Невеста для Бастарда

Варя окинула взглядом толпу и улыбнулась, не обращая внимания на ошарашенные и полные страха глаза Баса. Её мысли заметались. Как это понимать? Как себя вести? Что это? Постепенно к ней приходило осознание случившегося. Бас опять подложил ей свинью. Эта гадская особь мужского пола снова предала её. Девушка на мгновение опустила взгляд вниз, на нежно-розовый конверт, что держала в руках. Дочка сладко зевнула во сне и причмокнула губами, даже не подозревая о том, что задумала её мать. Варя сцепила зубы, желая утихомирить обиду и гнев, но ничего не выходило. Руки мелко затряслись от злобы, девушка испугалась, что выронит ребёнка и передала Мирославу матери.  — Не нужно, — сухо произнесла она фотографам, настроившим объективы, — до свидания.  — Но…  — До свидания, — процедила Варя. Олег махнул им рукой в сторону калитки и для пущей убедительности подтолкнул одного из них. Мужчины забубнили, недовольные тем, что придётся возвращать задаток. Варя огляделась по сторонам, убеждаясь в том, что свидетельство её вспышки не будет задокументировано. С каждой секундой ей хотелось сделать это всё сильнее. Очень хотелось выйти из столь позорной ситуации красиво, но избранный ею метод таковым совсем не был. Варя заложила руки за спину и вальяжно прошла чуть вперед, к сестре. Задрав голову, она оглядела её сверху вниз. Девушка желала показать свое превосходство несмотря ни на что.  — Как странно, — Варя прищурилась, — в детстве ты до жути не любила донашивать мои вещи. Что же изменилось сейчас? Вещами брезгуешь, а мужиками нет? Полина скрестила руки на груди и хмыкнула.  — Не всё в этом мире для тебя, Варя. Случаются и казусы. Привыкай.  — Главный казус моей жизни заключается в том, что я пригрела возле себя змею!  — А я пригрею Рому, раз этого не сделала ты. По мере разговора Варя все меньше сомневалась в том, что эмоциям надо дать выход. И она дала. Плотину прорвало, гнев полился из неё рекой и Варя, отключив мозг, полностью отдала ситуацию рукам. Руки тем временем влепили Полине две звонких пощечины. И не успел никто опомниться и понять, что произошло, как Варя принялась наносить Полине удары куда придётся, совершенно не рассчитывая силу. Сцепившись, девушки совершенно потерялись в пространстве и, отступая и отступая назад, покатились по лестнице вниз. Несколько ступенек не стали преградой для Вари, она не обращала внимание на то, что ударялась телом и продолжала разносить ставшее ненавистным лицо сестры. Оказавшись внизу и окончательно озверев, девушка сомкнула ладони на горле Полины и остервенело пыталась вдавить её голову в асфальт. Откуда-то донесся громкий и звонкий крик. Варя не сразу смогла определить, кому он принадлежит и только через несколько мгновений поняла, что ей. Полина взбрыкнула и, кажется, попала по телу, но не получила реакции. Кто-то схватил Варю под руки и оттащил в сторону, но она продолжала брыкаться и махать ногами в сторону сестры. Драка длилась не больше двух минут, но ей казалось, что часов. Все происходило как в замедленном видео. Но наносимые ею удары не приносили желаемого облегчения, а, напротив, наполняли шар злости, обиды, боли и бессилия ещё боли.  — Угомони свою дочь! — рявкнул Артем в сторону стоящего напротив Олега, точно также удерживающего дочь.  — Справься со своей! — в том же тоне гаркнул Олег. Он осознавал всю дерьмовость ситуации и испытывал лютое желание прибить Полину за содеянное, но он сделает это сам. Он лично прижмет дочь к стенке и навешает ей крепких люлей, однако повышать на неё голос Артему мужчина не позволит, будь тот хоть трижды её крестным. Варя взбрыкнула ногами в сторону сестры и, повиснув на руках у отца, оказалась на асфальте. Она описала телом дугу и поползла по направлению к Полине, выкрикивая во всю мощь своих легких самые грязные ругательства, от потока которых обалдел бы любой сапожник. Артем, опешив от подобных действий дочери, наклонился к земле вслед за ней, чтобы не уронить. А при попытке поднять Варю столкнулся с ярым сопротивлением и получил головой по носу.  — Тварь! Тварь! Тварь! Тварь! Тварь! — выкрикивала девушка много раз, словно её заклинило.  — Варя! Варя, что ты делаешь, угомонись! — Артем пытался её образумить. — Тут маленький ребёнок! Твой ребёнок, Варя! Но эти слова не отрезвили. Варя доверяла матери и знала, что малышка в надежных руках… До тех пор, пока не увидела лицо Яны перед собой. Материнский инстинкт взял над девушкой верх и она, выкрутившись из хватки отца, обернулась назад и стала искать глазами дочь. Она молилась, чтобы мать не додумалась отдать её Басу, которого тоже ждала незавидная участь. Но нет. Мирославу держала в руках Катя, еле удерживающая себя на одном месте. Она не знала, чем могла помочь подруге. Варя снова дернулась и отец разжал ладони. Обалдев от неожиданной свободы, она по инерции прошла два шага вперёд и едва не рухнула, но её поддержала мать.  — Приди в себя, — отчеканила Яна, — что вы здесь устроили?! Есть что-нибудь в ваших черепных коробках? Вы что, кошки или собаки у меня?! Вы сестры!  — Нет у меня сестры! Нет! — визжала Варя. Только сейчас она ощутила, что Полина разбила ей губу и по подбородку тонкой струйкой стекала кровь.  — А тебе такое поведение вообще непростительно, — тихо, но все так же жестко продолжила отчитывать Яна старшую, — ты не девочка дворовая. Ты дочь влиятельного человека, ты пока что ещё жена владельца одной из ведущих компаний. Ты в первую очередь мать. Подумала хоть, какую стрессовую ситуацию ты создала ребёнку?  — А какую ситуацию создали мне?! — голос срывался все сильнее и сильнее. Ещё чуть-чуть — и Варя охрипнет от дикого вопля.  — Успокойся, — Яна погладила её по плечу, — я уверена, что есть объяснение и мы его услышим, но чуть позже. А сейчас забирай Мирославу и езжайте домой отдыхать. Варя выдохнула, утерла кровь, оправила волосы и не такой уверенной, как ей бы хотелось, походкой двинулась к лестнице, чтобы последовать совету матери. Яна в свою очередь схватила младшую дочь под локоть и, что-то гневно шипя ей на ухо, потащила к воротам. Олег последовал за ними, не зная, как теперь оставаться здесь и как вести себя с Варей и Артемом после такого позора. Ведь это он её отец, значит, есть и толика его вины в этом. Не сумел правильно воспитать… Тем временем Варя медленно подошла к Басу и все снова напряглись. В одну секунду к ним подскочил Влад, но Варя остановила его своим ставшим привычным жестом. Взметнувшаяся вверх ладонь была стоп-сигналом и девушка выглядела в этот момент столь властно, что Влад послушался и отступил, что было ему несвойственно. Обычно он всегда поступал так, как хотел.  — Позволь объяснить, — прошептал Рома. Он всё ещё прибывал в состоянии сильнейшего шока и язык не подчинялся командам.  — Тшшш, — прошептала Варя и положила руку на его шею, — будет ещё время. Бас с трудом сглотнул. Всё его существо вопило о том, что все не так просто. И оказался прав. Её ногти вонзились в кожу столь резко и неожиданно, что Рома зашипел и пропустил момент, когда его лицо соприкоснулось со стеной роддома. Варя деланно рассмеялась.  — Я помню всё, чему ты учил меня в семнадцать лет. Наконец-то это пригодилось снова. Как учитель ты хорош, но как человек — дерьмо редкостное. Девушка хотела забрать у Кати дочь, но та неожиданно воспротивилась и прижала крошечный кулек к себе.  — Варя, не надо, — её руки вцепились в Мирославу, — ты… неадекватна сейчас. Давай я помогу и поеду домой с тобой? Но Мира будет у меня на руках.  — Отдай, — потребовала Варя, — вы все из ума выжили?! Я мать! Я не сделаю плохо своей дочери! В чьей машине стоит кресло?  — В моей, — неуверенно отозвался Влад.  — Уедешь с моим отцом, а потом заберешь машину со двора. Она выхватила у офигевшего и ничего не понимающего Влада ключи, забрала дочь и через минуту скрылась за воротами. Ещё спустя пару минут раздался оглушительный рев мощного мотора машины Влада. Ей снова никто не смог воспротивиться, Варя ясно дала понять: она диктует правила. И в этот момент девушка была полной копией своего отца. Казалось, это рвался наружу характер отца, заложенный в ней генетически. Жесты, взгляды, манера поведения… Во всем этом неумолимо проглядывался Артем. Бас ошарашенно посмотрел туда, где ещё совсем недавно с гордо поднятой головой и ребёнком на руках шагала Варя и хотел было пойти к своей машине, чтобы догнать, объяснить, вымолить прощение… Как пришла вторая волна. Перед глазами все закружилось, голова отзывалась болью в месте ударов о ступени. Он также оказался скинутым с лестницы, причем гораздо более резко, чем Полина. Оказавшись на земле, Рома попытался проморгаться и сфокусировать зрение, но ему это не удалось. Кто-то, придавивший его тяжестью тела, загородил солнечный свет. Схватил за воротник рубашки, приподняв и тут же с силой опустив обратно головой на нижнюю ступень, где и распластался Рома. Он попытался отодвинуть чужие руки, высвободиться, но понял, что ничего не выходит.  — Не надо! Не надо! — раздались отчаянные женские вопли, но парень не смог определить, кому они принадлежат. Он даже не был уверен в том, что эти крики реальны, а не прибредились в его бестолковой и, в этом нет сомнений, разбитой голове. Бас судорожно вздохнул, чувствуя, как по виску стекает теплая кровь. Он наотмашь махнул кулаком, но никуда не попал.  — Я предупреждал, я тебя предупреждал! — орал Артем и ещё несколько раз приложил Рому головой о кафель. Тот пытался сопротивляться и даже пару раз пнул Артема, но он действовал на адреналине.  — Я дал тебе шанс войти в мою семью, как человека тебя принял! А что сделал ты?! Очередной раз вонзил нож в спину моей дочери! Я убью тебя! Убью! Артем сомкнул ладони на его горле, намереваясь задушить. Лицо Ромы покраснело от напряжения, он силился освободиться, но ничего не выходило.  — Отпусти его, Артем! Я прошу тебя, отпусти! Он получил свое! — в голосе Елены проклюнулись истерические нотки. Она подбежала сзади и трясла мужчину за плечи, но реакции не получила.  — Ради Бога, Артем Викторович! — завизжала подбежавшая Катя. — Артем Викторович, он задыхается! Умоляю вас, не надо! «Умоляю вас…» — эхом донеслось до Марка и его глаза медленно налились кровью, а мышцы напряглись, словно он готовился ринуться в бой. Умоляю… Она умоляла ради этого гаденыша, она лезет под кулак здорового мужика, чтобы сохранить Роме жизнь. Она. Выбрала. Его. Снова и снова. Чтобы он ни творил — ни одна живая душа не откажется от Ромы. Что, черт возьми, в нем такого?! Марк сам не заметил, как перескочил лестницу и, оказавшись внизу, ввязался в драку между Артемом и Ромой. Марк поддался злости и дичайшей ревности, он бил без разбора, куда придётся и даже без особой цели. Лишь бы бить. Лишь бы выместить злость.  — Нет! Нет! Нет! — надрывалась Катя и навалилась на Марка всем телом. Она потянула его за рубашку, но тот только отмахнулся. Первым от Ромы отпрянул Артем. Его удалось кое-как оттащить лишь скрутив руки. Убрать Марка оказалось проще. Поднявшись с земли, он увидел бегущую навстречу сестру.  — Ты что, совсем дурак?! Скажи мне, ты дурак?! — кричала Настя. Она толкнула Марка в грудь и тот отступил назад. Девушка развернула его и потащила к выходу, но Марк упирался. Он во все глаза смотрел на Катю, севшую перед Ромой. Трясущимися руками она положила его голову себе на колени отодвинула со лба слипшиеся от крови волосы  — Ром… Рома… Открой глаза. Ну открой же, ну, Рома, — просила девушка, роняя слезы. Катя слегка похлопала друга по щекам и веки Баса задрожали.  — Простишь? — хрипло спросил Бас.  — Прощу, идиот. Всё прощу, — в голос зарыдала Катя уже второй раз за такой короткий промежуток времени и прижалась щекой к щеке. Она прижала его к себе, готовая защищать от любого нападения. Боялась, так боялась лишиться друга… У Марка нервно дернулся глаз и перехватило дыхание. Он дернулся было в сторону Ромы, чтобы наподдать ещё, но Настя отрезвила его тычком под ребра.  — Поехали, — сухо произнес Марк. — Я вызову тебе такси. Скорым шагом он вышел на парковку.  — Погоди, а ты куда? Сестра едва успевала бежать за ним.  — По делам. Жди машину, оператор сказал, белая хонда. Напиши смс, как доедешь.  — Марк, куда ты?! Остынь! Что с тобой творится?! Это из-за этой Кати, да?!  — Нет. Парень глубоко вдохнул и вцепился в дверь машины так, что побелели костяшки пальцев. Очень хотелось долбануть дверью, да посильнее, так, чтобы переломать все костяшки. Быть может, это поможет заглушить крик израненной души? Марк не соврал сестре. Это не из-за Кати, а из-за него самого. Из-за его чувств. Он сам себе враг, сам отдалил — сам страдает. Какой молодец, какой самостоятельный… Все сам… Но испытывать ещё более сильную боль от её возможных предательств Марк не хотел.  — Жди. Машину, — повторил он и, сев за руль, уехал. Тем временем Влад, оставив взбудораженного Артема на Егора, подошёл к Роме.  — Давай, друг, — он помог Басу подняться и взвалил его на себя. — Идти можешь? Если нет, я донесу. Тут до машины, недалеко. Ко мне в отделение поедем. А ты не причитай! — чуть прикрикнул Влад на Катю, но тут же осадил себя и пообещал пожалеть распереживавшуюся девушку при удобном моменте. — Все в порядке, — уже спокойнее произнес он. — Не умер же.  — Какой в порядке! У него вся голова разбита! — Катя подскочила с другой стороны и помогла поддержать Баса.  — Ничего, сошьем. Думаешь, ему в первый раз голову разбивают? А как-то ему вообще череп проломили булыжником, Сиплый неожиданно с дерева налетел. Эх, были же времена… Рома высвободился из рук Влада и Кати, неуверенно отпихнул их по сторонам и нетвердой походкой пошёл вперед, хлопая себя по карманам.  — И куда ты собрался? — окликнул его Влад.  — К Варе. Мне надо к Варе. Мне надо объяснить. Я не хотел целовать Полину. Я не хотел.  — Не хотел, верим. А сейчас выкинь эту дурь из своей многострадальной башки и дай мне ключи, поехали в отделение. С Варькой ещё будет время объясниться.  — Нет. Мне надо сейчас. Рома дошагал до машины и сел за руль, но с места не тронулся. Он решил дать себе пару минут, чтобы прийти в себя. Но пелена перед глазами не рассеивалась.  — Бас, не дури. Ты не в состоянии ехать. Перелезай на пассажирское сиденье.  — Я поеду. Мне надо к Варе.  — Да куда ты поедешь, идиот! Тебя менты на первом перекрестке остановят, ты весь в кровище! И неизвестно, сколько ты её потерял и сколько можешь потерять. Скажи, забыл, как мы искали твою чертову третью группу?  — Мне надо ехать. Иначе она больше меня не пустит, — упрямо повторял Рома, стараясь игнорировать боль в затылке и туман в голове. Сначала он закончит дела: поговорит с Варей, наваляет её сестре и отвезет свою собственную в дом Кивцова. А затем и в отделение к Владу можно.  — Бас… Твердолобый до ужаса, он начал терять терпение и, хлопнув дверью, дал по газам. Вести машину удавалось с трудом, управление так и норовило выскочить из-под контроля. К дому Вари он ехал на одних инстинктах. Кое-как припарковавшись, Рома за считанные секунды взлетел на нужный этаж и прислонился к двери. Он стучал, звонил, ударял ногами, но ему никто не открывал.  — Варя… Варь, открой, пожалуйста. Я знаю, что ты дома, — Бас хлопнул ладонью по двери. — Варь… Открой, ради Бога, — парень с трудом сглотнул. Он сам не верил в то, что говорил. На этих словах дверь наконец распахнулась. В свете, пролившемся на площадку из квартиры, была отчетлива видна краснота её заплаканных глаз. Во рту стало сухо, словно в пустыне Сахара и Рома не сказал ни слова из того, что хотел. *** На трясущихся ногах Варя переступила порог дома. Она крепко прижимала к груди дочку, держась за неё, как за спасательный круг. Кое-как скинув туфли, девушка прошла в спальню и села на кровать, просверливая стену невидящим взглядом. Откуда-то издалека до неё донесся лай: из-за прихода Вари проснулся Баз. По паркету послышался стук когтей пса. Он спешил к своей обожаемой хозяйке. Варя утерла горячие слезы и потрепала База одной рукой между ушей. Столько времени они провели порознь, столько времени он не получал её ласки, которую, несомненно, заслуживал.  — Мой хороший, мой сладкий, — приговаривала она, целуя его в морду. Шерсть пропиталась солеными слезами. — Что это я тут разревелась, а? Не будем больше, да? Справимся, прекрасно справимся втроем. Ты, я и Мирослава. Баз с интересом покосился на кулек и подвигал носом в попытке распознать новый запах.  — Смотри, кого я привезла, — Варя отодвинула край конверта, открыв лицо малышке. — Мирослава, Баз. Маленькая хозяйка. Обижать нельзя! Пес осторожно сунул нос в конверт, обнюхал девочку и тут же смирно сел, гордо подняв голову. Всё понял: маленькую хозяйку защищать, оберегать, в обиду не давать. Старшую — слушаться. Вот только где же добрый хозяин, Егор? Уж давно гулять пора! С Базом гулял только он. Варя отнесла Мирославу в детскую, порадовавшись тому, что в первые месяцы жизни дети много спят и отправилась в ванную. Вот только несмотря на обещание не плакать, не сдержалась: слезы потекли рекой. Неизвестно, сколько бы ещё она прорыдала над раковиной, если бы кто-то не начал ломиться к ней в дверь. Утерев лицо полотенцем, Варя отозвала База на кухню, чтобы не гавкал и настороженно прислонилась к глазку. Это был Рома. Затаив дыхание, она припала к двери, мысленно моля его уйти. Он слишком нужен ей сейчас. Она слишком слаба, чтобы не повестись на его речи.  — Варя… Варь, открой, пожалуйста. Я знаю, что ты дома. Тихие хлопки. Он всё ещё пытается достучаться до неё. «Не открою я тебе! — хотелось заорать ей. — Не открою! Проваливай! Я не хочу тебя видеть и ни что мне не переубедит!» Но девушка жестоко ошибалась. Неожиданно Рома произнес то, от чего по телу пробежала толпа мурашек.  — Открой, ради Бога, — надрывным голосом все ещё пытался Бас. Варя застыла на месте, словно пораженная громом. Что он сказал?.. Бас, заядлый атеист?.. Рывком она открыла ему. Рома явно не ожидал такого поворота. Он отпрянул, а Варя едва сдержала себя от дикого вопля при виде его окровавленного лица. Не иначе, как папочка постарался. Усилием воли девушка подавила в себе желание прижать Баса к груди, пожалеть и отвесить люлей за то, что он сейчас здесь, а не в больнице. Рома тупо моргал и молчал на протяжении вои уже двух минут.  — Че пришёл? — не выдержала первой Варя. Она старалась говорить погрубее. — Что надо? Какого ты мне дверь с петель выносишь, у меня ребёнок спит. Полина, поди, прогнала?  — Я… Варь, все не так!  — Как не так, Рома?! Как не так?! Будь добр, забери свою лапшу с моих ушей, я из-за неё плохо слышать стала!  — Я не хотел её целовать! Я клянусь тебе, не хотел! Эта овца все утро ко мне приставала, но я не давал и повода. Я только тебя люблю, Варь, мне только ты нужна! У меня ведь и в Америке никого не было, одна ты в голове!  — Ой ли, — девушка всплеснула руками, — бедный, сопротивляться ей не мог, да? Как напала, так и не отделаться? Гуляй, Бас. Гуляй как можно дальше от этого дома, чтобы глаза мои тебя не видели, — Варя потянула дверь на себя, но Рома ухватился за неё и девушка побоялась прищемить ему пальцы. То ли от того, что ему резко стало плохо, то ли в попытке удержать Варю, Рома был готов пожертвовать и пальцами.  — Варь, не надо. Мы же не можем… Не можем так. Сколько всего прошли, чтобы так глупо расстаться! Я же столько ждал тебя, не обращал внимание на то, как ты давала мне от ворот поворот…  — Хватит! — криком перебила его Варя. — Хватит строить из себя жертву! Сколько настрадалась я, тебе и в самом кошмарном сне не приснится! Сколько я прощала, сколько терпела и унижалась, ни одна девушка не пошла бы на такое! Ждал… Ты меня ждал… Долго ли? Пока я была беременна, верно? А я? Я нет? Я ждала тебя семь лет, Бас! Семь чертовых лет! Семь!!! — Варя сорвалась на визг. — Я простила тебе, что ты бросал меня! Я простила изнасилование, которое ты не смог предотвратить! Которое произошло по твоей вине! Я лишилась своей чести, я лишилась части себя из-за тебя, Рома!!! — визг оглушал. Её не волновало, что могут выйти соседи. Бас с шумом втянул воздух носом. Он так надеялся, что Варя сможет забыть этот кошмар. Но по отчаянному крику понял, что нет. С ней случилось самое страшное, что только может случиться с девушкой и ей жить с этим до конца своих дней. А он даже не смог дать ей защиту, которую обещал.  — Мне больно, Рома, мне так больно! Ты вновь и вновь режешь по тем же местам, а затем просишь прощения, просишь принять обратно?! Я не могу, я больше так не могу. Исчезни. Исчезни навсегда.  — Я не исчезну никогда. Я люблю тебя.  — Ты любишь не меня, ты любишь остатки тех отношений, что были у нас в юности! Боже, как же я была глупа… Я думала, что я смогу тебя исправить. Но нет. Ты не ошибка в диктанте, не исправляешься. Уходи.  — У нас дочь, мы все равно не сможем изолироваться!  — У нас? — Варя показательно-недоуменно выгнула бровь. — Ты что-то путаешь. Это моя дочь.  — Нет! Девушка отпихнула его в сторону и, воспользовавшись секундным замешательством парня, хлопнула замком.  — Она моя, Варя! Она моя! — орал во всю мощь своих легких Бас. — Давай договоримся по-хорошему, иначе, клянусь, ты не увидишь её никогда! Мирослава моя дочь! Варя похолодела. Угроза звучала убедительно и захотелось кинуться к детской кроватке, чтобы убедиться, что малышка тихо-мирно сопит на месте.  — Я заберу её, если ты попробуешь отнять! Поверь, я сумею это провернуть. Я выкраду её и вывезу в Америку, она будет жить со мной. Варя заткнула уши и кинулась в детскую, где судорожно вцепилась в бортики колыбели. Как можно верить его словам о любви после подобного?! Мирослава зашевелилась и открыла глаза.  — Не бойся, солнышко, — прошептала Варя, но успокаивала она больше себя, а не ничего не понимающего в происходящем младенца. — Мама всегда будет рядом, я никому не позволю нас разлучить. Знаешь… Когда я была маленькой, но немного старше тебя, моя мама тоже рисковала лишиться меня. Она сделала все, чтобы этого не произошло. И я сделаю. Я смогу. Остаток дня девушка считала часы до вечера, до момента, когда вернется Егор или хотя бы Марк. Находиться одной в квартире было очень страшно. Варя таскала с собой дочь везде, ни на секунду не упускала из вида. Часы медленно шли, стрелка часов приближалась к десяти вечера, но ни один из жителей этой квартиры так и не соизволили явиться.  — Значит, спать, — вздохнула она и в сотый раз за минувший день уложила дочь в колыбель, а сама расположилась на кушетке неподалеку. Сна не было ни в одном глазу. Ближе к одиннадцати зажужжал вибрацией телефон. Давал о себе знать один из мессенджеров. Увидев, от кого пришло сообщение, Варя не захотела его открывать, но слово «прости» так и щекотало воспаленный мозг. За что ты извиняешься на этот раз, Бас? Девушка открыла сообщения. «Прости за резкие слова. Но давай все решим мирно, дай мне три обещанных дня. Я хочу миновать суд и ты, уверен, тоже» Варя хмыкнула. Что ей суд? Похоже, Рома забывается. Ни один из судьев не рискнет пойти против Артема. Она прокрутила вниз, ко второму сообщению. «Или огласки в прессе? Я пожертвую своим инкогнито и раскрою личность владельца Глобала. Как тебе такое? Жена Глинского родила от его конкурента. Громко, а?» Варя сглотнула. А вот это весомо. Пострадает и она, и ни в чем не повинный Марк. Для него менее унизительно, если бы пресса думала, что Варя родила просто от другого, но не от владельца Глобала. Впрочем, шанс того, что Бас блефует, был. Захочет ли он рисковать своей свободой? Он не публичный человек. Но Варя совершенно точно знала, что готова подорвать свою репутацию ради дочки. Если после этого Рома оставит их в покое, то это меньшая цена, которую можно заплатить. «Черт… Забудь. Прости. Давай мы оба придем в себя и после этого спокойно поговорим? На трезвую голову. Я ничего не буду делать» Правда что ли? «Пока что», — прилетело вдогонку. Эх, а это уже больше похоже на Баса. Увы. Последнее сообщение со вложением. «Надеюсь, после этого ты хотя бы перестанешь быть уверенной в своей правде. Ты ведь думаешь, что я козел. Но я не наврежу ни тебе, ни Мире» Варя не думала, что он козел, отнюдь нет. Она знала это наверняка. Он — козел. Девушка открыла вложение и прибавила звук на телефоне. Запись с видеорегистратора. Бас залетает в салон, Полина наваливается следом… Варя внимательно вглядывалась в происходящее на экране. Он рывком пытается подняться, но из-за веса Полины сверху не может. От их разговора становится неприятно. Её сестра предлагала себя Роме, как самая дешевая шлюха. Варя досмотрела все до конца и отложила телефон в сторону. Ответить ни на одно из сообщения она не решилась. Черт, что же ты за человек такой, Рома? Как его понять? Сейчас он скидывает чужую девушку, а потом целуется с ней же. Он говорит о любви, а потом заставляет бояться его. Он обещает не причинить вреда, но до этого угрожал скандалом. Какое из его лиц настоящее? Как ему доверять? Тысячи вопросов роились в голове, пока Варя не услышала топот в коридоре. Она выбежала на звук и увидела, что топтался пьяный вусмерть Марк. Увидев Варю, он глупо улыбнулся и шатающейся походкой пошел к ней, даже не удосужившись разуться.  — Женушка моя, — заплетающимся языком произнес он и стиснул Варю в тисках объятий. Марк опасно покачнулся, рискуя упасть и придавить всей своей массой девушку.  — Марк… Марк… Отпусти. Мы упадем. Я провожу тебя до спальни. Давай же.  — Моя женушка, — повторил парень и звонко поцеловал Варю в висок. — Родная моя жена, любимая мной когда-то… Что ж ты и твоя подружка сотворили со мной? За что ж твоя Катя так ненавидит меня?  — Она любит тебя, идиот. Это видят все, кроме тебя.  — Дааа?! — пьяно заорал он. — А что же ты, такая умная, так долго игнорировала Рому? Его любовь только слепой не замечал! Тварь он, конечно, редкая, сгореть ему. Но, видать, даже такие как он любят.  — Так, помолчи. У тебя язык как помело.  — Ты с ним, да? Ты опять с ним? Ты и это простишь, как он унизил тебя на глазах у всех?  — Нет, Марк, я не с ним, — утаивать смысла не было. Сегодня или завтра, но Марк узнает. Да и ради чего скрывать? Варя с трудом доволокла мужское пьяное тело до спальни и кинула его на кровать. Повезло, что Марк мало-мальски держался на ногах, иначе ночевал бы в коридоре.  — Ты куда? — окликнул её Марк на выходе из комнаты.  — Я переночую в детской. Мирослава капризничает, смена обстановки, каждый час просыпается.  — Я противен тебе?  — Не ты, — Варя со вздохом обернулась, — а твое состояние. За версту перегаром несет, неприятно. Что ты пил? И зачем?  — Не помню, что. Неважно. Не уходи. Посиди со мной немного. Девушка сомневалась. Но, в конце концов, решила, что от десяти-пятнадцати минут ничего не будет. Дольше Марк не выдержит, уснет. Варя присела на край кровать.  — Дай руку, — прошептал он, — как раньше.  — Это лишнее, Марк. Не стоит.  — Дай.  — Я не Катя и не стану ею, что бы твое пьяное сознание тебе не подкидывало. Не питай себя иллюзиями.  — Пожалуйста. Она нахмурилась, но сдалась и в просьбе не отказала. Варя положила руку ему на грудь, как любила делать когда-то. Марк накрыл её ладонь своей.  — Больно, да? Мне тоже. Что я — не он, да и ты не та… Не утешает этот жест. Хуже только. Хочу рядом Катю, а её нет. Черт… Как же безумно я скучал. Варя молчала. Пусть выболтается спьяну, глядишь, утром и не вспомнит. А на душе легче станет.  — Ничего не выходит. Как бы мы ни пытались. Ни ты, ни я. Помнишь фразу «молодость все прощает»? Пиздеж. Ничего она не прощает, а жестоко наказывает. Не знаю, как у других, но нас, Варя, наказала уже не раз. Мне двадцать… эээ… — Марк замялся, силясь вспомнить возраст, — ну неважно. А я хуже самого древнего старика, я выпит морально. Я устал. Варя пожала плечами. Все устали. Но все надевают маски и идут дальше.  — А давай не разведемся? — вдруг предложил Марк.  — Нет. Наш брак изжил себя, причем ещё даже не начавшись.  — Вот и начали бы снова. Мы потому и сошлись ведь, две душевные калеки. Уехали бы куда-нибудь… Я бы дочку твою на себя записал. Любить как родную не обещаю, но не обижу. Давай?  — Нет. Спи. Я пойду.  — Никуда ты не пойдешь! — Марк резко схватил её за руку. Его состояние из подавленного стало агрессивным. — Ты будешь делать, что я скажу! Ты пока ещё моя жена! Варя попыталась выдернуть руку, но парень держал крепко.  — Либо дашь мне по-хорошему, либо будет плохо.  — Никак не будет! Марк угрожающе рыкнул и, прижав Варю к себе, принялся стаскивать с неё шелковый халат.  — Перестань! Хватит! — Варя все еще пыталась освободиться, но Марку надоела возня с халатом и он, резко дернув вещь вниз, порвал его. — Марк, мне нельзя! Рано ещё, мне нельзя!  — Плевать мне! Выбирай, сказал. Либо перестанешь рыпаться, либо я и так возьму тебя.  — Нет! Это насилие, ты же понимаешь это! Ты не можешь, не надо! Парень повалил её на кровать и попытался силой раздвинуть ноги, но Варя, охваченная паникой, пнула Марка пяткой по лицу. Тот закинул голову, а девушка, прикрываясь шелковыми лоскутами, кинулась в детскую и закрылась на ключ. Времени не было. Впопыхах напялив уличную одежду, она укутала Миру в тот же конверт, в котором и привезла из роддома. Варя в панике огляделась, ища ключи от машины. Подхватив мобильник, решила, что они остались в коридоре. Варя вылетела в коридор. Ключи от машины оказались на этажерке.  — Сука. Глобальская подстилка, — прошипел выползающий Марк. — Под него подстелилась, и под меня подстелишься! Девушка умоляюще помотала головой, но путей для отступления не было. Страх накрывал удушающей волной. Воздуха стало панически мало.  — Не тронь Миру, — дрожащим голосом произнесла она. — Делай со мной что хочешь, но не трогай её!  — Раньше думать было надо. Не хотела, как люди, значит как животные будем. Бегом унесла ребёнка! Вдруг Марк истерически закричал и затряс рукой, на которой, вцепившись клыками, повис Баз. На пол закапала кровь. Не упуская ситуацию, Варя прошмыгнула по стене, схватила тяжелую вазу и ударила ею Марка по голове. Тот закатил глаза и упал.  — Пойдем, милый, пойдем, — звала пса девушка и слегка тянула за ошейник, но тот упрямо сидел на месте. Словно знал, что хозяйке некуда взять его. Темными влажными глазами он понимающе смотрел на Варю и гавкнул пару раз для убедительности, подбадривая.  — Я не уйду, пока ты упрямишься. Я боюсь оставлять тебя с ним. Пошли, — она снова потянула База за ошейник. — Пожалуйста, пошли. Но он продолжал сидеть и Варя, шмыгнув носом, покинула квартиру. Она быстро переставила детское кресло из машины Влада в свою и, уложив в него малышку, тронулась. Но девушка не знала, куда едет. Пойти ей было не к кому. К маме, и так распереживавшейся хуже некуда? Хватит ей на сегодня потрясений. К папе? Добьет и Марка. К Владу? Его наверняка нет дома. К Кате? Ей самой до себя. Варя завернула в один из жилых двориков и остановилась под раскидистым деревом. И позволила себе вволю разрыдаться. Марк, которому она так доверяла, едва не изнасиловал её. Насилие… Какое ужасное слово. Она посмотрела на запястье, где остались синяки от его хватки. И зарыдала ещё сильнее.  — Нам даже пойти с тобой некуда, — обратилась Варя к дочке. — Что нам с тобой делать, Мирославушка? Что? *** Кира посмотрела на часы и вздохнула. Её глупый брат не пришёл домой. Значит, уже и не придет. Глупый, глупый, глупый Рома. Оставалось надеяться, что его друг, Влад, перехватил идиота по дороге и забрал в больницу. Но сердце у Киры все же было не на месте.  — Кииир, — позвал её Ваня, смущаясь и краснея.  — Да, иду. Что случилось?  — Не получается.  — Что не получается? Математика? Дроби?  — Да. Дроби не получаются. Объяснишь? Кира едва удержалась от закатывания глаз. На протяжении трех месяцев каждый день она талдычила Ване одно и то же, но он никак не хотел понимать и запоминать. Девушка глубоко вдохнула. Ну и пусть. Пусть математик из него не очень, зато он хороший химик. У него другой талант.  — Конечно, солнышко, — улыбнулась Кира, — давай черновик. Смотри, семь восемнадцатых… Она пустилась в долгие объяснения. Когда домашние примеры наконец одолелись, Ваня мечтательно посмотрел на потолок и спросил:  — Ты видела девочку?  — Какую девочку? — не поняла Кира.  — Маленькую, Ромину.  — Мирославу? Конечно.  — Красивая?  — Очень. Тащи биологию, учить будем.  — А на кого она больше похожа? На Варю или на дядю Рому?  — Ни на кого, маленькая ещё. Подрастет и будет видно. Кто-то постучал в дверь.  — Теть Лен, не вставайте, я открою! — прокричала Кира. Она не желала лишний раз тревожить женщину, испытавшую столько волнений за один день. Это могло плохо сказаться на её и так нездоровом сердце. Пусть отдохнёт.  — Читай параграф, я вернусь, проверю, — предупредила девушка и встала из-за стола. Она не поосторожничала и не посмотрела в глазок, когда открывала дверь. За ней стояли два здоровых амбала.  — Нам нужна Кира Васильева, — пробасил один из них. — Позовите.  — Я, — осторожно отозвалась девушка, чувствуя от них угрозу. А в доме слабая женщина и ребёнок.  — Нас прислал Дмитрий Владимирович, чтобы доставить вас в ваш новый дом. Где ваши вещи?  — Что? Какой Дмитрий Владимирович, какие вещи, какой дом? Я ничего не понимаю! Мужчины переглянулись и Кире показалось, что в их глазах мелькнуло сочувствие.  — Наш начальник и ваш брат, Роман Александрович, заключили договор, согласно которому вы принадлежите нашему боссу.  — Как я могу кому-то принадлежать? Я не вещь! Кира попыталась захлопнуть дверь, но тот, что говорил, просунул ногу в проем.  — Согласно договору, — продолжил он, — вы должны выйти замуж за Дмитрия Владимировича.  — Никому я ничего не должна.  — Роман Александрович отдал вас. Он обменял вас на землю. Прошу пройти добровольно, чтобы я не применял силу.  — Вот с Романом Александровичем и разбирайтесь, я тут ни при чем!  — Увы, у вас не было выбора. Мужчина схватил Киру под руки и та закричала. Но тому было все равно. Он поволок её по подъезду, не внимая мольбам отпустить.  — Так же нельзя! Это незаконно! — надрывалась Кира. На крики тети в подъезд выбежал Ваня.  — Кира! — закричал он и из его глаз против воли потекли слезы от испуга. — Кира! Отпустите!  — Ваня, иди назад!  — Кира! — мальчик побежал за ней по улице. На глазах ребёнка его тетю против её воли затолкали в машину. Киру увезли как товар, игнорируя её слезы и просьбы. Она обещала заплатить, лишь бы её отпустили, она угрожала, она выламывала ручки дверей в движущемся автомобиле. Но на лице амбалов не дрогнул ни один мускул. Они всего лишь исполняли приказ и им было плевать на чужие чувства. Если брат не пожалел собственную сестру и продал её как племенную кобылу за клочок земли, то почему должны жалеть они? И все же сердца этих мужчин не до конца зачерствели. Где-то глубоко в душе им было жутко, что освоившее цивилизацию общество возвращалось в дикую древность, где можно было торговать людьми.