Привет, привет, есть ли кто-нибудь дома? Привет, привет, всего лишь возьми трубку. Я раскрыла свою жизнь тебе, Я рассказала тебе всё, что знала. Ты слушаешь так внимательно, слушаешь Внимательно, тогда как любовь была ошибкой. Но сейчас ты становишься глухим. Да, ты повернул голову.
Сегодня ночью Нацу практически не спал. За этот день произошло слишком многое, слишком много пришлось пережить. Однако если с отказом Леди он хоть как-то справлялся и принял это, ожидая светлое будущее, то вот с Люси ситуация была совершенно другой. Он понимал и сочувствовал ей, но, честно, он был на нее сильно обижен. Почему она буквально первому встречному может выплакаться и рассказать о том, как ей больно, а ему нет?! Она никак не намекала, ничего не говорила, только улыбалась рядом с ним! На что они тогда лучшие друзья?! Поэтому сегодня он обязательно разговорит ее и заставит рассказать все в малейших деталях, чтобы он узнал, что это за имбицил такой, которому не пришлась по душе Люси, и надрать ему задницу! Ему даже интересно, насколько у этого урода завышенное ЧСВ, раз он смеет отказывать одной из самых лучших девушек на свете. И пусть только сама Хартфилия попробует избежать этого или соврать — достаточно она от него скрывала это! Все в гардеробе с удивлением смотрели на Драгнила, который обычно либо опаздывал, либо приходил за минуту до звонка. Но Нацу было все равно на них, он ждал здесь только одну особу, с которой ему необходимо срочно поговорить. На себя ему было плевать, поныл вчера и хватит, сейчас лучше было позаботиться о Хартфилии, ведь только он сможет это сделать. С отцом у Люси отношения натянутые, матери нет, а из близких друзей только он и Леви, но та наверняка сейчас больше занята Гажилом, чем подругой. Наконец, в коридоре гардероба он заметил Хартфилию, она выглядела задумчивой. Она не стала одевать темную мешковатую одежду, как делают многие девушки в трагичные дни, наоборот Люси как всегда выглядела ухоженно, с поглаженной опрятной одеждой, аккуратной прической и макияжем, без мешков под красными от слез глазами. Как только девушка подошла ближе, он поприветствовался с ней, заставив вынырнуть из своих раздумий. — О, Нацу! Ты сегодня так рано пришел! — удивленно сказала Люси, мило улыбнувшись. Сейчас Хартфилия была перед ним такая веселая и жизнерадостная, будто не она прошлым вечером ревела навзрыд и не могла успокоиться, уткнувшись в плечо Кота Нуара. Драгнил слишком хорошо знал подругу — ей гордость не позволит прийти такой в школу, она натянет на себя радостную маску и будет говорит: «Все хорошо!». Не будь Нацу тем, кому она плакалась, возможно бы поверил ей и не посмел подумать, что у Люси может быть что-то плохо. Интересно, как много раз она уже так скрывала свои чувства? — С чего это вдруг? — поинтересовалась Хартфилия, на этот раз вытягивая его из мыслей. — Не мог уснуть сегодня, — бездумно ответил Нацу и в тот же момент заметил, как блондинка смутилась. — Так значит ей понравился подарок?.. — с неловкостью вдруг произнесла Люси, отвернувшись к шкафчику и снимая верхнюю одежду. — Это тут причем? — Нацу вообще не понимал причем тут подарок, который он вчера показывал Люси и, наконец, рассказал ей о том, что влюблен в кого-то. Повторив про себя вопрос нескольько раз, до него дошло и он тоже смутился — не мог уснуть — звучало несколько двусмысленно, учитывая, что вчера он сделал девушке подарок. А ведь все могло так закончиться, — проскочила мысль у Драгнила. В голове безвольно стали появляться картинки того, как бы Леди благодарила его за подарок. Но Нацу мгновенно прекратил фантазировать, не горел он желанием бежать в душ в школьной раздевалке или искать укромное местечко из-за внезапного стояка. Сейчас он должен был сосредоточится на помощи Люси и поспешить ей все разъяснить! — Нет, ничего подобного! Мне просто реально не спалось сегодня! Серьезно, я просто не мог уснуть, без всяких там двусмысленностей! — Ясно, — тихо ответила Хартфилия и, не повернувшись к парню, закрыла шкафчик. — Нацу, иди в класс, мне нужно в туалет, — быстро сказала она, чуть ли не убежав, что Драгнил успел только увидеть, как она отдаляется. Однако он заметил, как опустились и сжались ее плечи, сама она погрустнела. Все-таки не так уж и хорошо она может скрывать то, что внутри. На урок Хартфилия пришла после первого звонка. Ничего не сказав, она села на свое место. Она распустила волосы и, опустив голову, пыталась скрыть лицо. Так она просидела почти весь урок, несмотря на то, что сейчас была история, которую Люси обожала: всегда все записывала и поднимала руку. Драгнил пытался прямо на уроке выяснить что же подругой. Игнорируя учителя, он лез с расспросами: Что случилось? Все хорошо? Леви тоже видевшая состояние подруги, укоризненно смотрела и просила, чтобы он перестал ее доставать. Но как он мог не беспокоиться о ней, если видел ее красные глаза, на которые вновь наворачивались слезы и слышал ее дрожащий голос? Сама Люси игнорировала его и старалась избегать, а МакГарден отталкивала, поддерживая подругу вместо него. Из-за чего он злился и ревновал (по-дружески). Драгнил осознавал, что Хартфилии легче говорить о подобных вещах с подругой, нежели с ним, парнем, который по ее мнению, совершенно не разбирается в чувствах, но это не объясняло того, почему она не хочет хотя бы немного рассказать об этом и позволить помочь. Весь день Люси от него бегала, для виду перекидываясь с ним пару раз фразами, поэтому сейчас он опять, так же как и с утра, ждал ее в пустом гардеробе. Последним уроком у них был спорт: все парни убегали еще во время урока или вовсе не приходили, девушки уходили через десять-пятнадцать минут, но Хартфилия проводила там по полчаса, потому что ей нужно помыться, одеться, привести себя в порядок. Нацу делал это все минуты за три, с душем пять, и он не понимал, что она так долго пропадает. В обычный день он бы ушел с друзьями гулять и праздновать окончание рабочей недели, но сегодня сделать так было просто невозможно и ему приходилась сидеть и ждать эти долгие не скоротечные минуты. Перед тем как Леви ушла, он спросил у нее про Люси, та, как и на протяжении всего дня, ему ответила, чтобы он ее оставил и не лез, но видя его обеспокоенный взгляд, грустно вздохнула и невнятно промямлила что-то вроде, чтобы он был помягче и постарался ее понять. Довольно бесполезный совет — Нацу поймет Люси в любом случае.***
Девушка была совершенно одна в школьной душевой. Прислонившись к стенке, Люси думала о своем. Ей очень нравилось вот так вот стоять и чувствовать капли воды, что не сильно бились о тело и обволакивали. Душ мог освежить после спорта и смыть всю грязь с потом или согреть и расслабить. Именно из-за стояния под душем Люси всегда так долго собиралась. Она на протяжении долгих минут, когда все остальные успели одеться и уйти, до сих пор не выходила. Сегодня, вроде бы как и обычно, но одновременно с этим по-другому. Здесь было тепло, не хотелось уходить, просто стоять и чувствовать, как вода стекает по телу. Волосы были уже мокрые, а фен собой она не взяла, но на это было наплевать, не заболеет, вызвала водителя, а даже если и заболеет, то будет повод не ходить в школу и не видеться с Нацу. С утра Люси обещала себе и Шарли, что будет вести себя как обычно, не даст усомниться и даже подумать, что ей плохо и именно он разбил ей сердце. Она будет улыбаться и смеяться с ним, она сможет это выдержать, просто надо немного потерпеть. Вот только, все пошло к чертям. Стоило его увидеть, как боль вновь начала разливаться в груди, а в голове заиграла пленка, повторяющая одно и тоже «для девушки, которую я люблю». Но Нацу не говорил ничего, поэтому она лишь мысленно отругала себя и попыталась переключиться на нечто другое. Даже вечно холодная и строгая Шарли поддержала ее и сказала «держись», что вселяло надежду, она справится и не покажет в очередной раз своей вредной квами, что она слабая. Однако, когда Драгнил сказал «не мог уснуть», а в голове стали появляться образы с Нацу и дугой девушкой, которая принимает его подарок, обнимает, целует его — какая-то другая девушка, не она — Люси поняла, что она не сможет ничего. К глазам подступили слезы, хотя ей казалось, что она все выплакала, плечи задрожали и все на что у нее остались силы — убежать в туалет. Кое-как успокоившись и приведя себя в порядок, она вернулась в класс и весь день избегала Нацу, лишь бы не разреветься вновь. Леви ничего не говорила, но та все поняла, уж слишком часто Хартфилия говорила про Нацу и о том какой он. Подруга весь день была рядом и успокаивала, отгоняя причину ее бед. Леви предположила, что возможно подарок предназначался Люси, но та поняла все не так и слишком быстро убежала от него. Подарок для нее? Ага, конечно! Как бы Люси не хотела этого, но это было не так. Когда Нацу говорил о той девушке, он покраснел и его взгляд изменился, стал переполненным любовью и теплотой. Так он никогда не смотрел на Люси и никогда не говорил с ней таким заботливым и нежным голосом. Никогда. Только осознание этого резало ее сердце и втаптывало чувства в землю. Хартфилия бы простояла под душем еще кучу времени, если бы не Шарли, оповестившая о смс на телефон, что водитель приехал. Быстро вытеревшись и одевшись, она поспешила уйти из раздевалки и покинуть душ, в котором пыталась спрятаться от внешнего мира. Капли с мокрых волос капали на коричневую кофту, моча и вызывая неприятное чувство на коже. Все-таки стоило взять собой фен. Спустившись в гардероб, Люси неожиданно обнаружила там Драгнила. Он играл в игру на телефоне, но услышав шаги взглянул на нее и, выключив гаджет, нахмурился. Девушка вздрогнула, встретившись с ним глазами. Она, стараясь не замечать его, поспешно прошла к своему шкафчику, начав обуваться, чтобы побыстрее попасть домой. — Люси, нам надо поговорить, — необычайно для себя серьезно, без каких-либо шуток сказал Нацу, при этом выделив ее имя и четко выговаривая каждое слово, отчего у девушки на секунду возникло чувство, что она на допросе. Но говорить с Драгнилом у нее не было ни желания, ни сил. Она небрежно выплюнула «о чем же?», даже не повернувшись к нему. От этого Драгнил закипел еще больше. Его достало, что Люси не разговаривает и убегает от него, а он не может ей помочь. — О том, что ты два дня ведешь себя странно и избегаешь меня. Я просто хочу узнать, что случилось! Люси на это лишь закусила губу, так и не смея посмотреть на Нацу. Что она ему должна сказать?! Об этом рассказала Коту и Леви, она больше не желает это открывать и по-новой прочувствовать все тоже самое, особенно Нацу, тому из-за кого она вчера, ночью и сегодня не прекращался бесконечный плач. Она не хотела опять переживать боль и опустошение, появившиеся в груди! Но Драгнил был слишком настойчив и слишком упрям, чтобы отступить. Стараясь избежать разговора и не соврать ему, Люси просто ответила: — Ты не поймешь. — Что не пойму?! — раздраженно рыкнул Драгнил. Он был зол. Зол на Люси, которая рассказала об этом чуть ли не первому встречному и подруге, а ему нет. Был зол на себя. Почему она не хочет выплакаться ему так же, как и остальным? Они же друзья, которые нужны не только для того, чтобы радостно проводить время друг с другом, но подставить свое плечо для того, чтобы поплакать в него, когда станет грустно или плохо. — Я видел как вчера ты плакалась Коту Нуару. Леви мне сказала, что это из-за парня. Это все из-за него, да?! — чуть ли не выкрикнул он, вскочив с мета. — Люси, скажи мне кто это! Ее немало пугали его напряженные руки и то, как он ударил в стену, выступившая вена на лбу и суженные глаза, говорящие о его гневе. Люси никогда еще не видела Драгнила таким злым.Возможно ей стоило радоваться, что друг настолько о ней переживает и хочет отомстить за нее, но вот это не приносило никакой радости. Слезы опять подступили к горлу и слабость вперемешку с горечью бились внутри. Зная, что прямо сейчас Нацу обзывал и угрожал самому себе в порыве злости становилось смешно, но вместе с этим обидно за то, что он называл того, кого она любит уродом и имбицилом; обидно, что он не осознал, что это он. Где-то начинала просыпаться злость, как он мог что-то говорить, не зная вообще ничего о ее чувствах и том кто это! Однако эта злость была ничем по-сравнению с болью, что терзала сердце. — Нацу, пожалуйста, хватит, — молящим голосом просила его Люси, дрожа всем телом и сдерживая слезы. Это стало маслом в огонь, взрывающим в нем еще большую злость. — Хватит?! Что хватит, Люси?! Я этого мудака заживо похороню за то, что ты из-за него столько плачешь! И только попробуй мне не ответить, сам узнаю! Поверь, мне абсолютно насрать кем он является, какой он и как сильно ты его там любишь и хочешь защитить. Этот урод поплатится за твои слезы и переживания! Вобью ему это все в мозг! Пусть только посмеет еще раз тебя довести и он… Драгнил не успел договорить. Люси резко подошла и посадила обратно на место, нависая над ним, что ее распущенные мокрые волосы, закрыли их лица. Он ошарашенно смотрел на подругу, которая плакала и всхлипывала, опять. Она просила его прекратить, прийти в себя. Он немного успокоился, ярость ухоила, видя ее слезы, мольбу остановиться и, наконец, боль, которую он так эгоистично хотел увидеть. Идиот, не хотел, чтобы она плакала, а сам довел ее. Но он был все так же зол и хотел отомстить: — Люси, просто скажи мне кто это, — шепотом просил Нацу, показывая, что он беспокоится и ему не безразличны ее проблемы. — Может ты и можешь его простить, но не я. Он должен получить за твою боль. Мне все равно шишка он, старше меня или дрыщ какой-нибудь, я морду ему набью. Только назови его имя. Хартфилия издала истеричный смешок, сильно сжала его плечи и поставила колено на скамейку, чтобы не упасть, от того, что все тело дрожало. На лицо натянула нервную улыбку: — Будет забавно посмотреть, как ты избиваешь сам себя… — Что? — невольно вырывалось у Нацу. Он не понимал, что это значит? Что это, черт возьми, значит?! Непонимание подкармливало его злость и он был готов вновь вскипеть и кричать. Но отрывок из фразы «сам себе», словно заморозка тужил пожар внутри и давал осознать, что она хочет этим донести. Кажется, он понимал. Сердце сдаелало громкий удар, что был слышен в ушах, тело ударило будто током, заставив дернуться его и весь мир. Это разрушило представление и мысли об Люси. Он смотрел в ее карие глаза, пытался в них найти намек на то, что это шутка, но находил лишь ее разбитые чувства. — Я люблю тебя, Нацу, — наконец, произнесла она три заветных слова, и груз на сердце упал — она смогла признаться. Она в ожидании, что резало не хлеще хлыста, ждала его реакции. Он любит не ее, но ей нужно было хотя бы знать, как он отреагирует на такую новость. Как измениться его взгляд? Что он подумает? Что скажет? Она надеялась на взаимность. Нацу с минут шокировано смотрел на нее, пытаясь все переварить. Не ошибся ли он, правильно ли услышал? Ее лицо все так же не менялось, как и взгляд смотрящий в упор, ждущий ответа. Так он и есть этот самый урод, из-за которого она так плачет? Иронично. Это объясняло ее вчерашнее и сегодняшнее поведение, почему когда он сказал, что любит девушку, так изменилась ее реакция, а она просто любила его, Нацу Драгнила — своего лучшего друга. Нацу отвела взгляд полный сожаления: он любил Люси, правда любил, но не той любовью, что она и которую она желала. Он любил ее как друга, не больше, ведь у него уже была возлюбленная. Для Люси это стало ответом. Слезы с новой силой были готовы политься по ее щекам, ей хотелось кричать от безнадеги и лишиться всех чувств, лишь бы не чувствовать звенящую боль в сердце. Она резко встала, накинув куртку наверх, и ушла чуть ли не переходя на бег, чтобы он не видел этого. Оставлила его одного с новой ношей и предательством от лучшей подруги. Бывшей лучшей подруги.***
Драгнил шел домой, словно в прострации. Он не знал, что ему делать, что думать, что чувствовать. Ноги машинально шли по выученной за годы дороге, не обращая ни на что внимание. Он сделал больно одному из самых близких людей и возможно потерял его. А все из-за какой-то дурацкой любви! Почему Люси его полюбила, за что? Они ведь были просто друзьями, не больше, без каких-либо на это намеков. Так зачем, почему? Поднявшись на третий этаж, Драгнил хотел открыть дверь квартиры, но обнаружил, что та открыта. Это вывело его из одного смятение в другое. Отец с мамой на работе и предупредили бы если бы пораньше приехали с работы. Может грабители? Потихоньку начал накручивать себя Нацу и чтобы проверить свои догадки и перестать мучиться, открыл двери. Из кухни на звук открывшихся дверей, вышел высокий брюнет, который был довольно бледноват и худоват. Нацу тут же успокоился и обрадовался — это просто старший брат. — Чего это ты так рано приехал, не вечер еще вроде? — спросил Нацу, поприветствовав Зерефа. Брат учился в другом городе на адвоката. Жил он там в общежитии, но каждые выходные старался приезжать домой. Темноволосый ответил, что пары отменили и пошел доготавливать себе и брату обед. Нацу был рад видеть Зерефа и знать, что скоро он поест, но все же это не отвлекало от мыслей, которые сопровождали его еще с тех пор, как ушла Люси. Упав на кровать, он уставился в потолок и стал рассматривать множество драконов, что там нарисовано — это всегда его успокаивало и давало нормально все обдумать. Через какое-то время в комнату зашел Зереф и оперся об стол, наблюдая за слишком задумчивым и спокойным братишкой. Зереф был супер старший брат, который заботился о Нацу, как вторая мама. Постоянно помогал ему, поучал, защищал и обожал его. Это слегка раздражало самого Нацу, но не мог ничего против этого сделать или как-то оскорбить брата, тот сделал слишком многое для него. Только заметив взгляд черных глаз, он уже понял по какой причине брюнет сюда зашел и что хочет узнать. Но Нацу успел первым задать вопрос: — Как ваше первое свидание с Мавис? — взглянув на брата, поинтересовался он. Зереф же смутился и начал что-то мямлить и невнятно говорить. Его брат сох по своей однокурснице и тараторил о том какая она замечательная без умолку, чем истязал уже Нацу весь мозг. Сам парень делал тоже самое, когда речь заходила о Леди Баг. Однако Зереф боялся проявить знаки внимания Мавис, поэтому Нацу уговорил хотя бы по телефону пригласить ее на свидание и был свидетелем того, как брат чуть с ума не сошел в ожидании ответа. И та согласилась! Вчера у них и было свидание, которое прошло удачно — Мавис сказала, что тоже неравнодушна и поцеловала. Нацу вместе с братом испытывал счастье, ведь их отношения, благодаря Зерефу с его подробностями, стали будто свои. Хоть кто-то из братьев познает все прелести любви. — Ну, а у тебя как с твоей таинственной девушкой? — закончив свой рассказ спросил старший из Драгнилов, так же ожидая всех подробностей и желая узнать, кто же эта незнакомка, что заставила трепетать сердце его младшего брата. Но сам Нацу был в не настроении об этом рассказывать, ведь как только речь зашла о нем и его отношениях, вернулось прежнее настроение. — Та честно сказала, что влюблена в другого, который отверг ее. Мне она отвечать ничего не стала, но подарок приняла, а значит потом, когда отойдет, будет готова принять меня, — улыбнувшись ответил Нацу. Нет, он не особо опечалился из-за отказал Леди — им суждено быть вместе. А еще пока она страдает, он сможет ее утешить и подставить свое плечо. Так они не только сблизятся и укрепят свою связь, но и Кот Нуар сможет воспользоваться своим шансом и показать насколько он любит ее. И наплевать, что это подло. — Но ты не из-за этого такой, — подтвердил Зереф. Нацу, говоря об этом, не выглядел грустным, наоборот оптимистичным, ведь это должно пойти как раз на пользу. Значит дело было в другом, быстро догадался Драгнил. — Нет, — помотал головой Нацу и вновь посмотрел на потолок, будто ища там ответ на один вопрос. Громко сглотнув слюну, он эхом произнес, до сих пор не веря: — Люси сказала, что любит меня. — Она все-таки призналась, — будто делая неутешительный вывод, сказал Зереф. Нацу сразу же удивленно взглянул на брата. Он знал? Не успел он произнести это, как ему ответили. — Догадывался. Она смотрела на тебя не как на друга. — Зереф, что мне делать? — после недолгого молчания и осознания этих слов, решил спросить совета Нацу. Зереф старше и должен помочь и подсказать. — Я люблю ту девушку и хочу быть с ней, но и Люси мне близка, не хочу потерять ее, однако она навряд ли от меня хочет просто дружбы. Я запутался и не знаю, как мне и что сделать, чтобы все вернулось и стало как прежде, — с мольбой Драгнил посмотрел на брата, лицо которого было непроницаемым. Он любил Люси и Леди, каждую по-своему. Эгоистично хотел чтобы они обе присутствовали в его жизни и ни одна из них не исчезла. — Я не знаю, Нацу, — ответил Зереф, серьезно, словно какой-то учитель он смотрел на брата. — Я хочу тебе помочь, но это твои отношения, которые зависят от тебя, а не от меня. Все что я могу сказать, так это то, что как прежде не будет никогда. Как бы ты не хотел не потерять ни одну из них, тебе нужно сделать выбор: либо эта девушка, либо Люси. Других вариантов нет. Надо кого-то отпустить… А теперь пошли есть, обед остынет.