Астрид
13 февраля 2019 г. в 17:52
Мы с Иккингом скрываем свои отношения от других, но украдкой встречаемся то здесь, то там. Пожимаем друг другу руки, наши пальцы сплетаются тайком от других. Вечерами, когда все расходятся по своим хижинам, я люблю сидеть в жилище Иккинга и наблюдать, как он работает над чем-то. Я смотрю, как свет от свечей играет в его волосах, и они из каштановых превращаются в огненно-рыжие. Я ещё больше привязалась к Беззубику. Иногда я оставляю Громгильду дома, и мы с Иккингом летаем на его драконе. Моя красавица быстрая, очень быстрая, но никому не сравниться в скорости и манёвренности с Ночной Фурией. К тому же это такая прекрасная возможность быть ещё ближе к Иккингу. Обнимать его крепко-крепко, сидеть, прижавшись всем телом к его спине. Ветер развевает мои волосы, а щека привычно трётся о кожаный доспех. Иногда он дает мне право поуправлять Беззубиком в полёте — и у меня каждый раз захватывает дух! Кажется, дракону тоже нравятся такие наши вылазки. Мне почему-то думается, что он счастлив за своего хозяина, и от этого я люблю Беззубика ещё больше — это так по-настоящему, по-дружески — радоваться за счастье близкого существа.
В какие-то вечера Иккинг провожает меня в мой дом, и мы стоим, обнявшись и целуясь под покровом ночи. Нас никто не видит. Только луна является свидетельницей нашего счастья.
Для меня, с одной стороны, большая трудность — жить, скрываясь от команды. Я несколько раз ловила себя на том, что моя рука тянется к груди Иккинга, когда в зале полно народу. Один раз я потрепала его волосы на глазах у Забияки. У неё был такой удивлённый взгляд, а упавшую челюсть она чуть ли не с пола подбирала. Вот умора-то! Мне удалось выкрутиться, соврав, что блохи перекочевали Иккингу в волосы с Беззубика, и я вылавливала особенно наглых. Иккинг тогда подавился своим ужином от смеха, но вовремя поддержал меня. Наверно, ему тоже тяжело даются тайны, потому что невозможно не заметить свет его зелёных глаз — очень странно, что никто не обращает на это внимания. Тем не менее, команда даже не догадывается, что мы больше не просто друзья. А с другой стороны, мне нравится, что никто не знает о нас, о наших чувствах, никто не отпускает по этому поводу шуточки, не смотрит с укоризной, не завидует, не пытается вызвать чувство вины — ведь положение наше такое, что сейчас не до любовной связи, нас то и дело атакуют Вигго и его приспешники.
По крайней мере, у нас есть мы и наши драконы, которые не выдадут тайны. Наши отношения стали глубже, чем были до этого. Мы и раньше были лучшими друзьями, но сейчас это какой-то новый уровень. Мы всё также много разговариваем, обсуждаем и положение Олуха, и нашего Края в войне с Вигго, мы просматриваем записи Иккинга и его зарисовки карт новых островов и драконов. Вместе продумываем планы тренировок для нашей команды. Но я чувствую, что теперь могу открыться ему ещё больше, и я становлюсь смелее в своих идеях. Мне нравится, как он с восхищением смотрит на меня, видимо, поражаясь, какая храбрая девушка ему досталась. А ещё его взгляд всегда как бы немного удивленный, мне иногда кажется, что он думает, что спит и сейчас проснётся. Но я подхожу, притягиваю руками его голову и целую его в губы, чтобы он знал, что это не сон.
Однажды мы решаем тайком улететь из Драконьего Края на небольшой необитаемый островок неподалеку, чтобы провести время только вдвоём. Мне хочется побыть с ним наедине, так, чтобы можно было не скрывать свои чувства, не прятаться и разговаривать в голос. И в одну ночь, когда все уже спали, мы потихоньку выбрались из хижины Иккинга, оседлали наших драконов и взлетели в звёздное небо. Никто нас не заметил, разве что парочка Ночных жутей прокричали нам вслед.
И вот мы на этом волшебном острове. Я почему-то чувствую неловкость и волнение, которого не было раньше. Ведь мы впервые в месте, где больше нет никого. Краска заливает мое лицо, хорошо, что ночь скрывает ее.
— Ну что, давай разобьём лагерь? — спрашивает Иккинг. В его голосе я слышу тоже стеснение, которое тревожит и меня. С чего бы это? Неужели сегодня что-то произойдет, чего нам бы не хотелось. Неужели мы не бывали одни до этого? Нет, это не так. Тогда почему меня не составляет ощущение, что сегодня какая особенная ночь.
— Да, конечно! — отвечаю я.
Мы находим небольшую полянку, собираем хворост для костра. Беззубик приносит нам свежей рыбы, и Иккинг запекает её на углях. Мы сидим около огня, едим наш скромный ужин и разговариваем, шутим и смеёмся. Мы стараемся не обсуждать серьёзных вопросов, потому что нам обоим хочется, чтобы эта ночь была посвящена только нам. Там, в Краю, мы ещё успеем поговорить и о Вигго, и об охотниках, о Драконьем глазе, и каким грозным оружием он может быть в руках плохих людей. Драконы устали и устраиваются на ночлег с другой стороны поляны. Беззубик зацепляется хвостом за крепкую ветку и повисает вниз головой, как летучая мышь.
— Сладких снов, братец, — говорит ему хозяин. Дракон довольно урчит и прячется за крыльями. Громгильда устраивается под этим же деревом, прокричав мне своё прощание на ночь.
Остаёмся только мы, догорающий костер, луна и звёзды. Иккинг сидит на захваченной с собой овечьей шкуре, облокотившись на поваленное дерево, я уютно устроилась между его ног в кольце его рук. Своей спиной я чувствую, как размеренно поднимается и опускается его грудь. Наши пальцы сплетены. Я вдыхаю ночной воздух и мне так хорошо сейчас! Этот момент я хочу запомнить! Скоро нас ждёт очередная битва, скоро Иккингу предстоит принимать сложные решения и вести нас за собой. Но сейчас всего этого не существует, сейчас есть только мы и эта ночь.
— О чём ты думаешь? — тихо спрашивает он.
Я пожимаю плечами:
— О том, что я счастлива. Счастлива быть здесь и проживать этот момент. И быть с тобой…
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть в его глаза, и он нежно целует меня в нос. Потом отстраняется немного, и в его взгляде появляется какое-то новое выражение, от которого сердце мое ухает куда-то вниз, а потом начинает трепетать, как бабочка. Я поворачиваюсь в его руках так, чтобы хорошо видеть его.
— Астрид, — шепчет он и начинает меня целовать. Нежно, легко, он скользит своими губами по моим, и я отвечаю на его поцелуй. И тут что-то щёлкает во мне и, наверно, в нём тоже, потому что его дыхание становится прерывистым, он резко разворачивается, и я оказываюсь на земле, придавленная его телом. Поцелуи становятся всё глубже. Во мне разгорается огонь, которого я до этого не знала. Он целует мои глаза, нос, лоб, прокладывает дорожку из лёгких, почти невесомых, поцелуев по шее, с моих губ срывается стон, который тут же заглушается его ртом, который накрывает мой. Мне хочется продолжения, я уже не думаю о волнении, которое испытывала по прибытии на остров, мне всё равно, кто и что подумает, сейчас я хочу принадлежать ему. Какая разница, что сейчас не первая брачная ночь. Это всё равно произойдет, так зачем ждать? Тем более, чтобы мы живём в постоянной угрозе нашим жизням. Может, нам и пожениться никогда не суждено… Но сейчас, сейчас, есть только мы и… о! как прекрасны эти ощущения!
Я отстраняю его рукой, смотрю в его глаза, в черноте ночи они кажутся почти карими. Ладонью я чувствую, как сильно бьётся его сердце… Страсть накрывает меня с головой. Сделав резкое движение, я перебрасываю его по себя и сажусь сверху, крепко сжимая его бёдрами. Он гладит меня по волосам и начинает медленно расплетать косу. Почему-то именно этот жест меня смущает больше всего остального, я никогда не представала перед ним в таком виде. Я склоняюсь над ним и целую со всей страстью, на которую способна. Поцелуи снова становятся бесконтрольными, и мой такой скромный и нерешительный обычно Иккинг сжимает меня в своих руках, как будто хочет раздавить. Я задыхаюсь от охвативших меня чувств и не могу больше сдерживаться, я хочу его и хочу сейчас! В конце концов я уже большая девочка, моя мать в моём возрасте уже ждала меня. Я начинаю расстёгивать пряжку на его доспехе, трясущиеся пальцы никак не могут с этим справиться.
— Боги, и зачем викингам столько одежды? — бормочу я, и он тихо смеётся в ответ. Наконец, доспех расстёгнут и отброшен в сторону, я стягиваю с него рубашку и медленно провожу пальцами по груди. Для меня это всё совсем новое, я не знаю, правильно ли я поступаю, не знаю, нравится ли ему то, что я делаю, но ведь он не останавливает меня, а напротив, развязывает шнур, который держит мои наплечники, а потом проводит ладонями по моему телу, от шеи и до самых пяток.
Я склоняюсь над ним и начинаю целовать. Какие же его губы нежные и сладкие! Как я люблю его поцелуи! Как я люблю его всего! Интересно, он знает, что я люблю его? Надо ему сказать. И прежде, чем я успеваю задуматься над этой мыслью, с моих губ срывается признание:
— Я люблю тебя, Иккинг Кровожадный Карасик Третий…
Ой, нет, кажется, я сделала, что-то не так, потому что он внезапно замирает и отстраняет меня от себя. Что? Что я не так сделала?..