Vivat, Veronica!

Он целует её в плечо; уставшие, они отдыхают после бурной ночи, но Альфред знает: совсем скоро им понадобятся новые силы. Она теснее прижимается к нему, смеётся, когда Эшфорд гладит её по обнажённой коже: ему нравится, что она в перчатках, нравится, что она носит его подарок – печатка с синим камнем – дубликат его кольца, но специально подогнанный под размер её пальцев. Эшфорд носом водит по шее, дышит жарко, и Клэр вздрагивает: ему всегда мало. Но Альфред, кажется, давно получил своё, когда, кусая за шею, пальцами пробегается по её плечам, груди, спускаясь ниже… и останавливаясь там, где скоро сформируется жизнь. Он бесплоден, но искусственная генетика творит чудеса. Альфред сам не совсем человек: он – реальность больного ублюдка, решившего воскресить свою некогда знаменитую родственницу, и всё ради того, чтобы доказать, что род Эшфордов ещё долго будет жить, а их имя крутится в умах простых смертных заедающей виниловой пластинкой. Только он не учёл ошибок при создании своей идеальной игрушки: один просчёт, и на свет появились близнецы: садист, со временем научившийся подавлять вторые личности, и маньячка, мечтающая стать королевой всего мира… ныне почившая в могиле рядом с их известной на весь мир тёткой. Ныне формула действительно должна сработать. Редфилд станет прекрасной матерью. Он приподнимается на локтях, наваливается сверху и поцелуями чертит дорожку на спине; она выгибается, подмахивая. Огонь желания не затухает. Альфреду хочется поиграть во взрослые игры. Клэр давно не против такой роли. Но все его мысли витают вокруг будущего наследника.