Изольда

      Уже полчаса как закончилась их работа, уже полчаса как Кэсс отошла "просто поговорить" с Кенцем о цене за панель для верхнего подкрылка. Уже полчаса как Майкл все настойчивее спрашивал себя, нарочно ли она выбрала именно это время. Поначалу эта мысль была вызвана понятной злостью голодного существа, которому не дают добыть себе еду, но довольно быстро он понял и другое: андорианцы ели только дважды в сутки, и не самое тяжелое для почти недавно пообедавших Кэсс и Майкла ожидание, должно быть, действовало на нервы их "коллеги" куда сильнее. А уж в сочетании с даром Кэсс убеждать других в своей правоте...       Он прижал ухо к перегородке как раз вовремя, чтобы услышать: "Матери своей такое впаривай!" – и довольно убедительный металлический грохот. Кажется, переговоры шли успешнее, чем он рассчитывал.       Он усмехнулся ответу андорианца и оперся на дверь поудобнее: науки, из них двоих доступные только Кэсс, можно было познать либо на практике, либо никак. Та как раз сменила тон на более спокойный, под названием "Я не спорю, я объясняю, почему я права". Судя по количеству пауз на глубокие успокаивающие вздохи, разговор шел на пятый круг.       – Хорошо! – завопил наконец торговец. В его голосе слышалось отчаяние. – Забирай эту железку и катись отсюда! Что за ужас, сил моих нет... – он, обиженно бурча, открыл дверь и придержал створки, чтобы Кэсс (надо сказать, страшно довольная собой) могла без помех вытащить наружу огромную металлическую пластину. Но стоило ему увидеть Майкла, и немедленно раздался новый вопль. – Ты! Иди сюда, умник!       Терранец открыл было рот, чтобы ответить подхваченной у Кэсс рифмой, но взглянул повнимательнее на ходившие ходуном антенны и передумал.       – Что это, по-твоему? – донеслось изнутри лавки: Кенц возмущенно тыкал в сундук возле двери в мастерскую.       – Вещи, – нейтрально отозвался Эддингтон, зайдя внутрь, и прикрыл за собой дверь: владельцы соседних магазинов как один обладали отменным слухом.       – Что это за вещи, не напомнишь? – андорианец уселся на сундук и злобно зыркнул на компактный навесной замок из мелких дисков.       – Я спрашивал, можно ли оставить здесь кое-какие запасы, ты согласился...       – На замки с электрошоком я тоже согласился?       – Это не совсем... Погоди, – Майкл насторожился. – Ты проверял?       – Если ты думаешь, что можешь за спасибо загромоздить мне рабочее место, а я даже не додумаюсь посмотреть, не попало ли внутрь что-то из моих запасов, то я зря считал тебя разумным существом, – поведал андорианец.       Аргумент был неприятно логичным.       – Хорошо, – невпопад ответил терранец. – Твои запасы я не трогал, сам понимаешь... Я уберу. Вместе с замками. Кстати, если у нас выгорит одно дело, могу поделиться технологией, мне она все равно уже будет ни к чему. По рукам?       – Да. А теперь убирай это барахло, – Кенц еще раз покосился на замок и сердито засопел.       – Эээ, – Майкл внимательно посмотрел на "вещи". – Оно тяжелое.       – Хорошо, даю тебе пять минут, – андорианец спрыгнул на пол и схватил с полки падд с бухгалтерскими отчетами. Даже антенны прижал к голове, чтобы не выдать праздное любопытство: неужели его послушаются?       Мог бы и не удивляться так, мысленно шипел Эддингтон, пропихивая действительно тяжелый ящик в двери. В коридоре он прислонился к стене, чтобы перевести дух, и старался не думать, куда направится от порога, пока по дорожке из свежих царапин на полу не вернулась Кэсс: искать, куда он запропастился.       Вдвоем отпихав тяжести на полкоридора, они хотя бы стали переругиваться вслух. Майкл еще несколько месяцев назад скорее откусил бы себе язык, чем признался в подобном хотя бы самому себе... но почти громкие непечатные выражения разнообразнейших языков сплачивали обоих не меньше, чем интеллектуальные "теоретические" занятия в редкие свободные минуты.       – Зачем мы вообще это тащим? – Кэсс от души пнула угол сундука (хотя Майкл успел заметить, что ступню она поберегла).       – Не знаю, – весело отозвался он, тоже подпихивая ящик ногой. – Давай прямо тут оставим?       – Чтобы все спотыкались? Чудесно, – девушка, как давеча их андорианский приятель, с большим удовольствием уселась на крышку. – Ему быстро скруглят углы, будет вообще не взяться...       – Потом – подвинься – он пустит корни, порастет мхом...       – Каким-нибудь инопланетным, – она кивнула. – Синим и светящимся.       – На нем появятся памятные надписи, зуб даю, – мужчина закинул ногу на ногу, чтобы убрать из-под голени неудобную выпуклость, и дернул за замок, так возмутивший Кенца. – Эта штука начнет искрить без повода...       – Синяя мохнатая, – Кэсс неразборчиво выругалась на клингонском, – прямо посреди коридора, которая не переставая искрит. Я бы на это посмотрела!       – Заходи в гости через пару сотен лет, – Эддингтон пожал плечами. – Если нас к тому времени не выкинут из шлюза вместе с этим счастьем, конечно.       – Думаешь, не выкинут? – задумчиво спросила Кэсс.       – Думаю, выкинут, – озабоченно отозвался он.       – Двинули дальше?       – Двинули...       Пол действительно был исцарапан: вряд ли выторгованная пластина была настолько тяжелой, но либо терранка не могла за нее как следует ухватиться, либо уже тогда позлиться на глупую железяку хотелось больше, чем обращаться с ней уважительно хотя бы ради экономии физических сил, которых ей, в отличие от терпения, даже в нынешний голодный час было не занимать.       Угол для того, чтобы... не жить, конечно – ютиться, они выбрали исключительно далекий от работы. Впрочем, "выбрали" – сильно сказано, здесь любой незанятый уголок почитали за милость судьбы. Причины, почему эта капризная дама оказалась столь благосклонна к терранцам, были просты: чтобы сделать бывший ангар пригодным хотя бы для посещения, требовалось очень много умений и энтузиазма, а счастливым обладателям того и другого обычно хватало денег, не говоря уже об уме, чтобы держаться подальше от неплотно запирающихся шлюзов и барахлящих силовых генераторов.       Совместные попытки заделать трещины, через которые утекал драгоценный воздух, только подстегивали стремление обоих как можно скорее начать самостоятельную жизнь вне дырявой, как терка, древней базы, но пока выбирать не приходилось.       Пластина, за "доставку" которой отвечала Кэсс, встретила терран и их груз сразу за порогом. Девушка сама споткнулась об нее, не удержалась и с которым за вечер "боевым кличем" шлепнулась на пол, Майкл попытался перехватить ее и улетел следом – но удивил сам себя, когда вместо такой же брани искренне рассмеялся. Кэсс подхватила, даже не спрашивая, что его рассмешило. Не плакать же им, в самом деле, лежа на холодном грязном полу и вытирая пот со лба ободранными руками?       Они не успокаивались, пока мелкий колючий мусор не намял хорошенько кому бок, кому спину, но даже боль не сделала несмешным вопрос:       – Ну и какого черта нам теперь с этим делать?       – Ничего нового. Открыть сундук, достать оттуда много всего интересного... На твой кусок "скорлупы" должно хватить.       – Сегодня, завтра? – девушка выползла из-под него, медленно села, потирая живот, и подергала замок. – Даже спрашивать не буду, чего ты туда напихал!       – Лучше один раз увидеть, – он не глядя пощелкал дисками, и крышка ящика как по волшебству распахнулась. Замок остался в руках Кэсс. – Думаю, сегодня нужно хотя бы начать. Вчера ничего не сделали...       – Ты – может, и ничего, а я пахала как проклятая, – немедленно отозвалась она, сунула нос в ящик и поморщилась. – И почему я надеялась, что там будет еда?       Он страдальчески вздохнул:       – Зачем ты это сказала...       Впрочем, он и так знал, что Кэсс, в отличие от него, едой во время науки не пренебрегала никогда.       Распределение обязанностей работало просто. Пока она ела, у Майкла как раз было время перевесить свой жутковатый замок на входную дверь и что-то высчитать на компьютере, вяло питавшемся от вяло работающего на полутора процентах импульсника. Затем мужчина, имитируя мерзкий голос автопереводчика, "перевел" с языка десятизначных цифр, что надкрылок с изнанки нужно облепить защитой "на три твоих пальца", помог Кэсс смешать клей и с легкой завистью принялся смотреть поверх собственного сухого пайка, как аккуратно и спокойно она работает. По девушке было решительно непонятно, помнит ли она что-то из объяснений, зачем их обшивке еще и изнанка; даже если нет, жизнь так хорошо научила ее не искать глубокий смысл в своих действиях, что впору было тайком позавидовать.       Закончив высчитывать для будущего челнока все, что только пришло в голову, Эддингтон неохотно выключил компьютер и взялся за более срочное, хотя и менее интересное дело: Шеар могла прибыть со дня на день, а сенсоры самонаводящейся "фотонки", которые он обещал заново анодировать, сами себя обрабатывать почему-то не желали. Орионка исполнила свою угрозу приходить чиниться только к ним, тем более что Кенц, отдав долг, почему-то не восстановил с ней деловые отношения, а стал ей просто патологически неинтересен, но ее потребности в постоянном довольно сложном ремонте звездолета это, увы, не отменяло.       Она была единственной клиенткой, с которой Майкл договорился без участия Кэсс, – это если смотреть с точки зрения землян. Сама Шеар скорее назвала бы его единственным в квадранте идиотом, который охотно делал ей скидки за любые рассказы о проклятущем магнитном поясе. "Ученые, – сочувственно кивала она, поясняя терранке очередную сделку. – Был у меня один такой... Или не один... Продала его куда подальше и радуюсь. Я ни на что не намекаю, подруга, но если надумаешь – ты знаешь, где меня найти".       Майкл не стал дослушивать, что на это ответила Кэсс, но почему-то опасаться за свою свободу так и не начал... Да и мнение орионки его особо не беспокоило. Если она будет знать, чего на самом деле стоит ее информация, то запросит совершенно другую сумму, а ему это совершенно не нужно. Меньше знаешь – крепче спишь.       Вечер был совершенно обычным, да и прошел тихо. Собственные клиенты у них пока были немногочисленны и показывались редко... А некоторые – чересчур редко, напомнил себе Майкл, косясь на комплект значков-коммуникаторов в коробке на их пока что единственной полке. Эта коробка пылилась там куда дольше, чем их собственный ящик стоял у Кенца, и, конечно, приятно было иметь напоминание, что доверия к ним у некоторых болианцев достаточно для полной предоплаты, пусть это и было пока только один раз... Но еще приятнее – это терранцы усвоили еще у Кенца – будет освободить единственную, мать ее, полку и занять драгоценное место другими вещами, а заодно напомнить остальным не щелкать клювом. Сам андорианец без предварительной договоренности (и, конечно, надбавки за нее) хранил у себя то, что отремонтировал, не больше десяти дней, а потом продавал – и уже давно советовал "коллегам" сделать то же. А если они не хотят или не могут ввязываться сами, то он, мол, с радостью поможет и по первому разу даже не так много "попросит" за помощь. Майкла еще тогда догадало спросить, как на цену помощи повлияет количество "радости"... И, возможно, уже скоро придется действительно проверить это на практике: у ожидания почти вышли все разумные сроки.       – Дня три еще подождем, не больше, – задумчиво сказала Кэсс.       Эддингтон чуть не упал, даром что и так сидел на полу:       – Какого!..       – Такого, – девушка ухмыльнулась и передразнила тягучий гипнотизирующий тон Самил. – Нет, я не читаю твои мысли, розовошкурый... Я всего лишь вижу, куда ты смотришь и какая у тебя при этом постная рожа... Глянь, так нормально?       Нормально? К ее работе он не смог бы придраться при всем желании.              За все время жизни на базе им так и не удалось выяснить, имеют ли под собой какую-то основу слухи о небывалой власти аэнарцев над кем угодно, или столкнуться с чем-то похожим в жизни. Настоящую аэнарку, в сложных бежевых одеждах и с шалью-паутинкой на пол-лица, они видели целый один раз: она бродила по Ом-за в поисках, как уже донесли слухи, "пары тонн серебряной проволоки". Терранцы, как и остальные работники мастерской, нет-нет да высовывали носы наружу, чтобы посмотреть, как Кенц стоит в дверях лавки и, бледнея, ждет, не обратит ли дорогая гостья внимание на него...       К худу или к добру, но она прошла мимо.       Если же не считать эту мифическую власть, принадлежавшую не то "бледным духам", не то страху перед ними, в Пустошах царила спокойная анархия. Никому не приходило в голову даже пытаться подчинить себе здешний сброд, который к тому же прекрасно управлялся в жизни без чужой помощи, верша справедливость кому как по вкусу. Вроде убить или ограбить можно было кого угодно, но на самом деле даже у самых захудалых астероидных рудокопов часто находились неведомые им самим благодетели, так что рисковать было себе дороже.       В окрестностях Фаулы эти законы воплощались в жизнь множеством неписаных договоров и правил, разобраться в которых помогали когда слова, а когда и тумаки – как повезет. Кэсс и Майкл уже многое знали о внутреннем устройстве базы, но им было в новинку выяснить, что снаружи ее покрывали солнечные батареи, производившие энергию для лифтов, освещения, воздушных репликаторов и миллиарда других необходимых мелочей. Тем не менее, эта информация имела к ним самое прямое отношение: на всех "технарей", включая работников Кенца, распространялась повинность по очереди чинить любую забарахлившую часть этих общих систем, о чем андорианец разворчался в самом начале рабочей смены:       – У квадратного грузового лифта навигация полетела: то по трем уровням катается вместо двадцати, то останавливается между полом и потолком. Если это просто пирифианские летучие мыши – может, они гнездо в шахте свили или опять сенсорный блок загадили, – то вызовем "биологов" и уйдем, а если есть проблемы с самой техникой – будьте готовы жить там месяц. Задание ясно?       – Нет...       Об этом "нет" Эддингтону, в отличие от его "жены", немедленно пришлось пожалеть. Кляня всех на свете "крылатых паразитов" и через слово грозя, что чья-то несамосоятельность отразится на зарплате, андорианец полез в шахту вместе с ним, долго командовал, чтобы найти проблему, по дороге получил удар током, а затем с умным видом посоветовал просто поскорее приварить на место отлетевшую крышку короба энергопровода. Но сначала, конечно, привести в порядок содержимое самого короба, потому что крышку явно снесло мощным взрывом.       – Если что, я передам Кэсс, что ты ее очень любишь, – спокойно заверил он напоследок. По выражению лица было решительно непонятно, шутит он или нет.       – Она тебе не поверит, – пообещал Майкл, борясь с тошнотой.       Резиновые перчатки казались откровенно плохой защитой от "если чего", но с материалами для починки дело обстояло еще хуже. Изначально кабели прокладывал кто-то очень добросовестный, старались явно для себя, но спустя много лет энергопровод представлял собой сборную солянку из самых разных материалов.       – ...и, верь не верь, если провод с оболочкой из губчатой резины провисает достаточно, чтобы касаться и без того перегретого плазмоканала, то рано или поздно там полетит все, что может! – терранец понимал, что переигрывает с удивлением, но риск для жизни, на его взгляд, оправдал бы и худшее представление.       – Что меняем? – деловито отозвался андорианец.       – По-хорошему, все, потому что в этой губке могут завестись... Лучше даже говорить не буду. Можно просто поставить новый блок из чего-нибудь, что легче охлаждается на воздухе.       – На поток плазмы это не повлияет? – Кенц оживился: он явно знал ответ, но неожиданные проверки знаний "коллег" у него были не редкостью.       – Повлияет, – с готовностью отозвался Эддингтон, – замедлить его сильнее уже невозможно. Думаю, раза в два мы его разгоним... А мне нельзя будет за труды кусочек себе направить?       – Нельзя. Тебя вычислят и побьют за пользование общественными благами в личных целях, а бьют у нас хорошо. С остальным согласен. Чем латать предлагаешь?       – Что-нибудь вроде кокранита с зеркалом из платины, – терранец задумчиво закусил губу, глядя на короб. Сколько там еще таких "заплат"?..       – Неплохо, – услышал он сбоку. – Особенно если ты заодно расскажешь...       Он перевел взгляд на андорианца, жалея, что отвлекся. От искр злой насмешки в блеклых глазах можно было прикуривать.       – ...откуда я достану тебе столько платины?!       Как часто бывало в разговоре с вечно грубым Кенцем, интонация сама подсказывала ответ. Но он терранцу почему-то не очень нравился.              ***              Проведенное в шахте время по ощущениям действительно приближалось к месяцу. Кенц, явно все еще обиженный на Майкла за не поддающиеся взлому замки, отыгрался на нем по полной и, кажется, намекнул, что на следующий рабочий день поищет поводы снова припахать терранца к работе потяжелее. Да и в ангаре кое-что успело измениться. По крайней мере, раньше у входа не валялись эти подозрительно пахнущие мешки, а по плечам Кэсс не ползала эта...       – Что это за чертовщина? – без обиняков спросил Эддингтон, едва уловив подозрительное шевеление и на всякий случай останавливаясь в паре шагов. Впрочем, чертовщина уже учуяла его и со звонким воплем растопырила пушистые крылья.       – Это та самая пирифианская мышка, – Кэсс рассмеялась, уверенным движением ладони складывая крылья зверюшки, и почесала крохотный подбородочек. – Они в самом деле сидели наверху шахты, но ничего плохого не делали, просто грелись... Да что ты встал, не бойся. Она не такая уж ядовитая.       – Кенц считает иначе, – Майкл с опаской опустился на свой спальник.       Кэсс только глаза закатила:       – У него иммунитет другой. Я уж не говорю, что мы принадлежим к разным видам! Так вот, все ужасно странно вышло... Мы даже не успели их вспугнуть, как вдруг является толпа каких-то краснокожих, страшных, как цинга, каждый подхватывает по гнезду, и все в ту же минуту смываются вместе с мышами. Я не поняла, едят они их или продают, но, сам понимаешь, если какой-то мусор берут нарасхват, то и тебе сразу хочется кусочек. Может, назвать ее Россой?       – Я не буду спрашивать, чем кормить эту зверюгу, – Майкл потер около уха: вопли "мышки", казалось, до сих пор давили на барабанные перепонки. – Но зачем она тебе?       – Затем, что я рехнусь, если и дальше буду разговаривать только с тобой и нашим антеннчатым приятелем, – вдруг огрызнулась девушка. – Таскать руду на конвейер – не лучшее, чем я занималась в жизни, но там у меня хотя бы были братья, друзья на каждом углу, а здесь у меня только... – она широким жестом обвела пустую половину ангара.       – А если говорить с летучей мышью, ты, значит, не рехнешься? – поинтересовался Майкл, чтобы заглушить сарказмом проснувшуюся совесть.       Он бы никогда не сказал такого, будь день меньшим испытанием для нервов. Да и Кэсс срезáла редкие грубости на полуфразе... Обычно. Сейчас она только больше съежилась, неожиданно став чем-то похожей на свою питомицу, и только спустя несколько секунд отозвалась сдавленным голосом:       – Она очень умная.       "Уж точно умнее меня", – мысленно добавил Эддингтон, неловко отводя глаза.       – Я научу ее охотиться.       "И натравишь на меня?"       – И натравлю на тебя! Скотина ты все-таки...       Кэсс неуклюже поднялась на ноги, накрыла мышку рукой (успокаивала животное или пыталась успокоиться сама) и вышла вон, на прощание хорошенько грохнув дверью. Несколько секунд – и идти следом стало бесполезно: слишком много на базе коридоров, за пять шагов потеряться можно...       Майкл часто жаловался, что не может думать, когда кругом шумно. Этим вечером в ангаре было невероятно спокойно, и все же тишина не помогала. Сложные расчеты, дело его жизни, расползались в бессмысленную числовую кашу, программа автопилота отказывалась выглядеть хоть сколько-нибудь логично... Орионская "фотонка" бы в таких условиях тоже наверняка не пожелала анодироваться, и оставалось радоваться, что с ней он закончил еще вчера.       Некоторое время он сидел и бессмысленно расковыривал отрастающий поверх сорванного ноготь, пока не пошла кровь. Затем ему в голову, видимо, пришла какая-то более светлая мысль: он тоже вскочил и широким шагом вышел из ангара, едва не забыв запереть двери.       Кэсс он в "притоне" не нашел, но был почти рад этому, да и нужен ему был скорее Кенц: андорианец в любое время охотно беседовал о новых возможных приобретениях. Иногда сделка в итоге без предупреждения срывалась, потому что деталь становилась не нужна, пока терранцы "думали", но Майкл просто знал, что сегодня все пройдет как надо.       Список готовых к снятию деталей он выдал на одном дыхании, как всегда чуть преувеличив. Кенц тоже кое-что добавил: ему всегда было виднее, как идут дела у других. Майкл слегка насторожился, услышав про внешние навигационные антенны, но решил не переспрашивать: способность врать не моргнув глазом подводила его чаще, чем хотелось бы. Чего не скажешь об умении рубить правду: решив, что Кэсс была бы довольна оговоренным списком, и услышав привычно заниженную цену, терранец вместо того, чтобы начать торговаться, попросил не спешить говорить о деньгах:       – Я еще на уровне поспрашиваю завтра. Мало ли кому могут понадобиться "холодильники", правда?       – Минуточку, – Кенц навострил антенны. – Ты же сказал, что мне их собираешься...       – Это наиболее вероятно, – мирно кивнул Эддингтон. – Но должен же я сравнить цены!       От этой невинной фразы с андорианцем явно случилось что-то нехорошее: по крайней мере, побледнел он заметно.       – Это она тебя научила, – зашипел он – впрочем, довольно слабо.       – Не вижу смысла отрицать очевидное, – хмыкнул Майкл.       – Если бы вы с самого начала так разговаривали, я бы даже не сомневался, что вы женаты! – почему-то в этой реплике обиды было еще больше. – Завтра ты цены пойдешь сравнивать, послезавтра зарплаты? Нет уж, говори сразу, что тебе нужно. Навязались на мою голову...       Пугать его было, конечно, весело, но бартер был куда важнее денежной части, так что терранец принялся объяснять свои условия, стараясь не обращать внимание на то, как собеседник закатывает глаза на каждой второй фразе. Сам он казался спокойным, только плечами иногда пожимал, но за спиной снова разодрал себе палец – на радостях, конечно.       Со времени его прилета еще даже не успел отрасти его бедный сорванный ноготь, но, подумать только, эти полногтя назад он даже не мечтал спорить с андорианцами... Люди меняются, что и говорить.              Вернулся терранец к себе, можно сказать, глубокой ночью, тем более что и ушел не рано, но его еще – или уже? – ждали гости. Орионку Шеар он узнал еще на подходе к ангару – благодаря запаху модного курева, который сразу вызывал в памяти, как она втягивает дым из небольшой трубки одной ноздрёй, одновременно выдыхая через другую; но вот здоровенного болианца рядом с ней он раньше не встречал.       – Здрасте, – бросила орионка, увидев его. – Ты починил?.. Отлично, как раз заберу, пригодятся. Мне скоро уматывать, так что – знакомься, это Фроф, и ему тоже позарез нужны твои золотые руки из нужного места. Он парень смирный, – обратилась она к болианцу, – я за него ручаюсь. И цены не жмет, это в наше время редкость, верно говорю? Расскажи ему что-нибудь про тот котел, где мы с тобой в том году застряли, и он тебе еще и скидку сделает...       – Сделаю две, если расскажете кое-что другое, – Майкл внимательно разглядывал гостя. Часть его радовалась, потому что клиентов по знакомству у них с Кэсс еще не было, несмотря на все старания, часть злилась на недостаточно "говорящий" костюм Фрофа, но он все же решил рискнуть. – Я правильно понимаю, что вы имеете отношение к торговле?       – Торговле краденым, – Шеар фыркнула, выпустив особенно ароматное облако дыма.       – Имею, – болианец хохотнул басом. – Что тебе нужно продать, цыпленок? Или... кого?       – Ничего и никого. Всего лишь хочу узнать, куда один мой знакомый хочет сплавить одну деталь...              – ...а теперь хватит изображать сыщика, – потребовала Кэсс. Понять ее было можно, но все же, не жуй она свой обед так яростно, из ее рта вылетало бы больше понятных звуков. И меньше ореховых крошек. – На чем ты его подловил?       Майкл на секунду задержался с ответом: питомица Кэсс как раз высунула голову из-под свежепришитого к рубашке девушки лоскута, подставила голову под уже привычное поглаживание и принялась самозабвенно жевать угол воротника...       – Алло!       Он встряхнулся и отмел мысль пожелать Россе приятного аппетита, прежде чем сказать:       – Помнишь, он говорил, что снял с того челнока компьютер?       – Ну?!       – А у меня он спрашивал про антенну от навигатора. Без нее компьютер еще при загрузке работать откажется, понимаешь? Он не мог ее забыть или продать. Разве что продул бы в кости по пьянке – так ведь он не пьет столько, да и некогда ему... Я думаю, он понял, что с нашей обшивкой имеющиеся бесполезны, и решил помочь нам от них избавиться.        – И чего мы ждем? – нет, с набитыми щеками Кэсс была просто до неприличия похожа на свою мышь. – Росса, нельзя!       – Она уже команды знает? – мужчина усмехнулся, но очень осторожно: совесть все еще ныла после вчерашнего. (Тем более что утром к ней "присоединился" левый глаз: Кэсс, встретив Майкла на работе, вместо приветствия зарядила ему по лицу.)       – Немного, – гордо улыбнулась девушка. – Хочешь погладить?       Он удивился, но все же медленно протянул руку к мыши. Признаться, та была больше похожа на морского конька с крыльями, чем на мышь, летучую или обычную. Но кто из них, заметив опасность, топорщит все, что может, и спрячется в рубашке хозяйки с воплем "дурак"? Кэсс расхохоталась на весь коридор, так что авторство шутки сомнений не вызывало:       – Я же говорила, что она умная!       – За мой счет вы все умные, – Майкл покраснел.       – Ну так это не я тебе на вопросы не отвечаю, м? Пошли, а то весь обед так прохлопаем. Рынок сам себя не отвоюет.       Пожалуй, загадывать было рано, но после сеанса рукоприкладства Кэсс значительно повеселела. Она снова взяла на себя роль парламентера и до того вдохновилась, что совершенно неожиданно для своих байнарских собеседников, для "мужа" и, кажется, для себя выдала:       – Скажите, сколько вы собирались заплатить ему, и мы отдадим вам эти антенны на четверть дешевле. Можем даже сегодня, а не после дождичка в четверг, как некоторые.       Байнарцы пожурчали между собой и хором ответили:       – Гуманоиды вашего типа не будут торговать себе в убыток.       – Доплату мы получим сполна, когда он узнает и когда мы увидим его лицо, – она подтолкнула Майкла локтем в бок, чтобы тот подтвердил ее слова. – Кстати, если вам нужен будет ремонт корабля – или любой его части! – обращайтесь, мы будем только рады помочь, – на этих словах Эддингтону снова прилетело по ребрам.       Тот улыбнулся и кивнул, но при первой же возможности уточнил, какого черта нужно было устраивать его костям такое испытание.       – Чего не сделаешь ради клиентов, – беззаботно ответила девушка, распихивая мешавшую пройти толпу.       Иногда она воспринимала его советы слишком буквально...              Они вернулись в мастерскую, как раз когда Кенц собирался запереть двери в знак протеста против опозданий. Напряжение между ними тремя никуда не делось, но за работой терранцы все равно завели разговор – тем более что, пока Росса спала, лучших собеседников у Кэсс все равно не было.       – Ты боишься, что с твоими что-то случилось, раз их нигде не видно? – пробормотал Эддингтон, стараясь не выронить зажатые между губ шурупы.       – Да ничего с ними не случилось, – Кэсс отмахнулась разводным ключом. – Во-первых, с ними вообще ничего хуже шахты случиться не может, а во-вторых, они уже давно переросли тот возраст, в котором я должна была им сопли вытирать, так что теперь пусть сами о себе заботятся. Просто с ними веселее было. Так и вспоминаешь, как мы в баджорских охранников клингонскими червяками кидались...       – Зачем? – Майкл прослезился.       Кэсс только хмыкнула:       – Дрянь к дряни липнет! Дай проволоку, а то тут ручка сейчас отвалится... Как думаешь, кто-то из наших еще на базе?       – Мне кажется, я видел на раздаче кого-то знакомого, – он поморщился и сплюнул: шурупы оставили во рту въедливый масляный привкус. – Но ручаться не буду, мы даже не поздоровались.       – Стесняешься? – уныло пошутила девушка. – В следующий раз обязательно подойди. Не самим же их искать.       – Я бы поискал, будь у меня силы, – на всякий случай уточнил Майкл. – И время. С работой на дому и прочими делами мне это еще долго не светит... Но я бы и сам с ними поболтал, знаешь. У меня ведь даже мыши нет, – он усмехнулся, – к тому же я до тебя привык ни с кем не общаться. Потому что ну с кем мне? С клингонками-охранницами? Велика радость. Я для них сам вроде говорящего хомячка...       – Говорящего? – глаза Кэсс весело заблестели. – Ты мне кое-что напомнил. Росса, голос!       Писк зверюшки звучал немного иначе, чем раньше, но Майкл решил не торопиться верить своим ушам:       – Что-что?       – "Дукаты", – девушка ярко улыбнулась. – Кто ни услышит, все в обморок валятся.       Майкл до обморока не дошел, но вся жизнь с кардассианцами пронеслась у него перед глазами.       – Имеются в виду старинные земные деньги или?..       – Ой, это еще и деньги? Отлично, она теперь будет не мышь, а самый настоящий пиратский попугай!       – С такой компанией, – он снова принялся набивать рот винтами, – у тебя все шансы пополнить тот список знаменитых Кэссиди.       – В нашем веке это место уже заняли, – она наклонилась вперед и с хулиганским смешком сунула ему за ухо отвертку, чтобы дополнить картину.        – Мгм. Так что целься сразу на двадцать пятый.       Кэсс почесала Россу за ухом:       – Что думаешь, милая?.. По-моему, она согласна.              Когда вечером они выбирались с Ом-за, Майкл небрежно бросил: "Ты иди, а у меня небольшое дело". Это "дело" означало, что еще несколько дней он будет перебиваться с хлеба на воду, но стоило того – и как важная часть их совместных планов, и как повод для Кэсс подарить ему снисходительную улыбку:       – Я как раз думала, что пора бы и мне устроить себе выходной. А ты поработай, если хочешь, мы тебе мешать не будем.       Она перетащила спальник под единственную нормально работавшую лампу, открыла на новеньком падде учебник по пилотированию и принялась вдумчиво читать, очаровательно шевеля губами. Эддингтон включил было компьютер, но быстро выяснил, что встроенный автопилот туп именно настолько, насколько казалось поначалу, и отвлекся.       С полминуты он смотрел, как Росса выползает из своего убежища и устраивается поудобнее в свете лампочки. Ему с самого начала что-то напоминала ее манера двигаться, растопырив крылья, и при этом совершенно не привлекать к себе внимания, и какая-то мысль так и рвалась наружу, как бабочка, из кокона, в котором он сидел который день.       Он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на себе, а не на мыши, и глубоко вздохнул. Идея уже есть в его голове, ей нужно только расправить крылья...       – ...Эврика!