Невеста для Бастарда

Что-то настойчиво щекотало ухо. Варя приподняла голову на подушке и рассеянно огляделась вокруг, ища источник тоненькой вибрации, который, впрочем, найден был быстро — будильник. Она сонно потерла глаза и встала с постели, раскрывая шторы на больших окнах. Яркий солнечный свет залил комнату, по стенам забегали зайчики и Варя счастливо улыбнулась, открывая окно и впуская насыщенный весенний воздух. Девушка присела на широкий подоконник и прислонилась головой к стеклу. Она думала обо всём сразу и одновременно ни о чём, такой душевный подъем ощущался в этот день. Как же присутствие нужного человека может задать нужный настрой! В дверь осторожно постучали.  — Да, — отозвалась Варя и, спрыгнув с подоконника, отошла к кровати, намереваясь привести её в приличный вид. В комнату вошли Артем и Яна. Отец держал в руках букет пышных нежно-розовых и белых пионов, нежный аромат которых слегка пьянил Варю. Родители всегда поздравляли её вдвоём, что бы между ними не происходило. Даже если они были в ссоре — в этот день они объединялись, отодвигали обиды и шли к своей любимой дочке. Когда Варя была маленькой, для неё это было очень важно — то, что мама и папа вместе, что она ничем не отличается от своих сверстников. Но… Папа не всегда был рядом. Поэтому до четырех лет его заменял Олег и первое осознанное воспоминание связано именно с ним и мамой. Её день рождения, ей исполняется три года. Она только проснулась и шаловливо выглядывает из-за двери в поисках подарков. И вдруг откуда-то появляются мама и крестный. Мужчина берёт её на руки, целует в щеки и говорит что-то о самой лучшей девочке, а совсем ещё молодая мама держит её за руку и смеётся.  — С днём рождения, ягодка, — прошептала Яна и обняла совсем уже большую дочку за плечи. И когда Варя успела вырасти? Девушка обняла мать в ответ и прижалась к ней щекой, вдыхая родной запах. Такого запаха, как у мамы, она не встречала нигде. Варя не могла объяснить, чем именно пахло от Яны, ведь на ум приходили только ни о чём не говорящие другим существительные. Счастьем. Домом. Любовью. Всё это была её мама.  — Я даже не знаю, что ещё тебе можно пожелать, — улыбнулась Яна, — столько всего за эти годы было сказано, что, наверное, мы пойдём уже по третьему кругу. Ты уже совсем взрослая… Счастья. Я хочу пожелать тебе счастья, родная. Ты заслуживаешь этого как никто другой. А всё остальное обязательно будет. Варя широко улыбнулась матери и поцеловала её в щеку — в этот момент она почувствовала ту самую крепкую связь, которая связывает мать и дочь. Девушка чувствовала её всегда, но в этот момент она дала о себе знать особенно остро. Яна обернулась и посмотрела на Артема, переминающегося с ноги на ногу. Из-за ухудшившихся отношений с дочерью он не знал как подступиться к ней. Но им определённо нужно было остаться вдвоём.  — Кхм… Кажется, приехал Олег с детьми. Пойду встречу их и помогу. Солнышко, крестный поднимется к тебе чуть позже. Едва женщина выскользнула за дверь, Варя в два широких шага оказалась рядом с отцом и, хитро прищурившись, склонила голову.  — Ты пришёл помолчать? Он улыбнулся уголками губ и они задрожали.  — Мама права. Даже не знаю, что сказать… Точнее, сказать хочется так много, но как преобразовать слова в мысли — без понятия.  — Для начала отдай это, — Варя забрала у Артема цветы и засмеялась, — кажется, это мне?  — Конечно… Прости, я… Я сегодня сам не свой.  — Они потрясающие, папа, — девушка окунула нос в букет и с упоением вдохнула цветочный аромат. — Почему ты так переживаешь? Ты же не ограбил какого-то цветочного магната?  — Я пытался, — он притянул дочь к себе и уткнулся в тёмную макушку, — но он кидался в меня непроданными с восьмого марта тюльпанами. Варя снова звонко рассмеялась. Она никогда не видела, чтобы отец так тушевался и это было довольно забавное зрелище.  — Я никак не могу смириться с мыслью, что ты выросла. Моя маленькая девочка… Это ведь было так недавно и мне до безумия не хочется отпускать тебя во взрослую жизнь. Ты моя единственная и самая любимая дочка, моя наследница. Может, я не всегда бываю справедлив к тебе, но всё, что я делаю — я делаю для твоего блага. Я никогда не наврежу тебе и не позволю навредить кому-либо. Что бы между нами не происходило — я люблю тебя. Никого и никогда так не любил, как тебя. И эта любовь даёт мне силы жить и двигаться дальше. Ты — моё вдохновение, Варя. Ты моё всё. Своим появлением на свет ты осчастливила не одного человека и ещё принесёшь счастье многим другим. Я хочу, чтобы ты знала, какая ты потрясающая. Ты заслуживаешь того, чтобы у твоих ног лежал весь мир. Если бы я только мог, то давно постелил бы его. Но увы… Но сегодня я постараюсь исполнить любое твоё желание. Это меньшее, что я могу сделать для своей любимой дочки. Артем погладил дочь по щеке и та накрыла его руку своей ладонью, не позволяя отстраняться. Варя прикрыла глаза и из-под закрытых век скользнули вниз несколько слезинок. Речь отца тронула до глубины души и она поняла, как была несправедлива с ним все эти долгие недели их конфликта. Ссору можно было решить более мирно, а не нападать на Артема. Она обидела папу, а он всё равно твердил о том, как дорога ему дочка.  — Пап…  — Ты чего? Плачешь что ли? Я расстроил тебя?  — Нет. Просто я очень счастлива, что я именно твоя дочка. И я невероятно горжусь тем, что ношу твою фамилию. Не каждому повезёт иметь такого папу и такую замечательную семью. А мне повезло и я не устану благодарить судьбу за это. Хотя порой ты бываешь невыносим, папа, — она улыбнулась сквозь слёзы. Варя не знала, что будет дальше. Возможно их ждёт ещё не один скандал, ссоры и недопонимания, возможно, она будет кидаться обидными словами и просить прощение. Не знала, что будет чувствовать через неделю. Но сейчас она совершенно точно знала, что счастлива как никогда. Пусть мама и спустилась вниз, чтобы помочь Олегу, но от лица обоих родителей Артем подарил дочери ноутбук, на который она заглядывалась вот уже три месяца. Попросить его у мамы и папы ей не хватало наглости — предыдущий был куплен всего год назад, да и цена у желаемого компьютера была ого-го какая… И всё же высокие параметры так манили.  — Знаешь, у меня есть ещё кое-что. Мама сказала, что ты оценишь. Только пообещай, что не начнёшь опять рыдать, — Артем достал ещё одну красиво упакованную коробку, но гораздо меньше размера.  — Постараюсь. Что там? — Варя уже с интересом развязывала ленточку и аккуратно распаковывала подарочную бумагу. Рвать такую красоту было жалко. Внутри оказалась ещё одна коробочка — та, в которой дарят кольца. Девушка с трепетом достала его и оно показалось смутно знакомым. Кольцо было потрясающим. Оно было выполнено не из классического жёлтого золота, а из розового и смотрелось очень нежно. На внешней стороне были высечены витиеватые узоры и завивались в цветок с раскидистыми лепестками, в центре которого сиял и ослеплял прозрачный драгоценный камень.  — Это кольцо твоей мамы, — улыбнулся отец, — я подарил его ей, когда она родила тебя. Яна смотрела на него так же, как ты. Как восторженный котёнок, — мужчина засмеялся, — знала бы ты, как сильно сейчас похожа на мать. Невероятно. Варя не могла вдохнуть. Восторг и благоговение захлестнули её. Для неё это было не просто кольцо, это было нечто большее. Символ сильной любви матери и отца, что была у них когда-то.  — Когда тебе исполнился месяц, Яна пообещала передать это кольцо, когда у тебя появится свой ребёнок. Но вчера она решила, что гораздо символичнее будет подарить его тебе на восемнадцатилетие. Она тоже получила это кольцо в восемнадцать.  — Папа… Ты не представляешь, как много это для меня значит. Я не получала в жизни чего-то более невероятного, — её голос опустился до шепота. Девушка повертела кольцо и осторожно пальцем погладила его поверхность. И вдруг заметила что-то на внутренней стороне. Поднеся украшение ближе к глазам, она смогла прочесть гравировку: «Больше, чем жизнь» И Варя не сдержала своего обещания не рыдать. Слезы потекли против воли и пришлось зажать рот ладонью.  — Ну, я так и знал, что этим кончится, — вздохнул Артем и прижал дочь к себе, гладя по волосам. Девушка уткнулась ему в грудь, заливая рубашку слезами. Эти три слова тронули корку льда, которой начала покрываться её душа и образовавшаяся из-за этого сырость искала выход. Варя не могла описать словами того, что чувствовала.  — Это относилось к вам обеим, — произнёс мужчина и поцеловал Варю в макушку. Он забрал у неё кольцо и, взяв дрожащую руку дочки, надел ей его на палец. Кольцо подошло идеально и смотрелось так, словно и было изготовлено для Вари и просто ждало своего триумфального часа.  — Ладно, я тоже вниз. Надо ещё кое-что успеть до приезда гостей… Да и, кажется, к тебе уже ломится Олег. Он, конечно, терпелив, но не настолько. Следующим Варю действительно поздравил крестный. Его слова были искренними и теплыми девушка чувствовала, что они были от чистого сердца. Она всегда знала, что Олег любит её не меньше, чем родных детей, но даже не представляла, как велика его любовь. Он был с ней с самых пелёнок и всегда оказывал поддержку.  — Ты, солнышко, это лучшее, что было в твоих родителях. Ты вобрала в себя только хорошие их качества и такую же невероятную девушку я встречал лишь раз в жизни — твою мать. Хотя ты переплюнула и её, — широкая улыбка, — и, несмотря на то, что упрямство в тебе от отца, ты умеешь грамотно распорядиться им. Ты очень умная девочка. С днём рождения, Варя. Подарок от крестного она открывать не стала — это удовольствие она оставит на вечер, когда дом затихнет от шумных гостей, а высоко в небе будет светить луна. Варя едва успела привести в порядок комнату и себя — подкраситься и переодеться в приготовленную для этого дня одежду — как гости начали приходить один за одним. Следующими прибыл дедушка со своей семьёй. Он и его жена поздравили внучку с совершеннолетием, вручили подарки и стиснули в крепких объятиях. Да, сегодня определённо был день тёплых и хвалебных слов, обниманий и поцелуев. Даже не видя лица деда, Варя чувствовала его особенную улыбку. Мужчина улыбался так только ей. У него было уже много внуков и он любил всех одинаково, но со старшей внучкой у него была особая любовь. Затем дедушка и его жена уступили место своим детям — двум теткам и дяде Вари. Они со своими детьми и шумом и поздравлениями ворвались в комнату именинницы. Но по-настоящему как тетю Варя принимала лишь Олю — она была старше неё аж на двадцать два года. Женя и Лёша воспринимались ею как старшие сестра и брат и они относились к ней также. Разница с Женей составляла девять лет, а с Лёшей и того меньше — всего три года, он был даже младше Баса. Гора подарков в углу потихоньку росла. А потом пришёл Марк.  — Привет, — смущённо поздоровался он. Нельзя было сказать, что Варя не рада ему, но… Вряд ли бы она пригласила его, если бы не предложил Артем. Папа не настаивал а, скорее, аккуратно намекнул, но девушка была так обрадована тем, что отец пригласил Рому, что тут же согласилась и даже сама позвонила парню.  — Привет, — она приподняла уголки губ.  — А у вас тут миленько всё украшено… То есть… Я не то хотел сказать. Черт, сбился.  — Только не говори мне, что у тебя есть заготовленный листочек, где написана речь для сегодняшнего дня.  — Ты про это? — он достал из кармана брюк листок и смял его. — Да нет, ну что ты. Это слегка разрядило обстановку и молодые люди рассмеялись. Марк протянул девушке подарок и они неловко обнялись, не зная, стоит ли делать это или нет.  — На самом деле я вчера действительно пытался придумать что-то вразумительное, сказать что-то, от чего ты рухнешь в обморок с криками «Вау!», но, как видишь, мне не удалось. А сочинять что-то на ходу я не силён. Но я хочу сказать, что ты замечательная. И внешне, и… Нет, я не хочу сказать, что ты глупая. Ты умная. И красивая. И умная… Боже, что я несу. В общем, с днем рождения. Он развернулся и, смущенный, собрался уйти, но его остановил голос Вари, перекликающийся с не обидным смехом.  — Ты прав, говорить что-то приятное с ходу — не твоё, ты лучше придумываешь мотивирующие речи и что-то заумное. Но мне всё равно очень приятно. Спасибо. А после Марка Варя и вовсе сбилась со счету, сколько людей пришло её поздравить. Она просто улыбалась, принимала поздравления и подарки, отвечала на объятия и много, очень много раз сказала «Спасибо». Одними из последних с цветами к ней залетели её друзья — Влад и Катя. Они тискали её, целовали и поздравляли и в целом выглядели более счастливыми за её день рождения, чем за свой.  — Ух, Варька, ну ваша дача конечно и глушь, таксист три раза заплутал, — Влад плюхнулся на диван.  — Идиот, — постучала пальцем по виску Катя и присела рядом, — вот надо тебе опять свои пять копеек внести. Не слушай его, Варя. Тут замечательно, природа, птички… Правда. Тут даже дышится легче, чем в Москве. Убери свои руки! — вдруг рявкнула девушка. Варя удивлённо повернулась, отвлекшись от укладывания очередных подарочных коробок и пакетов. Влад пытался приобнять одноклассницу за талию, а та шлепнула его по рукам.  — Я с ним больше никуда не поеду! — пожаловалась она подруге. — Он всю излапал меня в такси. «Скажи ещё, что тебе не понравилось», — ухмыльнулась про себя Варя. Но по глазам Кати было понятно — она не против и даже хочет продолжения, но ей хватает ума не показывать Владу свою влюблённость.  — Да хватит приставать ко мне!  — Это я ещё не пристаю, — ехидно улыбнулся парень, — а когда начну, я дам тебе знать. Варя то и дело беспокойно выглядывала в окно. Где же Бас? Неужели передумал?  — Варя, иди сюда. Я тебе чуть заколку в волосах поправлю, — подозвала её Катя. Влад опять что-то жевал. Ещё неделю назад его было невозможно заставить поесть, а сейчас он снова не расставался с едой, но лучше уж так.  — О, Варька, ненаглядный твой. Девушка метнулась к окну — Рома парковался у дома. На минуточку всего отвлеклась, а уже проглядела! Она помчалась вниз. Звонок в дверь и открыл, на несчастье, Артем. Он отошёл в сторону и уставился на Рому, словно поджидал его. Яна на всякий случай встала сбоку от бывшего мужа. Варя поспешила и проделала тоже самое с Басом.  — Да, с не разбитым лицом он выглядит лучше, — не удержался Артем.  — И вы с целым носом посимпатичнее будете, — Рома не остался в долгу.  — Артем!  — Рома! — эти имена раздались в унисон.  — Артем, перестань.  — Рома, пожалуйста. Пап, ты обещал.  — Ладно, всё, я молчу, — отец ушёл вглубь дома. Рома держал в руках два букета с пионами — одни были более нежными, а другие насыщенного оттенка. Те, что поярче, он протянул Яне. Женщина приняла цветы и улыбнулась, искренне поблагодарив молодого человека дочери. Этот знак внимания расположил Баса к Яне — она знала, как нелегко достать эти цветы в апреле. Светлые пионы Рома подарил Варе и скромно приобнял её за талию. И, как ей показалось, даже чуть держал на расстоянии. Отвечая на его объятия, девушка вдруг почувствовала, как напряжено его тело. Натянутая струна в гитаре — и та ему проигрывала.  — Пошли, — прошептала она ему. Бас также напряженно угукнул. Обернувшись по направлению к лестнице на второй этаж, Варя поняла причину его беспокойства. На него смотрели абсолютно все, множество пар глаз в наглую изучали чужака. Причём взгляды эти были отнюдь не добрыми, а такими, словно они ожидали увидеть дикаря, а пришёл обычный человек. Лишь два человека смотрели на Рому спокойно — крестный и дедушка. Остальные изучающие взгляды больно укололи её.  — Так, — Яна тоже заметила это, — вроде все собрались, но только алкоголь ещё не довезли. Подождём чуть-чуть, а за это время именинница как раз придёт в себя и спустится вниз насовсем, — женщина подтолкнула Рому и Варю наверх. Им нужно остыть. В своей комнате девушка плотно захлопнула дверь. Бас нацепил улыбку, но она видела, что ему некомфортно. Ему непривычно в этой рубашке, его обижают косые взгляды, ему не нравится этот огромный дом. Он чувствовал тут себя лишним.  — Прости… Они как дикие люди, честное слово, — Варя прижала руку ко лбу.  — Ну нет, — пробормотал Рома и спиной прижал коротко вскрикнувшую от неожиданности Варю к себе. Сильные руки обнимали за талию, голову он устроил у неё на плече. Лёгкий поцелуй в шею и она почувствовала, что тело начинает гореть и томиться.  — С днём рождения, родная, — прошептал Бас. — Тебе сегодня восемнадцать и это невероятно. Перед тобой открываются новые горизонты, которые ты обязательно покоришь. Ты ещё заставишь всех восхищаться собой, ты загонишь этот мир под свои тоненькие каблучки. Я верю в это, — по голосу стало понятно, что он улыбнулся. — Это потрясающе. Ты потрясающая. Моя сладкая, ты действуешь лучше всяких антидепрессантов, когда меня накрывает. Моя яркая звездочка, которая освещает мне путь даже в непроглядной тьме. Моя неповторимая, та самая, чей зов я услышу даже через тысячи километров и самые громкие дожди. Парень развернул Варю к себе и слегка приподнял её голову за подбородок. Глаза девушки блестели от вновь подступивших слез радости и счастья. Когда Бас ещё такое скажет ей? Дай Бог, если лет через двадцать. Она вся сияла и даже не представляла, как была прекрасна в этот момент. Сегодня все твердили ей о том, как она хороша и изменила их жизни к лучшему, но Варе было сложно в это поверить. И всё же это не могло не осчастливить её. А Бас не мог налюбоваться на неё. Она была такая… Такая… Что он до сих пор не мог поверить, что она его. Что Варя реальна, а не сон или не плод больного воображения.  — Я люблю тебя, — прошептал Рома и слегка коснулся её губ своими.  — И я люблю тебя, — Варя обвила его шею руками и прижалась крепче.  — Знаешь что хорошо? — слегка усмехнулся он. — Теперь я могу не бояться, что меня посадят за совращение и растление несовершеннолетних.  — Так вот о чём ты думаешь… — слегка отстраненно произнесла Варя, поглощенная завязывающимся поцелуем.  — Очень редко, но всё же… И вдруг Бас поцеловал её так, как не целовал никогда раньше. Будто всё время до этого сдерживал себя, а теперь его прорвало. Отстранился он также внезапно, как и налетел.  — Всё? — обиженно надула губы она.  — Пока всё. Иначе мы не сможем остановиться, а внизу гости. На лучше, займись. А вот подарок Ромы Варя захотела открыть сразу. Он протянул две коробки — одну маленькую, похожую на ту, что давал отец и другую большую, прямоугольную и плоскую. Начала Варя с первой.  — Вау, — завороженно выдохнула она, доставая наикрасивейшие серьги с жемчугом в обрамлении сияющих прозрачных камушков. Девушка могла бы любоваться на них до вечера, если бы любопытство не напомнило ей о второй коробке. Варя надела серьги и краем сознания отметила, что они составляют хороший гарнитур с кольцом. Открыв второй подарок, она даже не сразу поняла, что это. А когда поняла — не поверила.  — Это… Это ты сам купил? — с придыханием спросила Варя, доставая из коробки тяжелый лиф темно-синего платья, расшитого сверкающими камнями.  — Что ты, как ты вообще могла такое подумать? Конечно же слугу на рынок отправил, — Бас не был бы Басом, если бы не язвил. Но Варя проигнорировала эту колкость и приложила платье к себе. Она подошла к зеркалу и едва удержалась от восторженного писка. В этот момент она чувствовала себя Золушкой и в голове заиграла мелодия знаменитого диснеевского мультфильма. Струящаяся вниз к полу юбка только добавляла сказочности. Точно принцесса…  — Нравится?  — Очень… — Варя могла говорить только шёпотом.  — Вообще-то это был незапланированный подарок, — парень улыбнулся, — я же ни черта в этих платьях не смыслю. Но как увидел это — сразу подумал о тебе.  — Надену его на выпускной, — решила девушка и продолжила крутиться у зеркала, — все девки попередохнут от зависти. Такого волшебного платья точно ни у кого не будет. Дверь открылась и в комнату заглянула Женя.  — Рома, да? — обратилась она к парню.  — Да.  — Там алкоголь привезли, помоги Артему разгрузить.  — Нет! — Варя аккуратно положила платье на кровать, но весьма неаккуратно вцепилась в Рому. — Папа убьёт его! Или он папу… В общем, ничего хорошего не выйдет.  — Боже, да успокойся, — тетя закатила глаза, — иди. Там мой отец, а он к тебе настроен положительно. Бас вышел на улицу, а Женя плюхнулась на диван и с горящими глазами потребовала показать подарки.  — Слушай, ты уверена, что он у тебя простой механик? — девушка провела рукой по ткани платья. — Такие серьги знаешь сколько стоят? Да и платье явно не дешевое, вечернее…  — Что ты хочешь сказать?  — Ничего. Но мало ли, вдруг он банки грабит.  — Обязательно, — фыркнула Варя.  — Всё, пошли к гостям. Дальше всё шло относительно спокойно. На Рому никто не глазел, Артем не отпускал в его сторону колкостей и вообще сел от него на другой стороне стола. Когда же дело дошло до алкоголя и Варе было предложено шампанское, а Олег поинтересовался, что будет Бас, тот слегка резковато отказался.  — Ты чего? — прошептала Варя. — Нажираться в слюни тебе никто не предлагает, но и от пары-тройки стаканов тебя ничего не будет.  — Мне как раз-таки будет, — он поджал губы, — при хорошем раскладе я и от абсента не пьянею, но я слишком давно не пил нормально. И от такого долгого перерыва я могу и после одного стакана пойти вразнос… Больше к нему с этим вопросом не приставали. А вот Влад явно не беспокоился о том, что может не выглядеть трезвенником и от вина не отказался. Варя знала, что он предпочёл бы коньяк, но всё-таки постеснялся так явно пьянствовать. Да и к тому же он пришёл не нажираться на день рождения к подруге. Марк же не стеснялся ничего и коньяк пил в открытую. Тогда-то и начались первые неприятности. Когда все слегка разошлись, Варя и Влад отошли в сторону, болтая ни о чём. Девушка поправляла алые розы в высоких вазах, какими был украшен дом. Она кинула взгляд в сторону Баса: он о чём-то разговаривал с Олегом, их лица были расслаблены и говорили о том, что оба заинтересованы в разговоре. Варя порадовалась, что Рома нашёл себе собеседника. Влад отвлекся на Егора: младший брат Вари раззадорил его и они о чём-то спорили. Тут-то к ней и подошёл Марк, воспользовавшись тем, что она одна.  — Странные вы, женщины, существа, — дыша перегаром, произнёс он, — вы хоть сами-то у себя в голове разобраться можете? Вот ты, — он нагло положил руку ей на талию, — почему ты меня не любишь?  — Э… — девушка попыталась высвободиться, но вдруг его рука резко слетела сама.  — Потому что она любит меня, — раздался рядом голос Влада, — смирись и плачь. А если станет легче, можешь положить себе под подушку её фотку и молиться каждую ночь — большее тебе не светит. Марк, пошатываясь, подошёл к своему отцу, тоже приглашенному. Юра вздохнул и кивнул сыну на лестницу, но стоило парню подняться совсем на чуть-чуть, как он пересчитал ступеньки носом. Варя демонстративно прошла мимо и села рядом с Ромой, положив голову ему на плечо. -… значит, моторное масло пора менять, — не отрываясь от разговора с Олегом, Бас взял её за руку. — Ну или свечи зажигания, у меня через одного сейчас с этими свечами прут.  — Про масло я тоже думал, — крестный отдал что-то подбежавшей Полине. По всему первому этажу раздался показательно громкий стук. Настолько громкий, что все обернулись на дверь и наблюдали за направляющимся к ней Артему. Он о чём-то говорил с пришедшим мужчиной и вдруг… Позвал Баса.  — Рома, иди сюда. Он настороженно встал со своего места.  — Тут участковый панику развёл, мол, не было тебя тут раньше и на, вылез. Распишись-ка в протоколе посещений. Рома прищурился и посмотрел на отца Вари и проигнорировал предлагаемую ему ручку. Затем он перевел взгляд на так называемый протокол, прикрытый сверху другими документами.  — Могу я посмотреть? — выделяя каждое слово голосом, попросил парень. Не дожидаясь ответа, он выдернул лист и, пробежавшись глазами, отшвырнул его от себя.  — Я, конечно, не юрист… Но смогу отличить простой протокол от какого-то контракта на моё имя!  — Что? — Варя подскочила на месте и подошла к Басу, забирая лист. Прочитав, она потрясенно посмотрела на отца.  — Папа… Военный контракт на десять лет? Ты с ума сошёл? Да ещё и в горячие точки?! — голос становился тоньше.  — Артем, ты с ума сошёл?! — Яна надвигалась на него словно тайфун. — Обязательно было делать это? И в этот день?!  — А что?! — заорал он. — Ну что? Ему отлично там заплатят! Бас, молчавший до этого времени, горько хмыкнул и посмотрел на Варю. По горящему в глазах огню она поняла, что ему хочется разнести тут всё. Но он только забрал свою куртку и направился к выходу.  — Ром! Подожди! — Варя кинулась за ним.  — Ноги моей больше не будет в доме твоих родителей! — процедил он.  — Да постой ты! — на улице она ухватила его за рукав.  — Пусти.  — В чём я-то виновата?  — Ни в чём. Пусти.  — Рома!  — Мне нужно остыть! Иди в дом! — рявкнул он и, заведя мотоцикл, с ревом унесся вдаль. Следующие полчаса Варя провела в своей комнате, бездумно пялясь в стенку. Настроение было загажено. Хотелось помчаться за Басом, но кто же повезёт её сейчас? Никто. А что, если… Девушка воровато огляделась и выскользнула за ворота. Идти пешком от дачи до Москвы — то ещё удовольствие, но что поделать. Через два с половиной часа Варя, всклокоченная, с туфлями в руках и сбитым дыханием стояла у подъезда Ромы, но была полна решимости. Приведя себя через пару минут в порядок, она зашла внутрь и постучала в дверь. Открыл ей… Денис.  — Где твой брат?! — она отодвинула его в сторону и вошла в квартиру. — Он не отвечает на звонки!  — А я что, пасу его? — спокойно спросил Денис и… закрыл дверь на ключ.  — Ладно… Я подожду его на улице.  — Не стоит, — Денис наступал и Варя, тяжело сглотнув, сделала два шага назад, — скоро стемнеет.  — Ничего. Пусти.  — Нет.  — Что значит нет? Выпусти! — девушка старалась держать себя в руках. Тут как с собакой — нельзя показывать свой страх.  — Хм… — парень загнал её в угол и прижал к стенке, — ты потрясающе пахнешь.  — Отойди, животное! — прошипела она.  — Животное? — он прищурился. — Значит, я покажу тебе свои природные инстинкты! Вдруг он схватил её и потащил в комнату Баса. Варя закричала. Денис повалил её на кровать и, зажав её ноги между своих, принялся раздевать.  — Пусти! — надрывалась она в крике.  — А ты ори громче! Но тебя всё равно никто не услышит.  — Я расскажу Роме! — Варя отбивалась как могла, но Денису, видимо, было всё равно. Слёзы, заливаясь в уши, неприятно щекотали. Страх, зародившийся сначала перерастал в неподдельную душевную боль, гораздо сильнее физической. Грязные руки Дениса лапали и мяли нежное женское тело, оскверняли и порочили его.  — Нет! Нет, нет, нет, нет!!! — она пыталась вырваться, но ничего не получалось.  — Не ори, раздражаешь! — он зажал ей рот огромной лапищей. Вдруг девушка почувствовала какой-то болезненный укол в плечо, а затем — грубые и болезненные толчки внутри себя. Слёзы хлынули водопадом, горло рвалось на части от глушимого Денисом её крика. Истерика не находила выход. Денис, получая от изнасилования удовольствие, блаженно закатил глаза. Варя же не знала, куда деть себя от душевной и не менее слабой физической боли. Через минуту она почувствовала слабость и сонливость и больше не могла кричать. Сознание нарисовало ей образ грустно ухмыляющегося Баса. «Я почему-то верю тебе. Только тебе. Пожалуйста, не заставляй меня пожалеть об этом» *** Варя пришла в себя от громкого хлопка двери. Что она? Где она? С кем? Кто это, Денис?! Боже, неужели они… Нет, нет, она не могла. Девушка посмотрела в окно — светло, значит, уже утро.  — Денис, скотина, ещё раз займёшь мою комнату… — Бас не закончил фразу и пораженно застыл на пороге. Он был слегка помят, словно пил где-то. Варя прижала одеяло к груди и тяжело сглотнула.  — Ты… Он… Ты… Рома выдернул Варю из постели и потащил на кухню. Слёзы оставляли за ней дорожку.  — Что это?! — заорал парень и тряхнул её за плечи. — Что?! Скажи, что ты не спала с ним! Скажи!!! Скажи мне хоть что-то, что оправдает тебя!!! Со стороны девушки раздались истеричные всхлипывания.  — Я не знаю… Я не помню…  — Тут и помнить не надо! Ты трахалась с ним! — Бас со всей дури ударил кулаком по столу, от чего по нему пошла трещина. Вдруг он рассмеялся, закинув голову, а выражение его лица изменилось на то, с каким он обычно смотрел на своих бывших девушек, к каким не имел интереса и ни капли не любил их.  — Чудесный спектакль, да?  — Ты… О… Чем… — захлебываясь слезами и заикаясь, проговорила Варя. Внизу живота всё стягивалось в тугой узел и болело, а в области сердца образовывалась черная дыра, засасывающая всё в себя.  — Тебе понравилось моё представление в несколько месяцев? — он злобно улыбнулся. — Неужели ты правда думала, что я люблю тебя? Ооох, бедная наивная дурочка, — он расхохотался. Девушка медленно осела на пол.  — Выходит, я чертовски хороший актер. Я не люблю никого, кроме себя, дорогая. А такую как ты я бы точно никогда не полюбил. Оттрахать я тебя хотел так, чтобы тебе даже лежать больно было. И ждал, пока тебе исполнится 18, чтобы за насилие не сесть. Поэтому и было всё это, все эти подарки и слова о любви. Ты что, правда велась? Боже, мне тебя даже не жаль, — он схватил её за подбородок и насильно повернул к себе, заставляя посмотреть себе в глаза. — Ты даже не представляешь, как жалко выглядишь. Ты кусок мяса, который я хотел жестко поиметь. И я бы сделал это, не разозли меня твой папаша с этим контрактом. Но, черт, не успел я тебя оттрахать, братец поимел первый. Что ж, хоть он наслаждение получил. Какая это, должно быть, сладкая месть… Владеть дочерью того, кто сломал тебе жизнь. И ты думаешь зачем я в тот день спас тебя от этих насильников? Да я сам хотел тебя трахнуть! Варя стеклянными глазами смотрела в никуда. Она даже не понимала, что происходит.  — Ну?! Чего расселась?! Или хочешь продолжения?! Я могу устроить! Собирай свои манатки и проваливай! Через десять минут Вари не было и убедившись, что она ушла достаточно далеко, Бас заорал во всю мощь своих легких. Он не знал, куда деть себя от этой боли. Она убила его. Растоптала. Раскромсала. Кухонный стол полетел вверх тормашками. Газовая плита разбита, от посуды остались одни осколки, мойка погнута. А боль только нарастала. Рома испортил вещи, сделал ей больно, как и она ему (чтобы уж точно никогда больше к нему не вернулась и не травила душу), но становилось только хуже. Парню хотелось долбиться головой о стену, прыгать с обрывов и делать всё, что угодно, лишь бы заглушить эту чудовищную боль, от которой он сошёл с ума, не в силах вынести. Он больше не чувствовал себя человеком. Он чувствовал себя пресловутым куском мяса, который изрезали, искромсали, истоптали и бросили кровоточить на дороге, где по нему также безжалостно топтались. Бас вихрем ворвалась в свою комнату. Первая мысль — выкинуть брата из окна и зарезать осколками, но было жаль новый стеклопакет. И тогда Рома принялся избивать даже не сопротивляющегося, а лишь злобно смеющегося Дениса так, что его лицо действительно стало куском мяса, а кожа висела лохмотьями. Но даже тогда не останавливался. А боль становилась больше и больше, подводя Баса к черте всё быстрее.