***
К концу сентября, когда листья начали приобретать все оттенки красного, все было готово. Этот день наконец настал. Сад в хижине Джана был достаточно велик для минимального количества приглашенных гостей. Они хотели, чтобы это была небольшая и простая церемония, которую можно было бы разделить только со своими близкими. Во всяком случае, Санем и Джан ненавидели помпезность. Метин стоял рядом с Джаном, который был одет в белую рубашку, его волосы были собраны в свободный пучок, потому что он знал, что ей это нравится. На нем не было пиджака, только рубашка, расстегнутая на груди, на месте, где висел медальон, который подарила Санем. Он нервничал и начал наблюдать за своими друзьями. Акиф приехал с женой. Осман сел рядом с Дерен и поправлял галстук. «Кто бы мог подумать, что эти двое окажутся вместе», — внутренне рассмеялся Джан. Пока Айхан помогала Санем собираться, ДжейДжей разговаривал сам с собой о хижине, какой никогда раньше не видел. На самом деле именно Джану пришла в голову идея пожениться в его деревянном доме, а не на вилле. Здесь столько всего произошло. Хорошее и плохое. Счастливого и грустного. И все же для него эта хижина значила очень многое. По другую сторону прохода бабушки и дедушки Альбы боролись за внимание девочки, особенно обе бабушки. Джан улыбнулся, зная, что у них не будет ни единого шанса против дедушки Нихата, который определенно был любимцем его дочери. Брови Джана удивленно поползли вверх, когда он увидел, что его мать и отец сидят рядом. Это определенно было зрелище. За их спинами Лейла и Эмре, казалось, тоже что-то говорили. Он все еще не мог поверить, что оба брата Дивита влюбились в сестер Айдын! Каковы были шансы? В самом конце зала, наслаждаясь солнцем и цветами, Анела улыбалась мужу, положив одну руку на свой заметный живот. Метин улыбнулся жене, очарованный ею с тех пор, как встретил ее в агентстве. Джан положил руку на плечо друга, радуясь, что скоро он тоже познает радость отцовства. Муззафер, Гюлиз, Мелихат и еще несколько человек из агентства и района Санем тоже сидели тут и там, непринужденно беседуя друг с другом. Айхан вышла из домика в сопровождении Санем, и Джан перестал дышать. Она была как призрак. Подходя все ближе и ближе, Джан подробно описал, как она была одета, и не смог сдержать улыбку. Она выбрала длинное кремовое платье в стиле бохо, отделанное французским кружевом. Ее волосы были уложены мягкими волнами, романтический венок из маргариток, похожий на тот, что был на ее любимой фотографии Джана. С янтарным ожерельем на шее и кольцом из лунного камня на пальце, Санем медленно приближалась к нему, крепко сжимая в руках букет из клеомов, с улыбкой на губах, той самой, что озарит мир. Джан был в восторге. Она была его сбывшейся мечтой. Джан был загипнотизирован. Он не мог отвести от нее глаз. Он видел все моменты, которые позволили этому случиться. Тот день, когда он попросил ее выйти за него замуж в первый раз… Тайная встреча на парковке агентства. Первый совместный танец… Первое занятие любовью… Наблюдение за звездами в гамаке в Агве… Фотосессия Санем на Галатском мосту. Готовка вместе у него дома… Работа с ней в магазине ее семьи… Рождение дочери. Несмотря на все, что произошло между ними, осталось только самое лучшее. Даже самые душераздирающие ситуации, через которые они прошли, имели свою цель. Здесь и сейчас. Под пристальным взглядом Джана девушка чувствовала, что ее щеки краснеют с каждой минутой. — Джан, что ты делаешь? Перестань так на меня смотреть. Все ждут, когда мы сядем, — прошипела Санем сквозь зубы. Джан ответил лишь одним из своих медвежьих рыков. Он чувствовал себя счастливым. Он взял руку Санем, как делал это сотни раз до этого, и поцеловал ее с благоговением, цветочный аромат окутал его ароматным и непреодолимым облаком. В конце концов он подвел ее к их местам. Метин и Айхан тоже сидели за столом напротив регистратора, дружелюбной дамы в красном, которая вежливо кашлянула, прежде чем начать церемонию. — Дорогие гости! Добро пожаловать на свадьбу Санем Айдын и Джана Дивита! Она замолчала, и все захлопали. В тот день в воздухе витало столько радости и счастья. Это было почти опьяняющие чувство. Все слезы и печали были давно забыты. Это было началом новой эры. — Они подали заявление на брак, и мы не нашли причин противиться этому. Теперь мы хотим спросить вас. Санем Айдын, без какого-либо давления и по вашему собственному желанию, принимаете ли Вы Джана Дивита в качестве своего мужа? Санем посмотрела на Джана, погрузившись в тепло его прекрасных глаз. Она вздохнула и ответила: — Да, принимаю! — с такой силой и убежденностью, что все засмеялись. От нее не убежать. — Очень хорошо! Джан Дивит, без всякого давления и по вашему собственному желанию, принимаете ли Вы Санем Айдын в качестве своей жены? Теперь настала очередь Джана смотреть на Санем с наслаждением. Он не смог удержаться и схватил ее за руку, чтобы переплести их пальцы, прежде чем ответить на вопрос, которого ждал уже больше года. В самом деле, как однажды сказал ему Акиф, она уничтожила его, но она уничтожила только все презренные и грубые черты, броню, которую он построил в детстве. Она спасла его многими способами. Она действительно была его рыцарем в сияющих доспехах. Она была его спасением. — Да, принимаю! — заявил он, и озорная усмешка расползлась по его лицу. Все снова захлопали. Улыбки на губах и в глазах, любовь плавала вокруг гостей и в их сердцах. Нихат и Мевкибе были так счастливы. Обе их дочери нашли достойных мужчин, которые будут заботиться о них и, самое главное, любить их. Нихат вспомнил, как Санем, дочь, которую он втайне любил, сказала ему, что нашла человека, который защитит ее от бурь и грома. В самом деле, он видел в глазах Джана любовь столь безграничную, любовь столь непреклонную и непоколебимую, любовь, в которой он признавал любовь, которую испытывал к своей жене. Хюма и Азиз помирились, счастье их сыновей — вот и все, что имело значение. Пришло время прекратить вражду между ними и насладиться временем с Альбой. ДжейДжей с трудом сдерживал эмоции. В конце концов, он был самым горячим сторонником пары Джана и Санем. Его сердце успокоилось, когда он стал свидетелем союза двух людей, которых считал своими лучшими друзьями. Отныне все будет хорошо, и от одной мысли об этом у него кружилась голова. Регистратор брака вернулась к своим обязанностям и обратила внимание на Айхан и Метина. — Вы свидетельствуете этот брак? Оба кивнули и решительно добавили: — Да, свидетельствуем! Приветственные крики слились вокруг, даже Альба попыталась хлопать, подражая хлопкам дедушки. Свидетельство было подписано. Настало время завершить церемонию. Регистраторша взяла свою книгу, встала и объявила ясным голосом: — Властью, данной мне законом, я объявляю вас мужем и женой. Поздравляю! Когда она официально связывала их вместе на всю оставшуюся жизнь, Джан и Санем сияли, потерявшись в глазах друг друга, почти не обращая внимания на окружающих, звуки хлопков никогда не достигали их ушей. Джан склонился над Санем и сказал то, что услышала только она: — Наконец-то ты моя! Наконец-то! Это эхом отозвалось в сознании Санем, и она вспомнила строчку из шекспировского «Сна в летнюю ночь»: «Истинная любовь никогда не шла гладко.» Никакие другие слова не могли бы лучше описать отношения Санем и Джана! Она хихикнула, услышав комментарий любимого человека, и спокойно ответила: — Я всегда была твоей. С тех пор, как ты поцеловал меня в темноте. Даже тогда. Я была твоей и всегда буду твоей. — Отличный ответ, госпожа Дивит, — согласился он, прежде чем завладеть ее ртом.***
Июнь был идеальным месяцем для пребывания на острове Изабеллы. Джан все спланировал заранее, и неделю назад они отправились в Пуэрто-Вильямиль на Галапагосские острова. Отель Casa Baroness был комфортабельной виллой, расположенной прямо на берегу Тихого океана. Каждый день после обеда Джана и Санем встречал гамак. Они немного вздремнут или просто насладятся присутствием и прикосновениями друг друга, вспоминая ту первую ночь, которую они провели под турецким небом, глядя на звезды. Санем не могла бы пожелать лучшего медового месяца. Какой прекрасный сюрприз от ее мужа… «Муж». Это слово застряло у нее в голове, и она улыбнулась. Санем Дивит… Оперевшись локтями о край деревянного забора, закрыв лицо руками, Санем уже различала теплые краски солнца, появляющегося на горизонте, силуэты больших птиц, грациозно парящих над океаном. Было еще очень рано. Какая красивая картина. Она мысленно отмечала оттенки, звуки, запахи. В романе ей придется честно писать Галапогосские острова. — Санем! Санем! Вернись в постель! — хмыкнул Джан, все еще наполовину не проснувшись. Она улыбнулась и быстро подчинилась. Снова забралась под одеяло и положила голову ему на плечо. Он заключил ее в свои большие объятия, застонал от удовольствия, и она устроилась поудобнее, вспомнив первую ночь, которую они провели на вилле. Она закрыла глаза и сцена ожила в ее голове… Путешествие было утомительным, и они упали на кровать, как только вошли в спальню виллы. Утром ее разбудил Джан, который играл с ее волосами, подложив одну руку под голову, чтобы лучше видеть лицо жены. Санем улыбнулась, когда его руки начали спускаться по ее шее, задерживаясь на груди и животе, пока не остановились. Джан удивленно нахмурился, откидывая простыни, чтобы осмотреть препятствие, которое он только что обнаружил на теле жены, прямо над ее правым бедром. Он с подозрением разглядывал широкий пластырь, на котором кто-то написал черным «S🖤C». Он поднял на Санем глаза, полные вопросов. — Давай. Убери это! Это мой сюрприз для тебя, — подбодрила она его. Он осторожно приподнял один из углов и приложился, чтобы снять пластырь. Он снимал его медленно, стараясь не задеть Санем, которая кипела от возбуждения. Широкая улыбка появилась на его губах, когда он восхитился татуировкой, изображающей группу из трех стилизованных птиц. — Полагаю, у каждого из нас есть своя птица, верно? Большая — это я. Ты средняя, а Альба самая маленькая из трех. Когда ты сделала это тату? — спросил Джан. — Тебе нравится? Это серьезный вопрос для меня, — ответила Санем Он легонько провел пальцами по татуировке и запечатлел над ней маленький поцелуй. — Мне нравится, милая. Спасибо. Я люблю тебя, — заявил он, целуя жену. — Я тоже тебя люблю, Джан, — она ответила на его поцелуй, — но мне придется вернуться в тату — салон. — Почему, что случилось? Мне татуировка кажется идеальной, — заявил он, тщательно изучая рисунок. — Ну. Это уже не точный рисунок. Я думаю, туда стоит дорисовать четвертую птичку!