Flash. Light. Give it to me

Отложив телефон на лавочку, на которой сидел, Юнги постарался успокоиться, зная, что никакую шлюху не привезут за одну минуту. Даже для такого уважаемого человека как сам глава банды Ган Сан Чжан-ин.* Откинувшись на спинку, он взглянул в небо: грозовые тучи сгущались, хотя несколько минут назад светило солнце. Это знак какой-то? Старая служанка принесла бутылку шампанского и два бокала: видимо, Чонгук заказал первоклассную подстилку. Владея десятком клубов, Юнги никогда не звал тех парней, которые работают у него. Хотя это выгоднее, и информация не выходит за пределы его банды, однако он не мог спать со своими людьми. Глава взмахнул рукой, и женщина, поклонившись, ушла. Кого бы там ему не привезли — он не собирается размениваться на бокальчик-второй. Сбросить напряжение, забыть наконец об этом наглом Киме и его неординарных заигрываниях — вот что сейчас требовалось Мину. Просидев еще минут пять с бумажками, он зло отшвырнул их на траву и, не выдержав, налил в бокал напиток. Та информация, которую собрали парни, совсем ни о чем не говорила. Никаких лиц на фотографиях: они все закрыты масками, никаких номерных знаков автомобилей — совершенно ничего, за что можно бы было зацепиться. Хоть «мистер Ким» не сильно подпортил ему доход, но по достоинству ударил знатно. Торговля оружием не была особо прибыльным делом в Сеуле, ведь ствол есть далеко не у каждого ганпхэ.** Мелкие гангстеры выживают в основном за счёт того, что крышуют магазины и небольшие кафе, в тот момент как ганпхэ отмывают деньги на строительстве крупных объектов. Глава Мин даже не пытался думать о конкуренте, но его мысли все равно возвращались в то русло. Бокальчик с крепким алкоголем уже был опрокинут во внутрь, и рука потянулась к бутылке, чтобы налить еще один, но тут кто-то перехватил его ладонь. Раньше такого себе не позволял никто, особенно мальчики по вызову. Избегая прикосновения, Юнги отдернул руку. — И кто ты? — Всего лишь парень, который избавит тебя от скуки, милый, — неформальное обращение заставило рассмеяться, и взгляд Юнги немного потеплел. Паренек не был тупым петухом, который при взгляде на него отводил глаза, а наоборот, показывал характер. Он вроде бы даже не боялся, что его вышвырнут отсюда за 5 секунд, отвесив на выходе пару болезненных лещей. Парень, приятной наружности, — у себя в голове Мин назвал его даже «красивым» — уже разливал шампанское по бокалам и, закончив, протянул один главе. — Как мне называть тебя? — прошептал блондин, усаживаясь на один из металлических подлокотников. Юнги, не понимая, что это за внезапный порыв любопытства, сощурил глаза. Сообразив, что сморозил глупость, парень медленно отпил из бокала и ласково провел пальцами по щеке Юнги: — Я же должен знать имя, которое буду выкрикивать, когда ты будешь меня иметь. Последняя капля переполнила чашу терпения, и, откидывая стеклянный сосуд в сторону, глава перетащил красавчика на свои колени, притягивая того за шею и впиваясь в его губы грубым поцелуем. На периферии сознания они понимали, что уже оба бокала разбились, и вдруг парень обхватил плечи своего мучителя обеими руками. Он был выше и больше в размерах, но глава держал его так легко, словно блондин был пушинкой. Руки последнего скользили по обнаженному торсу Юнги, и он наклонил голову, чтобы слизать с груди дождевые капли. — Ты хочешь взять меня лавочке, пока льет дождь? Ах, аджосси, пощади… — Даже будучи обычной блядью, работающей за деньги, парниша умел расположить к себе и создать ощущение, будто они действительно встречаются. Юнги нежно улыбнулся, увидев просящий взгляд, походивший на кошачий, и звонко ударил того по пятой точке, заставляя подняться. Гангстер никогда еще не позволял к себе так обращаться, но этот мальчик казался особенным. Взяв его за руку, Мин провел его под нависшими листьями ивы до маленькой двери — скрытого входа в их фамильный дом. Тот, очевидно, никогда не видел такого шика, и под влиянием всей этой давящей роскоши его голова закружилась, а ноги подкосились. Юнги прижал парня на винтовой лестнице к холодной каменной стене, покрывая шею поцелуями. — Как тебя зовут? — нетерпеливо прошептал мафиози. — Можешь называть меня Сок-и, — выстонал тот, плавясь от умелых и быстрых движений руки на своем члене. — Хорошо, Сок-и, хороший мальчик, — не задерживаясь надолго посреди дома, Мин снова потащил парня, но на этот раз уже в свою спальню. По дороге им никто не встретился, и глава списал это на везение, хотя, по сути, ему было плевать, даже если бы кто и увидел их, полураздетых и запыхавшихся. Толкая наконец свою игрушку в сторону собственной кровати, Юнги стянул штаны еще при входе, закрывая дверь на ключ. Мин вел себя так, словно на нем сейчас надет смокинг, а Сок-а — какой-нибудь его бизнес партнер, поэтому парень не сдержал смешка: — Ты весь такой важный. Сразу видно — Глава, — но улыбка его пропала с лица, когда Юнги забрался на кровать и, устроившись между чужих бедер, навис над блондином, упираясь своим, приличного размера, «стволом». — Сейчас тебе будет не до смеха, милый, — ухмылка, появившаяся на лице Юнги, походила на хищный оскал. Футболка Сока оказалась сразу отброшенной подальше, джинсы постигла та же участь. Когда на нём остались всего лишь одни белые трусы, тонкая ткань которых намокла от выделившейся смазки, Мин наклонился к чужому члену, проводя языком по ткани и обхватывая его губами. Сок, как отборная блядь, застонал и выгнулся в спине, словно простое касание могло доставить ему столько удовольствия. Не поверив эмоциям парня под собой, Юнги сжал ему шею: так крепко, что у того потемнело в глазах; не доводя до обморока, он скользнул пальцами к сонной артерии и нежно погладил, одновременно вбирая член глубже, пропуская в глотку. Белые волосы парня контрастировали с красной постелью, а кожа блестела от пота. Срывая ненужную тряпку, Мин раздвинул его ноги, вставляя сразу оба пальца. Тот, не ожидав такого напора, болезненно простонал и весь сжался, не давая пальцам протолкнуться глубже. — Ты такой узкий. Не говори мне, что я у тебя первый, — в ответ раздался стон, и мужчина рассмеялся: во что он вляпался? Когда Сок собрался с силами и взглянул наконец в глаза этому садисту, то проследил, как медленно и показушно тот обхватывает губами головку, и как, пока он скользит вниз, растягиваются его губы, обхватывая ствол. Навыки Мина поражали: он медленно опустился почти до основания, даже не поморщившись. — Кажется, мне конец, — тихо произнес парень, когда почувствовал, как Юнги приставляет ко входу головку и медленно толкается, проникая вовнутрь. — Смотри на меня, — прошептал глава, и когда чужой взгляд остановился на его глазах, он добавил: — Я разрешу тебе кричать мое имя. Наклонившись низко-низко к уху Сока, он прошептал: — Меня зовут Юнги.

***

Проснувшись, девушка все никак не могла понять, почему она лежит в постели с раздетым мужчиной. Судя по темноте, сейчас была ночь. Сквозь открытое окно лился лунный свет, освещая лицо парня. Воспоминания вспышками обрушились на нее, и, схватившись за голову, она встала с кровати. Подходя к комоду, на котором стоял графин с водой, она налила себе в стакан воды, не заметив, как тот, с кем она, скорее всего, переспала, подошел сзади. Он обнял ее поперек груди, и она опустила взгляд вниз. В глазах потемнело. Крепкие руки обнимали мужское тело, никак не женское.