Birdhouse in your soul

Барабанные тарелки с грохотом покатилсь по сцене. Уилл и Броуди — мальчик, работающий иногда в баре на подмене у Люси — дружно рванули их поднимать. Джон отпил из немного из своего стакана с водой. Голова и без того болела после вчерашнего, а это громогласное крушение окончательно выбило его из столь необходимого равновесия. Он оглянулся на двери. В любой момент она могла снова войти в его жизнь, и с наслаждением пустить все под откос. Колокольчик над входом нежно звякнул, и в едва приоткрывшуюся дверь проскочила миниатюрная шатенка. Она явно старалась остаться максимально незаметной, но было поздно. Уилл поднял голову от барабанов. Со своего места на уютном диване углового столика Джон старался разглядеть выражение лица друга. Ничего. Как будто бы и не было вчерашней ночи. Правая рука Уилла дрогнула, палочка подпрыгнула в воздухе, приземляясь на два барабана поочередно, пока не упокоилась на полу. Джон поморщился от тупой боли в висках, снова поднимая глаза на воприбывшую девушку. Виктория поймала его взгляд, и бледные губы, лишенные сегодня яркой помады, тронула застенчивая улыбка. Джон кивнул, и был рад заметить, как морщинка между бровями девушки разглаживалась, по мере того, как она приближалась к его столику. — Привет, — буркнула она, забираясь на диван напротив. Теперь она оказалась спиной к сцене. В принципе, это было не обязательно — Лэм на нее упрямо не смотрел. — Привет, — Джон подвинул к ней чистый стакан и графин с водой. — Как себя чувствуешь? — Как дерьмо. И выгляжу также. Виктория зажала переносицу тяжко вздыхая. — Он меня ненавидит, да? — едва слышно прошептала она Джону. — Глупости. Уилл никогда никого ненавидел, кроме некоторых классических авторов и самого себя. — Что, даже бывшую? А ее любовника? — Не думаю, что он желал кому-нибудь из них смерти, если ты об этом. Виктория внезапно застыла, прекратив даже дышать. Лицо ее стремительно позеленело. — Может тебе стоит... — обеспокоенно начал Джон. Но волна тошноты схлынула также внезапно, как и подступила. — Тебе надо что-нибудь съесть, — заключил мужчина, хватаясь за меню. — Спятил? Я даже думать о еде не могу! — Виктория откинулась на подушки в изнеможении. — Углеводы и много чистой воды — лучшее лекарство. Уже поверь старому музыканту. Джон сделал знак рукой, подозвая как раз освободившегося Броуди. — Привет, — поздоровался тот. — Вик, тебе бы лучше дома отлежаться, а не по концертам ходить. Виктория только кинула на него неприветливый взгляд, а снова закрыла глаза. Хотелось спать и выпить всю минералку в Лондоне. — Принеси нам две яичницы с беконом и большую порцию картофеля, — сделал заказ Джон, внимательно наблюдая за лицом Виктории. Бури не последовало. — И два кофе с вишнневым пирогом, — доабвил он, кивая Броуди. Мальчик умчался выполнять заказ. — Знаешь, вообще-то он прав. Тебе и правда лучше было бы отдохнуть. Виктория тут же встрепенулась, отрезвленная обидой. — Вот ещё! Я не для того с неделю не спала, организовывая вам турне по Австралии, чтобы он от меня так просто избавился! — Да не хочет он от тебя избавиться, — Джон покачал головой. — Просто... Дзынь-Дзынь. Он осекся на полуслове, и несколько секунд боролся с собой, унимая дрожь. — Это не она, — ехидно сообщила Виктория, которой, конечно, было прекрасно видно все, что у него за спиной. Джон обернулся. Сияя, как два рождественских украшения Люси и Флинн направлялись к их столику. Джон и поздороваться не успел, как Люси сгребали его в объятия. Да такие крепкие, что только оставалось диву даваться, откуда в этой хрупкой леди столько силы. — Ну как вы тут без нас? — спросил Флинн, отпуская Викторию, которую его бурные приветствия даже оторвали от земли. — Замечательно, — пробормотала Виктория, переводя дыхание, и двигаясь, чтобы дать место Люси. — Нет уж, давайте подробно, — заявила та, оглядывая любимый бар на предмет разрушения. — Я видела в Инстаграм, что Эрнст вчера опять закатил вечеринку. Все целы? — Все целы и практически все здоровы, — усмехнулся Джон. Подошёл Броуди с тарелками яичницы. Флинн заказал кофе, Люси — апельсиновый сок. Джон тут же принялся за еду, в то время как Виктория лишь ковыряла вилкой кусочек бекона. Без отвращения, но и без энтузиазма. — Так. Что-то точно вчера случилось, — насела на нее Люси. — Выкладывай, как есть. Виктория мрачно усмехнулась, отрывая взгляда от остывающей яичницы. Голубые глаза скользнули по друзьям. Все они были значительно старше. Даже Люси, хоть и училась в аспирантуре, уже готовилась отпраздновать тридцатилетие. Может быть они и правда могут дать хороший совет... — Как есть? Ну хорошо. Вчера у Уилла был день рождения. Эрнст назвал кучу гостей. Я напилась, спела имениннику Happy Birthday, подражая Мэрилин Монро, а в конце во всеуслышание призналась ему в любви. Она потянулась к воде, чувствуя, как подступают непрошенные слезы. — Так у Уилла вчера было день рождения, — виновато протянул Флинн, обращаясь к Джону. — Почему ты мне не напомнил? Тот только развел руками. — Уилл сам запретил. Сказал, что день рождения бывает каждый год, а медовый месяц у вас только один. — Ну не факт. Мы ещё обязательно повторим, — ухмыльнулась Люси, заставляет Флинна покраснеть до ушей. — Але, народ, вас серьезно только это беспокоит в моей истории? — возмутилась Виктория. С досады, она и не заметила, как у нее разыгрался зверский аппетит. От яиц и бекона в два счета остались одни крошки. — Милая, я честно не вижу ничего страшно, — с видом заботливой старшей сестры начала Люси. — Ты не сделала ничего дурного или совсем уж непристойного. А Уилл чуткий и понимающий... — Понимающий?! — вскочила Виктория, чуть не выбивая из рук бедняги Броуди порцию картофеля. — Виктория, сдядь, — устало взмолился Джон. Ему отчётливо было видно выражение лица Уилла. Хоть тот все еще и возился с аппаратурой, не услышать взбешенного вопля девушки было сложно. Лицо у барабанщика было, как будто ему налили яда. Боже, он слишком стар для этого дерьма... За спиной в очередной раз звякнул колокольчик. Спинным мозгом Джон почувствовал, что на этот раз не пронесло. Тонкие, как лезвия, каблуки застучали по паркетному полу. Звук гулко отдавался в высоком потолке паб. — Привет, дорогой. Губы Мэри скользнули по его скуле. Там вне сомнений тут же проступил кроваво-красный след. Джон переборол искушение потереть щеку. Пусть не думает, что нервирует его до такой степени. Хотя она, конечно, все и так знает. — Здравствуй, Мэри. Возьмешь чеком? Не дожидаясь, пока кто-нибудь уступит ей место на диване, его бывшая жена подвинула себе стул. Тот противнейшим образом проскрипел по полу. — Что, сразу к делу? Даже не спросишь как у меня дела? — притворно измумилась Мэри, округляя свои кошачьи глаза. — Я и так вижу, что у тебя все отлично, — сухо отозвался Джон, смеряя ее взглядом от пышной гривы волос, то незаконно стройных ног. — Приятно знать, что мои алименты не вылетают в трубу. Так что? Чеком? — Мда, я и забыла, что ты не любитель долгой прелюдии. Мэри облизнула губы, и Джону захотелось провалиться сквозь землю. Старая ведьма! И ведь никто ему не поможет: трое друзей притворились невидимками, наблюдая за их перепалкой, как кролики за парочкой удавов. Он и моргнуть не успел, как тонкая сухая рука с длинными алыми ногтями уже протягивала ему позолоченую ручку. Гоня неуместные мысли, Джон полез в карман пиджака за чековой книжкой. — На сколько мы там договаривались? Пятьдесят? — Семьдесят пять, — бессовестно свекрула глазами Мэри. — Я ведь теперь держу кота, а это все равно что ребенок, — добавила она, впервые за все время обращая внимание на их соседей по столику. — Ты не можешь требовать больше положенного по закону! — Ну и засуди меня, милый. Ой, да пожалуйста. Он найдет на нее управу! — Уилл, подойди пожалуйста! — крикнул Джон. — Нет! — в панике пискнула Виктория. Но было поздно. Уилл уже бросил настраивать микрофоны и спешил к ним. Джон нервно сглотнул, когда Мэри, почувствовав интересные события, наклонилась к Виктории и едва слышно прошептала: — Мы ещё к этому вернёмся. Когда ведьма тебе подмигивает — лучше бежать до канадской границы. Но Виктории было не до того, посему Джон клятвенно пообещал сделать все, что спасти юную подругу из лап бывшей жены. — Флинн. Миссис Флинн, — поздоровался с друзьями подоспевший Уилл. — Кхм... Виктория... Как твоя голова? — Прекрасно, спасибо за заботу. Это присутствие Мэри пагубно влияет, или все женщины способны на такой смертельно ядовитый тон? Кстати, о птичках... — Уильям, — промурлыкала Мэри, разворачиваясь так, чтобы новоприбывшему было хорошо видно каждый дюйм ее стройных ног. — Нам нужно чтобы ты разрешил наш небольшой спор. Помнится, ты когда-то учился на юриста... Рука Мэри легла Уиллу на грудь, царапая сквозь рубашку. Это, конечно, не было в новинку. Джон устал воспринимать такое поведение всерьез, хотя бы потому, что с этой женщиной никогда не угадаешь: всерьез или ради забавы. Уилл, в свою очередь, был шафером на их свадьбе, поэтому дернувшийся кадык, был инстинктом, не более. Слишком хорошо они оба знали гипнотические способности Мэри. — В чем ваш вопрос? — бесстрастно поинтересовался Уилл, мягко убирая чужие руки со своего тела, и усаживая женщину обратно на стул. Виктория скрипунла зубам и закатила глаза, явно находя в его подчеркнуто сдержанном поведении напоминание о вчерашнем объяснении. — Она хочет большую сумму, чем обычно, потому что завела кота, — ускорил беседу Джон, стремясь побыстрее отделаться от Мэри. — Да, но в решении суда указано, что при форс-мажорах и последующем увеличении моих расходов сумма может меняться... — Это просто кот! — взорвался Джон. — Ты не видел этого дьяволёнка, я с тебя ещё по божески беру! — не отставала в громкости Мэри. — Ну началось! — хором выдохнули Флинн и Уилл, наблюдающие подобные сцены последние десять лет. *** Так и не договорившись до конструктивного решения, Джон отправился готовиться к выступлению и теперь брынчал медиатором по струнам гораздо агрессивнее, чем стоило бы. Флинн и Уилльямс ретировались на сцену вместе с ним. Люси ушла проводить инвентаризацию бара, подзаброшенную на время ее трехнедельного отсутствия. А Виктория осталась один на один с Мэри. Последняя, накричавшись на экс-супруга, пока что хранила молчание, лишь стреляя кошачьми глазам в сторону девушки. Броуди принес кофе и пироги, но тут же умчался, краснеющий под цепким взглядом Мэри. — Ну, солнышко, рассказывай, что происходит между тобой и красавчиком Уиллом, — наконец начала Мэри, понижая голос до заговорщического шёпота. Виктория даже поежилась. Казалось,та женщина залезает ей в голову. Может и правда, ведьма.. — Ничего. — Не красиво врать старшим. Хотя, по мне конечно и не скажешь... Мэри эффектно встрехнула волосами, перекидывая их на спину. На сцене Джон сбился с ритма композиции. Виктория не выдержала, хихикнув. — Не будешь говорить, да? — закусила губу Мэри. — Тогда я расскажу сама. Это такая старая история. Виктория только пожала плечами. — Ты по уши втрескалась в Уилла. Старый рокер, легенда подпольных заведений Глазго, группа до сих пор держится на сцене лондонских клубов... Высокий, темноволосый, в отличный форме и с тоской в глазах. А ты молодая и самостоятельная, фанатеющая по Боуи и другим джентльменам много старше себя... Под подушкой у тебя томик одной из Бронте, а по ночам ты вздыхаешь под аккомпанемент... Бланта? Кого сейчас слушают? Эда Шеерана? Только сейчас Виктория поняла, что несознанно кивает при каждом новом предложении. Теперь она догадывалась, как Джон умудрился жениться на Мэри. Возможно, он даже не осознал, как это произошло. — Вижу, что пока что права... — продолжала старшая женщина. — Могу добавить только одно: ты ему призналась, и он тебе отказал. Вежливо, благоразумно и благородно. Уговаривал посмотреть на кого-нибудь получше, помоложе... — Откуда вы знаете? — вырвалось у Виктории. — О, ты еще не представляешь, насколько мужчины одинаковые. А уж если эти мужчины друзья... Что-то человеческое, невыносимо грустное проскочила в голосе Мэри. Она могла получать алименты переводом или по почте, но все время требовала от Джона личные встречи. Может такое быть, что эта женщина, способная разбивать сердца одним движением брови, скучала по их ворчливому старине Джону Смиту? — Ну, да ладно, — вдруг взбодрилась Мэри. — Я вижу, ты тут в истерике не бьёшься, поэтому я, пожалуй, одолжу твоего Уилла на пару вечеров. Напомню ему, что можно делать с дамами. Она ещё раз подмигнула, Виктории, челюсть которой поздаровалась с полом, а язык будто отсох, не давая и слова вымолвить. Возмущение и шок никак не могли решить, кто будет править головой. Тем временем Мэри уже направлялась к сцене, покачивая бедрами. Словно во сне, Виктория проследила, как соперница остановились, облокачиваясь на сцену. — Чего тебе ещё? — не трудясь быть вежливым, спросил Джон. — Уилла, — ухмыльнулась Мэри, глядя на то, как напрялась ее жертва. Сам Уильям был явно не в восторге и кидал на друзей умоляющие взгляды. Но Джон не желал смотреть в ту сторону вообще, а Флинн мог лишь сочувственно вздохнуть, и снова склониться над гитарой. Кровь Виктории вскипела, когда Уилл спрыгнул к Мэри. О, эта женщина походила на пиявку. Вцепилась в Уилла, прижалась всем телом, а потом положила руку на затылок, заставив согнуться в три погибели. Кажется, она всего лишь что-то шептала на ухо вконец растерявшемуся барабанщику. Но Виктории было уже все равно. Она успела проштурмовать половину зала: гнев в глазах, походка солдата, идущего в битву. Но Уилл, вдруг отчаянно покраснел, а потом буквально выпрыгнул из ведьминских объятий. Виктория вздрогнула, когда он ураганом пронесся, подхватывая ее по пути. — Надо поговорить, — бросил он. — Уже вчера наговорились, — Виктория как раз злилась по полной программе. Уилл застыл у самых дверей на улицу. Смерил тонкую фигурку девушки ошалелым взглядом. Он вдруг наклонился к губам девушки, припечатывая затем всю ее к стенке совершенно неблагоразумным поцелуем. — Ничего себе, у тебя биополярочка, — пробормотала Виктория, когда предоставилась возможность отдышаться. Уилл обнял ее, а тихое "прости, я был дураком" едва не потонуло в дружном гуле одобрения всех присутствующих. — Что ты ему сказала? — спросил Джон, тоже спрыгивая со сцены и хватая Мэри за локоть. — Это не важно. У меня свои методы, — она загадочно улыбнулась. — Магия? — Ой, да хватит уже. Ты серьезно думаешь, что мне нужны были бы твои деньги, если я могла их наколдовать? — Да кто тебя разберёт. Мэри рассмеялась — неблагозвучно и жутковато. Но Джону нравилось. Черт возьми, даже после развода и скандалов она ему все так же нравилась. — А знаешь, — сказала она вдруг, поворачиваясь так, чтобы они были лицом к лицу. — Я передумала. Джон поднял брови. Это что-то новенькое. — Насчёт кота. Можешь заплатить, как обычно. — В чем подвох, мое дорогое исчадие ада? — Вместо дополнительной суммы, ты всего лишь устроишь мне экскурсию в местную подсобку. Взгляд ее прояснил все, о чем было не сказано. Первым импульсом Джона был отказ и побег. — Нет, — решительно резюмировал он. — Тогда с тебя ещё двадцать пять тысяч, — ресницы Мэри невинно затрепетали. — Шантажистка. — Обломщик. Ее дыхание теперь щекотало шею. Господи, за что? — Мэри, у меня всего через час концерт! — И я обязательно останусь послушать. Сыграешь мою любимую? — Мэри.. — Да ладно тебе. Я верну тебя на сцену в целости и сохранности. И ты у меня так запоешь...