Горячее ассорти

Какаши познакомился с ней около двух лет назад, но о его профессии тайного правительственного агента девушка узнала случайно и относительно недавно и безумно своим любовником гордилась, к тому же на удивление не переживала за него ничуть, зная, как он педантичен и осторожен в работе. Даже наоборот, для неё было честью, что её мужчина служил во благо родины, проходя через море опасностей и тяжёлых условий на «полях сражений». По его возвращении домой Миюки постоянно расспрашивала Какаши о прошедшем дне, что мужчина чувствовал и переживал в определённые напряжённые моменты, как высоки были риски, и с какой мужественностью он все трудности преодолел. Хатаке порой льстило такое любопытство со стороны своей возлюбленной, но порой слегка напрягало. Естественно, перед тем, как начать с ней отношения, девушка была проверена службой безопасности и строжайше отслежена по всем служебным критериям. Ведь малейшее упущение могло подвергнуть опасности всю секретную подземную организацию, что находилось под грамотным руководством двух семейных кланов. Поэтому сотрудники штаба очень тщательно относились к выбору второй половинки, особенно, если тем по воле обстоятельств приходилось узнавать, на какую «ответственную» работу уходят их благоверные. Не все посвящали любимых в подробности своей работы, не желая подвергать их опасности, поэтому больше половины сотрудников не сообщали своей семье о подобном роде деятельности, и это ни в коем случае не было связано с повышенным тщеславием, гордыней, скрытых под личинами филантропии и протекционизма. Это было связано с безопасностью их семей. И только. Ведь что может быть дороже любимых нам людей? Что насчёт их безопасности? Не будем лукавить, наша с Вами шкура всегда на первом месте, люди по своей чистой (если так можно выразиться) натуре — эгоисты, и это правильно, это нормально, но в то же время всем хочется, чтобы дома ждали уют, забота, безопасность и тепло, чтобы дома просто кто-то ждал. Ведь не всякому будет приятно видеть собственную жену, мужа, мать, отца или детей в окровавленной квартире, со следами издевательств и пыток на выпотрошенных телах, чтобы они переживали эти муки из-за прихоти недоброжелателей любой ценой добыть информацию о Вас или о Вашей работе, месте нахождения головного офиса или миссии коллеги. Поэтому Саске, Наруто и Шикамару держали в строжайшей тайне свою рабочую жизнь и не горели желанием посвящать в её подробности своих любовниц. Чтобы и своя задница, так скажем, была в безопасности, да и горлышки молодых девиц были целы. Но жизнь бывает ужасно несправедлива, как уже с горечью познали наши герои. Так произошло и с Какаши. Мало того, что из-за ранней смерти отца и матери он с самых ранних лет обучался убивать людей, так, к тому же не уберёг любимого человека, и ей в любую минуту могла грозить смертельная опасность. По этой самой причине они практически никогда не встречались в общественных местах, предпочитая оставаться наедине: дома или с близкими друзьями в компании Обито или Гая, без лишних любопытных посторонних глаз. А по поводу любопытства: Какаши оно порой иногда пугало в Миюки. Он понимал, что это лишь детский интерес и наивная заинтересованность, но эта самая детская любопытность могла обойтись им обоим слишком дорого, равноценно её жизни, поэтому Хатаке проявлял крайнюю осторожность. Когда он приходил домой, Миюки любила разглядывать некоторые бумаги, которые Какаши мог без каких-либо лишних опасений и угрызений совести принести домой, иногда она случайно (или даже тайком) могла услышать разговоры Хатаке по телефону или по рации с людьми, которые были в тот момент на миссии в Токио или даже в других городах. Она возбуждалась лишь от одной мысли, какую значимую должность занимал её мужчина в организации и какую роль он там играл, что его волевые решения имели большой вес для людей разных поколений. Какаши вышел из душа уже в халате, он прошёлся полотенцем по мокрым волосам и откинул его куда-то в сторону. Со вздохом блаженного облегчения он сел на кровать и устало уставился на свои покрасневшие и исцарапанные руки после миссии, они неприятно ныли и после душа горели так, будто их жгло пламенем. Сзади к нему тихонько на коленях подползла Миюки, искоса наблюдая за движениями мышц массивной накаченной спины, скрытой под халатом. В тусклом свете ночника и в игре полутени Какаши выглядел ещё более мускулистым и сексуальным. — Был тяжёлый день? — Миюки вздохнула и аккуратно растёрла руки любимого заживляющей охлаждающей мазью. — Можно и так сказать… — тихо пробубнил в ответ Какаши. Приятная прохлада окутала ладони, и напряжение Хатаке начало сходить на нет; лишь дурманящая усталость, которой всё не было конца, клонила его в мир Морфея. — Ненавижу твой новый цвет волос. Поскорее бы твоё задание закончилось, и ты вернул свой естественный оттенок. Я уже скучаю по нему, — девушка обняла его за плечи и поцеловала в щёку. Из-за миссии Хатаке пришлось перекрасить волосы в медно-рыжий оттенок, отчего его волосы стали ещё более жёсткими и непослушными. Миюки ждала своего мужчину весь день, думая о том, как они смогут насладиться вдвоём этим чудесным вечером и чудесно его провести. Девушка была очень организованна и чистоплотна: в их квартире не было ни пылинки. К тому же, Миюки уж очень любила разные ароматические крема и масла, в особенности — редкие и оттого дорогие, которые трудно было достать даже в Японии. В комнатах постоянно витал запах кедра и шафрана или бахура, или мускуса, гибискуса и карамели, или же сладкий аромат не приторной ванили с лепестками роз, а кожа Миюки всегда была нежной и под стать ароматической атмосфере пахла кокосом, ванилью, шафраном и корицей. Но для этого вечера она выбрала масло жасмина, сирени и розы. Закончив с работой в офисе строительной фирмы, девушка быстро приехала домой и, тщательно приготовившись, ждала любимого в красивой шёлковой ночной накидке, конечно же, не забыв надушиться любимым парфюмом, который так обожал слушать на её теле Какаши. Она весь день представляла, как они оба будут наедине ублажать друг друга: кто кого и в каких позах. Как он будет властно входить в неё, а Миюки полностью ему отдастся и лишь на некоторое время позволит Какаши взять над ней верх… Поэтому девушка ещё до прихода любимого домой была дико возбуждена и ждала его скорейшего возвращения. И вот наконец-то он был перед ней, сидел рядом на одной постели, а она сзади нежно обнимала его, мазала руки кремом и успокаивала своим присутствием… Но этого было недостаточно. Возбуждение никак не унималось. Она целый день так ждала этого вечера!.. И всё же Миюки не могла не попробовать соблазнить своего Какаши. Едва касаясь его кожи пальцами, девушка аккуратно сняла с любимого халат, обнажая его накаченную испещрённую шрамами грудь и ладонью аккуратно, но с навязчивым намёком, хотела повести вниз по груди мужчины, но Какаши с нежностью взял её руку в свою и сжал у себя на плече, пока Миюки пыталась его приласкать. — Не сегодня, Миюки. Я, правда, устал, — Какаши взглядом дал понять, что у него не осталось сил на плотские утехи. — Сильно-сильно устал? — на заданный с усмешкой вопрос он обернулся и увидел уже слегка оголённую девушку позади себя. Её полупрозрачная накидка была уже приспущена до середины живота, оголяя лишь упругую небольшого размера грудь, накрутки на её проколотых сосках переливались желтоватым отливом от света прикроватного ночника, сами же титановые украшения по бокам от сосков напоминали своим видом форму небольших огнестрельных пуль. Она заметила его заинтересованный взгляд, а лёгкий прищур серых глаз выдал возникшее, даже можно сказать, загорающееся вожделение Хатаке. — Я буду очень нежной, — успокаивающим голосом промурлыкала Миюки, она переползла на колени к Какаши и пригладила рукой его взъерошенные влажные волосы, — аккуратной, ласковой… Её ночнушка сползала все ниже и ниже, а руки мужчины уже коснулись её упругих ягодиц. — И, понимая, как ты устал, сделаю всё сама… Миюки бесцеремонно толкнула рукой Какаши в грудь и повалила его на кровать, тот без особого сопротивления упал на мягкий матрас, и его губы блаженно расплылись в доброй улыбке. Какаши был доволен происходящим: он лежал в постели и наслаждался настойчивыми ласками Миюки, и она довольно нежно и страстно покрывала то языком, то губами каждый сантиметр его шеи, ключиц, груди… Можно сказать, ничто на его теле не осталось без внимания девушки, пока мягкие губы приятно касались его живота, а в особенности приятно было почувствовать прикосновение её ладони на своём вставшем члене. Под конец рабочей недели девушка привычно ждала его дома не только с готовым ужином, но и с безумным желанием. Она ждала своего любимого с миссии, чтобы насладиться их сексуальной близостью, взять на себя доминирующую роль, полностью ублажая и удовлетворяя Хатаке. Какаши полностью отдал своё тело на растерзание Миюки, и она, не теряя ни минуты, уже опустилась поцелуями к члену Хатаке, встала на колени на прикроватный ковёр и аккуратно взяла набухшую головку пениса в рот. Почувствовав влажные губы Миюки на своём члене, Какаши блаженно выдохнул и позволил ей вытворять что угодно. Она аккуратно проводила языком от самого основания члена до кончика головки, иногда затрагивая уже напрягшиеся от возбуждения яйца мужчины. Миюки была довольна собой, слюной смачивая член как можно обильнее. Она водила головкой по внутренней стороне своей щеки и глубоко брала в рот, стараясь как можно реалистичнее сымитировать внутренние стенки женского влагалища. Какаши хоть и лежал без сил на кровати, но внизу его живота всё пылало огнём, и этот жар отдавал в голову, и порой сводило ноги. Он не успел опомниться, как Миюки снова села на его бёдра сверху и хитрым взглядом посмотрела на возлюбленного. Не сводя с него похотливого взгляда, Миюки набрала во рту слюны и позволила ей стечь с губ длинной вязкой нитью прямиком на головку его пениса. Это было немыслимо. И очень грязно. Она, словно кошка, ловко подползла ближе и опустилась бёдрами на его горячий член, направляя его в себя пальцами. Какаши едва успел издать стон, прежде чем Миюки успела закрыть его рот ладонью. — Тише… — на это он лишь удовлетворённо промычал и властно шлёпнул её по ягодице. Нетерпеливо поглядывая на часы ещё до прихода Какаши, она какое-то время продумывала, каким сексом ей бы хотелось заняться сегодня… Быстрым и мокрым? Страстным и грубым? Или пойти по нарастающей от нежного до пылкого любовного? Всё зависело от воли случая и настроения Какаши. Она не хотела долго терзать уставшего мужчину, поэтому приняла одну из его любимых поз: позу наездницы. — И чтобы ни единого звука… — угрожающе предупредила Миюки, упираясь одной рукой в грудь Какаши. Нежно лаская свою грудь другой, она принялась дерзко и развратно скакать на члене своего любовника, пока тот из последних сил сжимал руками то её бёдра, то ягодицы, лишь время от времени проводя ладонями по нежной коже её талии, ног и живота. Он обожал в ней всё. Её изящное гибкое тело и покладистый, но в то же время дрянной характер: она всегда такая нежная и всегда дерзкая, всегда жёсткая, всегда ласковая, всегда разная, всегда его. Всегда. И сейчас она фактически использовала его ради собственного самоудовлетворения. Миюки трахала себя его членом как в последний раз, а Какаши едва сдерживал стоны по её приказу. — Прошу, Юки, пристрели меня, я не могу больше сдерживаться… Если он начал называть её сокращённым именем… Значит, она всё делала правильно. Вскоре она вознесёт Хатаке к истинному блаженству и неге. Его дыхание сначала стало чаще, а затем сбилось, хватка на бёдрах то ослабевала, то пальцы его рук безжалостно впивались в кожу. — Так уж и быть, — сжалилась Миюки и наклонилась к его лицу, чтобы зашептать на ухо. — Я разрешаю тебе стонать. Какаши усмехнулся и в отместку вскинул бёдра, стоило ей остановиться, и услышал её протяжный сладкий стон. — Отлично. И тут уже она услышала его блаженные стоны, стоило ей продолжить двигаться сверху. Миюки обожала слышать звуки удовольствия Хатаке. Пока она наслаждалась доминирующей ролью, Какаши наслаждался Миюки. Она не только трахалась на нём в одностороннем порядке, она тёрлась своим клитором о его лобок, склоняясь к лицу для поцелуя, или чтобы Хатаке мог приласкать языком и губами её груди и прикусить соски. Она внезапно вскрикнула и содрогнулась всем телом, а ногами сжала его бока со всех сил, и её тело изогнулось будто судорогой. Она кончила быстро и блаженно, простонав что-то в полубреду. Она сразу ослабла и едва могла продолжать держаться на бёдрах мужчины. Миюки толком не успела опомниться от оргазма, как Хатаке приподнял девушку над собой и перевернул ту на живот. Миюки сразу приподнялась на коленях и прогнулась в спине: так он любил её жёстко трахать. Какаши провёл ладонью по внутренней стороне её бедра, растирая пальцами стекающую смазку и чуть прогнул её в спине, заставляя приподнять бёдра для лучшего угла. Он провёл головкой по её половым губам и медленно проник в неё на всю длину, на что услышал от девушки лёгкое поскуливание, перетёкшее в полноценный тихий стон. Какаши видел её лёгкое желания и чувствовал теплоту её тела. Он тоже готов был кончить и отпустил бы себя давно, ещё тогда, когда его возбуждённый до предела член был у любимой во рту. Давно, конечно, у них не было секса из-за его занятости на работе и плотного расписания. Но ведь Какаши — настоящий джентльмен, он не мог оставить свою леди без добавки в виде ласк, и поэтому сейчас он отдавал ей остаток своих сил, чтобы как следует трахнуть и, наконец, кончить самому. — Куда ты хочешь? Внутрь? — Сегодня… М-м-м… — Миюки снова довольно промычала, стоило Какаши войти в быстрый, но сбивчивый ритм, шлёпая своими бёдрами по её. — Хочу на грудь… Это было её любимое место. Миюки любила, когда горячее семя Хатаке стекало по её вставшим соскам и накруткам. Какаши поцеловал её в шею и, чувствуя, что уже близок, чуть замедлил движения бёдер, чтобы неожиданно вогнать в неё свой член. Чтобы лишний раз напомнить, кому она принадлежала с ног до головы. Миюки вскрикнула он неожиданно глубокого проникновения и упала на кровать, будучи не в силах больше поддерживать своё тело в удобном для Какаши положении. Жар тела Какаши передавался ей с каждым ритмичным соединением их бедёр, с каждым властным сжатием пальцев рук мужчины вокруг её талии, с каждым упоительным поцелуем… Она чувствовала его в себе и понимала, как же сильно скучала не только по их физической близости, но и по единению душ, стоило руке мужчины найти её ладонь, чтоб переплести пальцы. Кажется, Какаши тоже сильно по ней скучал, раз его потянуло на подобные романтические жесты… Миюки с закрытыми глазами успела сполна насладиться послеоргазменной негой, когда Какаши позвал её по имени и попросил лечь на спину. Он вышел из неё и помог лечь так, чтобы он мог встать на колени между её ног. Миюки открыла глаза и жадно вгляделась в лицо Какаши, пока тот водил рукой по всей длине своего члена, растирая по нему смесь её естественной смазки с его предэякулятом, чтобы как можно скорее испытать оргазм. Девушка медленно перевела взгляд с его лица на плечи и грудь, на живот к бёдрам. Её рот наполнился слюной, стоило опустить взгляд к его члену и то исчезающей в кулаке, то вновь появляющейся головке. Какаши чуть навис над ней, когда её груди пересекли струи обжигающей спермы, и Миюки, инстинктивно растирая пальчиками семя по всей груди и соскам, блаженно, удовлетворённо и в прямом смысле заёбанно выдохнула. Миюки светилась от радости. Какаши выжал из себя последние соки, рухнул рядом с ней на подушку и хрипло подал голос: «Сегодня ты выебала из меня все силы…».