Шоджи Хатаке

      3 декабря 667 год Страна Болот              Медленно открывая глаза? я понял что что-то не так, мало того что слабость телесная мешает жить? так еще и галлюцинации. Я слышал голос отца, тысяча почемучек от шкета, и красивый женский голос с сарказмом отвечающий отцу, который пытался втянуть её в разговор. Треск костра, и шум камышей на ветру — создавали ощущение покоя и безопасности.       -Ты интересный собеседник Хаку, но нам пора прерваться, Сакумо твой отпрыск очнулся. Я открыл глаза и первое что увидел — была красивая куноичи: темно-зеленые волосы с вкраплениями оранжевых локонов обрамляющих лицо, миндалевидные глаза карьего цвета и снисходительная улыбка полных губ на аристократично-бледном лице.       -Вы кто такие, я вас не звал, идите на...       -Сын, я рад тебя видеть живым.       -Охх, из меня вырвался стон когда я попытался сесть, Хаку подскочил и с заботой в смеющихся глазах помог мне сесть. Шкет в теме.       -Пап, если ты не глюк моего контуженого мозга, то я тоже рад тебя видеть. Отец подошел и обнял меня:       -Как же ты вырос. Он осматривал меня находя отличия с того последнего разговора в Листе, в его волосах цвета темной-платины затесались седые пряди, новый шрам идущий от левого виска заканчивался на лбу.       -Я вижу тебе пришлось тяжело, я...       -Не нужно жалости отец, я знал на что иду еще с того момента как мне было шесть. Я крепко его обнял и отстранившись, оперся на плече ученика что-бы встать. Хаку немного просел при этом смешно пискнув. Потрепав его по косичкам, я доковылял до бревна на краю которого сидела куноичи.       -Я вижу вы уже познакомились, Хаку — мой молодой и глупый ученик, про доверчивость мы с тобой поговорим позже, а пока представь мне эту красотку. Маска, настолько въелась в меня, что я себя не контролировал, да и не хотел. Я расправив плечи, начал делать вид что пытаюсь уложить косы поприличней, при этом подмигивая по очереди бровями. На что она лишь улыбнулась и бросила взгляд на отца.       -Непонял... Обернувшись к отцу я увидел лукавую улыбку, он пожал плечами и сел рядом с куноичи, она по хозяйски положила голову ему на плече подмигнув мне.       -Хаку, запомни ученик — подлого удара бьющего в самое сердце можно ожидать даже от близких тебе людей. Малой с непониманием посмотрел на меня, и поклонившись:       -Извините его Сакумо-сан, Пакура-сан, он не в себе. Так ладно, нужно заканчивать этот фарс, снимаю маску и протектор закрывающий шаринган.       -Так, теперь ты мне все подробно расскажешь и я решу поднимать ли мне руку на собственного отца. Пакура подняв бровь, отстранилась от отца и взяв Хаку за руку повела подальше, он бросил на меня вопрошающий взгляд и я кивнул разрешая уйти.       -Сын, ситуация в деревне накалялась, после случая на миссии когда погиб мой ученик, я связался с Учихами...       Даа, все еще хуже чем я думал, мало того что нужно убить двух старых курв, так еще и их сеть нужно уничтожить.       -Да как они такое провернули? -Как смогли убедить или взять под контроль, шантаж отбрасываем сразу — против этих зубров это как укус комара, бесполезно и повод прихлопнуть надоедливую мошку. -Не отвечай, я понял из твоих слов что-ты не знаешь, иначе сказал бы да? Я посмотрел на отца, но он лишь покачал головой. Уже вечерело, Хаку что-то рисовал на чистом свитке из чакро-проводящей и дорогущей бумаги, но мне было все-равно, деньги тлен — чмошник из Водопада — это доказал на собственном примере. Пакура — «ныне мертвая куноичи скрытого Песка» переплетала косички шкета, при этом её глаза наливались влагой. Она скорбела по ученице, поддавшись на её уговоры и взяв её с собой на переговоры с Облаком. Отец все рассказал с молчаливого одобрения куноичи, её тоже слили свои же — слишком сильна и имела авторитет героя войны. Эти факторы заставили Казекаге убрать её с пути собственного сына. Год назад отец по наводке старого Учихи, вытащил еле дышащую куноичи с места боя, при этом упокоив десяток врагов: шиноби Кумо при этом пытались обставить все как месть Ивы, они заключали союзнический договор и Пакура — была задатком, она убила младшего сына Райкаге пять лет назад и они жаждали мести.       -Ладно пап, мы выберемся из этой ямы. -Пора собираться, Хаку, Пакура-сан, готовность пять минут, нужно уходить, и так здесь долго задержались. Шкет начал собираться при этом поблагодарив куноичи, она еще минуты две стояла глядя в пустоту и трогая подушечки пальцев, ловя фантомные ощущения волос...       -И да поздравляю отец.       -С чем Шоджи? Он отвлекся от сбора рюкзака и посмотрел на меня.       -Подарок Обито,— я дотронулся до повязки скрывающей шаринган, -позволяет видеть чакру, и у нашей спутницы зарождается новый источник в животе. Я с намеком ткнул пальцем в куноичи, которая прислушивалась и теперь с глупой улыбкой и шоком, положила ладонь на подтянутый живот. Ладно пойду помогу шкету собраться, пока они там разбираются с привалившим счастьем...        -Что это Хаку? Я ткнул в кусок льда, который был замотан в обрывки плаща, который шкет пытался засунуть в рюкзак, пыхтя при этом и шипя сквозь зубы ругательства. И кто же его научил то?...       -Это голова сенсей. Он с опущенным взглядом попинывал кусок льда с перекошенной харей внутри.       -Я вижу что это не плюшевый кунай, нахрена она тебе? Я присел на одно колено и начал рассматривать замороженную голову или то что было у Какузу вместо неё:       -Мерзость какая, может мы её того, выбросим? Я с удивлением наблюдал как шкет схватил и начал заматывать ледяную сферу в порванный плащ, он раскраснелся и преодолевая стеснения начал оправдываться:       -Она еще шевелилась, и вы сами сказали трофеи собрать. Он начал выкладывать мотки черных нитей, оплавленный протектор и металлический тубус — без единой царапины, но я с интересом начал смотреть на замотанную и замороженную голову.       -Говоришь шевелилась, интересно, значит старая гадина еще живучей чем мы все ожидали...       -Вы мне верите учитель? Он с удивлением смотрел на то, как я размотав полы плаща, начал крутить холодную сферу и постукивать при этом как по аквариуму с рыбками.       -Конечно шкет, я верю тебе, в нашем мире слишком много непонятного пизде...       -Не выражайся при ребенке! Пакура подбежала к нам и собрав Хаку за пару секунд, повела его на запад. Я стоял и офигивал, какого хрена а?       -Что это такое, мерзость, выбрось её и пацану не давай! Подошедший отец взглянув на сферу скривил лицо, и пошел за куноичи и моим учеником.       -Это голова Какузу. Отец дернулся и с неверием посмотрел на меня а потом на сферу.       -Да и прикольно, че? -Подарю Какаши, как вернемся домой...              8 Августа 668 год Страна Демонов. Храм Кровавой Луны.              Я тренировал Хаку на закрытом полигоне под храмом, он сейчас отрабатывал навыки тайдзюцу пытаясь выращивать ледяные клинки и копья прямо из тела, бесят Кагуйи, но стиль у них классный. А теперь шкет пыхтит и огребает лещей — идея ему понравилась видите-ли, должен был привыкнуть что мои идеи немного безумны и трудновыполнимы. Вот он атакует раскрытой ладонью, метя мне в живот, без затей выбрасываю руку вперед и шлепком увожу тоненькую сосульку в пол, хватаю за ворот и перебрасываю через себя давая ему в полете поджопник. Он забавно пищит и падая, перекатывается бросая в меня сноп сенбонов изо льда. Стена земли, Шуншин и молодой Юки падает на задницу.       -Не расстраивайся, уже лучше...       -Сын, заканчивайте, появилась новая информация о Ханзо! Отец махнул рукой подзывая меня к себе на балкон, которыми были усеяны все стены полигона.       -Ладно, малец — я обратился к Хаку, который с хмурой моськой и взглядом обещающим кары небесные, потирал дважды ушибленную задницу,       -Потретируй Акиру, я пошел. Шуншин и я возникаю возле отца, который резко дергается в сторону, ну не привык он к этому, да и опыт боев и выживания заставляет реагировать. Шиноби такие шиноби.       -Ты перестанешь так делать, или я не буду сдерживаться и ты получишь по шее. Отец был хмур, но в глазах плясали искры смеха. Пакура вот-вот должна была разрешиться от бремени, она была счастлива и все время гуляла в саду с легкой всепонимающей и немного загадочной улыбкой. Я был рад за них, такие случаи позволяли улыбаться в это тяжелое время, но отцу от этого было не легче — его тяготила наша ситуация. Теперь еще одна ответственность легла на его плечи — дочь. Осмотрев куноичи шосеном я с девяносто-процентной вероятностью могу утверждать, что у меня появиться сестра. Сейчас Пакура была под присмотром младшей жрицы. Я лишь выдавил улыбку и прикрыл повязкой глаз, не привык он к моей маске, дергает его все время, но ничего не могу поделать, мне так комфортно. Мы переговариваясь о новостях пошли по коридорам храма. Я был немного в шоке, когда узнал очень интересную информацию о жрицах: -отколовшаяся ветвь клана Учиха в которой рождались только девочки. Но была у них одна проблема, рождалась только одна девочка, и Учих в храме всегда было двое: Жрица Луны и её ученица. Храм был только для женщин и в него нас не пускали, меня же ссаными тряпками гнали, нервно косясь на шаринган Обито, да и атмосферка там была давящая, так что я туда реально попасть не пытался — так прикалывался сгоняя стресс и даря его другим. Информацию мы получали из разных источников, чаще всего от шпионажа, иногда от пленников и очень редко от брата и союзников. Дайке раз в месяц, через призыв приносил письмо от Какаши — он теперь «большой человек» в АНБУ, сливал нам гору информации из которой по крупицам приходилось вытаскивать полезности. В комнате отца была карта, по памяти перерисованная с той, что я видел в АНБУ, сейчас она по мере возможности заполнялась указателями, схронами, явками и передвижениями отрядов шиноби — ну тех о которых мы знаем. Нашим информатором была красивая синеволосая куноичи по имени Конан, её история была печальной но она не терпела жалости к себе. Ученица санина Джирайи, история вообще запутана, была сильным и умелым шиноби, с маской холодной отстраненности на безэмоциональном лице. Отцу пришлось долго её уговаривать на сотрудничество, он не открывал ей свою личность, да и она не настаивала. Единственное что нас связывало, была ликвидация Саламандры и Данзо. Она пылала местью к убийцам её товарищей, её семьи. Будучи идеалистами они создали организацию Акацки, желая защитить страну Дождя — вечное поле боя между Элементарными странами. Они собирали вокруг себя шиноби которые желали того-же. Заключив союз с главой Амегакуре — Ханзо Саламандрой — который так же желал защитить свою страну, они были преданы им же. Он увидел в них угрозу своей власти, там также были замешаны люди Корня. Нагато и Яхико были убиты, остальные же перешли на сторону Ханзо, Конан сбежав стала нукенином в поисках мести. Выйдя за врата Храма, мы кивнули Рай стоящей на страже и побежали в условленное место встречи с информатором. Восемь часов в пути и вот на поляне стоит одинокая фигура. Черный плащ, синие волосы с заколкой в виде цветка выполненного из бумаги, янтарные глаза и пирсинг под губой, на вечно застывшем лице. Я вышел из шуншина позади неё, отец прямо перед ней.       -Мы договаривались что ты будешь один. На её лице ни дрогнул ни один мускул.       -Он будет тем кто убьет Саламандру, ты проведешь его. Раздался хриплый голос из под красной маски, из центра которой шли концентрические круги изображающие Луну.       -Кто он? Она даже не повернулась ко мне, продолжая буравить янтарными глазами красную маску отца.       -Неважно, но он пострадал от действий наших врагов так-же как и ты, и он выполнит задачу даже ценой собственной жизни.        Отцу было тяжело произносить эти слова, он самолично хотел убить Ханзо, но я был против:       -Тебе нельзя умирать, ты единственный кто обладает всей информацией, ты отвечаешь за всех нас, за Учеников, за жену, за дочь.       -Ты не понимаешь, я не могу...       -Замолчи отец, я решил. -Я умер там на поле боя в стране Мороза, я живу только ради тебя, брата и ради Хаку.       -Это моя цель, и я пойду к ней и ты меня не остановишь. -Информация которую нам передала синевласка, ясно указывает что ты не справишься. Я ткнул ему пальцем в грудь и перевел его себе на протектор.       -Время отдавать долги, отец. -Я справлюсь и вернусь домой.       -У нас нет дома сын. -Отец с болью в глазах обнял меня, прижимая сильней к себе.       -Пап, наш дом там где есть люди которых ты любишь, к которым ты хочешь вернуться. -Я вернусь...        -Хорошо,— она развернулась ко мне лицом и смерила меня оценивающим взглядом. Ну смотри. На мне была черная форма АНБУ Листа, переправленная Учихами и Сэнджу, отмытые волосы спадали серыми косами за спину, связанные в пучок. В них проскальзывали кости, клыки, перья, нити, и другие трофеи окрашенные в черный цвет. На лбу был завязан протектор с кандзи «Смерть», с правой стороны треугольник ткани скрывал прикрытую глазницу с шаринганом. Поверх матерчатой полумаски была одета моя старая, цвета белой кости и застывшая в вечном голодном оскале. Танто как и всегда, было закреплено боком сзади на поясе рукоятью вниз.       -Я проведу тебя в Дождь, но уйдешь оттуда ты сам, или не уйдешь. Впервые на её лице проскочила тень эмоции. -Но для начала, может ты уберешь отряд собачек Данзо идущий по моему следу. -Они будут здесь через три минуты. Уголки её рта были немного приподняты, а во взгляде читался вопрос переходящий в насмешку. Из моего горла вырвался тихий рык, он клокотал в такт разгоняющегося сердца. Мой хриплый голос прозвучал шуршанием осенней листвы:       -Уходите, встретимся в Танзаку, красотка знаешь игорный дом «Золотой Дракон»? -Через десять дней я буду там. Она подняла бровь:       -Чего так долго?       -Ты ведь не думала что я полезу на ядовитого без подготовки? Она растворилась в вихре оригами, а отец сжал плече и развернулся домой.              9 августа 668 год страна Клыка 21:40              Тучи собирались на небосклоне образовывая завесу мглы, сухие порывы воздуха шумели в кронах, прорезанные росчерками капель дождя предвещающего грозу. Порывистый ветер колыхал листья на деревьях в попытках их сорвать. Темные гиганты туч сталкивались в вечной битве — где нет победителя. Раскаты грома учащались, на горизонте расцветали цепи молний. Буря шла на меня, я стоял и полной грудью вдыхал предгрозовой воздух. Ветер играл с моими волосами вызывая переливы и дребезжания исходящие от моих трофеев. Росчерки начинающегося дождя омывали мое лицо. Пятнадцать силуэтов возникли из ниоткуда, они застыли у кромки леса, отделяющей широко-листые гиганты от полей тянущихся к горизонту. Безликие напряженно разглядывали одинокую фигуру, это была не их цель но свидетелей нельзя оставлять. Ведь они призраки, их не существует, но они ошибались. Незнакомец посмотрел на них одним глазом и начал мерцать, рябь дождя скрыла его на мгновенье. Одно мгновенье и с свистом леденящего воя, он вынырнул позади строя шиноби в пустых масках. Росчерк искаженного воздуха и один из них падает разрезанный от ключицы до паха. Тело мертвеца начинает тлеть, оседая хлопьями пепла поджигая высокую траву.        Складываю серию печатей и выдыхаю вал огня в толпу врагов. Шуншин и я растворяюсь в лесу. Они пойдут за мной, они моя добыча.       -Двенадцать. Камуи, они разделились на тройки, страхующие друг друга. Они думают что я их добыча, которая огрызаясь будет бежать и прятаться. Возникаю на ветке древа, с тихим свистом заглушенным раскатами грома и пением ветра в кронах, шеньбяо закручивается вокруг шеи идущего позади, перебросив петлю через ветку, прыгаю вниз держась за трос. Мягко опускаюсь позади идущих, тело бьется в беззвучных конвульсиях позади, кунай с зазубренами впивается под ребра безликого, в то время как я ломаю его шею. Два тела балансирующие по обе стороны ветки начинают тлеть. Впереди идущий исчезает во вспышке взрыва.       -Девять. Интересно, такая верность, он пытался убить меня взорвав себя. С веток прыгают шестеро, обнажив катаны резко падают на меня желая на низать на сталь, как кузнечика иглами. Камуи, из горла вырывается рык, смещаюсь выходя из бестелесности. Карамбит вспарывает горло ближайшего, перехватываю руку с кунаем метящим мне в лицо, разворачиваюсь приседая на пятке и тяну врага за собой, подбиваю ногу и он становиться на колено с заломанной рукой. Рывок и слышится лишь треск кости. Вспышка искр, отбиваю удар катаны металлическим когтем, Камуи и я ввожу серп стали в место соединяющее позвоночник и череп. Шуншин, уворачиваюсь от темной тучи жуков пытающихся облепить меня.       -Семь. Губы шепчут: -Кац! Клон взрывается протуберанцами молний, опаляя тучу насекомых и её хозяина, запах паленой плоти и я слышу звук несущейся в меня техники, стена земли закрывает меня от огненного вала. Он разбился о стену, породив взрывную волну поднявшую пыль и палую листву, кроны деревьев зашумели, колоссы скрипели стволами и скрежетали ветками в раздражении, что их покой побеспокоили. Я продавливаю густой воздух исчезая в Шуншине. Они сосредоточились на поляне, обнажив мечи, стоя кругом ожидая меня. Они молчат, в понимании что жертва стала охотником. Но слишком поздно, шуншин, проскальзывая между врагами разрезаю бедро левого и хватаю за край маски второго, закрыв ладонью лицо. Они среагировали, но поздно. Кровь водопадом полилась из перерезанной артерии, а тело без головы упало на колени, для того чтобы через мгновенье завалиться на бок.       -Четыре. Мой шепот, наполненный чакрой ветра и Яки, слой за слоем накладывает гендзюцу на моих жертв. Они видят лишь размытое пятно, кружащееся вокруг поляны, ожидая их ошибки. Шаринган бликал, пульсируя кроваво-черным водоворотом. Тысячи красных глаз начали появляться во тьме крон. Шепот на грани слышимости расшатывал психику безликих. Поднимая те обрывки личности, что остались после ломки в Корне. Они забыли как бояться давным давно, но с самого естества подымались давно похороненные чувства. Страх, растерянность, злость. Я не ожидал такого, они бросив катаны обнялись и исчезли во вспышке взрыва. Из моего горла вырвался вой разочарования, и сожаления. Такие противники, они лишили меня права мести, убежали от меня. Но в глубине сознания, находящегося в трансе, я сожалел. Они были хорошими противниками, и ушли достойно...       Гроза настигла меня в пути от места охоты. Ни одного трупа, лишь выжженные пятна земли и пожар, который затухал под ливнем воды развергнувшегося неба. Струи дыма едва поднимались над кронами чтобы в мгновенье исчезнуть. Я держу путь в Дождь, но сначала Танзаку.       Запахнув полы плаща, силуэт исчез в туманной дымке. Смерть забрала души неупокоеных в чистый мир и растворилась в холодном дожде...