Драбблы с Чонгуком.

Уроки английского так утомительны. Скучные затяжные три часа, наполненные не менее скучным английским языком. Спать даже охота. Голос пожилой учительницы день ото дня пытается вбить в пустую голову парнишки знания. Родители Чонгука решили, что мало ему урока английского в школе. Надо бы ещё и дома с репетитором позаниматься. Юноша готов повеситься и позволить репетитору станцевать на своей могиле. Сегодняшний день ничем не отличается. Чон плетётся домой, где по идее должна его ждать Миссис Джудит Коллер. Да, родители не пожалели денег и заказали не абы какого репетитора, а профессионала. Короче говоря, леди не хухры-мухры, десять лет как из Америки переехала. Заходя в дом, Гук хлопает дверью и кричит из коридора так, чтоб мать на кухне обязательно услышала. —Мам, я дома. Миссис Чон выходит в коридор в фартуке и с полотенцем в руках, которым активно вытирает ладони. —Ох, сынок, привет. Репетитор уже ждёт тебя наверху. Только Миссис Коллер приболела и вместо себя прислала свою племянницу — Т/И. Женщина заводит сына в кухню, целуя его в щеку, и вручает ему в руки поднос с чаем и печеньем. — А это чтобы перекусили немного. Давай, топай. — Да иду я, иду. После переваривания информации Чон становится немного нервным, пытаясь представить себе, какая там племянница будет. Ему и так Миссис Джудит по самое горло, а тут ещё и ее родственничек. Придушил бы. Себя. Ну или ее. Там как получится. Поднявшись на второй этаж, парень подходит к своей комнате, открывает дверь, натягивая на лицо улыбку. — Здравствуйте, Т/И. Чон наблюдает интересную картину, запинаясь на полуслове. На его кровати, закинув ногу на ногу, упираясь руками в матрас, сидит юная леди. На вид не старше него самого. Стройные ножки обтягивают черные колготки, а от созерцания прекрасных бедер отделяет длиной явно выше колена на полладони чёрная юбка в красную полоску. Белоснежная блузка с расстёгнутыми вверху тремя пуговками, открывающая вид на острые ключицы и тонкую шею. Волосы распущенные, а губы подчёркнуты алой помадой. Поднимая взгляд выше, юноша замирает и вовсе, утопая в глазах напротив. — Привет. Ты Чонгук? Я ожидала увидеть маленького мальчика лет семи, — наклоняя голову в бок, Т/И с интересом рассматривает вошедшего паренька, замечая в его руках поднос. В глазах загорелся огонёк. Она торчит тут чёртовых полтора часа в ожидании этого болвана и жутко проголодалась. Хотя, признаться честно, паренёк симпатичный. И Т/И готова даже осмотреть его получше, но пока её интересует только еда в его руках. Поэтому, поднимаясь с кровати, она идёт в сторону Чона, покачивая бёдрами, и забирает у того из рук поднос. —Давай помогу. Мило улыбнувшись ему, она отступает на пару шагов, ставя поднос на небольшой столик у стены. — Спасибо, конечно, но я бы справился сам. Для юноши такой выпад был неожиданным. Во-первых, его мысли были совсем не здесь, ведь в его комнате находится до зуда в яйцах сексуальная дамочка, во-вторых, он и представить себе не мог, что ему так повезёт. Впервые за несколько месяцев удача повернулась к нему лицом, а не задницей. Вместо дряхлой бабульки у него сейчас в репетиторах горячая молодуха. Не в обиду Джудит, но пускай она поболеет подольше. — Спасибо за помощь. Проходя в комнату, парень кидает рюкзак с учебниками на кровать, а после стягивает с себя толстовку, оставаясь в футболке. Отрывая взгляд от печенек, девушка наблюдает за тем, как тот отдёргивает задравшуюся до груди футболку вниз. Красиво конечно, но печеньки сейчас куда соблазнительнее. К своим 18-ти годам юноша был в хорошей форме. Любовь к спортзалу и баскетболу даёт о себе знать. Вы не подумайте, Чонгук совсем не глупый мальчуган. Он хорошист почти по всем предметам в своей школе. Палками в колёсах являются английский и география. Ну не разбирается он в этом. Ничего уж тут не поделаешь. Если по географии сильно постараться, то ещё что-то понять можно, а вот с английским мрак полный. Как сам отзывается парень — чёрная задница. И нет, он не расист. — Ну, так что? Сначала перекусим или сразу к делу? Чонгук садится на стул у столика и смотрит на Т/И, мысленно молясь всем богам, чтобы сейчас ему в голову не ударил поток спермы. У паренька и без того с пару недель даже лысого погонять не получалось. Изнурительные тренеровки и экзамены не давали покоя. На следующей неделе у парня экзамен по английскому, и, если честно, он конкретно ссыт. — Мм, думаю давай сначала перекусим. Ты только пришел, а на голодный желудок мозг не так хорошо воспринимает знания и информацию в целом. Ну да, конечно. А ещё у неё в животе бурчит, и это, как раз таки больше всего и волнует. — Хорошо. Согласен, лучше перекусить, а после доберёмся до нижнего белья. Чонгук прикусывает кончик языка, коря себя за такую несдержанность. Девушка поднимает взгляд на Чона и смотрит в упор, моргая пару раз. Возможно, ей послышалось, ведь её мысли были сейчас заняты лишь едой, поэтому могло и показаться. — Что? — Говорю, сначала перекусим, а потом дойдём до английского языка. Отводя взгляд в сторону, парень поспешил занять себя разливкой чая по чашкам, пока не ляпнул ещё чего-нибудь. Не отвечая на это, Т/И лишь кивает, беря в руки чашку. Тихо радуясь тому, что она, наконец, покушает, девушка хрумкает печеньки да чайком запивает. Чон, последовав примеру, тоже приступил к чаепитию. Как бы парень не пытался, но у него никак не выходило не думать о сексе с этой прекрасной особой. Ну серьёзно. Любой нормальный пацан не мог бы думать о чем-либо другом, рядом с такой красоткой. Чонгук не исключение. Решено. Он попробует подкатить к ней. Если это не прокатит, вариант с соблазнением никто не отменял. Да и мама с папой вроде как собирались в магазин за покупками. Времени будет предостаточно. Скушав все печеньки и выпив чай, парочка убирает со стола, доставая учебники и тетради. — Начнём. Итак, на чем вы остановились с моей тётей? Похлопав в ладоши, девушка берет в руки учебник, стараясь найти нужную страницу. — Тётя говорила, что у тебя все довольно плохо с английским. — Да, плохо. Я пытался закадрить английский, но он, как целка на выпускном, ломается и отшивает меня. Откидываясь на спинку стула, парень тяжело вздыхает, прикрывая глаза ладонью. — Я ему пытаюсь понравится. Изучаю его вдоль и поперек, а он все упирается. Не хочет мне отдаться. Кажется, я ему совсем не симпатичен. Т/И негромко смеётся с шутки Чона и пододвигает тетрадь с подготовленными ею подсказками для изучения языка. — Я постараюсь помочь вам в отношениях. Сгладим все острые углы. — Ох, буду очень благодарен. Чонгук улыбается широко, радуясь тому, что шутка понравилась девушке, и садится чуть ближе, смотря в тетрадь на столе. — А это что? — Это, друг мой, твой пропуск в счастливую жизнь, в которой ты сдал экзамен по английскому на «отлично». Девушка дёргает бровями забавно и цепляет пальцами карандаш. Час они сидят так. Т/И старается объяснить парню все как можно понятнее, а тот, в свою очередь, пытается что-то понять из всего сказанного. И вроде как получается. До тех пор, пока карандаш не падает из рук девушки, и та не наклоняется для того, чтобы поднять его. Блузка топорщится от смены положения и открывает вид на грудь в белом кружевной лифчике. Чонгук нервно покусывает колпачок от ручки, шумно сглатывая. Эта дамочка его с ума сведёт. Выдержка и так ни к черту, а тут ещё это. Нет, он понимает, что она не специально, но все же. Выпрямляясь, Т/И выпускает из лёгких воздух с полустоном. Поскольку её желудок полон, а мысли теперь не забиты едой, то можно и к пареньку присмотреться. Тот оказался слишком симпатичным. Еда затмила в момент знакомства абсолютно все, зато сейчас взору открылся парень с сексуальным телом и милым личиком. Если бы он оставался в толстовке, девушке было бы куда проще. Футболка открывает вид на руки с красивым переплётом вен, а крепкая шея с изредка дергающимся кадыком привлекает внимание похлеще новой пары чулков на витрине любимого магазинчика. Красивый профиль, будто выточенный умелыми скульпторами, приятный, мелодичный голос, и Т/И совсем не будет стыдно, если она это признает. Бедра юноши столь притягательны, что будь ее воля, она бы выбрала их вместо жёсткого стула. Прекращая мучать ручку, Чон прокашлялся. —Может, перерыв небольшой? —Нет, все в порядке. Просто шея немного побаливает. Качая головой, девушка показательно кладет ладонь на шею, слегка массируя её. —Моя мама говорит, что у меня золотые руки. Могу помассажировать. Усмехаясь, шатен облизывает пересохшие губы, смотря девушке в глаза. —Ох, правда? Я бы не отказалась от массажа. Невинно улыбаясь, Т/И садится к Чону спиной, убирая волосы вперёд, чтоб не мешались. Прикусив губу, паренёк пытаясь успокоить дыхание и касается пальцами нежной кожи, слегка надавливая. Со стороны девушки слышится довольный тихий стон. Он сейчас сам готов стонать. Да что там стонать — скулить. Настолько приятная на ощупь, нежная, бархатистая кожа, желание попробовать её губами возрастает в геометрической проекции. — Тебе не больно? Наклоняясь вперёд, чуть ли не касаясь губами уха девушки, Чонгук медленными движениями массирует шею. — Н-нет, мне очень приятно, Чонгук~а. Не сдержав себя, Т/И бесстыдно тянет имя парня. Ну все, последняя капля самообладания только что истекла. Парню голову срывает нехило, но он лишь спускается пальцами ниже, к плечам, массируя и тем самым заставляя девушку окончательно расслабиться. Ширинка на джинсах топорщится, а губы юноши размыкаются, выпуская горячее дыхание, которое цепляет чувствительную шею юной учительницы. Массируя плечи, Чонгук касается губами желанной кожи, и, не почувствовав негатива со стороны девушки, поцелуями-бабочками исследует её. Да какой там негатив? Т/И расплавилась уже давно, как только горячие пальцы коснулись её одного из самых чувствительных мест. Все нутро предательски дрожало, а колени сомкнулись, сжимая бедрами ткань юбки. Голову вскружили руки, умело массажирующие плечи, а масла в огонь подливали губы, целующие шею. В глазах давно потемнело, а приятный аромат, исходящий от юноши, заполнил лёгкие. Низ живота скручивало в тугой узел, язык, лихорадочно облизывающий губы, был прикушен, а пальчики сжали ручки стула. — Расслабься. Касаясь губами мочки уха, парень засасывает её в рот, проходясь шершавым языком. —Куда уж ещё больше. Откидывая голову на любезно предоставленным Чоном плечо, девушка терзает нижнюю губу, стараясь не застонать во весь голос. Решив, что все, хватит плечики ей массировать, Гук опускается ниже, расстёгивая пуговицы, и запускает руки под чашечку бюстгалтера, сжимая аккуратную грудь, пропуская между пальцами вставшие от возбуждения соски. Т/И хныкает, захлёбываясь эмоциями. Выпуская изо рта мочку, Чон возвращается к шее, влажно целует, прикусывая и засасывая бархатную кожу, пахнущую молоком. Не выдержав, девушка подается вперёд, освобождаясь из плена рук и губ, а после поворачивается лицом и, встав со стула, садится на бедра Чона и горячо выдыхает в самые губы. — Моя очередь тебя мучать. Изогнув губы в ухмылке, Т/И запускает холодные ладошки под футболку юноши, проводит пальцами по выступающему прессу, добираясь до груди, и припадает губами к кадыку. — Как скажешь, учитель. Улыбаясь, Чон прикусывает губу, кладя руки на бёдра девушки. Девушка вылизывает крепкую шею парня и проводит ноготком под футболкой по соску юноши, а после и вовсе его сжимает. Сверху слышится сдавленный стон, а после и вовсе скулёж, стоит лишь начать потирать сосок меж пальцев. — Слабое место? На мгновение Т/И открывается от шеи и усмехается, когда видит нахмуренные брови и прикрытые глаза. — Черт, да. Даже сквозь плотную ткань джинс в бедро девушки упирается возбуждение парня, и стоило коснуться его ладонью, как глаза Чона распахиваются, а руки сильно сжимают ягодицы. — Наигралась. Стоило это сказать юноше, как его рука уже задрала юбку, а быстрые пальцы скользнули под кромку нижнего белья, врываясь в истекающее естественной смазкой лоно. Оттопыривая ягодицы и мыча в плечо юноши, Т/И плавилась в умелых руках Чона. — Права твоя мама была. И вправду золотые руки. Сквозь хныкание и попытки самой насадиться на длинные пальцы, девушка тяжело дышит в шею парня. — Моя мама фигни не скажет. Чонгук усмехается, медленно двигая пальцами в девушке. Так узко, горячо и мокро, хочется как можно быстрее войти, но парень держится, терпеливо растягивает и, приподнимая свободной рукой голову Т/И, целует в губы, окончательно теряя рассудок. Губы столь нежные и сладкие, что Гуку хочется целовать их вечно. Нервы Т/И нежелезные, и ей порядком надоело это, хоть и приятное, но мучение. Припускает джинсы, ладошкой ныряя в боксеры к Чону, и сжимает возбуждённую плоть. Парню дышать становится в два раза сложнее, и, прикусив губу девушки до крови, отстраняется. —Не кусайся. Т/И усмехается, стоит ей заметить как рот Чона в немом стоне открыт, а по виску катится капля пота. Вместо ответа, Гук срывает с девушки нижнее бельё окончательно и, не дав ей опомниться, входит в лоно, руками держа Т/И за бёдра, насаживает её до конца. Из груди девушки вырывается громкий стон, а коготки вцепляются в плечи юноши. Дав Т/И время, чтобы привыкнуть, Чон, всё также держа юную леди, приподнимает, а после вновь опускает её на свой член, заставляя под прикрытыми веками видеть звёзды. Привстав с девушкой на руках, Чонгук сажает ту на стол, а сам, вновь вернувшись в приятную узость, размашисто двигается, уткнувшись носом в изгиб шеи. Не сдерживаясь от наката приятных волн, Т/И стонет протяжно и сладко, поддаваясь бёдрами навстречу, смачно шлёпаясь ими об бёдра Гука. Чон же, вгрызаясь в шею девушки, набирает темп, кое-как сдерживаясь, чтобы не кончить прямо сейчас. Слишком приятно, слишком узко, слишком горячо, слишком головокружительно. Так много «слишком». Столик трясёт, а ручки и книги, что лежали на нем, давно валяются на полу рядом с нижним бельём Т/И. Девушка сцепляет лодыжки на бёдрах Чона, прижимает его максимально близко и, сжав член парня в себе, громко стонет и кончает. Утыкаясь лбом в плечо юноши, Т/И подрагивает, ловя волны оргазма, когда Чон, выходя из неё, кончает, пачкая бедро девушки своим семенем. Измученные губы приоткрываются, и та выдаёт: — Классно английским позанимались. Чонгук смеётся хрипло, понимая, что с таким учителем точно сдаст экзамен.