спела четыре песни, — укоризненно произнесла Мышка. — По-моему, достаточно, и тебе давно пора закрывать глаза и ложиться спать.       — Ну последнюю! Пожалуйста! — не отставала Руна.       — Хорошо, какую? — сдалась Гермиона.       — Про папу.       Хмыкнув, Локи прислушался. Подобной песни в репертуаре у Мышки он еще не слышал. Что-то новенькое.       — Но она же не про…       — А я хочу, чтобы про папу, ну пожалуйста…       Со стороны Мышки послышался нервный смешок.       — Ладно.       Снова фыркнув, она прокашлялась и негромко запела:       — Метель укроет склоны горных вершин, и белым-бела земля. Безмолвное королевство, я — на троне короля…*       (*Если кто не догадался, речь о песне «Отпусти и забудь» из м/ф «Холодное сердце».)       Аккуратно наклонив голову вбок, Локи заглянул в комнату и практически сразу столкнулся взглядом с Мышкой. Увидев его в дверях, она сперва удивилась, а потом захихикала, прикрыв рот ладонью, отчего следующие ее слова было очень сложно разобрать.       Но Локи и так уже понял, о чем речь — этот мультик он видел, потому что Руна очень его любила и пересматривала стабильно несколько раз в месяц.       Но то, чтобы песню главной героини переделывали подобным образом, он слышал впервые. Обескураженный вид Локи заставил Мышку расплыться в усмешке и более-менее взять себя в руки, так что куплет она допела ровно, при этом смотря на мужа с некоторым вызовом.       Не на того напала! В эту игру можно играть вдвоем…       — Отпусти и забудь, — шагнул он в комнату, наколдовывая целый рой искусственных снежинок, задорно сверкающих на свету, но не обжигающих холодом.       Из-под его руки выходили целые снежные узоры, часть снега даже собралась в снеговика, отдаленно похожего на персонажа из мультфильма.       — …холод всегда мне был по душе… — закончил Локи, приземляясь на постель у дочери в ногах.       Руна, весело хлопая в ладоши, сперва принялась ловить кружащиеся по комнате снежинки, а затем, бросившись к своему шкафу, вытащила из ящика шарф и нацепила снеговику на шею. Два цветных карандаша стали его руками.       Но Локи в тот момент почти не следил за дочерью, его взгляд был направлен на Мышку, которая от увиденного представления все же не сдержалась и, спрятав лицо в подушку, почти беззвучно хохотала.       В ее взгляде, когда она подняла голову, царило веселье, она несколько секунд смотрела на Локи с широкой, почти счастливой улыбкой — такой, какой она всегда смотрела на его игры с Руной до всего этого. Локи также не сводил с Гермионы пристального взгляда, ощущая, как сердце в груди выводит гулкое, неровное стаккато.       Из ее прически выбилась хорошо знакомая упрямая кудряшка, и Локи поднял руку, чтобы заправить ее Мышке за ухо. Улыбка Гермионы тут же померкла, она мгновенно отвела взгляд, вырываясь из этого морока, и отодвинулась от Локи на максимально возможное расстояние.       — По-моему, — начала Мышка, посмотрев на Руну и постаравшись придать дрожащему голосу больше строгости, — кому-то уже давно пора спать…       — Ну, мамочка… — расстроенно протянула Руна, обхватив снеговика руками и явно не желая от него отходить. — Олафу будет грустно без меня…       — Олаф будет охранять твой сон, малышка, — пообещал Локи, стараясь не поддаваться расстройству. — Но если ты будешь капризничать — он обидится и уйдет. Так что ложись скорее в кровать.       — Да, папочка, — перестав спорить, Руна бросилась в его раскрытые объятия и улеглась сверху. — А ты побудешь со мной? — жалостливо спросила она, поднимая на него щенячий взгляд.       — Куда же я от тебя денусь? — улыбнулся он в ответ.       — А я, пожалуй, не буду вам мешать, — с заметной скованностью произнесла Мышка и, поцеловав дочь в макушку, поспешила уйти.       — А меня? — крикнул ей вдогонку Локи, но она уже юркнула за дверь.       Прижимая к себе уснувшую прямо у него на груди дочь, он поклялся самому себе, что, как бы ни повернулась судьба, что бы Мышка ни решила, он ни за что не позволит себе отдалиться от Руны…       Гермиону он нашел в кабинете, закопавшуюся в бумаги.       — Много работы? — поинтересовался Локи, заходя внутрь и располагаясь на мягком кожаном диванчике в углу.       Вздрогнув, Гермиона едва не выронила ручку. Он ожидал очередной отповеди по поводу бесшумного перемещения, но на этот раз она сдержалась.       — А когда ее было мало? — ответила она чуть более раздраженно, чем могла бы, еще не отойдя от испуга.       Наверно, только сейчас Локи в полной мере смог осознать все причины ее побега на работу и то, каким он сам был дураком.       Прежде он воспринимал эту ситуацию как проявление стойкого трудоголизма и ответственности Мышки, у нее было свое дело, и она не могла его бросить. Кроме того, Локи и раньше понимал, что это была прекрасная возможность не проводить с ним все свое время, но прежде это казалось ему обидным и оскорбительным, почти предательством, потому что так они «терпели заключение» вместе, а потом она просто сбежала, но…       Мог ли он сейчас ее за это винить?       Но наверняка немаловажной причиной был сам Локи. Выросший во дворце, он не осознавал в полной мере стоимости денег, их у него всегда было в достатке, а если нет — он знал, где можно добыть еще. Из-за этого он совершенно не привык и не умел экономить, живя так, как ему заблагорассудится.       Так что такое «соседство» асгардского бога наверняка очень сильно пошатнуло ее карман. И пусть что-то оставалось у нее еще с покупки дома, что-то подкидывала Фригга, но… Локи знал себя.       Проживание на базе Мстителей слегка приоткрыло ему глаза. Там кормили довольно сносно, но не баловали изысками, из одежды — лишь унифицированная форма. Все, что сверх, должно было покупаться на «жалование», которое им платил, получается, Тони Старк, спонсируя всю эту историю. И проживя в таком формате несколько месяцев, Локи быстро осознал, что тех вполне приличных по местным меркам денег, которые ему выделяют, не хватает.       Естественно, она пошла работать! Куда ей еще деваться?       Нет, оказавшись в доме Мышки, он, конечно же, стал соизмерять свои «хотелки», но, очевидно, недостаточно.       Да, такая точка зрения тоже была неприятной, но совсем по-другому. От собственного поведения стало совсем мерзко. Хотя, казалось, дальше некуда.       — Я… — он выдохнул, — хотел сказать «спасибо».       — За что? — спросила Мышка, оторвавшись от документов и подняв на него пронзительный, настороженный взгляд.       И как бы ей объяснить?..       — За все, — выдохнул Локи. — Я видел зелья и рисунок, знаю, что ты была в Штатах…       — Не за что, — сказала Гермиона невозмутимо. — Не могла же я оставить нашу дочь без отца.       Вроде бы все так просто, но Локи заметил, как она слегка прикусила губу. Конечно же, она переживала, в этом вся Мышка, но она в этом ни за что не признается.       Впрочем, неважно. Локи давно стоило нормально выговориться, и он даже собирался, но в самый последний момент, когда он уже открыл рот, Мышке позвонили.       От мысли, что это мог позвонить Крам, что-то внутри оборвалось, но вскоре Локи понял, что это что-то связанное с работой.       — Прости, — Мышка выдавила из себя неловкую улыбку, прикрыв трубку рукой. — Мне сейчас срочно надо решить пару вопросов, давай завтра поговорим, хорошо?       Он понимающе кивнул, поднимаясь со своего места. Ну не настаивать же ему на разговоре?       Та небольшая квартирка, в которой он жил последние два месяца, встретила его холодом и запустением. Он старался практически не обживаться в этом месте, даже многие его вещи, хранившиеся здесь, лежали в сумках, но сейчас это навевало особую тоску.       Но он и не собирался проводить здесь так уж много времени, так что подобное неудобство можно было перетерпеть.       Дни летели мимо, Локи старался как можно больше бывать с семьей, в первую очередь с Руной, но он также не оставлял попыток вытащить куда-нибудь и Мышку. Он уговорил ее на небольшие экскурсии по Лондону — прежде он не имел возможности осмотреть городские достопримечательности. Да и, будем честными, не особо ими интересовался.       Как оказалось, это было хорошим решением — Мышка, сдержанная и холодная в обычной жизни, изо всех сил старающаяся дистанцироваться от Локи, в такие моменты становилась более разговорчивой и довольной. Ее явно радовала возможность блеснуть своими поистине энциклопедическими знаниями.       Локи полагал, что Гермиона попытается позвать на эти прогулки Крама, но она не делала этого. Однажды, не выдержав, он поинтересовался почему и нарвался лишь на недоуменный взгляд.       — А зачем?       — Ну, вы же встречаетесь и…       — Локи, — она издала протяжный вздох. — Мы с Виктором не встречаемся. После того свидания мы решили не пытаться. Мы с ним хорошие друзья, но вряд ли у нас с ним что-то получится…       Эта новость заставила Локи воспрять духом. Правда, довольно скоро он понял, что, по сути, это практически ничего не меняет. Мышка по-прежнему держалась с ним отстраненно-вежливо, она спокойно общалась с ним, но стоило Локи «переступить черту», как она тут же наглухо закрывалась в своей броне, становясь практически неприступной.       Но порой она сама забывалась, и во взгляд Гермионы возвращалось то тепло, которое он когда-то умудрился в ней загасить или, по крайней мере, почти загасить. Но, быстро приходя в себя, Мышка снова надевала маску спокойной, холодной невозмутимости.       Это все явно показывало, что он по-прежнему ей небезразличен, но она отчаянно не хотела вновь попасться на его обаяние.       Тем не менее от прогулок все равно была польза. Мышке требовались эти короткие передышки — из-за большой нагрузки она начинала сильно уставать. К тому же, как он понял, между ней и Пратчетом стало нарастать напряжение, выливающееся в стойкое раздражение.       О причинах недовольства Пратчета стало известно неделю спустя, ближе к середине марта.       Локи, пришедший к Мышке субботним утром, застал ее разговор с одним интересным для него персонажем.       — Так что, Гермиона, прошу тебя тщательно все обдумать, — говорил ей Перси Уизли, сидевший на диване в гостиной. — Не хочется из-за ерунды упустить перспективного специалиста.       Неужели новый начальник Отдела тайн уговаривал Гермиону помириться с мужем? Удивительно!       Хотя нет, не очень. Им нужен был Локи, но если они с Мышкой все же разойдутся, это будет совершенно другой уровень взаимодействия с Отделом, ведь, скорее всего, его окончательно заберут к себе Мстители.       — Я бы не сказала, что все это — ерунда, — ответила Мышка. — И в ближайшем будущем не собираюсь ничего менять.       Она не сказала «никогда», и это слегка обнадеживало.       — Менять что? — не став больше скрываться, Локи зашел в гостиную.       — Да ерунда, — отмахнулась Мышка. — Перси пришел увидеться с тобой…       — Не скажу, что безумно рад, — хмыкнул Локи. — Но спрошу: чем обязан?       Улыбка Уизли была сдержанной и немного кислой. Он по-прежнему не любил отхождений от правил хорошего тона.       — Счел себя обязанным предупредить вас, мистер Лафейсон, — заговорил он, справившись с собой. — В правительствах многих стран сейчас идут нехорошие брожения после не очень успешной миссии Мстителей в Лагосе. В Совете ООН идет активное обсуждение так называемого «Заковианского договора», призванного ограничить полномочия вашей группы…       — Насколько я знаю, Щ.И.Т. и без того подчиняется Совету, так что не вижу здесь проблемы…       — Все… не так просто, — уклончиво протянул Уизли. — Щ.И.Т., как и поддерживающие его члены Совета, дискредитированы Гидрой. По факту, агентство так и не восстановилось после своего распада в 2013 году, потеряло почти все свое влияние и ныне имеет серьезные проблемы в отстаивании собственных интересов. Сейчас Щ.И.Т. — по большей степени призрак, останки которого спонсируются всем нам известным миллиардером. По сути, Мстители — лишь частная организация, Совет же не может упустить такую возможность и не заграбастать всю эту группу под свой полный контроль. Но если они добьются своего — вы просто превратитесь в цепных псов ООН, а это… не самая лучшая позиция, согласитесь.       Локи и не спорил. Что-то из сказанного Уизли он знал, о чем-то — мог только догадываться. В любом случае все это дело дурно пахло.       — Есть какие-то идеи?       — К сожалению, нет, — Уизли изобразил на лице огорчение. — Это такой паровоз, ход которого сложно остановить. Думаю, каждому из Мстителей будет дан выбор: или досрочно уйти «на покой», найти себя в мирной жизни, либо подписаться под Договором, добровольно нацепив на себя «поводок».       Такие себе перспективы.       — Самое отвратительное для вас, мистер Лафейсон, — продолжил Уизли, — что конкретно у вас нет возможности отказаться. Вы обязались сотрудничать, это обязательство было рассмотрено на уровне Совета и принято. Если вы откажетесь, это отбросит свою тень на вас и вашу семью, сделает вас нарушителем своего же слова, поставит под подозрение, а там… Можете представить себе закономерный конец истории?       О да, он мог…       Суртур! И почему всегда, когда казалось, что все налаживается, что-то опять летело под откос?       Ладно, если посудить здраво, даже такое неприятное событие можно повернуть к собственной выгоде, выбить некоторые преференции, договориться об уступках и поблажках. Для Локи с его размытой моралью все это как раз и не было проблемой…       Главное, чтобы в безопасности были те, кто ему дорог.       — Как я уже говорил тебе, Гермиона, мне все это небезразлично. Ты в какой-то степени часть нашей семьи, если я позволю тебе или твоим близким пострадать, мои родные сожрут меня заживо. Так что, мистер Лафейсон, надеюсь, вы сможете подобрать правильный курс собственной политики.       — Постараюсь, — заверил его Локи.       — Спасибо, Перси, — с улыбкой Мышка пожала его руки.       — После случившегося в конце того года я у тебя в некотором долгу, так что… вы можете обратиться к Отделу в сложной ситуации.       Поддержка Отдела неожиданно порадовала. Если Уизли не соврал, просто в ближайшем будущем не будет. Суртур, он с одним-то вопросом разобраться не успел…       Ситуация в магловском мире все больше накалялась. На самом деле, было видно, что кто-то баламутит воду, потому что мнение мировой общественности неплохо подогревалось разного рода обвинительными газетными статьями и телепередачами.       Насколько Локи знал, Мстители и правда залегли на дно, оставив Роджерсу и Романовой бодаться с упрямой прессой.       — Неважно, что пишут СМИ, — говорил с экранов Капитан, когда его спрашивали об отношении Мстителей к всеобщим упрекам. — Неважно, что говорят политики и повторяют за ними толпы. Неважно, если целая страна решит, что чёрное — это белое. Мы по-прежнему будем стоять на том, во что верим, не считаясь с обстоятельствами и шансами на успех. Когда и толпа, и пресса, и весь мир хочет тебя подвинуть, твой долг — врасти в землю, как дерево у реки правды, сказать, глядя им в глаза: «Нет. Подвиньтесь вы!».       Он словно бы обращался с экранов к собственной команде, слегка подрастерявшей боевой дух. Та же Ванда не особо спешила общаться с прессой и фанатами, выбираясь с базы в крайне редких случаях под чарами иллюзии.       Не проще ситуация была и в магическом мире. Не слишком-то позитивное отношение маглов к людям со сверхспособностями неслабо пошатнуло политику сближения двух миров, особенно здесь, в Британии, где министр исподволь занимался антимагловской агитацией уже несколько лет.       Гермиона, курировавшая этот вопрос как советник и заядлая активистка, рвала и метала. Насколько Локи знал, в Министерстве шли серьезные обсуждения и Заковианского договора, и всей нынешней ситуации, и несложно было догадаться, как непросто было Мышке.       В понедельник, когда она вернулась домой на максимальном взводе, Локи не выдержал:       — Не хочешь размяться? — спросил он у Мышки, кивнув в сторону входа в подвал.       Пару секунд она мерила его задумчивым взглядом, а потом махнула рукой.       — А, Мордред! Давай.       Руна к тому моменту уже спала, так что ничто не мешало им, переодевшись, спуститься вниз.       — Что ж, не стесняйся, — усмехнулся Локи, разведя руки в стороны.       — С превеликим удовольствием, — ответила она, отзеркалив его выражение лица и сняв со стойки шест.       Мышка практически сразу бросилась в атаку, и какое-то время Локи позволил ей наступать, давая выпустить пар. Из-за нерегулярного графика тренировок ее умения слегка страдали, но в то же время она не казалась совсем уж беспомощной.       — Мне уже страшно, — протянул Локи, когда Мышка уложила его на лопатки, приставив конец шеста к его горлу.       — Представила на твоем месте Пратчета, — призналась она.       — Это слегка оскорбительно.       — Что на самом деле оскорбительно — ты играешь в поддавки, — процедила Гермиона, резко поднявшись на ноги и подав ему руку, чтобы он мог встать.       — Хочешь оказаться снизу? — не сдержавшись, фыркнул Локи, подаваясь вперед.       Вспыхнув, Мышка отшагнула и снова нанесла удар, но на этот раз он не только парировал, но и контратаковал, заставив ее отступить.       Они «танцевали» друг вокруг друга, заменяя раздражение и злость будоражащим азартом битвы. В глазах Гермионы мелькали искорки задора, и сейчас желание смять Мышку в своих объятиях было как никогда острым, подогреваемое постоянными ненарочными касаниями — то, что в обычное время она жестко контролировала.       И в один момент он не выдержал.       Локи, сделав аккуратную подсечку, повалил Мышку на маты.       — Моя взяла, — усмехнулся он, и, когда Гермиона попыталась откатиться, он не дал ей этого сделать.       Перехватив ее ладони над ее головой и не позволяя Гермионе извернуться, Локи расплылся в еще более широкой усмешке. Язвительный комментарий просился на язык, но ее разгоряченное, влажное от пота тело в его руках напрочь вытеснило из головы какие-либо мысли.       Радовало, что и сама Мышка не могла не думать в том же направлении. Тяжело дыша, она перевела взгляд с его глаз на губы и обратно, и Локи воспринял это как сигнал, призыв к действию.       Склонившись над ней, он накрыл губы Мышки своими. Первые пару секунд она пыталась вырваться, но ее сопротивление было все менее активным, и в конце концов с легким стоном она слегка подалась вперед, ответив на поцелуй.       Можно было праздновать победу.       Окончательно отпустив ее, Локи сел, притянув Мышку в свои объятия так, что она оказалась у него на коленях. Пряный запах ее кожи дурманил, кружа голову, и Локи приник к бьющейся на шее жилке, проведя по ней языком.       Ее ладони легли на его плечи, прошлись по спине, отчего в его штанах стало невыносимо тесно... Локи и сам не остался в долгу, опустившись губами к ложбинке между грудей Гермионы, его пальцы уцепились за край ее футболки, поднимая его выше и оголяя светлую кожу живота, мягкие полушария груди, к которым хотелось припасть.       Исполнить задуманное не удалось — со скамейки раздалась заливистая трель сотового телефона Локи. Он был бы рад проигнорировать его, но посторонний звук «отрезвил» Гермиону.       Тяжело дыша, она отстранилась, и на ее лице царило выражение безмерного страдания. Локи протянул руку, но Мышка, увидев это, отшатнулась и снова поспешила ретироваться, почти бегом поднявшись наверх.       Выругавшись, Локи взял в руки телефон, и первым его желанием было запустить проклятое устройство в стену.       Звонил Роджерс.       — Да? — ответил Локи раздраженно.       — Привет, Локи. Я, возможно, не вовремя, но дело важное…       Глубоко выдохнув и взяв себя в руки, Локи бросил уже заметно спокойнее:       — Все нормально, говори.       — Здесь на базе госсекретарь Росс, он требует всех Мстителей. Тебе срочно нужно подключиться к нам по видеосвязи.       Суртур! Еще этого не хватало. Локи легко мог предположить, какой вопрос поднимется на собрании, но легче от этого не становилось.       — Хорошо, дайте мне десять минут…