Репетитор-киллер еще учится

Шесть лет назад. Италия Зеленая крона деревьев закрывала этот дом от лишних любопытных глаз, как и дорогу к зданию. Черная, явно очень дорогая, машина со скрипом остановилась перед коваными воротами. Спустя минуту, к ним подошел маленький ребенок в деловом костюме и шляпе, на котором красовалась зеленая ящерица. В руках ребенка находился маленький чемоданчик, в который сложно представить, как помещаются хоть какие-либо вещи. Шофер почтительно поклонился малышу и открыл заднюю дверь. - Реборн-сан! Аркобалено уже собирался сесть в автомобиль, но голос мальчишки заставил того обернуться. - Вы такой потрясающий! - Я знаю, - легко ответил он, закидывая чемодан на заднее сидение машины. Не наигранная интонация создавала впечатление, что подобные комплименты для ребенка были будничным делом. Тем не менее, ему было интересно, что мальчик скажет дальше, поэтому тот деловито упер руку в бок с выражением лица, обозначающим «Ну, и?». Мальчишка не заставил ждать и поэтому тут же быстро протараторил: - Я хочу стать таким же крутым, как и вы! Можно я буду вашим учеником? Ребенок презрительно хмыкнул, осматривая мальчика с ног до головы. Обычный мальчишка-пианист, довольно хилый и совершенно не разбирающийся в таком деле, как убийство. Из него ничего не получится, хотя, при жестком контроле, даже из такого скудного зернышка, как он, сможет прорасти нечто великое. В свою очередь, мальчик, подобно собачке, терпеливо ждал ответа на его просьбу. Казалось, что если пристально приглядеться, то можно будет увидеть нетерпеливое виляние хвоста. Такой наивный и не теряющий надежд – в будущем ему придется нелегко. Аркобалено специально тянул минуту, тем самым чуть ли заставляя его собеседника выть от ожидания. Наконец, последовал ответ: - Можно попробовать, - удовлетворительно сообщил аркобалено, - Но ты должен понимать, что это будет сложный путь. Опасный путь. Ты не сможешь вернуться назад. Ты все еще готов? Но мальчишка уже ничего не слышал, прыгая на месте от счастья. - Песик, - насмешливо пронеслось в голове Реборна, пока тот вынимал чемодан обратно.

***

Настоящее время - Что?! Юный Вонгола был не просто удивлен. Он был в шоке. - Прости, что обманывал вас так долго Савада-сан. Слова Хаято никак не хотели вязаться в голове между собой. Тсуна просто не мог поверить словам Гокудеры: его друг, тот, с кем Савада прошел огонь, воду, медные трубы и испытания похлеще; тот, кому юноша мог без опаски довериться и тот, кого он, как ему казалось, знал достаточно хорошо. Этот человек – ученик Реборна! - Но, я не понимаю! – голос срывался, руки дрожали. Если бы не закаленный характер спустя все эти садистские тренировки, то можно было бы подумать, что юноша вот-вот расплачется. - Тсуна, - вмешался аркобалено. Он держал в руке папку, - Гокудера был моим учеником ещё до того, как я занялся твоим репетиторством. Дино, конечно, тоже знал об этом, но в силу возраста Гокудеры тогда, я не хотел отправлять его на практику в Кавалоне. У тебя же не было совсем никакого основания под собой. Это была отличная практика для будущего репетитора-киллера, и я не стал от нее отказываться. Что бы научить человека, как учить других, нужно, чтобы он сам прочувствовал все этапы. Да и тебе были нужны хотя бы какие-то люди. В речи Реборна была своя толика логики, но Тсунаеши усилено не хотел замечать ее. Если это было правдой, то она была слишком жестокой. Почему именно Гокудера? Тсуна чувствовал себя преданным. Даже в благих целях, они не имели права обманывать его! - Это бред! Я не могу в это поверить! - продолжал отпираться Савада, - Скажите мне, что это шутка. - Я знал, что ты это скажешь, - папка, что аркобалено держал в руках, полетела в руки к Тсуне. Открывши ее, парень заметил два документа. Первый - контракт на обучение Хаято сроком на 10 лет. Второй - согласие Девятого на то, чтобы ученик Реборна мог принять участие в образовании нового поколения Вонголы и, тем самым, продолжать свое обучение. На последнем документе издевательски пылала огненная печать. Рыжий цвет огня настолько резал глаза, что сильно хотелось зажмуриться, но Савада подавил это желание. Происходящее все больше заставляло Тсуну отчаяться. Последние надежды на то, что ребята его просто разыгрывают, были втоптаны в землю. Он попытался успокоиться, чтобы не совершить какой-нибудь дурацкий поступок. Десять секунд, глубокий вздох – и можно было говорить. - То есть, все это время ты притворялся? – безликая интонация в голосе не избавляла от горького осадка в словах. - Отчасти. То есть, в первое время мне было очень неловко изображать из себя помешанного на вас помощника, - слова больно ударились в голову, раздаваясь эхом. - Но потом свыкся, это было даже весело, - честно ответил Хаято, пытаясь вывести разговор на веселую ноту, но было заметно, что голос парня затихал с каждым словом, будто подвергая сомнению напускное радушие. Однако, заметив это, юноша попытался оправиться. - Но вы действительно крутой, Савада-сан! Мне очень понравилось проводить это время с вами. Я действительно не забуду этого. - Что ещё ты скрывал? - Словно не замечая ответа собеседника, спросил Савада. Юноша опёрся на стену в комнате, бесцельно всматриваясь в пол. Он имел полное право спрашивать открыто, не смягчая форму словами. Хотя бы сейчас. - Почему вы так считаете? - недоумевал Гокудера. В его голосе слышалась обида и грусть, - Я был полностью честным с вами, кроме моего образования. Ничего не изменилось. - Не изменилось? Ты так в этом уверен? – голос Тсунаеши злобно дрожал. Вздох, десять секунд… и дурацкие мысли: - «Действительно, ничего не изменилось, потому что ничего и не было. Как я мог быть таким дураком?». - Что вы имеете в виду? – обеспокоенно спрашивал Хаято. Ему хотелось, чтобы все это закончилось максимально благополучно, но Гокудера, по своей природе, просто не мог подбирать нужных слов и подливал, сам того не подозревая, все больше и больше масла в так ярко пылавший огонь. - Ты не понимаешь? Я верил тебе! Почему после всего того, что мы пережили, оказывается то, что я только узнал о твоих истинных намерениях. Что мешало тебе сказать об этом с самого начала? Почему?.. За что? - мысли о десяти секундах с наиглубочайшим вздохом за всю жизнь вселенной, вылетели, словно пробка. Тсуна пытался успокоиться, но чисто физически, у него это не получалось. Каждое слово, словно на повторе, больно било по черепу, мешая спокойно рассуждать. В голове только и вертелись злобные голоса: «выбросил», «им всегда было наплевать», «доверчивый идиот». Каким же он был идиотом, если он верил во всю эту игру с дружбой. В то же время, никто не собирался отвечать на обвинение Савады. Реборн укладывал документы и злополучную папку в свой маленький кейс. Лицо аркобалено не выдавало ни одной эмоции, разве что он не улыбался, как обычно. Гокудера виновато сверлил глазами пол, изредка обращая свой взор на Саваду. Тот, впрочем, понимал, что так и будет. Эти двое, в лучшей манере преподавательского жанра, считают, что отсутствие объяснения скажется на тебе лучше, чем его наличие. Может, они были и правы. Но все же, это просто не честно!.. Резко, Тсуне начало казаться, что воздух в комнате стал жарче и душнее. Настолько удушающим, что еще секунда здесь, и для парня наступит кислородное голодание с последующей комой. - С-савада-сан! Куда вы?! От полного бессилия, парень прибегнул к своему любимому некогда делу - бежать. Хлопнувшая дверь, сильный топот на лестнице, удивленное мамино "Тсу-кун?" и Савада оказался на свободе. Хаято было дернулся в сторону закрытой двери, но был остановлен его преподавателем. Как бы сильно ему не хотелось остановить расстроенного Тсунаеши, глубоко в душе Хаято понимал, что изначально так и должно было быть, и что прямо сейчас не было никакого смысла продолжать разговор. Гокудера виноват, но парень просто не думал, что вся эта «семейность» зайдет настолько далеко. Знал бы Хаято об этом заранее, то… - Пошли, - вывел его из раздумий Реборн. – Рано или поздно, это бы произошло, ничего не поделаешь. Он вернется, а нам нужно готовиться к предстоящему отъезду.