***
Мы лежим на овечьей шкуре, костёр давно догорел, и даже угли уже не тлеют во тьме. Она уютно свернулась калачиком рядышком и положила свою голову мне на грудь, её дыхание размеренное и спокойное, она спит. Я перебираю её мягкие локоны руками и благодарю Небеса за то, что они подарили мне это великое счастье – быть с ней и быть любимым ею… Эта ночь… самая важная в моей жизни. Отныне я действительно несу ответственность за эту прекрасную воительницу, девушку с твёрдым характером и бархатным голосом. Я сделаю всё, чтобы она никогда не разочаровалась во мне. С этой мыслью я засыпаю, чтобы на рассвете вернуться в Край и дальше делать вид перед остальными, что всего этого и не было. А может, стоит признаться?..Иккинг
13 февраля 2019 г. в 17:58
О, Астрид! Что она делает со мной? Знает ли она, что я плавлюсь, как металл, от одного её прикосновения, даже мой протез наверно не в силах противиться этому огню. И что она нашла во мне? Тощий калека… никаких тебе мускулов, как у Сморкалы, никаких выдающихся качеств настоящего викинга. А она… она – само совершенство!
Я так долго обожал её со стороны! Она стала моим другом, она стала моей опорой, моим товарищем и моей любовью. Никогда и никого я не смогу любить, как её. Последние недели стали самыми счастливыми в моей жизни! Так радостно возвращаться в Край с дозора и видеть её сияющие глаза! Мне нравилось наблюдать за ней украдкой, когда она сидела вечерами в моей хижине и оттачивала свой топор. Мне полюбились наши совместные полёты на Беззубике: она так крепко прижимается к моей спине, что я с трудом могу фокусироваться на маршруте, а только и думаю, как бы её поцеловать. Мы скрываемся от наших товарищей, хотя это и сложно. Однажды Задирака увидел, как я держу её руку в своей. Пришлось неуклюже врать, что мой отец заставил меня брать уроки танцев, чтобы не опозорить его на какой-то межплеменной свадьбе. Я смотрю на неё временами и сам не верю, что она моя. Но она подходит ко мне, обвивает мою шею руками и целует – и я точно знаю, что всё это не сон…
И вот, она сидит передо мной такая прекрасная. Белокурые волосы рассыпались по плечам. Так странно, что я никогда её такой не видел, мы ведь знаем друг друга с детства. Но обычно её волосы всегда уложены в аккуратную косу, даже после часовых полётов она выглядит идеально. Я смотрю на её хрупкую фигурку и не понимаю, откуда в ней столько силы. А я настоящий трус! Она только что сказала, что любит меня, и я, обожавший её все эти годы, даже здесь не смог её опередить. Она смотрит на меня своими огромными голубыми глазами, в которых затаились недоумение и страх. Только что с её губ слетели самые чудесные слова, которые я только слышал! За минуту до этого она целовала меня с такой страстью, что у меня перехватывало дыхание!.. Я себя почти не контролирую, я хочу, чтобы мы принадлежали друг другу отныне и навек. Это всё, о чём я только могу мечтать…
Но… это всё неправильно! Не так это должно быть! Я люблю её, и она должна знать об этом. Она заслуживает уважения, именно поэтому я хочу всё сделать, как положено. Хотя остановиться сейчас будет очень непросто. Но она поймёт меня. Она знает меня, как никто другой.
Я приподнимаюсь на локтях, чтобы лучше её видеть. Она смотрит на меня непонимающе и разочарованно. Этот взгляд ранит меня хуже шипов её грозной Громгильды. Ничего, я смогу всё исправить.
– Астрид, – натягивая рубашку, я сажусь перед ней на колени, и она повторяет мою позу. – Астрид! Прости меня, я ужасный трус! Не ты первая должна была это сказать! Я снова, как последний дурак, всё ждал чего-то. Очередного идеального момента, наверное, – пожимаю я плечами. Её взгляд проясняется, но всё ещё осторожен. – Ты должна знать, что я люблю тебя больше жизни! Я с радостью отдам за тебя всё, что у меня есть! Я пойду в огонь и воду за тобой. Я… я не представляю своей жизни без тебя в ней! Ты самое дорогое, что у меня есть!..
Её взгляд больше не полон недоверия, зато наполнен радостью. Она не сердится. Она целует меня! Значит всё хорошо между нами. Но я должен сделать следующий шаг. Я набираю побольше воздуха в лёгкие:
– Астрид, – снова начинаю я, беря её руки в свои. Я подношу их к губам и нежно целую каждую из них. О Тор и всемогущие боги, как я сейчас волнуюсь, чего доброго начну путать слова и заикаться (ненавижу эту свою особенность!), но я полон решимости, как никогда. Тогда, впервые поцеловав её на закате, я мысленно давал клятву верности до самой смерти, но сейчас я должен облечь свои чувства в слова. – Астрид Хофферсон, не окажешь ли ты мне великую честь стать моей женой?..
Слава Тору, мне даже удалось не запнуться, не зря я мысленно произносил эту фразу миллионы раз.
Я смотрю в её глаза, которые расширяются от удивления и неожиданности. И через секунду она бросается мне на шею, смеясь:
– Да! Да! Тысячу раз да! О, Иккинг, великий покоритель драконов, это ты, ты окажешь мне небывалую честь, – с жаром говорит она, и наши уста смыкаются в поцелуе.