After the Rain (После дождя)

Мир Живых. Япония. Каракура 15:14 Бьякуя не обратил внимания на чересчур поспешное желание сестры покинуть магазин Урахары, или сделал вид, что не обратил. Он прекрасно знал ее отношение к капитану третьего отряда, а также о привычке последнего раздражать всех, кто попадется на глаза. Между тремя мужчинами замерла напряженная обстановка молчания. Урахара продолжал молчать, словно не мог решиться говорить собеседникам нечто важное, что он не так давно узнал, или же промолчать. Ичимару размышлял о том, что ко всем плохим словам, которыми его когда-либо называли за всю жизнь, теперь смело можно прибавить звание террориста. Кучики молчал, задумчиво глядя на экран ноутбука. Его внимание привлек рекламное окно выставочного центра современных искусств в Токио и какое-то мероприятие, которое они устраивают через пару дней. - Вообще-то я хотел кое о чем поговорить с вами, капитан Кучики, - начал было Урахара, но продолжить свои слова ему не дал телефонный звонок. – Прошу меня извинить, - он вновь поднялся из-за стола и подошел к телефону. Но трубки там не было. Опять где-то оставил, - разочарованно подумал Урахара и вышел на кухню, полагая, что оставил трубку где-то там. Но телефона там не оказалось, а назойливый звонок продолжался. В спальне тоже было пусто. В подвал Киске спуститься не успел – звонок прервался и абонент, скорее всего, был перенаправлен на голосовую почту. Он вернулся в гостиную, где его ждали все такие же молчаливые два капитана. Заприметив горящую красную лампочку, Урахара подошел к телефону и нажал на кнопку, включающую голосовую почту. «У вас одно не прослушанное сообщение», - механическим женским голосом пояснил автоответчик. - «Чтобы прослушать его, нажмите один», - велел все тот же голос и Киске быстро нажал на соответствующую кнопку. - Привет, Йоруичи – поздоровался женский голос, - это Канна Мейронг, из Токийской больницы. Я только что вернулась из Китая и просмотрела документы за время своего отсутствия. У нас тут возникли серьезные проблемы. В электронных записях в документе на прерывание беременности вписан твой номер страховки как получательницы этой услуги, а подпись стоит чужая, да и имя тоже… кто такая Рангику? Ты что, решила делать аборт по чужому имени? И даты не совпадают… Дать бы Аканэ по шее… Ладно, с этим я разберусь. А ты, если делала аборт, должна была обратиться не к Аканэ, а к другому врачу. Да к той же Касуми, опыта у нее больше и она не имеет дурной привычки критиковать женщин за их решение. И документы оформляет правильно. Я так понимаю, тебе делали медикаментозный аборт? Странно, что эта процедура вообще понадобилась, обычно таблетки осечек не дают. Перезвони мне, как сможешь, – на этом голосовое сообщение закончилось. - Эм… - только и сказал Киске, не зная, как реагировать на полученную информацию. – Неожиданная новость… - Киске – послышался голос Йоруичи с порога, - ты что, слушал мою почту без спроса только что?! – в ее голосе отчетливо слышался интерес, смешанный с упреком. – Как ты мог. Все, я на тебя обиделась! – наигранно заявила она. - Это наша общая почта! – справедливо возразил Урахара и вышел в прихожую, - телефон-то общий, значит, почта тоже общая. И вообще, ты что… делала аборт? – растеряв всю свою показную веселость, совершенно серьезно спросил он. – Когда? - А эта поганка Канна должна была позвонить мне на мобильный, - вздохнула Йоруичи, снимая туфли. – Ох, ну там и дождина! Я вся вымокла до нитки! - Почему ты мне не сказала? – осторожно спросил Киске, плотно закрыв дверь в гостиную. Он искренне не понимал, почему Йоруичи скрыла от него такую важную информацию. – Я бы тебя в любом случае поддержал, что бы ты ни решила… - Да не делала я никакого аборта, успокойся - отмахнулась от него бывшая капитан второго отряда и сняла куртку. – Уж поверь, если бы я залетела и мне понадобилась бы эта процедура, ты бы первый об этом узнал… и вряд ли пережил бы эту новость, - усмехнулась она. - Жестоко, - констатировал Урахара, улыбнувшись краешком губ. - Зато заслуженно, - парировала его давняя подруга и напарница. - Но, Йоруичи-сан, а почему тогда Канна-сан сказала, что вы делали эту… процедуру? - Потому что чертова Аканэ накосячила с документами, ты что, не слушал? – возмутилась она, открывая шкаф, - ты не видел мой пиджак? А, вот он… Аканэ следовало написать туда мое имя, а не имя лейтенанта Мацумото, которая и должна была получить эту процедуру по моей страховке, - устало пояснила Йоруичи. – Черт, да где же она… Киске, я потеряла свою мед. страховку, - наследница клана Шихоин опустилась на небольшой пуфик. – Эта Канна точно вынесет мне мозги… - Не потеряла, эта карточка лежит в бардачке моей машины, – пояснил Киске. – Йоруичи-сан, я правильно понял, лейтенант Мацумото делала аборт через вашу мед. страховку? Это, между прочим, противозаконно, - упрекнул ее бывший капитан двенадцатого отряда, пока она надевала домашние тапочки. – Кто же получает медицинское обслуживание через чужие документы. - Давай еще уголовный кодекс мне зачитай, кто бы говорил о нарушениях. Да и что мне было делать?! – возмутилась Йоруичи, перетупив порог гостиной, совершенно не обращая внимания на посторонних и нежелательных свидетелей их приватного разговора. - У Рангику не было страховки, и ты бы видел ее лицо, когда она узнала. Обращаться к госпоже Унохане она не захотела, заупрямилась и сказала, что ей бы хотелось сделать аборт тихо, чтобы даже ее капитан не узнал... О, у нас гости! – Йоруичи неожиданно заметила двух капитанов Готей-13 в гостиной дома Урахары Киске, когда повернулась к ним лицом. - Привет, малыш Бьякуя, как делишки? – улыбнулась Йоруичи. – И тебе привет, Ичимару. Много вы слышали? – сладким голосом поинтересовалась она. - Достаточно, - отозвался Бьякуя, даже не обратив внимания на ненавистное прозвище детства, удивляясь полученной только что информаци. - Бесстыдники, - фыркнула Шихоин, - как не стыдно уши греть. Нет, ладно еще капитан Ичимару, но ты-то, малыш Бьякуя, а еще глава благородного клана, тьфу на тебя, - картинно возмущалась Йоруичи. - А ты в следующий раз сразу в рупор информацию объявляй, если хочешь ее скрыть, - осадил ее Бьякуя. - В следующий раз так и сделаю, - парировала Йоруичи. - Нехорошо получилось, - заметил Урахара, скрывая свою улыбку за веером. - Она была… – Гин запнулся, так и не найдя в себе сил закончить предложение. Трудно было поверить, что он доставил ей такие проблемы, заставив всё пережить в одиночку. – А… ей ведь не было больно? – охрипшим голосом спросил он. Бывшая глава второго отряда окинула его пристальным взглядом, подмечая бледный цвет лица, синяки под глазами, напряжение в плечах и явное отсутствие безразличия. Его реакция не вязалась с тем, что ей рассказывала Рангику. Если все было так, как она говорила, почему ему не безразлично? Почему он побледнел и интересуется самочувствием лейтенанта Мацумото? - Если не учитывать эмоциональное состояние, ей не было больно, - спустя минуту молчания, ответила Йоруичи и прежде чем успела пояснить, ей позвонили. - Привет, Канна, - ее голос сделался вновь таким же жизнерадостным и бойким, как минуту назад, - ты не могла бы в случае чего звонить мне на мобильный, а не на домашний? Киске прослушал твое сообщение и все не так понял /… / нет, я не делала ничего, я просила эту бестолковую Аканэ оформить все на меня, потому что у моей подруги нет страховки /… / нет, она не эмигранта, просто у нее нет мед. страховки, такое бывает /… / ну ладно, не бывает, суть не в этом /… / Касуми не было в больнице, думаешь, я стала бы обращаться к Аканэ? /… / Слушай, не было никакого аборта, мы его не делали. Осмотр и результаты анализов показали, что она не беременна, а значит, аборт ей не нужен /… / Да откуда я знаю, почему Аканэ так оформила документы, может, потому что она бестолочь? /… / Ладно, я тебе еще позвоню. Давай. Йоруичи отключилась и положила телефон на полку книжного шкафа, который стоял в гостиной. - Не была она беременна, просто нервное расстройство так повлияло на ее организм, и она так решила, - пояснила наследная принцесса клана Шихоин, сунув руки в карманы своих брюк с высокой талией, с неудовольствием отмечая про себя, как те намокли из-за дождя за окном. Некогда прямые штаны теперь плотно прилипли к ее ногам, создавая ужасное ощущение дискомфорта. – Так, мне срочно нужно снять с себя эти мокрые тряпки! – констатировала она. – И душ принять! - Ох, Йоруичи-сан, я вызвал сантехника сегодня, кран починили! – кинул ей напоследок Киске прежде, чем она скрылась в коридорах его дома. – Ну вот, никакой благодарности! – притворно возмутился он. – А ведь я ждал сантехника целых два часа! Так, - он резко развернулся к гостям, - если мы все прояснили, то теперь следует заняться другим вопросом. Капитан Кучики, я не знаю, как вы на это отреагируйте, но я просто не могу не рассказать вам об этом. – Урахара подошел к книжному шкафу, отодвинул пару томов классической литературы девятнадцатого века и достал бутылку виски. Воспользовавшись тем фактом, что Йоруичи не видит, он зашел на кухню, взял два граненых стакана для виски и, вернувшись в гостиную, поставил все это на столик под удивленный взгляд капитана Кучики и меланхоличный капитана Ичимару, который, казалось, утратил способность удивляться, поскольку выглядел донельзя потерянным. - Зачем это? – спросил Бьякуя. - Ну, Ичимару-сан явно в этом нуждается, - Урахара щедро плеснул в один из граненых стаканов крепкий алкогольный напиток и подал его капитану третьего отряда. Гин кивнул и сделал пару глотков залпом. – И вам, я уверен, не помешает, как только ознакомитесь вот с этим видео. – Киске открыл сохраненную вкладку в ютубе, но помедлил включать видео. – Капитан Кучики, дело довольно-таки непростое, и я даже не знаю, как вы к этому отнесетесь. Но не думаю, что имею право утаивать от вас такую информацию, - уже серьезнее заявил бывший глава двенадцатого отряда. – Несколько недель назад Иноуэ-сан обмолвилась, что видела на улице девушку, как две капли воды похожую на Рукию, - начал торговец. Бьякуя почувствовал, как внутри него все разом похолодело. – Незнакомка представилась как Симидзу Хисана и даже дала визитку с указанием адреса своей работы. Как выяснилось, она работает в Выставочном центре современного искусства в Токио. Она пригласила друзей Куросаки-куна на выставку, посвященную благотворительности. Я нашел информацию об этом в интернете. Как оказалось, этот центр, и Хисана-сан в частности, собрали огромные деньги в фонд помощи пострадавшим вследствие террористического акта в Каракуре. Как одна из организаторов, она произносила речь. Об этом видео. Когда будете готовы посмотреть, нажмите Play, - велел Урахара и вышел из комнаты. Гин, не говоря ни слова, плеснул в бокал капитана шестого отряда виски. Бьякуя осушил его одним залпом и потянулся к ноутбуку, но его рука застыла на полпути. - Всё равно придется смотреть, - прокомментировал капитан Ичимару, - это как… пластырь, присохший к ране. Лучше отрывать сразу, - посоветовал он и вместо капитана Кучики быстрым движением нажал на пробел, запустив видео. Первые пару секунд была заставка, рекламирующая выставку новых картин неизвестных и начинающих художников, а затем на экране, в конференц-зале, появилась заведующая галереей, судя по надписи внизу. Номура Тсукина. - Здравствуйте, - поздоровалась женщина, одетая в деловой белый костюм. Она чем-то была похожа на лейтенанта Исе, отметил про себя Бьякуя. Такая же серьезная, собранная, волосы убраны и ни единой выбившейся прядки. – Знаю, вы хотите поговорить о выставке. Все мы здесь по этому поводу. Изначально мы хотели пожертвовать вырученные деньги в фонд борьбы с раком, но недавнее происшествие изменило наше решение. Все вырученные деньги уйдут в фонд помощи пострадавшим вследствие террористической атаки в городе Каракура несколько дней назад. И лично мне хотелось бы поблагодарить всех организаторов, художников и наших спонсоров, без которых это мероприятие было бы невозможным. Я также считаю, что моя коллега, одна из организаторов выставки, а также художница, Симидзу Хисана, найдет более подходящие слова. Так что я передаю ей слово и право рассказать о выставке, спасибо, - женщина отступила и отошла от микрофона, уступая место своей коллеге. Бьякуя забыл как дышать, когда увидел её. Она совсем не изменилась. С экрана ноутбука на него смотрела его Хисана: все такого же роста, такой же комплекции, одетая в светлую кремовую блузку и темные джинсы с высокой талией, она выглядела точно также, какой он ее запомнил. Только не была бледна, напротив, имела здоровый цвет лица, а также неизможденный и нетронутый болезнью вид. Поправив длинные волосы, Симидзу Хисана подошла к микрофону. - День… я бы сказала «добрый день», мне хотелось бы, но, в силу того, что произошло в Каракуре недавно, боюсь, не могу назвать его добрым, - начала она, неуверенно. – Так что просто здравствуйте. Вообще-то, я не мастер речи произносить, - она улыбнулась, - но, надеюсь, вы меня поддержите. Меня зовут Симидзу Хисана, я работаю в этой галерее уже полтора года, и мне нравится организовывать выставки. Полтора года срок, если подумать, небольшой, но выставок мы успели учредить приличное количество за это время. И для меня они все были одинаковыми. У меня нет времени любоваться живописью или скульптурой, нужно всех обзвонить, со всеми договориться, удостовериться, готовы ли документы, часто приходится работать с иностранными партнерами, да вы и сами знаете, что такое бюрократия. – Хисана позволила себе усмешку. В зале послышалось одобрительные смешки. Витавшее напряжение постепенно растворялось, и журналисты, казалось бы, даже прониклись к этой девушке, которая, как оказалось, произносит такие речи впервые. Бьякуя смотрел на неё и с каждым её словом, с каждым жестом, улавливал отголоски той Хисаны, которую полюбил когда-то, которую продолжает любить. - Да, ужас, согласна с вами. Но все эти выставки мы раз за разом кому-то посвящали. У нас ведь проходят не только коммерческие выставки, мы устраиваем и благотворительные. Фонд помощи сиротам, людям с ограниченными возможностями любого возраста, больным любого возраста… но я никогда о них не думала. И не только я, все мы живем по принципу «плохое есть в мире, но пока оно не коснулось меня лично или кого-то из моих близких или друзей, мне нет до этого дела». Это эгоистично, согласитесь, но все мы живем по такому принципу. Я люблю рисовать в свободное время, и моя подруга Рина предложила мне устроить выставку «Двадцать шесть незнакомцев» по числу людей, которых я нарисовала. Пару дней назад я была всего лишь начинающей художницей и совсем не думала об этих людях на своих картинах, ведь я даже их не знаю. Может, видела кого-то из них в рекламе, кого-то в телевизоре, кого-то в кинотеатре, кого-то в интернете, но сути дела это не меняет, я не знаю этих людей. Мне в тот день позвонила тётя и попросила приехать в Каракуру. А потом там случился теракт, - Хисана прикусила нижнюю губу, пытаясь взять себя в руки. Бьякуя отметил, что она все так же не знает, чем занять собственные руки, когда волнуется. Она то и дело теребила краешек рукава блузки, или разминала пальцы. - Я просто вышла на пробежку и услышала взрыв, увидела, как рушатся дома. Я оказалась словно в какой-то компьютерной игре, где нужно бегать по полуразрушенному городу и убивать монстров из пистолета или автомата. Компьютерная игра, простая забава… но, знаете, когда вы оказываетесь одни посреди разрушенных домов, и рядом нет никого, кто мог бы вам помочь или хотя бы поговорить с вами, это перестает казаться забавным. Я будто во времени переместилась. Во вторую мировую. Повсюду обломки, взрывы, дым и запах гари. В первую неделю, по ночам, мне казалось, что я все еще его чувствую, - Хисана подняла глаз и теперь казалось, будто она смотрит прямо на своего бывшего мужа, сквозь экран. Бьякуя сжал стакан для виски крепче положенного, не сумев сдержать своего напряжения. А Хисана тем временем продолжала. - Когда нам рассказывают о войне в школах, нам пугающе наплевать. Ведь это было давно, думаем мы, этого с нами не случится. Но война есть. Сколько вертится эта планета, столько люди убивают друг друга. Каждый день. Война идет постоянно. В нашей стране её нет, но включите телевизоры и взгляните, что творится в горячих точках на ближнем востоке. Что происходит в Европе и США. Что происходит в нашей стране. Люди конфликтуют из-за религии, идеологии, ресурсов, и это не прекращается. И нам все еще пугающе плевать, - Хисана говорила четко, размеренно, делая паузы изредка, чтобы восстановить дыхание. – Террористы убивают из-за ненависти. Многие из них хотят отомстить своему государству, другому государству, людям, которые сделали с ними что-то плохое, но страдают от террористических актов всегда невинные люди. И нам пугающе наплевать. Ведь с нами такое не произойдет никогда, думаем мы. Гин опустил взгляд, признавая про себя, что она во всем права. Во всем до последнего слова. Он хотел отомстить Айзену всю свою жизнь, а страдали от этого только невинные. Те, кого он убивал по приказу того же Айзена, люди в Каракуре, пострадавшие из-за финального сражения с бывшим капитаном пятого отряда, и Рангику. Ран-чан, которая пострадала из-за войны, смысла в которой не видела. А теперь она неизвестно где, неизвестно даже, жива ли… - Когда мы включаем телевизор или видим в интернете новости о том, как где-то кого-то расстреляли, взорвали или задавили насмерть, мы стараемся переключиться на что-то другое, ведь нас это по-прежнему не касается. А когда коснется, мы… - Хисана запнулась и откинула мешающие темные волосы с лица. – Это случилось со мной. Я осталась жива только потому, что мне повезло. Это случилось с моей семьей, никто из них не пострадал, но я даже думать не хочу, что было бы, если б кто-то пострадал. Поэтому я искренне хочу помочь всем тем, кто пострадал в тот день, в Каракуре. Я прекрасно понимаю, что никакие деньги, гуманитарная или медицинская помощь не вернут близких, друзей или душевный покой всем, кто стал жертвой террористического акта, но это всё, что я могу предложить, что можем предложить мы все. А ведь самая лучшая помощь это прекращение любых террористических атак. Терроризм это угроза человечеству, угроза всем и каждому. Никто из нас, из наших друзей, родителей, детей, ни один, не застрахован от этой угрозы. В современном цивилизованном мире не должно быть места этому отвратительному явлению. От лица всех организаторов выставки, художников и спонсоров, я хочу сказать, что мы против терроризма. И наша выставка предназначена для того, чтобы хоть как-то помочь и утешить пострадавших. Моя серия картин «Двадцать шесть незнакомцев» призвана показать, что среди этих людей, которых мы даже не знаем, может оказаться любой из нас. Террористы, жертвы теракта, мирные граждане, которые не хотят во всем этом участвовать, но никто из них не может предугадать свое будущее. Совсем как мы. На этих картинах запечатлены разные сцены из жизни разных людей. Кто-то любуется цветением Сакуры, кто-то убегает от начальства, кто-то читает, смеется, отчитывает подчиненных… они все живы и наслаждаются этим. Бьякуя вслушивался и ловил каждое слово, которое она говорила и мрачнел. Хисана точно не захочет его видеть. Только не после того, через что она прошла. Капитан Кучики признавал, что не думал о судьбе обычных смертных в Каракуре, даже не вспоминал. Ведь Куросаки одолел Айзена, армия Готея победила Эспаду, война закончилась. И никто даже не вспомнил о поле битвы – полуразрушенном городе обычных людей, которые ни в чем виноваты не были. А когда пострадали из-за бессмысленной разборки шинигами и арранкаров, никто о них даже не вспомнил. До встречи с Куросаки Ичиго, Бьякуя считал себя шинигами, высшим существом, намного выше людей. Существом, позабывшим про человечность и чувства. - Напоследок, я хочу попросить вас об одном. Никто из нас не застрахован от смерти или болезни, или несчастного случая, так что проживайте каждый день так, словно он последний. Делайте его особенным. Неважно, как. Я понимаю, жизнь штука тяжелая, особенно когда работаешь по двенадцать часов, а то и целые сутки, но, прошу вас, найдите хотя бы пару минут, чтобы сделать что-то, что хочется. Что-то, что вы откладывали на потом. Позвоните родителям и скажите им, как сильно вы их любите, или, наоборот, выскажите им свои претензии и постарайтесь найти взаимопонимание. Позвоните друзьям и обсудите с ними что-нибудь неважное. Взгляните на небо в парке. Съешьте большую пиццу с сыром, не думая о фигуре. Посмотрите сериал или фильм, или аниме, которое откладываете на долгое время, или почитайте книгу, которую всё хотели прочесть и не находили времени. Не откладывайте жизнь на потом, потому что это самое «потом» может не наступить. На этом все, - она внимательно обвела присутствующих в зале журналистов взглядом и отошла от микрофона, уступая место госпоже Номура. Гин поставил видео на паузу и плеснул в оба опустевших граненых стакана щедрую порцию виски, после чего они с капитаном Кучики выпили не чокаясь залпом. Крепкая жидкость, обжигающая небо, вопреки ожиданию не грела изнутри. - Не думал, что скажу это… - начал Гин, - но я чувствую себя козлом. Меня много раз оскорбляли за всю мою жизнь, но чтобы так… она ведь не сказала ни одного дурного слова, не выказала ненависть по отношению к террористам, так почему же я чувствую себя так… словно мне плюнули в лицо и сделали самым ужасным существом на свете? - Аналогично, - кивнул Бьякуя. - Ты можешь с ней встретиться, мы знаем, где она работает. Наконец, увидишь жену. - Ты не слышал, что она сказала? – хмуро отозвался Бьякуя, - я тот террорист, который взорвал Каракуру. - Ты был в Уэко Мундо, - парировал Гин. - Это меня не оправдывает. Капитан Хицугая прав, мы не уследили за Айзеном, не предотвратили этого. Мы просто устроили бойню в чужом мире. К тому же, - Бьякуя невесело усмехнулся, - я обещал ей позаботиться о Рукии, а сам спокойно стоял и смотрел, как ее собираются казнить, смиренно ожидая этого момента. Я не был ей братом. Хисана, боюсь, меня даже видеть после такого не захочет. - Обычно я этого не делаю, - деловито начал Гин, - не говорю хороших вещей в чей-нибудь адрес, но сегодня я сделаю исключение. Ты любил свою жену, заботился о ней, был с ней до конца. Не спорю, когда хотели казнить Рукию, ты повел себя как скотина, ну как я себя частенько веду, - он усмехнулся, - но ты осознал это и пытаешься исправиться. Это хорошо. А теперь посмотри на меня. Я всю жизнь врал любимой женщине, отталкивал ее от себя, а в недавнюю нашу встречу… из-за меня она пережила моральное потрясение, когда бегала по больницам. Её даже поддержать некому было, кроме Йоруичи. А потом я ее не уберег, и сейчас мне даже неизвестно, жива ли она вообще. Из нас двоих ты определенно лучше. - Прозвучало как тост, - хмыкнул Бьякуя. - Давай сделаем вид, что это он и был. Они выпили еще, потом еще и еще, пока не опустошили бутылку до конца. Хотелось напиться до невменяемого состояния, но, к их сожалению, больше алкоголя не было. Капитаны Ичимару и Кучики сидели за столом, предаваясь воспоминаниям, в абсолютном молчании. Они не были только слегка пьяны, но этого вполне хватило, чтобы погрузиться в свои грезы, где все было относительно хорошо. Обоих не отпускали слова Хисаны о проблеме терроризма, бессмысленных воин, от которых страдают невинные гражданские, о жизни. Капитан Ичимару прекрасно знал обо всех своих пороках, но никогда еще никто не обличал их так ярко. Гин впервые задумался о том, хороший ли он человек. Было ли в его жизни хоть что-то, хоть один поступок, за который его можно было бы посчитать хорошим человеком? Он был двойным агентом, помогал в войне против Айзена, сражался на стороне Общество Душ… да, но только в глазах всех остальных всегда был предателем. В памяти всплыли его язвительные слова и издевательства над девчонкой Рукией, которая просто стояла и молчала, не в силах даже глаза поднять – браво, капитан Ичимару, нашли себе подходящего соперника по возрасту. Побледневшее лицо младшей сестры капитана Кучики сменилось воспоминаниями крови в зале совета сорока шести. Гин сам убивал этих людей. Но они были далеко не безгрешны, прогнившие судебная и управленческая системы требовали радикальных мер – не настолько, но сделанного не воротишь. Но была на его руках кровь и невинных людей. Он многих убил. Многое сделал. Все это сделано во имя благой цели, но можно ли считать, что цель оправдывает средства? Рангику – он знал – так не считала. Потому что цель никогда не оправдывает средства, и даже благая цель никогда не смоет всю эту кровь с рук капитана третьего отряда. Выходит, из плюсов лишь одно – спас Ран-чан когда-то в детстве. И не уберег. Врал, отталкивал, так и не сказал, что любит… а потом не уберег. Бьякуя не предавал Готей-13, не разрушал Каракуру, более того, он некоторое время назад пытался сказать сестре, что не они – не шинигами – виноваты в смерти всех этих людей. Но кто тогда? Айзен? Или они, Сообщество Душ, которые были слишком беспечны и слишком горды, чтобы предположить такое? И как теперь объяснить Хисане, что город, куда она приехала навестить тётю, стал полем битвы для существ из другого мира? Бьякуя даже не подумал о пострадавших во время войны людях. А ведь среди них могла оказаться его жена. Бывшая жена, поправил он себя мысленно. Конечно, прошло уже столько лет. Хисана переродилась в мире живых, она его и не помнит даже. С чего он взял, что может просто так заявиться на порог ее дома? Да и что бы он сказал? Добрый день, я твой муж из прошлой жизни? Я обещал тебе защитить твою сестру, а сам даже не посмотрел на нее, когда ее вели на казнь. Я обещал быть ей братом, но не так и не стал им. Но это еще не все, тот теракт в Каракуре дело рук шинигами, которые, не смотря на все их показное величие, так и не успели остановить одного из них. Пострадали люди из вашего города, о которых мы, впоследствии, даже не вспоминали. Интересно, на каком месте Хисана пошлет его? Что-то подсказывало, что первого предложения будет достаточно. Бьякуя не мог забыть ее все эти годы, это правда, но имеет ли он право требовать что-либо? Она живая, у нее своя жизнь в мире живых, свои цели и мечты, какое право он имеет вмешиваться? - И что это у нас тут? – прервал их размышления громкий голос Йоруичи, которая только что вошла в гостиную в домашнем халате. Её влажные волосы были взлохмачены и, переплетаясь между собой, спадали на плечи и спину. Она только что вышла из ванны, успев только накинуть на себя халат и просушить мокрые волосы полотенцем. – Киске вам что, бутылку дал? Ну, замечательно, - она всплеснула руками. – Что, хреново вам двоим? Поздравляю. В жизни так часто бывает, если вы не в курсе. На то она и жизнь. Но это не повод жалеть себя и надираться в сопли, - констатировала бывшая глава клана Шихоин. – Заткнись, Ичимару, - пресекла она его попытку возразить, поскольку Гин искренне считал, что ему и капитану шестого отряда до этой самой консистенции «в сопли» было довольно-таки далековато. – Двое взрослых мужиков… нет, даже не так, взрослым мужикам можно расклеиваться время от времени, всем людям можно, вообще-то. Я перефразирую. Двое капитанов Готей-13 сидят тут и запивают свои горести алкоголем. Молодцы. Не обессудьте, но хлопать не буду. Я понимаю, что вам может быть плохо, что вы, после выступления Симидзу Хисаны, считаете себя нехорошими людьми, и, спорить не буду, за каждым из вас водятся плохие дела. Но так с каждым из нас. Понимаю, у шинигами такая жизнь, сражаться с пустыми, давать люлей плохим ребятам, ошибаться, но покажите мне человека, который не ошибается? И если бы мы с Киске мотали сопли на кулак вместо того, чтобы действовать, я б сейчас с вами не разговаривала. – Йоруичи схватила пустую бутылку из-под виски и понесла ее к мусорному ведру. – Отличный вискарь, вообще-то. Знаете, зачем он? Чтобы сидеть в кругу друзей и вспоминать хорошее, смеяться вместе, а не сопли жевать. – Пояснила она и выкинула опустевшую бутылку в ведро, которое находилось на кухне, после чего вернулась. – Если вы недовольны собой, своими поступками, наберитесь сил и терпения и станьте лучше. Начните с сегодняшнего дня. Хисана говорила, что нужно проживать каждый день так, словно он последний. Чтобы в нем было что-то особенное, что-то хорошее. Людская жизнь коротка, наша длиннее. У нас больше времени и мы не имеем права растрачивать его зря. Так что намотали сопли на кулак, оторвали свои пятые точки от пола, и пошли вершить великие дела. - Йоруичи-сан, не думали сменить профессию на психолога? – лениво протянул Гин, усмехнувшись. - Как только подумаю, сразу тебе скажу. КИСКЕ! - Да, Йоруичи-сан? – Урахара вынырнул откуда-то со стороны кухни с двумя большими кружками кофе, поставил их перед гостями и обернулся к своей давней подруге. - Ты дал им алкоголь, - она смерила его недовольным взглядом. - Какой алкоголь? – приторно удивился торговец. – Ах, этот, - вспомнил Урахара, наткнувшись на уничтожающий взгляд принцессы клана Шихоин. – Сам не знаю, клянусь, бес попутал! Они меня заставили! - Черт с тобой, - отмахнулась от него Йоруичи, - а хотя… - и она залепила ему крепкий подзатыльник прямо по полосатой шляпе. – Малыш Бьякуя и так не подарок, а ты тут его алкоголизму учишь! - Ох, признаю ошибку, каюсь! Отпустите ухо, Йоруичи-сан! Пока Йоруичи Шихоин наставляла своего друга на путь истинный, Бьякуя и Гин в ускоренном темпе трезвели. Вскоре запах алкоголя, витавший вокруг них, сменился приятным ароматов свежесваренного кофе. К тому моменту, когда Рукия и Тоширо вернулись, по внешнему виду капитанов третьего и шестого отряда нельзя было определить, что они пили некоторое время назад. Теперь перед всеми ними стояла одна задача – решить, что делать дальше.