Любовь во время зимы

Гет
NC-17
В процессе
977
автор
harrelson бета
Размер:
планируется Макси, написано 1 036 страниц, 133 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
977 Нравится 1796 Отзывы 453 В сборник Скачать

6.1. Локи

Настройки текста
Примечания:
      9 июля 2017 года, Асгард       Следующим утром с дворцовой площади исчезло тело Фригги, что довольно сильно разозлило Хелу.       Она приказала Скурджу, своему придворному палачу, заняться расследованием, и тот приступил к нему с определенным рвением, здраво опасаясь, что в случае отсутствия результата на плахе окажется его собственная голова.       Локи проверили первым при помощи кристалла истины, но он честно сказал, что ничего не крал, и кристалл это подтвердил. Потому что лично он не крал.       Фрейя же при допросе ответила, что не думала и пальцем его трогать, и тоже не соврала. Потому что использовала магию.       Скурдж оказался не слишком-то гениальным детективом.       Хела приказала казнить несколько десятков слуг, попавших под подозрение, и новый палач, зеленея лицом, исполнил приказ с неимоверным трудом.       Впрочем, Локи предполагал, что исчезновение тела Фригги было для Хелы неприятной, но все же мелочью, поскольку она вскоре переключилась на другие немаловажные дела — она планировала массированную атаку на Мидгард, и Локи в ее плане играл немаловажную роль.       Нет, он догадывался, что, если не справится с поставленной перед ним задачей, Хела все равно найдет способ добраться до землян, у нее в распоряжении были как минимум ваны, большая часть которых все же пошла на поводу Ньерда, и муспеллы, которые присягнули царице Асгарда в надежде вернуть своего повелителя.       Но тем не менее Локи собирался исполнить данное ему поручение, потому что ему нужна была его сила. Идти против Хелы так, с «голыми руками», было форменным самоубийством.       Задание не было хоть сколько-нибудь простым. Шутка ли — собрать десять тысяч человек и всех их убедить. За три дня.       Хотя на самом деле ему и не требовалось разговаривать с каждым. Уже следующим утром Хаймдалл помог ему собрать большую часть командиров и самых авторитетных воинов, которые по тем или иным соображениям отказывались присягнуть новой царице.       Хаймдалл привел Локи в одну из заброшенных обителей на краю города, где его уже ждала сотня не слишком довольных и благодушно настроенных эйнхериев. Многие из них смотрели на своего принца с нескрываемым презрением и даже отвращением, но Локи не было никакого дела до их чувств.       Повесив на входе амулет от подслушивания, найденный в своих старых вещах, Локи вышел вперед под пристальными взглядами собравшихся. Ему навстречу, заступив дорогу, шагнул Альрик, капитан охраны Одина, занимавший очень серьезное место в негласной иерархии воинов. Именно он, по рассказам Хаймдалла, был тем, кто сейчас старательно «мутил воду» и собирал целое партизанское движение, планирующее пойти штурмом на дворец и «вышвырнуть» оттуда Хелу.       — Отродье Ётунхейма… — скривился мужчина, отчего длинный толстый шрам через левый глаз еще больше обезобразил его лицо. — Что ты делаешь здесь, в Асгарде?       — Пришел убедить вас не делать глупостей… — едва заметно усмехнулся Локи, встретив его взгляд без какого-либо стеснения.       — Что, решил подлизать своей новоявленной сестрице и нас заодно под нее подложить?.. — нарочито грубо и скабрезно оскалился Альрик, и в глубине его глаз сверкнула неприкрытая злоба.       Локи вдруг вспомнил, что его дочь когда-то была валькирией и погибла в одночасье вместе с остальными.       Погибла, пытаясь убить Хелу.       — Альрик, подожди, давай его выслушаем… — из-за спины воина шагнул Рагнар и попытался урезонить старшего товарища, положив ладонь ему на плечо.       — Заткнись, щенок, тебе пока слова здесь не давали, — мужчина раздраженно дернул плечом, сбрасывая руку, и подошел к Локи вплотную.       Несмотря на уже почтенный возраст, Альрик был по-прежнему статен и чрезвычайно силен и нависал над Локи могучей скалой.       — Думаешь, мне больше делать нечего, кроме как спасать ваши… — не дрогнув, заговорил Локи, но закончить ему не дали.       — Ты здесь только свою шкуру спасаешь, — рявкнул Альрик ему в лицо. — Магию свою вернуть захотелось? Снова у власти оказаться? Царица погибла, чтобы эта тварь не оказалась на троне, а ты хочешь, чтобы мы…       — Не говори того, чего не знаешь… — прошипел Локи, ухватив собеседника за заплетенную в косу бороду.       Упоминание матери больно обожгло грудь, и он просто не сумел сдержаться.       — Царица принесла себя в жертву ради всего Асгарда, — вмешался Хаймдалл, остужая весь их пыл.       Локи разжал кулак, и Альрик отступил на шаг.       — Что? — нахмурился он, переведя взгляд.       Стражу он, очевидно, доверял, так что его слова даже не ставились под сомнение.       Несмотря на не слишком хорошее начало, Локи был уверен в благоразумии мужчины, Альрик был грубоват, не слишком начитан, но идиотом не был. Такие в этом мире так долго не выживали. Главное — найти слова.       Продолжать Хаймдалл не стал, дав Локи возможность все объяснить самому. Все же это была его роль.       — Если бы Фригга не сделала этого, — заговорил он, обращаясь сразу ко всем, — Хела бы не остановилась, пока не убила каждого, кто встал на ее защиту. Она хотела, чтобы Асгард — их с Одином наследие — продолжал жить и после их смерти. Она хотела, чтобы никто не погибал зря…       — И что ты нам предлагаешь? — презрительно прищурился Альрик. — Склонить головы и с колен смотреть, как чудовище пожирает все Девять миров?       — Если ты непомерно прожорлив, слишком велик шанс подавиться… — многозначительно заметил Локи. — Сейчас Хела сильна, ей присягнул на верность Ванахейм и Муспельхейм, и, если выступить против нее, она просто сметет вас с лица земли, даже не запыхавшись. Но если лишить ее армии, а после — ударить в спину…       Его слова заставили многих скривиться, Альрик же, похоже, был готов просто плюнуть ему в лицо.       — Твои дочь и сын — стоят они твоего преданного слова? — спросил у него Локи.       — Мы победим, и ничто…       — Победите? — он насмешливо изогнул бровь. — Она расправилась с целым отрядом воинов — очень хороших воинов, на секундочку, — даже не запыхавшись. Одной только силой Хелу не победить, и я надеялся, что вы успели это понять. Или участь Фандрала, Вольштагга, Огуна и других — именно то, о чем вы мечтаете?       Нет, Локи видел, что умирать никто из них не хотел.       — Да и ладно вы, я больше чем уверен, что каждый из вас шел служить своему царю с мыслью, что однажды может не вернуться живым. Вы не раз встречались со смертью лицом к лицу и знаете, каково это — смотреть в ее глаза. Но хотите ли вы той же участи для своих любимых?       Вот оно! Его слова заставили многих задуматься, и Локи ощутил, что близок к цели.       — Отбросьте свое чистоплюйство. Есть ли до него дело, когда на кону стоят ваши жизни и жизни тех, кто вам дорог? Есть ли смысл жертвовать своими матерями, женами, детьми — лишь ради того, чтобы сохранить свою честь?       Оглядев собравшихся, Локи осознал, что, можно сказать, победил. Этим людям было не жаль своих жизней, но многим из них было за кого переживать.       — И что же конкретно ты предлагаешь?       План Локи был не то чтобы очень сложен, особенно для всех этих людей. Он по-прежнему не считал нужным полагаться на кого-то кроме себя самого, да и просто не хотел — он должен был, просто обязан все сделать сам.       Они нужны были лишь для массовки и некоторого отвлечения, но чтобы выполнить свою часть плана, им следовало получить определенные гарантии…       Оставшиеся два полных дня Локи потратил на подготовку этих самых «гарантий» — порталов, что будут должны перенести целые группы асгардцев по пять-десять человек как можно дальше от города, к червоточине, что вела в Мидгард.       Он сразу предупредил, что «путешествие» будет не из приятных, но «дозревшие» воины были согласны и на это. Все — лишь бы спасти родных и близких.       Планировалось обеспечить порталами и самих воинов, но это уже была для Локи непосильная задача — им, очевидно, в случае проблем отступать придется самим. Но все же он мог кое в чем им помочь — в конце концов, в царской сокровищнице было достаточно ценных артефактов.       На третье утро Локи стоял на балконе дворца рядом с Хелой, любовавшейся своим десятитысячным войском.       — Все же слухи о тебе не врали, — она скосила на него довольный взгляд. — Признайся, как у тебя это вышло?       — Маг никому не выдает своих тайн, — загадочно улыбнулся в ответ Локи, сцепив руки за спиной, и Хела удостоила его ответной улыбкой и долгим оценивающим взглядом.       Напомнив войску о своей возвышенной цели подчинить себе всю Вселенную, она отправила их готовиться к походу и только затем обратилась к Локи.       — Маг заслужил свою награду…       В ее ладони прямо из воздуха возник отцовский Гунгнир — по словам Хаймдалла, тот вернулся вместе со Слейпниром. Один удар о камень балкона — и Локи осел от хлынувшей в него магии.       Сила распирала изнутри, растягивала, как воздушный шар, и в какой-то момент он на самом деле испугался, что просто не выдержит подобной нагрузки. Грудь сдавило тисками, суставы ломило и выворачивало. Не устояв на ногах, Локи повалился на колени, упираясь в пол ладонями.       Боль схлынула внезапно, оставив неприятное давящее чувство. Неужели он настолько отвык от своей силы? Сколько лет прошло? Пять?       — Живой? — спросила Хела, явно наслаждаясь страданиями Локи.       С трудом поднявшись, он выпрямился и откинул назад волосы, неприятно липшие к покрытому испариной лбу.       — Вполне, — ответил он, изогнув губы в подобии довольной усмешки, и поклонился: — Благодарю вас, моя царица.       — О, это не весь мой подарок… — загадочно протянула она и предложила ему пройтись.       Сам он предпочел бы оказаться в своих покоях, чтобы хотя бы немного прийти в себя и заново свыкнуться с ощущением собственного могущества, но это было предложение из тех, от которых не принято отказываться.       Локи не торопясь следовал за Хелой по прежде шумным и людным, но ныне таким пустым коридорам. Слуги и подданные старались обходить царицу стороной и не попадаться ей на глаза — никогда нельзя было предугадать, чем обернется случайная встреча с ней в коридоре. Кто постарше теперь снова помнили, а молодые — уже успели оценить, насколько опасной была Хела даже в своем спокойном состоянии.       Что говорить, если за эти три дня штат слуг сократился едва ли не на треть?       — Ньерд отчаянно желает занять место подле меня на троне, — произнесла вдруг Хела будто бы про себя. — Что? — спросила она на его вопросительный взгляд. — Ты вроде как мне брат, разве я не могу пожаловаться?       — Мне с ним поговорить? — уточнил Локи, поддержав игру.       Он сомневался, что Хеле на самом деле нужны были его поддержка и помощь, и не совсем понимал, чего она хотела именно от него.       В ответ она лишь рассмеялась.       — Это было бы мило, — признала она. — И забавно. Но нет.       Локи примерно представлял, зачем все это Ньерду, он просто проворачивал тот же самый ход, что и с Одином, — втереться в доверие к правителю, а затем вероломно вонзить нож ему в спину, чтобы самому занять его место. Хороший ход, Локи бы прежде тоже не смог удержаться.       Да и сейчас, в принципе, недалеко от этого ушел.       С одной стороны, игры Ньерда были направлены против Хелы, так что можно было бы отступить, позволив ему действовать, но…       Слишком уж свеж был в памяти рассказ брата об истинном виновнике похищения Руны, да и просто терпеть, как кто-то путается под ногами, своими копошениями путая все карты… Нет уж.       — Ньерд… — задумчиво протянул Локи, — не слишком-то вызывает доверие.       — Как и ты? — спросила Хела, хитро прищурившись.       Он лишь усмехнулся, не собираясь ее ни в чем убеждать.       — Ньерд, — вернулась она к прежней теме. — Я знаю, чего он хочет — укрепиться во власти и занять мое место. Как же, «царица мечтает воевать, а война — очень опасное предприятие, из которого можно и не вернуться»…       Сложно было сказать, это часть подслушанного разговора (если да, то Ньерд совсем расслабился, позабыв о какой-либо безопасности) или исключительно предположения Хелы, но все это неплохо соотносилось с его собственной точкой зрения.       — Но, в то же время, мыслит он в правильном направлении, — продолжила она, заставив Локи напрячься. — Ванахейм для нас важен, и испокон веков подобные союзы скреплялись браком. Не исключено, что, не будь Ньерд увечен, отец бы всерьез задумался о моем замужестве. Сейчас же я не вижу смысла, к тому же место подле меня…       Она задумалась, ненадолго прервавшись, и заговорила уже о другом.       — Я видела, что между вами с Фрейей есть что-то… — Хела витиевато повела рукой в воздухе, обозначая, что не может найти определения тому, что связывало асгардского принца и ванахеймскую принцессу.       — Мы долгое время… встречались, — не стал Локи отрицать очевидное. Слухи — такие слухи. — Это громкое слово, на самом деле, не думаю, что кто-то из нас испытывал к другому что-то серьезное.       Она была готова помочь ему сбежать, последовала за ним в Мидгард, спасла его дочь… Но это явно не то, что самой Хеле стоило бы знать.       — О, уверена, ты ошибаешься как минимум на ее счет.       Суртур! Локи догадался, к чему она вела.       Выгодный союз, что свяжет месте два мира… То, от чего когда-то Один решительно отказался.       — У нее не слишком-то положительная репутация, — заметил Локи.       — Кого в нынешние времена она волнует? — отмахнулась Хела.       — Здесь — многих.       Это самой Хеле легко было говорить, закостенелое асгардское общество до сих пор косо смотрело на подобные поступки. В Мидгарде с этим все было намного проще.       — Но ведь ты — не они. Не говори мне, что тебе есть дело до ее репутации.       — Одно дело спать, другое — жениться.       Хмыкнув, Хела на какое-то время замолчала. Они в тишине шли — просто без цели, прогуливались по путанным коридорам дворца.       — Или, может, есть еще какие-либо причины, по которым ты не можешь согласиться на этот шаг? Возможно, тебя смущает, что она старше тебя?       Локи на это лишь фыркнул.       — Или, возможно, останавливает память о той глупой смертной, что согревала тебе постель последние годы?       Ему потребовалось все его самообладание, чтобы ни один лишний мускул не дрогнул на его лице. И без того требовались неимоверные усилия, чтобы просто удерживать себя в вертикальном положении, — возвращенная магия никак не могла найти себе места, клокоча внутри и выпивая все физические и душевные силы.       — О той, с которой меня заставил быть Всеотец? — Локи сардонически усмехнулся, показывая всю степень своего презрения к подобному варианту.       — Кто знает, — Хела легкомысленно пожала плечами. — Судя по рассказам, о вас с братом подумать можно многое.       — Они все видели то, что хотели видеть.       — Возможно, — кивнула Хела. — Но это не отменяет факта существования одной милой юной леди.       Второй удар по самообладанию вынести было еще труднее. Поведя плечом, Локи промолчал.       — Я хочу с ней познакомиться, — заявила царица.       Что-то в ее голосе подсказало Локи, что это будет для Руны далеко не самое приятное и полезное знакомство.       Хела выжидательно посмотрела на Локи.       — Полукровкам не место на Земле Богов.       — Как и смертным.       — То было упущением Одина и Фригги.       Она, очевидно, была с этим согласна.       — Не стоит продолжать тянуть в эти земли прочий разный сброд, моя царица. Мы будем в Мидгарде совсем скоро, и там я лично познакомлю вас с… юной леди. Там, где ей и подобает быть.       Что ж, это лишь значило, что ноги Хелы не должно ступить на Землю.       — Твоя истина, — согласно кивнула она. — Подумай о моем предложении, братец, — добавила Хела не терпящим возражений тоном, явно намекая, что Локи будет должен поступить именно так, как она того пожелала. — Можешь идти.       Низко поклонившись, Локи поспешил ретироваться подальше от прилипчивого царского внимания.       На самом деле ничто не мешало ему согласиться с этим предложением — в любом случае Локи был уверен, что как минимум один из них троих не доживет до этой свадьбы. И лучше бы это была сама Хела.       Наконец вернувшись к себе, Локи смог свободно выдохнуть.       Всколыхнувшееся беспокойство за дочь никак не желало утихать, но он знал, что сейчас, в таком разбитом после возвращения магии состоянии, просто не выдержит путешествия в Мидгард, которое к тому же следовало осуществить как можно более незаметно.       Неприятное ноющее чувство в груди не затихало, и оставалось только удивляться, как он все это выносил прежде. И не просто выносил — лишившись своей силы, Локи отчаянно желал вернуть ее. Отсутствие большей части магии было для него тяжелым испытанием, пройти которое ему удалось с трудом.       Сейчас же вернувшаяся сила распирала, но не заполняла той пустоты, что царила у Локи в душе, и от этого становилось по-настоящему тошно. Неужели именно к этому он когда-то стремился?       Локи прикрыл глаза и рухнул на кровать. Комната, в которой он провел больше тысячи лет, тоже казалась чужой и практически незнакомой, несмотря на то, что благодаря усилиям Фригги никто здесь не менял расположения вещей и все было именно таким, каким Локи оставил много лет назад.       Даже пыли почти не было — заклятья и частые уборки не давали той оседать.       Тем не менее здесь Локи не ощущал себя комфортно, как прежде. Словно он был лишь гостем, нежданным и не особо желанным.       Подойдя к окну, он глубокомысленно вгляделся в даль. Под стенами дворца раскинулся объятый тишиной и тревогой город.       Город, который Локи не рассчитывал когда-либо увидеть вновь. До боли знакомые виды, но такие… чужие.       Когда все так сильно поменялось? Когда Локи признал своим домом небольшой коттедж в Лондоне?       Несмотря на распирающую грудь магию, сил почти не было. Снова улегшись, Локи довольно быстро провалился в беспокойный, тревожный сон, наполненный какими-то смутными, неясными видениями, чтобы уже к вечеру встать по-прежнему вымотанным и с совершенно больной головой.       Но тянуть больше было нельзя, он и так потратил на отдых непозволительно много времени. Теперь, вернув свои силы, Локи, наконец, мог начать претворять свой план в жизнь. Только сперва…       Впрочем, в данном случае магия играла на руку еще и в том, что теперь хотя бы Локи не надо было измудряться, чтобы не выглядеть ожившим трупом, все решало всего лишь легкое мановение руки.       Дворец не спал, но затаился, словно раненый зверь, и Локи не стал поднимать шума, ему это было не нужно.       Червоточина в Мидгард была именно там, где он ее помнил, Схождение не поменяло путей, как Локи опасался, так что довольно скоро он оказался в Лондоне.       Здесь тоже вечерело, и, похоже, совсем недавно прошел дождь — все это он отмечал каким-то краем своего сознания, ощущая себя точно в каком-то непонятном сне. Знакомые улочки казались странными и непривычными, Локи не было здесь месяц, хотя на деле прошло всего несколько дней.       Боги, всего лишь вторник. Три дня.       Дом Локи обошел дальней дорогой, не найдя в себе сил зайти туда — он был больше чем уверен, что делать там совершенно нечего. Его путь лежал к Грейнджерам. Сперва — туда.       — Боже, Лукас! — дверь открыла миссис Грейнджер. — Куда вы пропали? В субботу Гермиона написала, что вы будете заняты до самого вечера, я с тех пор звонила, наверно, тысячу раз, в доме пусто, и…       Локи шагнул вперед, выходя на свет дверного фонаря, и женщина замолчала на полуслове. Он не знал почему. Он был уверен, что выглядит совершенно нормально, даже сменил асгардские одежды на привычный земной костюм, да и лицо было сокрыто под маской иллюзии, но, похоже, что-то отразилось в его глазах…       — Где Гермиона, Лукас? — спросила Джин дрогнувшим голосом.       Из гостиной в коридор вышел мистер Грейнджер, очевидно, слышавший как минимум последний вопрос.       Он не ответил, просто не мог найти слов. Сказать правду — значит признать ее хотя бы для самого себя; соврать… Локи был уверен, что как минимум Джон не поверит его словам.       Но Грейнджерам, видно, слова были и не нужны.       — Нет, — выдохнула миссис Грейнджер, прижимая ладонь к губам. Джон заметно побледнел.       — Что случилось с нашей дочерью? — грозно спросил он, придерживая жену за плечи. Ту явно не держали ноги.       Они заслуживали ответов, каких-то слов утешения, но это все было для Локи неподъемным грузом. Как сказать любящим родителям, что их дочери с девяностодевятипроцентной вероятностью больше нет в живых? Что сам Локи на их месте хотел бы услышать?       Последнее даже представить было страшно. Особенно после воспоминаний о похищении Руны.       — Я хочу видеть Руну.       Он снова нацепил на лицо свое привычное выражение — чуть высокомерное и холодное. Так было проще, легче, хоть Локи и отдавал себе отчет в том, что поступает как последний подонок, ничего не объясняя Грейнджерам.       — Она собиралась спать, — почти что выплюнул Джон, заступая дорогу Локи, шагнувшему вперед, и при этом слегка задвигая жену вбок, в сторону кухни.       Но Локи не было особого дела до его протеста. Отодвинув тестя в сторону, он прошел вперед и поднялся по ступеням в спальню, отведенную в этом доме для Руны. Светлая, небольшая комната, прежде принадлежавшая Гермионе, тонула в полумраке, и лишь у широкой полуторной кровати на тумбочке горела лампа, отбрасывающая на стены длинные тени.       — Папочка! — воскликнула Руна, откладывая книжку, которую до этого листала, и бросаясь к Локи прямо так, в ночной сорочке.       Подхватив дочь на руки, он прижал ее к себе и уткнулся носом в кудрявую макушку. Под ледяной броней болезненно сжалось сердце.       — А где мама? — тут же спросила Руна, отстраняясь и пытливо заглядывая Локи в глаза.       — Она… не смогла прийти, — ответил он, внутренне коря себя за ложь.       Он хотел сказать, правдивый ответ жег на самом кончике языка, сменяясь полуправдой в процессе. Возможно, чуть позже он все же найдет в себе силы рассказать. Тогда, когда сможет быть рядом и помочь ей пережить эту боль.       Впрочем, пока ей хватило и такого ответа.       — Мне кажется, ты собиралась спать? — спросил Локи, справившись с голосом и натянув на лицо улыбку.       — Бабушка обещала прочитать мне сказку. А мы разве не пойдем домой?       — Пока нет. Давай я тебе почитаю.       Локи искренне сомневался, что миссис Грейнджер сейчас была на это способна.       Долго упрашивать Руну не пришлось — она с радостью согласилась, возвращаясь в кровать и подвигаясь так, чтобы Локи было удобнее устроиться рядом.       Прежде чем лечь, он мановением руки сменил свою одежду на более простую, домашнюю, а также не забыл поставить на зарядку телефон.       — Что мы будем читать? — поинтересовался Локи с наигранным энтузиазмом.       Руна протянула ему книгу, которую до этого листала, и он открыл на странице с закладкой.       — А почему мы не пойдем домой? — спросила Руна прежде, чем он успел начать читать.       — Потому что мне придется снова ненадолго исчезнуть по делам.       — А потом вы с мамой вернетесь? А когда?       Хотел бы он и сам это знать.       — Сложно сказать, — натянуто улыбнулся Локи, стараясь не думать, что «они» — уже точно не вернутся. — Но я постараюсь вернуться как можно раньше. А вы пока с бабушкой и дедушкой погостите у дяди Гарри.       — Правда? — обрадовалась Руна. Она любила бывать у Поттеров.       — Да, — кивнул Локи.       Стоило только предупредить самого Поттера.       — А ты не уйдешь прямо сейчас? — обеспокоенно спросила она.       — Нет, — заверил ее Локи. — Я дождусь, пока ты уснешь. К тому же мы еще так и не прочитали сказку. Или ты не хочешь ее слушать?       — Хочу!       Локи начал читать едва ли не в середине рассказа о девочке Алисе, попавшей в странный мир, полный чудес. Руна слушала внимательно, она всегда успокаивалась и затихала, когда кто-то ей читал, и никогда не перебивала.       Спустя, наверное, минут двадцать, по ее изменившемуся дыханию Локи понял, что девочка уснула. Он отложил книгу на тумбочку и выключил свет, но не спешил уходить — что-то держало его здесь крепче доверчиво обхвативших его детских ладошек.       Может быть, послать все к Суртуру, схватить дочь в охапку и исчезнуть с ней где-то на просторах Вселенной? С его вернувшейся магией это было бы так просто…       В изменившемся магическом зрении Локи посмотрел на Руну. Он впервые видел ее в этом спектре. Прежние его способности делали его практически слепым, но сейчас Локи отчетливо различал то ровное, сильное пламя очага дочери, мерцающее белым и голубым.       Она была заметно слабее асгардцев, но здесь, в мире слабосилков, она обещала стать могущественной ведьмой.       Локи представлял, насколько тяжело ей будет здесь. Большая сила, инопланетное происхождение — много ли нужно местным, чтобы бояться и ненавидеть? Силу Руны вряд ли удастся спрятать от окружающих, а это значило, что она никогда не сможет быть с кем-то на равных. Еще и поэтому идея исчезнуть из этого мира выглядела настолько заманчивой — Локи хотел бы найти место, где Руна не ощущала бы себя белой вороной, где ее сила и способности не смущали, а чтились, как высшее благо.       — Тебе не спиться, папочка? — голос дочери заставил Локи вздрогнуть.       — Есть немного, — признал он чуть хрипловатым голосом.       Она еще крепче прижалась к его боку.       — Хочешь, спою тебе колыбельную? — предложила она полусонным голосом.       — Спой, — не стал отказываться он.       Но лучше бы отказался.       — Твои глаза, — запела она, — ожиданьем чудес так полны. Твои забавные кудри, заразительная улыбка… Смотрю за тем, как ты взрослеешь, и лишь могу тебя обнять…       Крепко зажмурившись, Локи спрятал лицо в волосах Руны, отчаянно пытаясь сглотнуть болезненный ком, мешающий продохнуть, а совершенно сухие глаза жгло непролитыми слезами. Сердце, закованное в ледяную броню, рухнуло куда-то вниз и разбилось на тысячи осколков.       Приступ никак не проходил, Локи казалось, что он сейчас растворится в этой боли, затопившей его без остатка. Хотелось закричать, умолять Руну замолкнуть, но он не мог, опасаясь, что стоит шевельнуться — и он окончательно сойдет с ума…       — …Замки могут разрушиться, мечты — не сбыться. Но знай, ты никогда не будешь один, потому что я всегда, всегда буду любить тебя… — спела она и уснула, не вспомнив про последний припев.       Чтобы не утонуть окончательно, Локи постарался сосредоточиться на Руне и ее тихом дыхании. Так они лежали еще едва ли не полчаса, пока он не нашел в себе силы подняться и начать выбираться из-под дочери, с трудом размыкая ее медвежьи объятия.       В голове было совершенно пусто, черная дыра на месте сердца засасывала в себя все мысли.       Спустившись вниз, Локи нашел на кухне мистера Грейнджера. Он сидел за кухонным столом, на котором стояла початая бутылка дорогого виски. Локи знал, что Джон держал ее для «особых случаев», каких-нибудь нежданных приятных гостей, и еще на той неделе бутылка стояла в серванте нетронутой. Теперь же она оказалась пустой больше чем наполовину, но при этом Грейнджер, бездумно пялящийся в бокал, не выглядел пьяным.       Заметив Локи, он сначала хотел что-то сказать, но передумал и лишь плеснул алкоголя в стоявший на столе второй бокал.       Локи не тешил себя иллюзиями, он знал, что выглядит сейчас отвратительно, — он не хотел и не мог больше поддерживать маску.       — Я с трудом ее успокоил и уложил спать, — проговорил Джон, имея в виду свою жену. — И даже не совсем уверен, что это именно сон, а не обморок.       Опустившись на соседний стул, Локи залпом в несколько глотков выпил обжигающий напиток, почти не почувствовав вкуса.       — Рассказывай, — велел Грейнджер после некоторой паузы, плеснув ему еще виски. — Я хочу знать. Я имею право знать.       — Я знаю, — выдавил из себя Локи.       Он заговорил, с трудом подбирая слова и делая большие паузы между репликами, рассказывая о визите брата, подготовке к поиску и самому поиску. Он рассказал о том, как Гермиона бездумно отправилась за ним, как они нарвались на Хелу, как из всех троих в живых остался он один.       — Я всегда знал, что ее тяга к приключениям рано или поздно плохо кончится, — выдохнул Джон, откинувшись на стуле и прикрыв лицо рукой.       Они молчали, пока Локи допивал очередной стакан — четвертый или пятый, он точно не мог сказать. Бутылка уже совсем опустела.       — Но ведь ты не видел тела, ты не можешь точно знать… — проговорил Грейнджер, вдруг встрепенувшись. — Ты же как-то выжил.       Ему и самому отчаянно хотелось верить. Этот крохотный огонек надежды приносил мучительную боль, но в то же время заставлял оставаться «на плаву».       — Я выжил, наверно чудом, и при этом находился в сознании. Она же…       Локи замолчал. Нет, он не мог больше себя мучить. И собеседник, похоже, это понял, потому что перевел тему:       — Руна, она?...       — Я не сказал ей, — заверил его Локи. — Пока. Я… не могу сейчас остаться здесь надолго, а она заслуживает того, чтобы в это время я находился рядом.       — И куда ты собираешься? — недовольно прищурился Джон.       — Есть кое-какие дела, — уклончиво ответил он, не собираясь посвящать тестя в свои планы. — Но я вернусь, как только смогу. А вы пока это время погостите у Поттеров.       — У Гарри и Джинни? Зачем?       — Затем, что я не хочу, чтобы до вас добралась моя названая сестрица.       Локи поднялся и, попрощавшись, поспешил уйти. У Локи было не так уж и много времени, как ему бы хотелось, и уже утром ему следовало быть во дворце на завтраке, чтобы не вызывать сильных подозрений своим отсутствием.       Разговор с Джоном Грейнджером помог немного успокоиться и привести мысли в порядок, восстановить свою броню, а прохладный вечерний воздух довершил начатое, так что можно было вернуться к делам.       Набрав несколько нужных номеров, Локи назначил встречу, сам же отправился туда быстрым шагом, проветривая голову.       У старинного особняка, с которого все началось, его уже ждали.       — Локи, объясни мне, что произошло и куда вы с Гермионой пропали? — с ходу набросился на него с вопросами Поттер. Локи выдернул его с работы, так что мужчина еще не успел растерять собранности. — И где сама Гермиона?       Стоило бы рассказать ему сейчас, один на один, но Локи не был уверен, что его хватит потом на еще несколько раундов, так что он предпочел бы сразу всех собрать, а потом рассказать для них одну общую историю.       — Я объясню, когда соберутся все.       Как аккомпанемент его словам рядом раздался приглушенный хлопок аппарации.       — Прошу прощения за небольшое опоздание, господа, — из тени вшагнул Перси Уизли, опирающийся на зонт-трость. — Я что-то пропустил?       — Нет, — ответил Локи и, поднявшись по ступеням, постучал в массивный дверной молоток.       В этот раз дверь также распахнулась сама, но далеко не сразу, а где-то с третьего или четвертого стука.       — Доброго вечера, — Стрэндж на этот раз не стал устраивать целое пафосное представление, а просто появился из одного из боковых коридоров, правда, в своем прежнем «колдовском одеянии», заставляя гадать, ходит ли он в таком виде постоянно. Было бы странно. — Мистер Колдсон… Рад видеть вас в добром здравии.       — Взаимно, — бросил Локи. — Это мистер Гарри Поттер и мистер Перси Уизли, — представил он своих спутников, — они…       — Маги, — закончил за него Стрэндж. — Я успел почитать пару занятных летописей из наших архивов, — пояснил он на невысказанный вопрос, написанный на лице не только у Локи, но и у Уизли.       — А вы?.. — прищурился последний, пристально разглядывая незнакомца и едва заметно перекладывая зонт в более удобный хват.       — Доктор Стивен Стрэндж, — мужчина представился сам, не давая Локи и рта раскрыть. — Верховный чародей Земли.       — Чародей… — задумчиво протянул Уизли, и стало понятно, что это слово для него — не пустой звук.       — Локи… — нахмурившись, позвал Поттер. Ему не нравилось находиться непонятно где при непонятно каких обстоятельствах. Он нервничал, а когда он так нервничал, то автоматически хотел схватиться за палочку.       В отличие от него, Уизли подуспокоился, молча оглядываясь вокруг с неподдельным, но сдержанным интересом, будто его не вырвали с рабочего места в одиннадцатом часу вечера, а пригласили на званый ужин к человеку, в гостях у которого он прежде не бывал.       — Я все объясню, — обратился Локи к Поттеру, — но прошу, не заставляйте меня повторять все по нескольку раз. Извините за позднее вторжение, доктор, — повернулся он к Стрэнджу.       — Ничего, я только из Нью-Йорка, так что для меня еще не слишком поздно, — он улыбнулся одним уголком губ. — К тому же, полагаю, это стоит того — хотелось бы узнать, что это была за магическая аномалия…       — Поверьте, узнаете, но я не обещаю, что вам понравится то, что я расскажу, — заверил Локи. — Но сперва я хотел бы узнать ваш нью-йоркский адрес. И еще, — добавил он, — мне нужен выход на то норвежское побережье.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.