Без права на славу

      …Ставший за три дня привычным, а теперь полуразобранный, зал казался пустым. Ши с Хеймиром собирали последнюю технику. Часть артефактов они попросили себе в коллекцию, остальные на ура разошлись в качестве сувениров. Общего заработка за три дня хватило, чтобы отбить аренду и прочие затраты, заплатить ребятам из голостудии и в ближайшие две-три недели не заботиться, что есть и на какие шиши заправить истребитель.       — Куда теперь? — Гудбай прикрыл дверь за попрощавшимися «ситскими коллегами» и вопросительно глянул на напарницу.       — Кажется, мы в отпуске? — прищурилась Дана. — Ты хотел собирать лютики?       В ответ пилот улыбнулся. Очень-очень доброй улыбкой.       — Имей в виду, ты сама напросилась…       — Можем заняться сбором кактусов, — немедленно предложила агент. — Мне до сих пор интересно, какая начинка у нашего рогатого приятеля на Коррибане. Но для этого нужна нормальная экипировка и… Избавиться, наконец, от этих бинтов.       — Что там док говорил про неделю-другую? — невозмутимо напомнил Гудбай. — Наш рогатый приятель никуда не денется, раз за — сколько ему там тысячелетий? — не делся. Да и на толковую снарягу у нас пока денег нет, если только не переходить на подножный корм.       — Табличка, — мурлыкнула Нексу. — Коллекционер.       Девушка задумалась.       — Странный текст, очень. Когда Роувэл начал читать, мне показалось, что мы опять посреди песчаной бури. И голоса эти странные…       — Звучало неприятно. Что-то мне подсказывает, что если бы его читали на месте и полностью… — альдераанец осекся. — Роувэл говорил о защите от любопытных. Кажется, я начинаю понимать, что случилось с нашими незадачливыми коллегами. Точнее, не «что», а «как».       — Они его прочли? — догадалась Дана. — И тем самым активировали невидимку?       — Похоже на то. Это частично объясняет, почему оно не напало сразу же и почему мне вообще удалось оттуда удрать. Ох, сит, какой же бред, если вдумываться… — Гудбай тряхнул головой.       Какое-то время пилот молчал, рассеяно глядя на девушку и немножко сквозь нее.       — Это ведь не из-за препаратов, Нексу, — наконец тихо произнес он. — Во время бури, возле рогатого, сегодня. Ты… очень остро реагируешь на эти странности.       — Тебе они тоже не нравятся, — немедленно отреагировала насторожившаяся агентесса. — Если ты хочешь сказать, что у меня просто поехала крыша…       — В таком случае она поехала у нас обоих, — утешил ее напарник. — Причем в одном направлении, похоже… Нет, здесь что-то другое. Я не знаю, что. Просто будь осторожней со всей этой мистической дрянью.       — Ну, мы же напарники, — повеселела Дана. — Но, вообще-то… С ума поодиночке сходят. Хотя с этими ситами всего можно ожидать.       Нексу сделала шаг к напарнику, по-кошачьи ткнулась лбом в его плечо.       — Договорились. Будем осторожнее с мистической дрянью. Табличку отправляем в личный финрезерв. Окажемся на мели — используем, покупатели есть. А пока займемся лютиками, нашим заданием, которое высочайше разрешили выполнять расслабленно и неторопливо… Что само по себе занятно… И наконец — ты не помнишь, кто обещал научить меня летать?       — А я все ждал, пока ты забудешь, — усмехнулся Гудбай, обнимая напарницу за плечи. — Чтобы в следующий раз коварно напомнить. Научу. Надо же вырастить себе достойную смену.       Последние слова пилот произнес с напускной важностью.       — Сссит, — вдруг с нескрываемой досадой прошипела Нексу куда-то в куртку пилота. — Кактус. Где же кактус?!. Нет, если ты имел в виду смену на вахте, то я ничего не имею против… А если еще какую-нибудь, то я тебя сейчас за ухо укушу. Или не за ухо. До чего дотянусь, в общем…       — Пошли домой? — предложил Гудбай, невозмутимо проигнорировав возможную угрозу ушам.       «Домой?»       Нексу снизу вверх глянула на экс-террориста. В обыденной фразе не было ничего особенного, но отчего-то захотелось затаить дыхание и промедлить в надежде, что эти два слова прозвучат еще раз.       Они были лакмусовой бумажкой, означающей, что у них все хорошо. И есть, куда возвращаться. Пусть это всего лишь не новый истребитель.       Дом.       Их дом.       Что-то в этом, определенно…       — Давно пора, — не без удовольствия проворчала агент. — Хорошая планета, удачная выходка, но я хочу домой.       — И опи в аквариуме три дня не кормлен, — подхватил пилот.       …Дорога к космопорту пролетела незаметно.       В истребителе Дана привычно устроилась на разложенном кресле и полезла просматривать информацию от куратора. Ее интересовали плюшки, тарашки, а также, не захотело ли начальство чего-нибудь странного. Скажем, заставить агента поработать на благо Родины.       Начальство и вправду хотело странного.       Две ориентировки.       Каэр Колтон. Бывший капитан КорБеза, член диверсионного отряда, штурмовик. Тарья Верден, тоже КорБез, в лейтенантском звании. Технический специалист. За обоими числился такой послужной список, что хватило бы на два пожизненных где-нибудь на Кесселе.       Измена, дезертирство. Участие в налете на сверхсекретный объект Империи. Террористическая деятельность. Не считая различных мелочей вроде убийств, угона транспорта, разглашения секретной информации и тому подобного. Считаются особо опасными. Во внимание Службы они попали около полугода назад, но постоянные перемещения не давали возможности заняться ими вплотную. Теперь обстоятельства изменились.       Разумеется, никто не собирался бросать Дану на задержание этой парочки, и вообще пускать в подобное общество. Если бы не те самые обстоятельства.       Колтон, главный в их паре и представляющий наибольшую опасность, вот уже месяц числился в Альянсе пропавшим без вести. Все это время его напарница оставалась на альдераанской базе. От Даны требовалось втереться ей в доверие и вывести ее в надежные руки группы захвата. Задачу осложняла ситховская осторожность, практически параноидальность Верден — с ней пару раз пытались наладить контакт извне базы, совершенно безуспешно.       Прикрытие агенту в виде пущенной в сеть информации об имперском налете на аванпост обещали обеспечить.       Задачей не требовалось заняться немедленно, куратор понимал, что после предыдущих приключений подопечная нуждается в отдыхе. И все же, время имело значение. Иметь дело с одним особо опасным было куда проще, чем с двумя. Впрочем, в случае появления Колтона и возникновения малейших подозрений в ее адрес Дане предписывалось немедленно делать оттуда ноги.       За успешно завершенную операцию агенту выражали благодарность и обещали премию. Также куратора весьма интересовал ее текущий спутник.       Нексу беззвучно присвистнула, мысленно почесала в затылке, так же мысленно отвесила пару актерских поклонов в сторону куратора: «И это все мне?.. Польщена…», и уставилась на Гудбая сияющими глазами, мгновенно сообразив, как здорово можно использовать это задание…       Гхм…       …В исключительно личных целях.       Заодно и Империи достанется.       Профит, разумеется, достанется. А вы что подумали?..       Нексу еще предстояло составить длинное, проникновенное и ситски обоснованное письмо куратору с объяснениями, кто таков текущий спутник. Но пока она загадочно улыбалась, глядя на пилота, и эта улыбка навевала почему-то воспоминания о безумном прыжке с борта спидера, которому предстояло вот-вот вдребезги разбиться о здание аванпоста.       — Судя по твоей улыбке, тебе прислали ящик татуинских кактусов и сарлакка впридачу, — ухмыльнулся Гудбай, не упустивший из внимания настроение напарницы.       — Мне прислали направление на Альдераан, — честно призналась Нексу. — Тебе знакомы имена Каэр Колтон и Тарья Верден?       — Нет, — отозвался пилот, заметно насторожившись. — Что за ребята?       — Предатели из КорБеза, — Нексу вывела задачу на экран деки и протянула датапад напарнику. — Один — штурмовик, другая из техподдержки.       — Ничего себе… — тихо присвистнул Гудбай, изучив текст. — Прелесть какая. Напарница, начальство тебя любит, ценит и не жалеет для тебя самых отъявленных негодяев. Сит, даже завидно немного — мои три года антиимперской деятельности просто меркнут…       — Вот именно, — с нескрываемым удовлетворением отметила Нексу и широко улыбнулась. Доброй эта улыбка не была. На кону стояли жизни двух мерзавцев против возможности реабилитации напарника перед законом. Такая цена девушку полностью устраивала.       — А сейчас я собираюсь поручиться за тебя перед куратором, — сообщила Дана, устраиваясь в кресле поудобнее. — Не могу врать начальству, могу только юлить… Но смысл таков: если после этого письма Служба решит тебя брать, моя шкура окажется на соседних распялках.       — А вот с этого места поподробнее, — альдераанец немедленно подобрался. — В каком из смыслов «брать» и чем конкретно это будет грозить тебе?       — Начнем с того… — Нексу задумчиво водила пальцем по подлокотнику кресла. — Ладно, скажу проще. Я собираюсь представить тебя начальнику как собственного напарника. Учитывая, что ты бывший террорист — а для Службы так и вовсе действующий и за свои былые дела не ответивший — я могу это реализовать только следующим образом: взять на себя полную и абсолютную ответственность за твои действия. Если СИБ сочтет, что наша текущая деятельность идет во вред Империи, наша судьба будет общей. Скажем, если ты решишь совершить теракт, даже будучи неподконтрольным мне в момент совершения этого теракта, мне все равно отвернут башку: девочка взрослая, знала, о чем писала и что просила. Есть один пункт в положениях об агентурной работе: считается, что включение агента в агентурные отношения вызывает у него перестройку ряда ценностных установок и мировоззренческих позиций…       Эти слова вызывали у девушки явное отторжение, но она продолжила:       — Мы можем это использовать. У тебя есть шанс. Не буду лгать, он крохотный. Но он — есть. Если Служба сочтет, что ты… Гм… Действительно готов приносить пользу Империи… Оценить эту готовность на месте могу только я.       — А если не сочтет? — похоже, Гудбай всерьез готов был держать напарницу за руки, чтобы та не вздумала что-то подобное писать. — Я могу пообещать тебе, что не стану делать ничего, вредящего Империи. Но ты же понимаешь, как за нами после такого сообщения станут присматривать. И если кто-то из нас оступится, хоть где-то…       Устремленный на Нексу взгляд в полумраке кокпита казался непроницаемо-темным.       — Пока мы не в связке, любую ошибку можно будет свалить на меня, хуже не будет. Ты уже достаточно рисковала собой ради моей шкуры.       Голос пилота упал до проникновенного шепота.       — Дана… не надо…       — У меня хорошая репутация, — хладнокровно отозвалась девушка. Только в глазах промелькнуло острое желание треснуть собеседника кактусом — сразу после предложения что бы то ни было на него свалить.       — Мне поверят. Присмотр… В той или иной форме он осуществляется за любым агентом. До тех пор, пока я прямо отвечаю на вопросы куратора, мне не вешают на хвост негласное наблюдение и не сажают в закрытый кабинет для написания многостраничных отчетов. Вопрос о тебе прозвучал, я должна ответить. Сделать это иначе я не могу.       Лицо Нексу, непривычно жесткое, вдруг смягчилось: в горле комом встали слова, которые в один миг могли разрушить их дуэт. И агент перефразировала, прекрасно понимая, что и кому говорит:       — Я расстреляю любого, кто попытается тебя арестовать… Если у меня не будет альтернативы. Дай мне возможность прикрыть тебя именем СИБ от других имперских служб. От самой СИБ тебя на первых порах прикроет моя репутация…       «А потом и твоя собственная, пусть новая и с иголочки…»       — Сумасшедшая… — выдохнул Гудбай, утыкаясь лбом в перекрещенные запястья. — Ситы с голосами нервно скуриваются в дальнем углу.       Когда экс-террорист вновь поднял взгляд на девушку, на губах его прочно поселилась странная улыбка. Только глаза оставались предельно серьезными.       — У идущих на острие обязательно должна быть прикрыта спина…       Дана кивнула и прищурилась, вспомнив катара с Коррибана:       — …Нельзя увести с края, только позвать, — процитировала она.       «И нельзя обрести, не расплатившись».       — Это нормально. Так должно быть. Нельзя же делить — вот здесь мы еще напарники, а вот там уже нет.       Нексу потянулась, осторожно запустила пальцы в гриву экс-террориста.       — Подумаешь, сумасшедшая… Зато девиз менять не надо, — утешила она Гудбая.       Альдераанец накрыл ладонь Даны своей, прижался к ней щекой. Ничего больше говорить он не стал. Только взгляда не отводил, и продолжал улыбаться хорошо знакомой девушке улыбкой «для безумий».       — Я тебя пугаю сильнее, чем ситские голоса? — мягко поддразнила она пилота, и не думая убирать руку. — Правильно, голоса далеко, а я рядом…       — Смертельно боюсь девушек-импов, — усмехнулся Гудбай. — Парализован ужасом. И вообще, голоса — это по твоей части, мой удел пыль.       — Да, бегающая… Надо будет при случае попробовать встретить ее с веником, должно подействовать… — Дана, не убирая руки, начала медленно сползать с кресла в сторону бывшего террориста. — Ну, раз парализован — этим надо пользоваться…       И была уже привычно подхвачена уверенными руками напарника.       — Это непременно нужно будет запечатлеть для потомков, — мечтательно протянул Гудбай, притянув агента к себе. — Великая Нексу, гроза пыли и мастер веника…       — А может быть, даже веника с вертикальным взлетом, — мечтательно протянула Дана, устраиваясь у напарника на коленях. — Между прочим, ты парализован от ужаса и сопротивляться тебе не положено!       Впрочем, на этот раз агент не собиралась делать ничего шкодного. Она обеими руками обхватила Гудбая за шею, прижалась к нему щекой, и вздохнула как человек, наконец-то достигший трудноосуществимой цели.       Судя по спокойному дыханию Нексу, она всерьез собиралась если не вздремнуть, то просидеть так до тех пор, пока не выгонят на соседнее кресло.       Выгонять ее определенно не спешили. На спину Даны удобно легли гудбаевы руки.       — Выйду на пенсию — напишу методичку… — тихо произнес пилот, будто самому себе. — «Инструкция приручения нексу в полевых условиях».       — Кормить, баловать, чесать за ухом, выделить персональное место для мурлыканья и лентяйства, — немедленно отозвалась Дана. Шепотом.       Агенту было хорошо. Тепло, уютно и расслабленно.       — Смотреть под ноги, нет ли там хвоста… Если есть — так и быть, можно положить его поудобнее.       — Перемещательно-хвостовые манипуляции — это высший пилотаж, — так же тихо отозвался Гудбай. — Вдруг нексу решит, что на ее хвост посягают вовсе не из благих намерений? Выполнять исключительно после кормежки и прочего задабривания. Тогда, возможно, ей будет лень лишний раз щелкать зубами и все ваши руки останутся при вас.       — И на хвост смотреть исключительно доброжелательно. Потому что если ей покажется, что на ее хвост как-то не так посмотрели… — мечтательно пробормотала Дана. — Впрочем, то же самое верно и про напарника. Будешь бриться, смотри в зеркало почтительно… С уважением. Можно с любовью.       — Ты так старательно воспитываешь во мне самовлюбленность, что я начинаю подозревать неладное, — ухмыльнулся альдераанец. — Вот так влюблюсь однажды в собственное отражение, сердце мое будет разбито…       — Ты думаешь, оно не ответит тебе взаимностью? — изумилась агент. — Надо тебя подстраховать, а то мало ли…       В ухо Гудбая ткнулся теплый нос.       — Зеркала отобрать? — прошептала Нексу. — Или заново раскрасить под сита? Нет, не поможет… Значит, надо, чтобы ты влюбился еще в кого-нибудь. Тогда собственное отражение будет уже не опасно.       — Зато в опасности окажется то несчастное создание, в которое я влюблюсь, — вздохнул Гудбай, перебирая темные прядки и явно подбираясь к агентскому уху. — Это же придется терпеть мое общество, собирать лютики, учиться летать…       — Ухаживать за опи в аквариуме, — подхватила Дана, отмечая стратегические преимущества своего положения: чтобы цапнуть напарника за ухо, ей вообще не нужно было шевелиться.       — Профилактически подкладывать кактусы… Подбирать котов в космопортах, мурлыкать тебе на ночь, заплетать косички…       — Ужас, — подытожил пилот. Пальцы коснулись уха и замерли, словно Гудбай сомневался, поступить по инструкции и почесать, или оборвать, как давно уже грозился. — Ни одно нормальное существо не выдержит подобных издевательств.       — Так это нормальное, — не без удовольствия вздохнула Нексу, внешне игнорируя поползновения альдераанца. Она выжидала, то ли опасаясь спугнуть пилота, то ли подбирая подходящий момент.       — Где же мы его возьмем? Нет, можно поймать, конечно… Только я за ними ухаживать не умею. Их поливать надо?       — Выясним экспериментальным путем, — предложил Гудбай, тоже чего-то выжидая. — Для чистоты эксперимента потребуется три нормальных особи… Ж-жаль, трюм маловат. А вообще, свободному пространству можно найти более достойное применение, чем полив нормальных.       — Значит, три? — уточнила Дана, слегка отстранившись. Ровно настолько, чтобы посмотреть пилоту в глаза.       — Нормальные особи очень плохо уживаются с нексу в замкнутом пространстве, — предупредила она. Прозвучало шутливо. Но проглядывало в ее интонациях нечто бритвенно-острое.       Едва ощутимое.       — Но ты, конечно, всегда можешь попробовать…       — Врожденная доброта не позволит мне так жестоко обойтись с бедными нормальными созданиями, — невинно улыбнулся альдераанец, легкими касаниями почесывая Нексу за ухом. В глазах резвился ситский выводок.       — И правильно, — Дана высвободила руку, глянула на свою ладонь и не без намека пошевелила пальцами, как делают мультяшные кошки, готовясь продемонстрировать красоту штатного бортового вооружения.       — А то мало ли…       Нексу вернулась на шею к пилоту и уютно пробормотала, сонно прикрыв глаза:       — Вдруг они не знают, что на тебя уже наложена лапа? Две лапы! А если присмотреться, так даже и четыре…       — Наложенные лапы — штука полезная… — одна такая лапа как раз мягко гладила агента по спине. — Это значит, что у тебя помимо собственных всегда есть еще пара. Для всяких хитрых дел вроде экспериментального отлова нормальных и разгона ситских глюков.       — …И для того, чтобы таскать зефир, — поддержала его девушка, — и…       Продолжение могло быть длинным, но уютный шепот стал вдруг совершенно неразборчивым, и в конце концов оборвался на полуслове. Нексу спала.       Организм агента предпочитал выздоравливать во сне.       Вздумай пилот переложить ее на законное место по соседству, она бы не проснулась: Дане снилось очень важное…       Отчет.       Сухие, лаконичные строки, формальные штампы, прямые цитаты из руководств и наставлений по агентурной работе, за которыми вдруг появилось так много живого.       Слишком хрупкого, чтобы оказаться в безжалостном механизме имперского правосудия, который так или иначе ломает всех.       Слишком личного.       Благодаря агенту было осуществлено:       — расширение нужных контактов с представителями вражеской среды…       — уничтожение аванпоста мятежных сил на луне Явин IV (отчет прилагается)…       …способен выполнять задачи, вплоть до осуществления акций влияния. Будучи привлечен к осуществлению оперативных мероприятий, проявил себя с лучшей стороны и способствовал получению разведывательной информации (отчет прилагается) …       …поставить его действия на контроль с целью получения гарантий, что агент честно выполняет полученные задания, не отвергает сотрудничество и не деконспирирован, поручить осуществление контроля агенту…       Проснулась Нексу уже в родном кресле. Сквозь транспаристил кокпита струился мягкий утренний свет. Гудбай успел куда-то деться.       Над приборной панелью, у самого блистера, стояла маленькая плотно закрытая банка. Из пробитых в крышке дырок торчали тоненькие стебельки с некрупными ярко-желтыми цветами и разлапистыми зелеными листьями, похожими на рваные зонтики. За ухом что-то неуловимо мешалось.       — По-моему, это лютики, — пробормотала Нексу себе под нос и осторожно проверила, что это там такое странное за ухом появилось.       В пальцах остался родственник желтых цветов из банки.       — Не кактус, — обрадовалась агент и вернула цветочек на место. — Великий, ты романтик…       Дана повозилась с декой, набирая нужные строки ответа куратору, сбросила сообщение, и принялась осторожно вылезать из кресла. Надо же было выяснить, куда запропал наставник?       Напарник обнаружился совсем рядом: судя по глухому лязгу, Гудбай ковырялся в начинке истребителя. Разложенные рядом в художественном беспорядке инструменты и половина пилота под брюхом машины это только подтверждали.       — Решил сделать встроенную оранжерею в движке? — глубокомысленно осведомилась Нексу, осторожно опускаясь в упор лежа и заглядывая под летательный аппарат.       Она шутила, но в том, что кораблю потребовался ремонт, не было ничего веселого.       Из технического люка осторожно вылезла остальная часть альдераанца.       — Хм. Если ты настаиваешь… — ухмыльнулся пилот и указал взглядом на люк. — Перестраховка. На Коррибане толком не проверил, только вернул в действие. А меж тем, у нас там жила вот эта гадость.       Гудбай извлек из кармана маячок, болтающийся на паре проводов и оттого похожий на дохлую мышь.       — С ретранслятора? — нахмурилась Нексу. Если служаки вздумали накинуть на агента поводок, такая наглость стоила того, чтобы вернуться и кое-кому оборвать не только уши, но и нечто сопутствующее.       — Нет, этим незачем… Значит, с Коррибана. Сильно же мы их заинтересовали. Времени прошло достаточно, чтобы им удалось упасть нам на хвост. Наши «не-друзья» скорее всего уже на Дженерисе, если только и впрямь идут по следу…       — Сомневаюсь, что после оказанного им теплого приема у них еще осталось желание с нами не-дружить, — пилот дотянулся до обрывка тряпки и принялся стирать с рук машинную смазку. — Но чем сит не шутит.       — Исходи из худшего, и тогда все остальное тебя приятно удивит, — Нексу неторопливо поднялась на ноги, неожиданно чмокнула пилота в щеку и, отойдя на пару шагов, набрала номер Доминго.       — Господин доктор?..       Дане вслед отправилась довольная ухмылка.       — Слушаю, — отозвался Рега и через несколько мгновений, видимо, опознал голос. — Это вы, мисс?       — Да, господин доктор, — радостно подтвердила Нексу. — У меня… Как бы так выразиться… Очень деликатная проблема. Психологическая. Помните наш профильный диагноз? Мне кажется, течение болезни несколько обострилось. Не могли бы вы проконсультировать по комму, есть ли у нас основания для беспокойства или достаточно просто продолжать… э-э… курс лечения?       — Гхм… — на том конце связи задумались. — С моей точки зрения, у вас нет причин беспокоиться. Однако если проявились новые симптомы, будет лучше, если вы посетите меня лично для конкретизации диагноза и возможной корректировки курса лечения.       — Спасибо, доктор! — расцвела Нексу. — Я буду внимательно отмечать проявление новых симптомов, и если они станут тревожащими, явимся на консультацию. Вы так добры! Простите за беспокойство, и еще раз спасибо…       Она отрубила связь и повернулась к пилоту.       — Если верить Реге, нами никто специально не интересовался. Пока — нет. Если интерес и был, то он прошел мимо дока. На общей волне интереса к ситской выставке мог проскользнуть кто угодно. Как бы там ни было, нам нужно на Альдераан…       — У нас остались здесь дела? — уточнил Гудбай. Панель над технической дыркой вернулась на место, пилот заканчивал собирать инструменты.       — Кажется, это профессиональное. Или карма, — улыбнулся он. — Ни с одной планеты мы еще не улетали без кого-нибудь дышащего в спину.       — Но здесь мы пока никого не убили, — Нексу мило улыбнулась в ответ. — Нужно будет продумать легенду. Кто мы, откуда мы… Начальство намекнуло, что легенду можно неплохо увязать с разгромом аванпоста.       — Только не говори, что тебя этот факт печалит и его надо срочно исправить, — Дане достался ехидный взгляд. — Прикинуться повстанцами с Явина не выйдет, у местных возникнет туча вопросов, почему это мы предпочли удрать, а не нырнуть под крыло основной базы. В желающих присоединиться к сопротивлению и оказавшихся не в том месте и не в то время поверят охотнее. Но при таком раскладе проверок нам светит не меньше…       — Прилетели на Явин, увидели разгромленный аванпост, решили, что там больше ловить нечего и полетели на Альдераан? — предположила агентесса. — Я бы, конечно, с большим удовольствием обошлась без упоминания этой злосчастной луны…       — А еще мы не так давно были террористами, — напомнил Гудбай. — Которых едва не пришибла Империя. Ячейки нет, вся информация в руках имперцев. Если вдруг у Альянса окажутся настолько длинные руки, чтобы это проверить, алиби у нас будет железное. Опять же, куда еще деваться таким, как мы? Пообещаем быть мирными и мяса без приказа не устраивать. Боеспособные люди, да еще и со своим транспортом… нам будут рады. А про Явин знать не знаем, у нас тут своих проблем хватало.       — Замечательно, — вздохнула Нексу. — Попросим дорогое руководство поддержать нашу легенду на тот случай, если объекты разработки окажутся настолько хваткими, что попытаются раскопать… М-м… Некие подробности нашей личной жизни. Предстоит работать по очень серьезным ребятам, лишним не будет. Мои ранения тоже играют в нашу пользу: агент многое способен подделать, но трижды стрелять в себя для достоверности… Это, знаешь ли, надо быть полным психом.       — Верно, — согласился альдераанец. — А мы — терроры благоразумные, раз вместо того чтобы убиться об импов сохранили свои шкуры в относительной целости. На Альдераане про нашу сеть наверняка знают, ячейки вербовали народ отовсюду.       — Дааа, — протянула Дана. — Мы — благоразумные. Очень. Воспитанные и скромные. Сама сдержанность. А все остальное можно рассказывать так, как оно было на самом деле… Ну, или почти. Кстати, ты о завтраке позаботился или заказать его вместе с запасом пайков? Я решительно отказываюсь голодать до Альдераана.       — Добыча еды — штука ответственная, — серьезно начал Гудбай. Смеющиеся глаза выдавали пилота с головой. — Потому поручаю тебе, моя юная ученица, это нелегкое дело.       — Договорились, — Нексу уткнулась в деку, оформляя заказ. Подумала, добавила в список коробку зефира. — Пройдусь до кантины…       Пайки — это прекрасно, когда жрать больше нечего, но ни в каком другом случае.       — Поймаю кого-нибудь особенно вкусного. А ты встреть курьера, хорошо?       — Ага, — согласился альдераанец. — Попадется кто-нибудь особенно толстый — свисти.       Поход прошел без приключений. Нексу вернулась довольно быстро — по новым собственным меркам. Устроив коробки с еще горячими закусками в кабине, она забралась в свое кресло и проверила личную почту: было ситски интересно, насколько сильно охренел куратор.       Начальник, в переводе с бюрократического на человеческий, интересовался, каким астероидом стукнуло его агента. Но ответили на ее запрос положительно, с ожидаемой формулировкой: девочка взрослая, знаешь, что делаешь и чем это тебе может светить.       Через пару минут в кокпит вполз Гудбай с запасом сухпая.       — Я чувствую близость еды, — зловеще протянул он. — Пока мы на земле, скажи мне вот что, напарница: насколько сильно ты не умеешь летать?       — Мм? — Нексу ловко вытащила из приоткрытой коробки кусок местного, благоухающего сыром и травами хлеба. — Кайлас…       Она осеклась, словно двигатель позитива, раскрутившийся внутри агента после ответа из Службы, чихнул и дал сбой.       — По сравнению с тобой или Кайласом, почти совсем не умею. Он хотел научить, но… Не успел. А так — на базовом уровне. Спидер, байк — без проблем, кораблики — взлет/посадка, не гробануться об вышку, умеренно успешно популять по мишени, которая забыла, что такое маневр… Скромно. Очень скромно.       — Ах-ха… — Гудбай что-то прикидывал, не глядя копаясь в коробке. — Для начала — не так уж и плохо, база есть, а остальное — дело наживное. Как состояние?       — Любуюсь лютиками, — проглотив откушенное, сообщила Дана и подозрительно глянула на напарника. — Неужели? Наконец-то? Ура?       — Какой энтузиазм, — искренне восхитился альдераанец. — В таком случае, прошу, мэм.       Пилот широким жестом указал на приборную панель.       — А я сегодня за болтливый балласт: буду кататься и комментировать.       — Любишь кататься… — пробормотала девушка. — Люби и катайся…       И запустила предстартовый прогон систем.       До точки перехода добрались без проблем. После выхода из атмосферы пилот занялся расчетом координат для прыжка, лишь краем глаза поглядывая на Дану.       Когда истребитель нырнул в гипер, он ободряюще улыбнулся девушке.       — Весьма неплохо. Только с управлением чуть легче, — Гудбай заблокировал связь штурвала с системой и подобравшись поближе, опустил руки на рукояти управления поверх ладоней Нексу. — Плавно и мягко…       Дана послушалась и спустя несколько мгновений поняла, что сосредоточиться на уроке — задача весьма неординарная.       В мыслях почему-то путалась весьма ценная констатация факта, что у напарника приятный голос.       «И теплые руки, которые могут быть очень заботливыми. Особенно, когда снимают засохшие бинты. Отточенная, резковатая… Нежность?..»       — Еще мягче? — отчего-то шепотом поинтересовалась Нексу, усилием воли пытаясь вызвать в воображении кактус и таки сделать именно то, о чем говорят.       Вместо кактуса перед внутренним взором ехидно покачивались лютики.       — Вот так — хорошо, — улыбнулся Гудбай, задержав ладони на руках напарницы на пару секунд дольше, чем требовалось. — Это с опытом приходит. Если наша новая работа позволит, от практики ты не отмажешься.       Обещание сопровождалось зловещей ухмылкой.       — Да, о Великий, — ухмыльнулась Нексу. — Значит, договорились: от практики не отмазываемся… В общем-то, это логично. Я не могу представиться агентом, а кто еще может пригодиться в рядах Альянса? Не уверена, что террористов не попросят сменить профессию. А пилотирование — штука полезная. А тут и наставник есть, так что…       Дана задумалась и, усилием воли согнав со щек едва проявившийся румянец, попросила:       — Покажи-ка еще раз. Для закрепления. Основное правило я уже усвоила: все просто, когда не боишься.       — Представь, что вон там у нас враг, — Гудбай вернулся в прежнее положение. — В трех кликах. Скорость и маневренность выше нашей, защита пробивается парой попаданий. И сейчас мы будем в него попадать…       Теперь он почти не контролировал действия Даны, просто легко направлял при необходимости. И вслух обрисовывал происходящее на воображаемом поле сражения.       — …держимся за хвост. Увеличил скорость, пытается оторваться. Не отпускай. Пошел в разворот… Угу, — пилот удовлетворенно кивнул, когда Нексу отреагировала нужным маневром. — И пока он у нас в прицеле, огонь с упреждением влево, — пальцы прижали отключенную гашетку. — Будем считать, что наш условный противник дернулся именно туда и в космосе на пару секунд стало на одну звезду больше.       Богатое воображение агента вполне позволило ей дорисовать все, чего не хватало в окружающем гиперпространстве: звезды, бархатную темноту космоса, противника, наконец…       Но сосредоточиться все-таки пришлось. Ее никогда не учили этому всерьез: не считать же серьезным двухмесячный спецкурс и энное количество лет весьма скромной практики?       — Минус один, — намекнула Нексу наставнику и «запустила в разворот» уже собственный истребитель. — А второй тем временем попытался зайти нам в хвост… Нет, ну ты глянь, какая наглость!       — Да не то слово, — улыбнулся Гудбай, подхватывая подброшенное напарницей продолжение. — Покажи ему, что бывает, когда кто-то тянет руки к чужим хвостам.       И воображаемая пляска продолжилась…       К концу сеанса Нексу оказалась мокрой как мышь. Зверствовал не наставник — она сама подбрасывала задачи до тех пор, пока на ручке не дрогнула рука, посылая кораблик не туда, куда собиралась она сама по указке Гудбая.       — Я все… — пробормотала девушка, откидываясь на спинку сиденья. — Раз уж мы решили, что хороший агент — живой агент, мне нужен тайм-аут.       Сердце все еще билось где-то под горлом. Дана никак не могла понять, сняли они совместными усилиями воображаемую дишку, или таки…       Ладно. Сейчас это не так важно.       «Но очень скоро — станет…»       — Ты самый лучший тренажер на свете, — честно признала Нексу, устало щурясь. — Просто самый-самый…       — Я польщен, — усмехнулся Гудбай. — Ты молодец и заслужила большую конфету. Отдыхай.       Дана опустила спинку кресла и изобразила сцену: «ужасно уставший агент после выполнения сложного задания добрался до постели».       — Служба приняла мое предложение, — негромко сообщила она, расслабленно глядя в потолок кокпита. — Значит, все будет…       «…Хорошо».       Альдераанец чуть склонил патлатую голову, выражая признательность.       — План относительно нашей цели есть или будем ориентироваться на месте?       — Она подозрительна, как десяток ситов, — пробормотала Нексу, о чем-то напряженно размышляя. — Значит, мы будем такими же. И ей, если я правильно оцениваю ситуацию, скоро потребуется помощь. В бескорыстие и дружбу она не поверит, значит, нужно дать ей повод думать, что она в любой момент может взять нас за горло. При таких условиях она может рискнуть пойти на сотрудничество… Если будет свято уверена, что контролирует и нас, и ситуацию…       — Значит, мы будем очень убедительными, — подытожил Гудбай.       — Повод? Причина? Наша маленькая совместная тайна, которую мы очень не хотим афишировать и которая — разумеется, совершенно случайно — станет известна ей? — голос Нексу звучал очень деловито, а вот в прищуренных глазах резвились ситы.       — У нас этих тайн хватает, и выдумывать ничего не надо, — отозвался Гудбай. — А вот что мы можем слить без опаски оказаться в нежных объятиях СБ Альянса?       — Ничего, — в свою очередь подытожила Нексу. — Еще не хватало, сливать настоящие тайны… Может, сделаем тебя давно потерянным сыном Лорда Вейдера? Мама воспитала тебя в ненависти к папе, который ее бросил… И в ненависти к Империи, само собой. Родом ты у нас с заокраинной планеты… А скрываешься потому, что никто из Альянса, пребывая в здравом уме, не поверит сыну Лорда. Жаль только, что вероятность встретить твоих знакомых на Альдераане возрастает в разы. Поэтому — отпадает. Еще не хватало, гнусно подставить любимого наставника…       — Кроме того, тайна получилась бы не общая, — добавил Гудбай. — Нам нужна маленькая, гнусная и практически безвредная тайночка на двоих… Поедание котят на завтрак или еще какая-нибудь аморалка.       Пилот мрачно фыркнул. Котят было жалко.       — Коррибан. Мы были на Коррибане, — пробормотала Дана. — И в перестрелке за сокровища случайно грохнули двух сотрудников Альянса. Когда разобрались, было поздно. Тоже, знаешь ли, не фунт зефирок… А может быть, не просто грохнули, а с особой изощренностью.       Девушка сделала паузу, словно до нее только что дошел смысл слов напарника.       — Аморалка… — невесело протянула она. — Знаешь… А ведь с Кайласом у нас так все и началось. Удобное прикрытие, очень. Для многих вещей. Было… Пока не стало слишком серьезно.       «А потом он…»       — Больше не хочу ничего подобного. В рамках выполнения задания — точно не хочу. И вообще, не люблю рамки. Да здравствует безрассудство.       — Извини, — тихо произнес пилот. — Еще как вариант — в террористы мы из Альянса же и ушли. С какой-нибудь далекой ныне расформированной базы…       — Не за что извиняться, — Нексу потерла глаза. Разумеется, уставшие в процессе тренинга.       — Не совсем понятно, почему тогда вернулись… Но как вариант — очень даже.       — Ну, бороться с Империей чешется, а после разгрома группы негде, — повел плечами Гудбай. — Вот и вернулись. Не в одиночку же пакостить. Мы зверьки социальные, к народу тянемся…       — Принимается как рабочий вариант, — удовлетворенно улыбнулась Нексу. — Ты молодец. Заслужил зефирку.       — Твоя щедрость не знает границ, о Великая, — ехидно ухмыльнулся альдераанец.       — Точно. Кстати, а где моя конфетка? — уточнила Нексу, точно знающая, что в продуктовых запасах с Дженериса конфет нет.       — Вот прилетим на Альдераан… — многообещающе улыбнулся Гудбай       — Эх… Вот всегда так, все только обещают… — вздохнула агент, любуясь лютиками.       — Признаться, не рассчитывал, что с первого же занятия доведется выдавать ученице конфеты, — оправдался пилот.       — Найди альтернативу, — иронично предложила Нексу, рассматривая что-то на потолке кокпита. — Зефир не предлагать.       — У меня из запасов только полбутылки хейпанской настойки, — Гудбай воззрился на напарницу с неподдельной печалью. — Она на конфету даже отдаленно не похожа… Хм. Стоп.       Пилот пошарил по карманам комбеза и выловил круглый леденец в яркой обертке.       — Ну, технически это конфета, — он скептически покосился на находку, держа ту двумя пальцами. — Это мне Ши вручил, чтобы я заткнулся и перестал комментировать процесс покраски.       Агентесса вздохнула с неподдельной печалью.       — Я рассчитывала на поцелуй, но если ты не захватил их с Дженериса, мне остается только… О, а ты карманы хорошо проверил? Там тоже нету? Ладно, давай сюда твой кляп, придется съесть… Хотя прошу заметить! Замена неравноценная. Будешь должен еще одну карамельку. Ведь будешь, да? — Нексу сделала умильные глаза и потянулась за конфетой.       — За разграбление конфетных запасов Альянса меня загонят на гауптвахту и тебе станет скучно, — Гудбай невозмутимо ухмылялся, несмотря на данное минуту назад обещание.       Вложив в ладошку Даны конфету, альдераанец придержал ее руку и коснулся губами пальцев, искоса наблюдая за реакцией.       Нексу широко улыбалась, тщательно прищурив глаза.       — Да, именно так и нужно вручать мне конфеты, о Великий, — с достоинством, словно принимая подношение инопланетных послов, кивнула она, и уже обычным тоном добавила: — А если тебя загонят на гауптвахту и мне станет скучно, я просто приду развлекаться. Туда. И всем сразу станет весело… Меня будут встречать с судорожным восторгом!       — Пожалей несчастных повстанцев, у них есть все шансы не пережить такого веселья, — усмехнулся Гудбай. — Они ребята тихие, к общению с развлекающимися агентами морально не готовы…       — Поэтому постарайся не попадать на гауптвахту, — резюмировала Нексу, засунула в рот карамельку и закрыла глаза, всем своим видом демонстрируя, что собирается выспаться.