***
Здание встретило ее хмурым небом над головой и своим приторно серым цветом. Она шла твердо и с высоко поднятой головой, но уверенности в ней совсем не было. Так было всегда, вряд ли что-то изменится после ее ухода. Кира обещает себе каждый день рождения, что после окончания договора уедет куда глаза глядят, что никогда не подойдет к этому зданию ближе, чем на пятьдесят метров, что никому и никогда не расскажет о своем прошлом… Даже здесь, в полном людьми городе, охранников вокруг самого здания невероятное количество. Всего в Нью-Йорке существует четыре базы. Одна из которых находится в самом центре Бруклина, другая база — в Манхеттене. Они самые главные и соответственно самые большие. Третья база находится в лесу, где недавно было собрание. Четвертая база находилась в какой-то глуши где Кира никогда не была. Зайдя в помещение, первым делом она сбросила лишний груз. Её тело уже было готово к тренировке, поэтому ей ничего не стоило пробежать рысью до зала, где её наверняка поджидала Жаклин, то есть её куратор. Хоть девушке не всегда нравились методы воспитания, но это стоило ожидать ещё в самом начале. Кира терпела и боль, и унижение. Она попала в мир лжи, что граничила с жестокостью в возрасте десяти лет. Точнее, её привели в то самое роковое здание за руку. Привела её туда собственная сестра, та самая сестра, что должна была быть мертвой. По всем параметрам она была рожденная мертвой. Сколько же тогда слез выплакала мать. Но никто кроме врачей и медсестёр не знал, что родилась здоровая девочка, у которой могла быть спокойная и вполне счастлива жизнь. Однако, государство решило иначе. Натали… Прекрасное имя для светловолосой девочки. А девочка росла, взрослела. В какой-то момент она узнала, что у неё есть мать, отец и сестра. Сестра, что младше её на восемь лет. Сестра, что в то время жила обычной жизнью… Натали уже тогда её начала ненавидеть. Она полжизни хотела обычной семьи и свободы. Поэтому ей ничего не стоило втереться в доверие девчонки десяти лет и променять её жизнь на свою свободу. Что, собственно, она и сделала. Да, она смогла бросить все и уйти, скажем так, в закат. Вот только ее свобода продлилась не долго. Ее убили. Убили по запросу государства...***
Монтроуз без остановки била по груше. Даже бинты на руках не особо спасали от неприятных ощущений, что легкой вибрацией расходились по телу. Завтра ей предстоит сходить к могиле "без вести пропавшей" сестры. Да, Кира ненавидела ту за то, что Натали бросила ее, что приняла решение за нее и ее родителей, она злится, что не она ее убила. И все-же она пойдет завтра к могиле и прочитает молитву, положит цветы подле холодного, мраморного камня. Аида не сразу заметила, что Жаклин пыталась ей что-то сказать , пока не почувствовала, как ее валят с ног на жесткие маты, которые ничуть не уступают сухой земле. Девушка порывисто вздыхает, глаза фокусируются на объекте рядом с собой, человеке, который буквально возвышаются над ней во всех смыслах слова. — Зачем ты сбил меня с ног? — Спокойно спросила она, становясь на колени. Тело гудело от тренировок, но что-то мешало ей остановиться. — Ты ушла из мира сего и это было единственным нормальным решением, чтобы привести тебя в чувство. — Совсем безэмоционально произнес Александр, бросая Кире гимнастическую палку. Жаклин же стояла тем временем в стороне и ждала. Чего ждала — непонятно. — Так, чего тебе надо?! — Грубовато, в своей манере задала вопрос пепельноволосая, крутя палку в руках, разминаясь. — Ты идешь со мной на задание через несколько дней, а я не хочу, чтобы ты все испортила. — Отвращение в его глазах злило девушку. Эта манера Лайтвудов ей всегда не нравилась. Напускной пафос ничем не оправданный. Этот холодный расчет в своих действиях и эмоциях. Даже это отвращение, эта злость в глазах казалось ненастоящей, неправильной. И еще… Алек изменился. Стал другим. Он уже не юноша с идиотской холодностью и жесткостью. Теперь он — парень, что медленно превращается в мужчину. И это жутко бесит. — Так возьми кого-то другого. — Подражая манере парня, холодно сказала Аида. Ее еле видимая улыбка была насмешливой, в какой-то степени язвительной. Провокация не лучший вариант, но выводить на эмоции, настоящие чувства, намного интереснее и интригующе, чем просто сухо констатировать факты, говорить только по делу. Особенно, если ты имеешь дело с Александром Лайтвудом, а точнее с сыном Роберта — главой организации. — Я бы никогда не взял бы тебя с собой. Как жаль, что не я выбирал напарника. — Ох, какая жалость! — Актерски взвыла она, но тут же отпрыгивает в сторону. Палка соперника была в опасной близости с ребрами. А удар у парня, надо признать, всегда был отличный. Быстрый и болючий. Кире же совсем не хотелось возвращаться домой с синяками и ушибами. Кажется, будто Алек уже заранее знал, что предпримет противник и она это знала не меньше. Она знала, что каждое ее движение будет совсем не неожиданным, однако, все ее тело двигалось само собой. Срабатывали инстинкты и рефлексы. Она даже не помнит, как ее палка блокировала удары Лайтвуда, как ее ноги сделали подсечку. Да, она не сильнее его, но уж точно не слабее, уж точно не валяется в низах общества. — Не выноси мне мозг, хотя бы сейчас! — Прошипел парень, делая обманку и тут же ударяя оружием по коленям девушки. Ударяя так, что хочется взвыть от боли, а ноги сами собой подгибаются. — А разве твой мозг куда-то вносили? Его как не было, так и нет до сих пор! — Ухмыляется девушка, просто для себя. Ее организму, ее мозгу была непонятная улыбка и ее происхождение. У брюнета заходили желваки на лице, но кроме этого ничего не говорило о его возмущении. — Ты смотри, какой стала… — Его палка врезалась прямо в спину. А главное, она понятия не имеет, когда успела стать к нему спиной. И чертова гимнастическая палка в любом случае оставит свой след на и так изуродованной спине. Этого не избежать. По крайнее имение, не в этот раз и не с этим человеком. Его даже человеком не назовешь. Он — это машина убийств. Жаклин стояла с непроницательным лицом. Ее темные локоны были связаны в тугой узел на затылке, а смуглая кожа хорошо контрастировала с голубыми глазами. На вид ей было не намного больше тридцати. На самом деле Кира и впрямь не знала сколько ей лет. Наставница всегда учила и продолжает учить девушку не показывать своих чувств на показ. Это нужно. Это обязательное условие для всех, скрывающих правду или же знание, что на кону. И сейчас… просто невозможно было понять, какие эмоции переполняют женщину. — И что это будет за задание?! — Раздражительно спросила она, делая выпад вперед. Парень помолчал не меньше минуты, и казалось бы, уже не ответит, однако сказал: — Мы пойдем на бал, где будет присутствовать сам объект. — Спокойно ответил он, сбивая палкой с ног Киру. Тихое шипение разнеслось по тренировочному залу. — Сукин сын… — Вполне разборчиво проговорила та, вскакивая на ноги. Однако, не успела она встать, как предмет проносится перед глазами, заставляя испугаться до полусмерти. Монтроуз не дает отчета своим действиям и с совершенно стеклянными глазами, совсем безэмоционально отбивает один за другим ударом. Все в точности как ее учили. Алек не отступает, он выматывал, не давал сосредоточиться и каждый раз Аиде приходилось буквально цеплять маску безразличия, что стало необъяснимо трудным. Безумство длилось бы еще долго, если бы не Жаклин, которая, собственно, и прекратила бой. — Вы не сможете работать вместе… — Сконфуженно прошептала себе под нос она, давая паре в руки по планшету, где находилась вся нужная для них информация про задание и его выполнение. — Вот что за люди?! Сначала настроение портят, а потом кричат: «оставь нож в покое»! — В зал забежала разъяренная фурия в виде Изабель. Алек в привычной манере фыркнул. — Кто в этот раз? — Полностью погрузившись в поисках информации, больше на автомате спросила Кира. — Себастьян! Тот, чья сестра недавно вступила в наши ряди. Этот, блин, как его там! Моргенштерн, точно... — Жаклин сжала руки в кулаки. Она была раздражена, ведь сам факт, что Изабель прервала такую спокойную атмосферу, хоть и в то же время враждебную. — Аида! — Позвала младшая Лайтвуд, попутно заглядывая в планшет брата. Тот вскинул брови, будто спрашивая, что ей от него нужно. — Что случилось? — Тихо, на ухо, спросила девушка у пепельноволосой. Однако, Кира просто пялилась в планшет. «Цель: Микель Армани. Место цели: Прием в честь его жены — Круэллы Делевинь…» Микель Армани. Микель. Круэлла. Что-то очень знакомое, что-то очень важное. Эти имена ей очень знакомы. И когда она поняла, что не так, то по спине тут же прошелся мерзостный ветерок. Микель Армани охотился за Натали, после ее бегства. Охотился за сестрой Киры. Он человек государства, черт побери. — Ид… — Ласково потрясла за плечо подруга. — Что случилось? — Практически по слогам переспросила девушка. — Просто кое-что вспомнила. Мне нужно сейчас же домой. Я кое-что забыла… — Будто в бреду повторяла Кира, мнясь на месте. Брюнетка нахмурила брови. — Потом расскажешь? — Нет, — честно ответила девушка, собираясь на ходу. Не успела она выйти из здания, как ее догнала Жаклин. — Это очень важное задание. Будь осторожна, настолько осторожна, чтобы в любой момент ты смогла сделать что-то из ряда вон выходящего, лишь бы осталась в живых. И главное: найди общий язык со своим партнером. Изучи все, что тебе может понадобиться для задания. И пожалуйста, не делай глупостей! — Строго попросила женщина. Однако ее след уже простыл, как только пепельноволосая осознала сказанное куратором. Будет весело. Однозначно. Особенно учитывая обстоятельства.