***
Барон, натешившись и «поближе познакомившись» с «Черными быками», собирался отбыть. Возможно, он еще заглянет на огонек, чтобы полюбоваться загулом Ванессы. Но сейчас ему надо было проконтролировать всех своих двойников и свериться с ними в дальнейших действиях. Нынешний успех обещал, что уже в ближайший день или ночь все королевство накроет силой страсти, и тогда ему не придется делать ничего самому до самого завершения его пребывания. Перед отбытием он решил зайти на кухню и поблагодарить мисс Чами за угощение. Барон и правда в своей жизни ничего вкуснее не пробовал. Мисс Чами обнаружилась за длинным столом, заваленным всякими яствами. Она сидела, прикрыв глаза от удовольствия, и без остановки уминала все эти роскошные блюда. В это время овцы-повара без устали трудились, готовя ужин для нее и остальных рыцарей. Заметив Барона, Чами помахала ему рукой и с набитым ртом спросила: — Ну как, пофофорили с капифаном? — Увы, он сейчас сильно занят, — ответил Барон не без некоторой иронии. — Мофете пофофдать и пофуфать, — пригласила она гостя. Ламенталь не стал отрицать, что ему хочется все попробовать, и присоединился. Он присел одесную мисс Чами и с интересом наблюдал за тем, что ему подкладывают на тарелку. Пробуя на вкус то да се, он заодно пытался угадать желания Чами, но там была лишь безграничная любовь и страсть к еде и мысли о прекрасном «принце» Юно. И все это так причудливо смешивалось, что Барон был слегка озадачен. Отведав множество прекрасных блюд, Ламенталь по-светски откланялся и сказал, что, возможно, заглянет позже. Чами перестала жевать, облизнула испачканные в соусе пальчики и как-то странно посмотрела на него, потешно сморщив носик. — Так ты тот самый Барон, что исполняет желания? — спросила вдруг она, не то что-то перепутав, не то понимая положение вещей исключительно по-своему. — Можно и так сказать, — улыбался Барон. — Выполнишь и мое желание? — загорелась Чами. — Постараюсь, — ответил он, галантно поцеловал ей ручку и исчез. Обрадованная таким обхождением и тем, что ее желание выполнят, Чами запоздало подумала о том, что так и не сказала, чего хочет. Неужели он сам догадается?***
Барона Ями не застал. Мисс Папитсон предупредила, что к нему приходил посетитель и подтвердила, что это и был тот самый Барон, исполняющий желания. Ями уже ничему не удивлялся. Он не без некоторого интереса выслушал про то, как тот ел и нахваливал ее блюда. «Значит, ничто человеческое ублюдку не чуждо», — подумал он. Поскольку Барон обещал исполнить желание Чами, надо было полагать, что он еще вернется. Можно было попробовать устроить ему засаду. Хотя Ями вовсе не был уверен, что с ним это прокатит. Чами вдруг заметила, как сильно исхудал капитан и начала его с энтузиазмом кормить. В это время наверху раздавались какие-то крики. Вскоре в столовую заявилась неизвестно как отвязавшаяся Ванесса в сопровождении Лакка, Магны, Ноэль и Грей. Чуть поодаль за ними тихонечко крались Генри и Гордон. Ванесса была в чем мать родила, но ее, в отличие от остальных, это, похоже, не смущало. Лакка и Магну разбушевавшаяся ведьма тащила за руки. Всю дорогу она без остановки щебетала о том, как их всех любит. В порыве чувств она бросила парней и начала поочередно тискать Ноэль и Грей, уверяя их в том, какие же они милашки. Грей была в полной панике от смущения, а Ноэль завизжала, когда Ванесса на виду у всех начала тискать ее за груди, приговаривая, что у нее просто обалденные сисечки и пытаясь вытащить их из бюстгальтера. От этих выходок ведьмы даже Лакк обалдел, Манга покрылся испариной и судорожно сглатывал, Генри побледнел сильнее обычного, а Гордон упал в подобие обморока, издавая неопределенное: «Бу-бу-бу-бу». Капитан был слишком вымотан, чтобы заниматься дисциплинарными взысканиями и просто махнул на это рукой, но когда Ванесса стянула штаны с Магны и попыталась оседлать его прямо за столом, грозно на них зыркунул и сказал: «Убью». После этого ужин прошел почти без эксцессов. Спешно перекусив, Ванесса сразу же отправилась выполнять свое обещание: судействовать спор Лакка и Магны насчет того, кто из них лучше в постели. Она приглашала присоединиться и остальных, но никто кроме Генри не рискнул войти в независимое жюри. Однако он просто не представлял, во что это выльется. Весь оставшийся вечер Генри с изумлением и восхищением наблюдал, как прекрасная Ванесса отдается по очереди его товарищам. Оба были столь горячи и напористы, что та никак не могла решить, кто из них лучше. Она просила повторить, и те старались еще больше, насаживая ее снова и снова, доводя до бурного восторга. Но ведьма никак не могла определиться и усложняла задачу. Сперва она оценивала их ртом, потом просила сделать это в попку… В конце, чтобы приятели не ссорились, она, схитрив, вынесла вердикт о том, что оба одинаково хороши, только один лучше спереди, а другой сзади. Такое решение всех вроде как устроило. Пока Лакк и Магна приходили в себя после сексуальных безумств, Ванесса обратила внимание на единственного члена независимого жюри. Генри был почти без сознания от увиденного. Он слабо что-то мычал, тяжело дыша, а над его штанами возвышался такой высоты холм, что ведьма азартно облизнулась. Но стоило Ванессе подойти к полуобморочному Генри и потрогать интересующее ее место, как началось настоящее землетрясение. — О-о-о-о… — издал Генри, и тут все вспомнили, что на его магии держится весь замок. — Ванесса, — слабо позвал Магна, — это не лучшая идея — его трогать. Кто знает, что может случиться. — А мне интересно, — ожил Лакк. — Генри почти никогда не выходит из замка. И отношений ни с кем не заводит. Он точно еще девственник! — засмеялся Вольтия. — Генри, только не теряй сознания, — пробормотал Магна и растянулся без сил. — Бедняжка, — просюсюкала Ванесса, гладя его по голове и по оттопыренности в штанах, вызывая еще более сильные вибрации. — Переутомился, сладенький, — ворковала она, а Генри еще тяжелее вздыхал. — Мальчики, — обратилась Ванесса к Магне и Лакку, — поможете мне уложить его в кроватку? — Может, ему еще сказочку почитать или песенку спеть? — дружно предложили они с издевкой. — Не беспокойтесь, остальное я беру на себя, — заверила ведьма, растягивая губы в ну очень похотливой улыбке. Лакк с Магной помогли уложить Генри и даже побрызгали на лицо водичкой, приводя в чувство. Передав товарища в руки Ванессы, спешившей с нюхательной солью, они уползли спать к себе, как только та заверила, что дальше сама справится.***
Всю ночь Генри провел в постели Ванессы. Такого счастья он не испытывал еще никогда. Справившись со всеми трудностями, он взял себя в руки и учился у нее искусству любви, с каждым мгновением открывая для себя все больше нового. С виду слабый и худосочный, он вознес Ванессу на вершину мира на своем огромном жезле любви. Лакку и Магне даже вдвоем сложно было бы с ним сравниться. Это было невероятно, но он неожиданно оказался на редкость выносливым любовником. Так что Ванесса была на том самом седьмом небе, куда не долетала ее ведьмовская метла. Утро Генри встретил в объятиях голой ведьмы и был счастлив еще больше. А когда бодрая Ванесса, почуяв, что силушка ее еще удвоилась, изъявила желание любить его весь день, а если потребуется, то и всю ночь, без остановки, почувствовал, что если и умрет, то от счастья полного. Ванесса снова была в ударе, она готова была нести счастье и любовь всем, кто ей попадется, хотят они того или нет. И возможно, Генри предстояло сегодня пасть ее первой жертвой…***
Пока Генри проводил счастливую ночку с Ванессой, некоторым не спалось. Особенно нервно вела себя Ноэль. Она ясно ощущала присутствие страшного подлого Барона и не могла понять, откуда ожидать подвоха. Тот словно бы был везде и нигде одновременно. До самой ночи она старалась держаться вместе с сослуживцами, а когда все расползлись по комнатам или прочим делам, хотела сперва напроситься на посиделки к кому-то из девушек, но Ванесса была занята развратом, Чами орудовала на кухне, а Грей после выходок Энотекки где-то так хорошо спряталась, что найти ее не представлялось возможным. Чувствующая себя неуютно Ноэль поплелась к себе и решила покрепче запереться и не спать с боевой магией наготове. Да, она понимала, что Барона и вряд ли заметит, если тот вторгнется, но хоть что-то надо же было делать? По дороге она наткнулась на Зору, расставляющего ловушки. Тот без всяких привычных издевательств предложил поставить парочку и в ее комнате, но Ноэль покачала головой: да она скорее сама в них угодит, чем этот Барон. Идеаре пожал плечами и продолжил свое занятие. На всякий случай он решил краем глаза за ней понаблюдать. Он был уверен, что второй раз Барон похищать ее не будет, но что-то ему подсказывало, что тот может к ней заглянуть. До полуночи Сильвер просидела в ужасном напряжении. Сила Барона, которую она ощущала, не только пугала ее, но и возбуждала в ней былые ощущения от того, что произошло в пещере. Единственным, кто мог спасти ее от этого ужаса, был Астер. Он спас ее тогда и мог бы помочь и сейчас, но Ноэль всячески отгоняла от себя эту мысль. Она долго просидела так, борясь со своими невеселыми думами и ожидая в любой момент нападения Барона. От такого напряжения захотелось пить и что-нибудь пожевать, и Ноэль, боязливо выскользнув из комнаты, потрусила на кухню. Она сбегала попить чаю с удачно найденным в кухонном шкафчике зефиром и, вернувшись, подозрительно осматривала свою комнату. В каждом углу ей мерещился Барон. Вскоре ее нервы не выдержали, и она с полной решимостью на лице отправилась на мужскую половину. Астеру не спалось с тех самых пор, как он встретился с загадочным Бароном. Он неподвижно лежал на кровати и думал обо всем понемногу: о силе этого типа и том, как с ним бороться, о встрече с Королем Магов и о том, что тот сказал ему, но, главное, он думал про то, что произошло потом. У него никак не укладывалось в голове, что они сделали что-то такое с Ноэль. Хотя… в этом вроде и не было ничего странного. Все вышло само собой, точно так же, как само собой у него в бою получалось принять темную форму и так же естественно, как чувствовать ки противника. Кстати, у этого самого Барона оно было каким-то странным, словно бы расплывчатым. Астер не мог объяснить этого. Только он подумал расспросить об этом позже капитана, как в дверь постучали. На пороге стояла Ноэль, витавшая в своих мыслях. Она даже не заметила, как постучала. Не зная, что сказать, та заявила прямо: — Я буду ночевать у тебя, Дурастер. — Ладно, — ответил удивленный парень и впустил ее. Вскоре он не успел оглянуться, как Ноэль по-хозяйски стала распоряжаться у него, как заняла его кровать, и как оказался с ней в постели, потому что та сказала, что ей одной страшно. Кровать была узкая, им пришлось устроиться, плотно прижавшись друг к другу. Астера это сильно смущало, и он решил думать о чем-нибудь возвышенном, например, о сестре Лили. Ноэль беспокойно ерзала рядом, не в силах успокоиться сама и отвлекая его от светлых размышлений. Так что думать о сестре Лили совсем не получалось: под боком была такая нежная и теплая принцесса, и его тело словно бы уже привычно и весьма радостно реагировало на этот факт. Ноэль, естественно, не могла уснуть, а лишь ворочалась, мешая и Астеру. Кипевшие в ней страсти в такой близости от него моментально всколыхнулись, поднявшись до невероятных высот. Она снова чувствовала себя пленницей Барона, спасти от которого ее мог… могло… Да, спасти ее могло только то, что произошло у них в пещере. — Не спишь? — спросил ее Астер. — Тебе, наверное, здесь неудобно. У меня кровать очень узкая, — смущенно оправдывался он, не зная, что бы еще сказать. — Дело не в этом, Дурастер, — по привычке буркнула Ноэль. — А в чем? — повернулся он, оказавшись к ней лицом слишком близко. — Я… — Боишься этого Барона? — Нет же, дурак. Я… — Ноэль густо покраснела, радуясь, что сейчас темно и Астер не видит ее позора. — Не бойся, я же с тобой, — сказал он, слыша, как та напряженно пыхтит, и обнял ее рукой. Ноэль, сама не понимая, чего так стесняется после того, что у них уже было, наконец, набралась храбрости и выдала: — Я хочу тебя, Дурастер! — Правда? — спросил он, чувствуя легкое, приятное головокружение оттого, что его обвивают ее руки. — Угу… — Понял! — кивнул он и, мысленно попросив у сестры Лили прощения, выбросил все прочее из головы и предался ласкам с подругой. В эту ночь они снова неосмотрительно забыли о главной угрозе в виде коварного Черного Барона, терроризирующего все королевство, и наслаждались друг другом. Впрочем, им стоило бы этого негодяя поблагодарить.