Невеста для Бастарда

Путь до роддома казался Варе самым ужасным в её жизни. Артем нарушал все писаные и неписанные правила, гнал давно за пределами допустимого и материл каждого, кто представлял себя бессмертным и не уступал ему дороги. Кочки — отдельная тема. Подскакивая на очередной из них, девушка судорожно сжимала руку Влада, боясь что вот-вот родит. Схватки нарастали, они повторялись с периодичностью каждых трех минут и были куда интенсивнее.  — Варя, Варя, Варя… — шептал Бас, обернувшись к ней с переднего сиденья. Парень был не в восторге от того, что ему придётся сидеть в одном автомобиле с Артемом, да ещё и так близко, но других варианты не рассматривались. Втроём им было бы слишком тесно, а Влад удостоился сидеть рядом с подругой по той причине, что имел какое-никакое медицинское образование. Он напряженно считал интервал между схватками Вари и был явно им недоволен. Варя что-то промычала сквозь плотно стиснутые зубы. Боль постепенно сводила её с ума и заполоняла собой разум, не давая соображать здраво. Девушка держалась из последних сил, чтобы не нервировать и без того взвинченных мужчин.  — Черт… — выругался Влад и поднял на Рому полные страха глаза. — Схватки участились. Две минуты, а не три. Он бешено закрутил головой и едва ли не запрыгал на месте. Парню снесло голову от того, что они могут не успеть доехать, но, видя бледное лицо сдерживающей себя Вари, тоже попытался взять себя в руки.  — До ближайшего роддома десять минут, солнышко, держись, — обеспокоенно проговорил отец.  — Мне не нужен ближайший, — с трудом процедила девушка и вцепилась в полы куртки, сжав ладони в кулаки, — мне нужен тот, с которым я заключала контракт.  — Мы тебя не довезем, — возразил Рома и Артему впервые не хотелось ему перечить, — туда ехать минут сорок!  — Я буду рожать только со своим врачом!  — Да чтоб тебя! — Бас ударил кулаком по приборной панели и тут же извинился, видя взбесившиеся глаза Артема. Влад поджал губы, чтобы не вступать в перепалку. Желание Вари казалось неразумным, но… Не было лишено смысла. Её беременность нельзя было назвать лёгкой, роды тоже не сулили ничего хорошего и кто, как не её личный акушер, который был в курсе всех нюансов, сможет справиться с любой ситуацией на все сто?  — Везите куда она просит, — со вздохом произнёс парень, рукой ощущая очередную схватку и то, как окаменела при этом девушка. — Постарайся не напрягаться, — прошептал он ей, — будет не так больно. Успокойся, все будет хорошо, я с тобой.  — Ты с ума сошёл? — рыкнул Рома. — Сорок, мать твою, минут! Тут каждая секунда за час, вы хотите, чтобы у меня на голове поседело все, что не успеет выпасть?!  — Не ори, не дома! — осадил его Влад. — И дома не ори. Поверь, так ей будет лучше. Может, она до завтрашнего вечера не разрешится, роды могут быть долгими, очень долгими! И что она будет делать с врачом, который не знает её физиологию, её проблемы? А если что-то пойдёт не так? Нужен именно её акушер.  — Акушер? — недовольно переспросил Бас.  — Да. Это мужчина. И не надо делать такое лицо, поверь, ничего привлекательного он там не увидит и соблазнить его Варе точно не удастся. Парень отвернулся. Он чувствовал себя не как на иголках, а, как минимум, как на шипах, которые не жалели его нервную систему. Он посмотрел на Артема. На руль. И снова на Артема.  — Мне нужен руль! — вдруг рявкнул Бас и, не дожидаясь ответа, выхватил его. Мужчина обалдело уставился на него и не смог выдавить из себя ни буквы от такой наглости. Рома отпихнул Артема в сторону и они осторожно, насколько это было возможно, поменялись местами. Последний все ещё не издавал ни звука, что было ему несвойственно, но желание съездить Роме по лицу кулаком или металловозом никуда не делось.  — Сорок минут, сорок минут… — приговаривал он, застегивая ремень безопасности. — Сейчас за двадцать домчим! Владу это не понравилось — обычно Бас пренебрегал правилами дорожного движения и предпочитал ездить без надоедливого ремня. Он переключил скорость и вжал педаль газа в пол так, что, казалось, проломит его. Стрелка на спидометре стремительно двигалась вправо. Им очень повезло, что в столь поздний час дорога была практически свободна, а те смельчаки, которые рискнули выехать безумцами все же не были и пропускали слетевшего с катушек лихача. На заднем сиденье забубнил Влад: он смог дозвониться до Вариного врача и в срочном порядке вызывал его в роддом, говоря, что они и сами подъедут в ближайшее время. Через динамик было слышно, что врач задавал какие-то вопросы и Влад, переживая, сбивчиво отвечал. Нервы ему потрепали знатно. Бас до боли в глазах вглядывался в трассу, не желая упустить ни малейшей детали и в случае чего совершить маневр. Любая оплошность на такой скорости будет непростительна, но у них нет времени. В салоне автомобиля повис невысказанный никем страх. Рома старался не показывать того, что ему и самому не по себе: стрелка спидометра давно завалилась, шины визжали, а огни фонарей слилист в одно огромное пятно. Он не рисковал так разгоняться даже когда был моложе и его единственным имуществом был мотоцикл, когда он отвечал только за себя. Но гораздо больше Рома боялся того, что если Варя начнёт рожать в машине, отсутствие квалифицированной медицинской помощи может стоить жизни или ей, или их малышке. Или… Или им обеим. При этой страшной мысли он с трудом сглотнул и чуть не пропустил поворот, едва в него вписался. Конечно, у них был врач — Влад, но, во-первых, это не его специальность, он знает не больше, чем Рома или Артем. А во-вторых, не было мед. оборудования и до ужаса стерильных условий, какие были во всех роддомах.  — Варя, ты как? — спросил парень, слыша её тяжелое надрывистое дыхание.  — Укачало, — честно призналась она.  — Ещё совсем чуть-чуть, мы скоро будем на месте, — он не знал, кого успокаивал: её или себя? Но Варя, казалось, было уравновешеннее любого из здесь собравшихся по отдельности и их всех вместе взятых. Она не возмущалась и не ругалась, она лишь мысленно просила дочь потерпеть ещё немного. Девушка чувствовала процесс и была уверена, что в ближайший час точно не родит, именно поэтому так требовательно заявила о своем желании ехать в свой роддом. Наконец Рома затормозил. Это произошло резковато, всех подбросило вперед. Влад с глухим стуком ударился лбом о кресло, Артема подобная участь удара о панель не настигла только потому, что он сумел вовремя выставить руки вперёд.  — Совсем дебил что ли?! — со злости заорал друг на Рому. Вопрос был риторическим, парень понимал, что он сделал это не специально, но над шишкой, которая непременно вылезет, будет ржать весь институт вместе с преподавательским составом. На ступеньках роддома между Ромой и Артемом произошла небольшая перепалка: первый хотел помочь Варе, второй же ему этого не позволял.  — Имею право, я отец! — шипел Бас, чтобы не разбудить других рожениц, чье время ещё не пришло.  — Я тоже! — в тон ему шипел Артем, поддерживая дочь. — Она мой ребёнок, убери свои руки!  — Да ведите меня уже хоть кто-нибудь! — взвыла Варя, оседая на ступеньки.  — Ни один, ни другой! — гаркнул Влад и забрал у Артема Варю. — Ну?! Мы так и будем тут до утра стоять или хоть кто-нибудь соизволит дверь открыть?! Оба кинулись к дверям, едва не столкнувшись лбами. Артем рыкнул: с этим наглецом он разберется позже. В регистратуре их встретила сонная девушка, очевидно, решившая, что никто сегодня не поступит и можно подремать.  — ФИО и количество полных лет, пожалуйста, — слегка хриплым голосом попросила она, щурясь от света монитора.  — Грач Варвара Артемовна, двадцать пять, — сумела проговорить даже без запинки. Едва она произнесла последнее слово, на первый этаж прибыл лифт и его двери распахнулись, являя вполне себе бодрого мужчину лет тридцати пяти. Широким шагом он пересекал холл, направляясь к прибывшей полуночной пациентке, полы его халата развевались, а оправа очков игриво поблескивала.  — Это моя пациентка, Аня, — чуть улыбнувшись, произнес он. Бас сжал кулаки: акушер был молод и довольно привлекательной наружности, что не могло радовать. Он осознавал, что для глупой ревности сейчас не время, но ничего не мог поделать с жаром в груди, видя, как врач аккуратно берет Варю под локоть и ведет к лифту. Он спрашивал девушку лишь о медицинских аспектах, о том, что касалось её родоразрешения, но парень и в этом видел флирт. «Чертов извращенец, — думалось ему, — какой нормальный мужик по доброй воле пойдёт работать акушером? Так не дают, хоть на работе насмотрится? Умно, умно. Для извращенца»  — Простите, Варя, напомните, роды у нас партнерские? — донеслось до Ромы и он вскинул голову, отвлекаясь от созерцания пола лифта. Помимо врача и Вари были только Рома и Артем, Влад остался внизу, чтобы тиранить вопросами бедных всполошившихся медсестер и девушку-регистратурщицу. Варя посмотрела на Баса.  — Нет… — побелевшими губами прошептала она, уверенная, что он не захочет на это смотреть. Она даже немного пожалела: чья-то поддержка сейчас бы не помешала.  — А что это нет?! — тут же взвился Рома. — Мы ещё не решили, — с вызовом кинул он, смотря на акушера.  — Такие вопросы решаются заранее, — все с той же улыбкой, что так раздражала, покачал он головой, — скоро ребёнок на свет появится и ваше решение станет не нужно.  — Не умничал бы, — парень заскрипел плотно сжатыми челюстями, — ребёнок должен был родиться гораздо позже и то, что происходит сейчас — целиком вина врачей. И это отчасти было правдой: как-то пару недель назад Варя мимоходом бросила то, что ей собираются отсрочивать роды уже сейчас, потому что она рискнует не доносить и она должна была лечь в приемный покой на сохранение, но по каким-то причинам этого не произошло, госпитализацию отложили. Бас невесомо коснулся её руки и его не отторгнули. Напротив, Варя сжала его ладонь с небывалой силой и сердце Ромы сладко замерло: она доверяла ему. Она снова раскрывалась и давала надежду на то, что всё можно вернуть и у их дочки будет полноценная семья. Возможно, не сразу. Сначала Варя позволит приходить ему, затем они будут выбираться на совместные прогулки с коляской, а в один прекрасный день она решит, что не спать ночами должна не только мама и предложит Роме остаться… Поглощенный мыслями, он не заметил, как рука Варя выскользнула из его и она скрылась с врачом в одном из кабинетов. Артем с отчего-то довольным видом опустился на один из диванов. Рома посмотрел на него и продолжил стоять, он не сможет сидеть спокойно, пока не узнает, что ждет двух его девочек.  — Слушай, раздражает, — вдруг произнес вслух Артем. Бас обернулся и снова посмотрел на него: мужчина сидел в несколько иной позе, закинув ноги на диван и сцепив руки в замок за затылком.  — Раздражает что? — парень развел руками в воздухе. — Что я опять делаю не так?  — Дышишь. Ты всегда так делаешь или только сейчас, чтобы меня побесить? Рома собрался возмутиться и сказать отцу Вари пару ласковых, но не успел. Артем открыл рот первый.  — Угомонись и сядь, — его голос смягчился, — весь роддом оценил мощь твоих легких, твоё дыхание эхом по этажу разносится. Такое ощущение, что на меня локомотив мчится. Бас мысленно чертыхнулся и медленно выпустил носом воздух, стараясь дышать тише. Что-то он и правда разошёлся.  — Успокойся, говорю, — повторил Артем.  — Как я могу быть спокоен, если ребёнку всего тридцать четыре недели, а роды уже начались? А что, если недобор веса окажется критическим? А если легкие не раскроются? А если…  — Ты где этого набрался? — перебил его мужчина. — Что-то я не наблюдал у тебя диплома акушера-гинеколога.  — Боже упаси, я на экономиста учился — пробормотал Рома. — Ну, мне же не все равно, я интересовался. У меня был Влад и интернет…  — Который нужно отрубить к чертовой матери вам обоим, — жестко отчеканил Артем. — Варька тоже любила начитаться всякой ерунды, не имеющей к ней никакого отношения, а потом полоскала мозг и себе, и окружающим. Интернетом нужно во благо пользоваться, а не в дебилизм. Бас тяжело вздохнул. Бывало и такое, но, к счастью, он располагал недостаточным количеством времени, чтобы перекопать кучу информации и накрутить себя до потери пульса. К тому же в связи с последними событиями Рома значительно ослабил хватку на работе и Глобал опустился на одну позицию внизу, а Ланграст, наоборот, поднялся и теперь от плотной конкуренции их разделяло всего одно предприятие. Бас смотрел на статистику тупым взглядом и понимал, что все могло быть гораздо хуже. Из-за того, что он слишком занялся личной жизнью, Глобал мог рухнуть не то, что на одну позицию, а на целых четыре и было бы Марку счастье. Но парню несказанно повезло, что у него в замах были замечательные Феликс и Вильям, на которых до сих пор и держался Глобал. Один управлял компанией из Америки, где он и был основан, а второй тянул лямку в России, обложившись документацией с ног до головы и не выказывающий боссу ни капли недовольства. Рома рассеянно подумал о том, что Вил и так неплохо получает, а Феликсу стоило бы повысить оклад. Кроме того, после ухода Кати ему приходилось тяжко. Частенько девушка брала работу сверх того, что должна делать, чем облегчала задачу Фила, но она любила свое дело и ей не было это в тягость. Парень сглотнул подступивший к горлу ком. С Катей он так и не помирился. Он приходил к ней несколько раз, но последние два раза она даже не открыла ему дверь.  — Еб твою мать, ты издеваешься?! — рассерженно зашептал Артем. — Я двадцать минут наблюдаю за тем, как тебя носит по коридору как маятник, иди отсюда на хрен в другой конец коридора! Черт, надо было бросить тебя в деревне и выбирайся как хочешь!  — Ну и че не бросили? — угрюмо спросил Рома, не переставая коситься на дверь кабинета, из которого так и не выходила Варя. А вдруг что-то не так?..  — Ага, щас. Детей делать всем приятно, а мучиться одна она будет? Нет уж, тебе предстоит выслушать все её маты, побыть точкой опоры и терпеть, когда она будет лупить тебя по спине. Рома наконец соизволил сесть на диван, чтобы не мозолить Артему глаза и вопросительно посмотрел на него.  — По крайней мере, так было, когда рождалась Варя, — хмыкнул мужчина и не сдержал улыбку. Его взгляд затуманился: он погрузился в воспоминания. Бас откинул голову назад. Он тоже вряд ли забудет этот день.  — Если я смирился с твоим присутствием в её жизни, — голос Артема был на удивление спокойным, — то только потому, что она сама этого хочет. Я больше не намерен ругаться с самым дорогим в моей жизни человеком из-за какого-то… кхм… тебя. Но если ты обидишь её ещё хоть раз, если хоть одна слезинка упадёт из её глаз из-за тебя или, Боже упаси, ей будет также плохо, как когда ей было 18… Клянусь, я отвезу тебя к тополям. Будешь лежать и отдыхать в земле-матушке. Ты понял меня, Рома? Баса передернуло. Артем впервые назвал его по имени, а не придурком, идиотом или дебилом. И это было самое ласковое, на что был способен Варин отец.  — Да где ж вы тополь найдете, его вырубили весь…  — Поверь мне, я найду! Интересно, сам Рома будет также трястись над своей дочерью или крохи адекватности у него останутся? Но девочки — это маленькие хрупкие феи, которым необходимо папино сильное плечо. Всегда. Парень улыбнулся, все-таки первый вариант нравится ему больше. Дверь кабинета наконец распахнулась, откуда вышла уже переодетая Варя, поддерживающая поясницу. За ней следом вышел врач.  — Так, Варвара, мы все поняли? Я на дежурстве, буду заходить каждые полчаса и каждый час осмотр. Но если что, то в палате есть кнопка, при нажатии которой я тут же подойду. Вас проводить до палаты?  — Не нужно! — через чур сурово гаркнул Бас и подскочил как на пружинах. Акушер пожал плечами и протянул ему ключи.  — Четвертый этаж, двадцать седьмая палата. Варя, на связи. Девушка подошла к отцу.  — Езжай домой, папа. Черт знает, сколько тебе тут сидеть придётся, а ты со смены, я знаю, ты устал.  — Я мешаю тебе? — шутливо спросил он. — Я буду на первом этаже.  — Нет, — Варя невольно смутилась, — но я беспокоюсь за тебя, пап.  — Даже в таком состоянии? — мужчина встал и аккуратно обнял дочь. Артем прикрыл глаза, чтобы никто не видел их блеск и секундную слабость. — Я буду в машине, все равно мне сегодня не спать. Пусть все будет хорошо. Он развернул её по направлению к Роме и отправил их в палату. Восхождение прошло без приключений: Варя стоически переносила схватки. Добравшись до палаты она тут же села на кровать и скомкала простыни в кулак. Бас встал рядом, уперевшись руками в спинку кровати.  — Я могу тебе чем-то помочь?  — Не думаю, — она вымученно улыбнулась. — Почему ты не ушёл? Ты что, правда хочешь видеть это?  — Да. Я хочу поприветствовать нашу девочку в этом мире.  — Но это… Это не очень красиво и созерцательно.  — Не созерцательно — это когда Сиплый кровью блевал. А роды физиологический процесс… Но только… Я тут нужен тебе или мне лучше подождать в коридоре?  — Нет! — Варя даже приподнялась. Бас положил ей руку на плечо, усаживая обратно. — Мне будет легче, если ты останешься. По телу разлилось приятное тепло. Он ей нужен, что бы она ни говорила… Нужен.  — Почему ты так долго была в кабинете? Все в порядке? — мучивший Рому вопрос вырвался наружу.  — Ктг.  — А теперь расшифруй.  — Сердечко слушали, периодичность схваток измеряли. Вдруг Варя неожиданно и коротко вскрикнула, захватив ртом больше воздуха, чем обычно. Схватки доставляли ещё больше боли.  — Помоги мне, — девушка протянула руку, — я не хочу сидеть.  — Ты уверена?  — Да, подними меня! Рома помог ей встать. Варя облокотилась ему на плечи и стала осторожно раскачиваться из стороны в сторону. Хотелось вымещать свою боль хотя бы в жалобное мычание, но она знала, что легче не станет.  — Вот так вот, — недовольно проговорила она, — мама страдает. Маму тошнит несколько месяцев, у мамы смещаются все органы, маме плохо при родах. А любят они всё равно больше папу, потому что папа все разрешает! Бас засмеялся, легонько поглаживая её по спине.  — Да что ты?  — Да! По крайней мере, у Егора в любимчиках точно Олег. Он разрешал нам всё, что не разрешала мама. Правда, иногда он просто не замечал, что мы едим снег, но с ним гулять все равно было интереснее.  — Не думаю, что кого-то из родителей можно любить больше. Ты же не скажешь, что любишь отца больше, чем мать? Или наоборот. Благоволить — другое дело. Варя поджала губы. Навязчивая мысль крутилась у неё в голове, но она не могла произнести это вслух и не обидеть Рому.  — Но ты любил мать больше, чем отца, — не выдержала она и отошла, опираясь на подоконник. Теперь эта поза казалась ей удобнее.  — Ошибаешься, — его голос был полон холода. — Я не любил никого, Варя. Я не любил своих родителей. Он уставился в противоположную стену. Ему не было горько. Бас был привыкшим к таким семейным отношениям и, став старше, не хотел ничего менять. Но он знал совершенно точно, что в своей семье такого не допустит никогда. Варя ошарашенно посмотрела на него. Ей вдруг до боли в сердце стало обидно за мать Ромы. Девушка могла понять его ненависть к отцу, но в чем виновата она? Варя знала, какой сильной и трогательной любовью Елена любила младшего сына. Знала, что встань перед ней выбор между ещё живым Денисом и Ромой, то она бы, наверное, выбрала второго. Так чем же она заслужила такое отношение?  — Не надо так смотреть на меня, — наконец после долгого молчания произнес Бас, все также смотря куда-то в даль. — Я был ей благодарен за то, что она из последних сил пыталась прокормить меня и защитить от безумца в нашей квартире. Я жалел её. Я уважал. Но не любил. Я не умел, я не знал, что это такое, — в голосе проклюнулась тоска маленького мальчика, которого день за днем бросали дома одного. — Я рос в одиночестве. Её не было рядом, она пропадала с утра и до вечера. Но я не могу винить её в этом, она делала это ради нас с Денисом. Никто не виноват в том, что я такой… получился. Просто так вышло. Злость Вари сменилась на жалость.  — Ты… Ты всегда оставался дома один? Это не укладывалось у неё в голове. С самого рождения Варя была окружена кучей людей и матери всегда было с кем её оставить. Девушка не представляла, как можно оставить ребёнка одного. Но… Они были другими. Их семья не была похожа на семью Ромы. А сам Рома всегда говорил, что семьи у него никогда не было. Только брат.  — Почти, — он пожал плечами, словно это было чем-то обыденным. Но для него это так и было. — Лет до четырёх я сидел с соседкой, которая особо за мной не следила. И я научился справляться сам. Варя поморщилась: одновременно тело прошибла и физическая боль от схватки, и душевная от сказанного. Ребенок научился сам…  — Но это страшно, — прошептала она.  — Нет, сладкая. Страшно было, когда я слышал звук ключей в двери. Я умолял, чтобы это был не отец, ведь дома не было ни матери, ни Дениса, никто не защитит меня. Только молитвы не работали. Думаю, теперь понимаешь, почему я далек от веры? Я с детства понял, что это так не работает. В палату зашел врач и Бас замолчал. Он что-то спрашивал у Вари и Рома внимательно вслушивался, боясь упустить важную информацию. Но акушер лишь посоветовал ходить для скорейшего родоразрешения. Варя вежливо покивала, но все равно продолжила делать так, как удобно ей.  — А дальше? — спросила она, когда захлопнулась дверь.  — Дальше что? Рома сбился с рассказа о своем детстве и не совсем понимал, чего от него хочет благоверная. Он уже пустился мыслями в тот период, когда сможет подержать на руках свою собственную дочку. И он точно будет для неё лучшим отцом, чем его…  — Ты никогда не рассказывал мне про свое детство. Только очень расплывчато и в общих чертах. Но я хочу это знать. Хочу… Лучше понимать тебя. Вдруг Варя поняла, что сможет оправдать бегство Баса в Америку. Он ей явно что-то недоговаривает, но что-то наверняка подтолкнуло его к этому. И, возможно, оно шло из детства, которого Рома оказался лишен.  — Что дальше? — настаивала девушка.  — А дальше я встретил тебя и все-таки научился любить, — парень подошёл ближе и поцеловал её в светлую макушку. Варя тяжело дышала. Не терять нить разговора из-за боли ей было все сложнее с каждой секундой, но она должна довести дело до конца.  — Я не про это.  — Нет, а что ты хочешь услышать? Мне нечего рассказать тебе! Красочное описание того, как отец издевался надо мной и Денисом? Как мы сбегали ночами без обуви и прятались под кустами? Или, может, как Денис первый раз решился ответить отцу кулаком на кулак, а потом неделю пролежал в больницу? Но тебе это не нужно. А другого у меня и не было. Кроме того… — он заговорил тише. — Я тоже просил рассказать тебя об изнасиловании. Я тоже хотел помочь и лучше понимать тебя. Но я до сих пор не знаю ничего. Варя закусила губу, борясь с подступившими к глазам слезами.  — Я расскажу, — её голос надломился и задрожал, — но когда-нибудь потом. Я… Я все ещё не готова. Но скажу лишь то, что никогда не смогу оправдать Дениса так, как оправдываешь его ты. Твой брат — чудовище.  — Ты не знала моего брата, — глаза Ромы заблестели. — Это был не он, а то, что от него оставила болезнь. Денис умер задолго до того, как его убил я. Его сознание погибло под натиском безумия. К счастью для Ромы, этот тяжёлый разговор подошёл к концу. Варя больше не могла думать ни о чем, кроме того, что ей ужасно больно. Схватки шли одна за одной и убеждали Варю в том, что может быть ещё больнее, хотя она не верила. Но гораздо больше девушку беспокоило то, что ребёнку сейчас гораздо больнее. Только вот незадача: дочка ничего не будет помнить, а вот Варя запомнит на всю жизнь и за вторым вряд ли соберётся. Ноги сводило судорогой, но ложиться девушка не собиралась, тело требовало находиться в вертикальном положении. Рома приобнял её за талию и Варя с шумом выдохнула, вцепившись ему в ладонь. Буквально на миллисекунду ей стало легче… Врач, так бесивший Рому, как и обещал приходил каждый полчаса и каждый раз его вердикт был неутешителен: в родзал рано. В последний такой приход Бас не выдержал. Видя, как Варя прикусывает белоснежными зубками простыню, чтобы не заорать во всю мощь своих легких от невыносимых спазмов, он выскользнул вслед за акушером.  — У вас какие-то вопросы ко мне? — вежливо поинтересовался он.  — Ей можно как-то облегчить боль? Хоть немного? В идеале было бы ускорить родовую деятельность, но парень понимал, что постороннее вмешательство в естественный процесс может сказаться на дочке далеко не положительным образом.  — Никак, — врач развел руками, — она собственноручно написала отказ от эпидуральной анестезии. Рома чертыхнулся и вошел обратно в палату. Варя едва ли не ползала по полу от безысходности. Она опустилась на колени и теперь упиралась головой в спинку кровати, что-то страдательно мыча. Через минуту она предприняла попытку подняться и Бас пришёл ей на помощь. Девушка прижалась к нему всем телом и он почувствовал её дрожь. По её вискам стекали капли пота, собранные в начале приезда волосы растрепались и сбились на одну сторону.  — Я не могу больше, Рома-а-а-а, — выла Варя на одной ноте, — меня сейчас на части разорвет! Он не знал, что ему делать. Никакие слова не послужат утешением, никакие действия не заставят дочь родится быстрее.  — Хочешь, пройдемся по коридору? — предложил он. — Врач сказал, поможет процессу.  — Хочу, — неожиданно согласилась девушка. Полностью доверившись Басу, Варя облокотилась на него, а он в свою очередь крепко её держал. Из одного конца коридора они ходили достаточно долгое время, но ничего так и не произошло.  — У меня сейчас зубы раскрошатся, — пыхтела Варя, — я больше не могу терпеть, не могу молчать. Мне визжать хочется! Её глаза были полубезумными. Кожа на руке Баса была давно разодрана её острыми ногтями и теперь она продолжала кромсать плоть, но его это мало беспокоило. Молотком в голове билась одна мысль: ей больно.  — Это несправедливо! — выдала Варя, смотря на девушку, которую вели к лифту, чтобы поднять на этаж выше. — Она приехала позже меня, она ходила со схватками меньше, но в родзал поднимают её! — она опустила глава и обратилась к дочери: — Вылезай давай, раз уж собралась! Что ты там копаешься? Варя дышала быстро и надрывисто, словно ей не хватало воздуха. Вдруг она остановилась, повернулась к Роме лицом и схватила его за плечи.  — Ты же не уйдешь? Не уйдёшь? — дрожа повторяла она. — Ты будешь со мной до конца? Пожалуйста, Рома, ты нужен мне как никогда!  — Конечно. Я больше никогда не уйду, Варя. Я всегда буду с тобой, ты права, до самого конца. Девушка улыбнулась, чувствуя его легкий поцелуй на лбу. Слегка прохладные и шершавые губы коснулись влажной кожи, давая понять, что они пройдут через это вместе. Варя собралась с силами и была готова сделать следующий шаг, как вдруг её пронзила куда более чудовищная боль. Она замерла, огорошенная тем, как её не разорвало пополам и не смогла сдержаться. Оглушительно громкий визг сорвался с её губ. Помутневшим взглядом она заметила, как с другого конца коридора к ней спешит ее врач.  — А вот теперь в родзал, — произнес он. Оказавшись наверху она вдруг ощутила радость от того, что совсем скоро она встретится с дочерью и весь этот кошмар закончится. Но в родзале, как оказалось, началось самое ужасное. И не помогли ни увещевания акушера и медсестер, ни Рома, который в изголовье держал её за руку и что-то говорил. Варя стала считать. Раз-два… Раз-два… Она повторила это сотню, а может, тысячу раз. Ещё один рывок, ещё одна волна боли… И воздух наконец-то сотрясся от мощного детского крика, не менее оглушительного, чем мамин визг в больничном коридоре.  — Какая боевая малышка, — улыбнулся врач, кладя ребёнка Варе на живот. Бас задержал дыхание и медленно опустился на колени рядом, чтобы лучше видеть столь долгожданную и выстраданную дочку.  — Добро пожаловать, маленькая, — прошептал он, не скрывая восторга.  — Добро пожаловать, — продублировала Варя, осторожно беря маленькую ручку и поднося ее к губам. Время остановило свой ход, давая молодым родителям насладиться радостью близости с дочкой. В целом мире для них не было никого идеальнее, чем эта маленькая девочка, весь мир сосредоточился в её глазах.  — Она наша, Ром. И она потрясающая, — проговорила Варя, поглаживая дочку по довольно длинным и темным для новорожденной волосам, доставшихся ей, очевидно, от отца. Бас поцеловал Варю в висок и накрыл её ладонь, лежащую поверх спинки дочери, своей. Девушку захлестнуло волной счастья и она впала в эйфорию. Всей душой она чувствовала Рому, чувствовала дочь… И ей не надо было больше ничего. Варя поняла, что уже рассвело и её девочка родилась с первыми лучами солнца. И вдруг она вспомнила, как несколько лет назад после отъезда Баса она всем сердцем желала родить от него дочку.  — Я давно-давно загадала тебя, родная. И ты сбылась. Когда ребёнка забрали для измерений девушка вдруг почувствовала, что глаза закрываются против воли, а сознание постепенно угасает.  — Она довольно крепенькая для своего срока. Почти два с половиной килограмма, — последнее, что она успела услышать. *** Варя распахнула глаза, чувствуя себя полностью отдохнувшей. Палата была залита солнечным светом и первое, что она увидела, был Рома. Он сидел спиной к ней, склонившись над кювезом с дочкой, люлькой для новорожденных на колесах и с прозрачными бортиками.  — Моя маленькая, моя ненаглядная, моя родная, — осыпал он новорожденную дочь словами любви, аккуратно поглаживая.  — Всё любуешься? — хрипловатым голосом окликнула его Варя. Она попыталась приподняться, но тут же оставила эту идею. После родов всё ещё болело.  — Чш, — шикнул на неё Бас, тоже не позволив встать. — Куда собралась? Полежи пока, отдохнуть надо. Тебе принести что-нибудь?  — Водички, — попросила Варя, чувствуя ужасную сухость во рту. Парень протянул ей заранее приготовленную, за то время что она спала, бутылку и девушка осушила её почти всю.  — Долго я спала?  — Всего час. Бас отошёл в сторону люльки и с преувеличенной осторожностью достал малышку. Он все ещё побаивался держать её на руках.  — Дай мне её, — Варя протянула руки. Рома тут же отдал её матери, что, собственно, и собирался сделать сразу. Оказавшись на руках у матери, малышка сморщила носик во сне и зашевелила губками.  — Не проснётся? — побеспокоилась она.  — Не-а, — мотнул головой Рома. — Её танком не разбудишь.  — Какая она маленькая, худенькая…  — А я думал, мне показалось, — засмеялся он. — Сорок пять сантиметров, два килограмма и четыреста грамм, — отчеканил Рома. Варя носом уткнулась в макушку, балдея от запаха. Она пахла чем-то невероятным. Она пахла счастьем.  — Я тоже на первые десять минут завис от её запаха, — улыбнулся Рома, обнимая Варю за плечи, — он чем-то напоминает мне твой. Девушка улыбнулась и скрыла улыбку за головкой дочери. Слова Баса невероятно грели ей душу.  — Нам нужно дать ей имя, — проговорил он, — я, конечно, не против чтобы мы называли её ягодкой, солнышком и заинькой всегда, но, думаю, родственники нас не поймут. Преимущественно твои. Варя внимательно посмотрела на дочку. На кого же ты похожа?.. Она медленно перевела взгляд на Рому и вдруг имя молнией пронеслось в её голове. Точно, это именно то, что нужно! Оно идеально подходило малышке.  — Знаешь… — медленно начала она, вспомнив про уговор того, что Бас может забирать дочку на любые три дня. — Мне кажется, трех дней ей будет мало. Ей всегда нужна мама и всегда нужен папа…  — Ты предлагаешь жить вместе? — не веря в сказанное медленно проговорил он.  — Да… В палате повисла невысказанная радость и согласие обеих сторон.  — И… И мы назовем её Мирославой. Потому что она принесла нам мир и счастье.  — Мне нравится, — улыбнулся Рома. Вдруг телефон Вари зашелся трелью. Она посмотрела на дисплей и обомлела: Марк.  — Да? — осторожно произнесла она.  — Я могу тебя поздравить? — по голосу было слышно, что он улыбается.  — Да, — как китайский болванчик повторила Варя, — но откуда ты узнал?  — У меня свои каналы, — засмеялся он. — Покажешь ребёнка?  — Обязательно, я чуть позже…  — Хочешь, я приеду на выписку? — перебив, осторожно спросил Марк.  — Хочу! — с неожиданным жаром воскликнула Варя и тут же зашикала и принялась качать встрепенувшуюсю дочку. Но видеть мужа она была бы очень рада, Марк заслужил хорошего к себе отношения.  — Тогда до встречи.  — До встречи… — ответила она коротким гудкам. Рома ничего не сказал и только поправил шапочку Мирославы.  — Пока ты спала, звонила Катя. Просила перезвонить.  — Чуть позже, — отмахнулась Варя, думая о возможной встрече Кати и Марка, двух бестолковых влюблённых. Но думала она об этом недолго, совсем скоро мысли вернулись к Роме и их малышке. На них обрушится шквал поздравлений, все захотят увидеть их маленькое чудо… Но все это будет потом. Сейчас они наслаждались друг другом и упивались своим счастьем.