Последний корабль 2 или семь кругов ада

Виктор Проснулся от стона, раздавшегося возле уха. Дёрнулся и зашипел от острой боли в пикантном месте. Скосил глаза на Игоря, ох, тобиш, Георгия - надо привыкать. Он спал, но явно стонал не от удовольствия. - Гош, - шепчу, чтоб не испугать – Гошка, проснись. Парень открывает глаза и шипит матом. - Родной, что? – плюю на своё недомогание и поворачиваюсь к нему. - Спина, судорога… твою ж.. - Мальчишка! Дорвался! – Нащупываю практически пустой тюбик из под геля и выдавливаю себе на ладонь. Нежными движениями втираю целебную субстанцию в сведённую судорогой спину. – Неужели ты думал, что моя задница исчезнет? Три подхода за ночь… Это я должен стонать, шипеть и материться. - Прости.. – Гошка слегка расслабился. Он виновато взглянул в моё лицо. – Я накосячил? Больно? - Солнце моё. – Улыбаюсь и чмокаю его в губы. – Мне понравилось. Очень. Ты же не против повторить… позже? Глаза парнишки, просто засияли радостью. - Правда, понравилось? Ты же не успокаиваешь меня? - Правда, правда. – Я по-доброму засмеялся. – Если бы всё было плохо, ни за что не предложил продолжения. Гошка от души улыбнулся и полез целоваться, а его шаловливые ручонки поползли к моему филею. Жопа заорала благим матом, а дырка в предвкушении сжалась. - Эй-ей, горячий парень, придержи коней. Вернее коня. – Я приласкал рукой его зверёныша. Эх, молодость, всегда готов и часто может. – Ты меня ночью заездил. Дай бедной пожилой заднице отдохнуть. Мальчишка зашёлся в звонком смехе. - Аха-ха, насмешил. Пожилая задница… - Парень смеялся, а я любовался. Моё солнце. Мой! – Да у тебя чудесная упругая попка, которую так и хочется объездить. Его слова вогнали меня в краску. Наездник, блин. Назвать мою сорокалетнюю жопу – попкой. И смех и грех. Улыбнувшись, прижал его к себе. - У тебя будет возможность объездить мою, хм, попку. Как только захочешь…, но – я пресёк его попытку перевернуть меня на живот – дай ей немного отдохнуть, ага? - Правда? Ты согласен лечь под меня? – Парень перестал дурачиться и серьёзно смотрел мне в глаза. - Если ты ещё не заметил, то я уже под тобой. – Улыбка исчезла с моего лица – И был вполне серьёзен, когда сказал, что мне понравилось. Глаза моего любимого снова вспыхнули и заискрились каким-то особым светом. Нежно поцеловав меня, он переместил свою руку на мой вставший орган. - Тогда, может, так друг другу поможем, раз у твоей попы выходные? – Мы разом засмеялись. Принимая душ после взаимопомощи, мы обнимались и целовались под тёплыми струйками воды. Когда же я вытирался, Гошка прижался со спины. - Вить, я так хочу домой. Моё сердце сжалось. Было понятно, что рано или поздно этот вопрос встанет, но хотелось оттянуть этот момент подальше. Здесь мы свободно могли быть вместе, как любящая пара, как семья. Дома же… в нашем ограниченном обществе. Всегда прятаться, не сметь показать свои чувства, чтобы ни дай Бог не навредить партнёру. А вдруг, он, вернувшись, плюнет на нас и найдёт себе девушку? Не могу его вновь потерять… Своими мыслями, я сам себя резал по живому. Справившись с эмоциями, повернулся к парню лицом. - Когда? – Не сказал, а прохрипел я. Откашлявшись, повторил. – Когда ты хочешь вернуться? Гошка с тревогой смотрел на меня. - Вить… Я маму хочу увидеть. Но ты, же не бросишь меня там одного? – Он прижался к моей груди. – Я без тебя не смогу. - Маленький мой, - я с облегчением вздохнул – это я без тебя не смогу жить и дышать. Ты мой воздух, моё небо, моё солнце – ты моё всё! - Так мы сможем вернуться? – Он доверчиво смотрел на меня. - Да, мой хороший, можем. Правда, ты больше не Игорь Синицын, а Ланской Георгий Андреевич. – Парень удивлённо взирал на меня. – Прости, родной, но так надо. - Я же не дурак и помню, что ты мне говорил о моей мнимой смерти, которая может стать настоящей… - Я не позволю никому тебя и пальцем коснуться! - перебил я Гошку. - Да, не о том речь. Ланской? Серьёзно? Это же твоя фамилия капитан. Как это понимать? Ты усыновил меня, что ли? - Нет, радость моя, - легонько касаюсь губами его уха – я взял тебя в мужья. - Вот как?! – глаза парнишки сверкнули недовольством. – Это получается, что я твоя жена? А где моё свадебное платье? Где колечко обручальное? – Гошка опустил голову и нервно заржал над своими словами. - Горюшко моё, - потрепал его по волосам – ты снова невнимательно слушаешь. Взял тебя в мужья, значит, жёнушка тут я. И ты ночью мне это очень хорошо доказывал. А кольца есть, просто я ждал подходящего момента. Ты согласен быть со мной в богатстве и бедности, в горе и радости? Гошка посмотрел полными слёз глазами. - Согласен. - Тогда, можешь поцеловать свою жену. Парень впился в мои губы, а потом прошептал: - Пока смерть не разлучит нас. Теперь слёзы навернулись и на мои глаза.