Медичи (модерн ау)

Вечер уже был достаточно поздний, и весь дом объят немым сумраком, только в одном единственном окне, на третьем этаже сочится тусклый свет, сквозь прикрытые древние ставни. Франческо глушит мотор своей машины и смотрит на телефон, Новелла отчего-то ему не отвечает, может быть, уже спит, или еще не вернулась с благотворительного вечера. Франческо уладил все свои дела раньше срока и поспешил вернуться домой как можно скорее, памятуя о том, что дядя и Новелла не ладят и устраивают эти глупые сражения из-за него. Франческо поднимается к дяде, даже не занося свою небольшую сумку с вещами в комнату. Якопо сидит за столом, в руке у него неполный стакан виски с полу растаявшим льдом. Кажется, будто он ушел далеко в свои воспоминания, времена более радужные и счастливые и теперь блуждает в них уже некоторое время. Но легкий скрип двери вырывает его из этой несуществующей дремы, и он смотрит на племянника, глаза Якопо на секунду словно становятся серыми от печали, но лишь на секунду, в таком свете можно и не заметить. Якопо одним большим глотком осушает свой бокал и ставит его на стол, смотрит на племянника с подобием улыбки на лице, уголки рта растянуты в странной гримасе, зубы не оголены, глаза слегка сощурены. - И как там? – спрашивает Якопо устало. - Все в порядке, скоро можно будет уже открывать, - отвечает Франческо. - Это хорошо… - А Новелла уже спит? – решает уточнить Франческо. - Не знаю, - тут же отмахивается Якопо сурово, - она собрала вещи и ушла жить в гостиницу. - Но почему? - удивляется Франческо. – Ты что-то ей сказал? - Ничего я ей не говорил, она сама ушла… Может просто не хотела, чтобы я видел их с Лоренцо, - пожимает плечами дядя беспечно. – Она же актриса, мало ли с кем крутит, а ты своего друга и сам знаешь лучше всех. - Ты о чем, - на лице Франческо играет пренебрежительная улыбка, словно дядя несет какой-то глупый бред. - Так ты пойди и сам спроси, - велит дядя, указывая на дверь, - спроси, зачем она приезжала во Флоренцию, когда не было гастролей и почему Медичи оплачивает ей номер в нашей гостинице, - делает Якопо упор на последних словах. – Я ведь тебе говорил, присмотрись… девчонка не простая. Поняв, что у нас дела пошли не важно, она сразу решила перейти в лагерь понадежнее. - Дядя, что за чепуха, Лоренцо и Новелла всего лишь друзья. - Можешь сам проверить с чьего счета шли оплаты, и в какие числа. - Я не собираюсь ничего из этого выслушивать, - качает головой Франческо и, разворачиваясь, выходит из кабинета, закрывая за собой дверь. Дядины слова звучали как бредни сумасшедшего старика, или просто отвязного пьяницы, но к сожалению Якопо Пацци не был ни безумен, ни пьян. Франческо с силой сжал кулаки, выходя из фамильного палаццо, слова дяди вертелись в голове как назойливые мошки, которые так и просили проверить свою подлинность. А что еще оставалось. Франческо пересек улицу и вошел в их гостиницу через главный вход, девушка за стойкой регистрации тут же ему улыбнулась. - Мари, позови, пожалуйста, старшего смены ко мне в кабинет, - распорядился Франческо. – И скажи, в каком номере остановилась Новелла Фоскари. - Как обычно, в четыреста третьем, - улыбнулась Мари. - Как обычно да… - Франческо по тарабанил пальцами по высокой столешнице и натужно улыбнувшись, отошел. Франческо поднялся в кабинет и налил себе стакан прохладной воды. Он подошел к окну, ожидая, когда придет старший смены и сделал большой глоток. Как назло в этот самый момент к гостинице подкатил красный кабриолет, который Франческо мог бы узнать из тысячи. Пышная шевелюра Новеллы на переднем сидении выдавала ее с лихвой, Франческо с силой сжал пластиковый стаканчик в руке, так что вся оставшаяся вода вылилась ему на руки. Девушка вышла из машины и Лоренцо тоже, они перекинулись парой фраз, а после на прощание, обнявшись, Новелла скрылась в гостинице. Лоренцо постояв с секунду, глядя ей в след, тоже отъехал. В голове Франческо всплывают разом все эти мимолетные комплименты и шуточки, что так любил отпускать Лоренцо в сторону его девушки. Верить в это казалось последним делом, но странные сомнения завладели его сердцем. В дверь постучали, на пороге показался Мартино, как всегда, в идеально отглаженном костюме и рубашке. - Чем могу быть полезен? - Мартино, скажи мне, с какого счета оплачивается 403? И как часто им пользуются… будь любезен, немедленно узнай. Странная злость вдруг вскипела во Франческо, потому что подспудно он знал, каким окажется ответ. Номер всегда оплачивался со счетов Медичи, а номером пользовались только в то время, когда у Новеллы не было выступлений во Флоренции и странным образом все это иногда совпадало с отъездами из Рима самого Франческо. Пока он шел по длинному коридору в четыреста третий номер с конкретными вопросами, то успел вспомнить несколько эпизодов, когда Новеллы не оказывалось дома по его возвращении. И факт того, что она утаила от него, крестины Лучаны, и то насколько была популярна теперь во Флоренции. … Мало ли что она еще могла скрыть. Иногда Франческо жестоко ненавидел Якопо за то, что он всегда оказывается прав. «Они все рано или поздно уходят… женщины», - крутилась в голове фраза, сказанная дядей когда-то очень давно и так сильно запавшая в детский мозг. Фраза, сказанная после очередного скандала с тетей Мартой, когда она окончательно собрала вещи и ушла вместе с дочерью из их проклятого дома. Она так долго продержалась рядом с Якопо, стараясь заботиться обо всех детях как о родных, Франческо даже привязался к ней, словно к новой матери, но и она ушла, больше не способная мириться с жутким характером Якопо. Он тогда был жутко одержим вытаскиванием дел Пацци из долгов, а так же много пил и грезил местью Медичи. И как бы Франческо не плакал, прося тетю остаться, она ушла… «Женщины, добиваясь своих целей, всегда уходят в поисках более выгодных условий…. Они все уходят». Франческо провел мастер-ключем по замку номера Новеллы и открыл дверь, вещи были разбросаны по номеру, из ванной был слышен звук льющейся воды. Девушка совсем скоро вышла, завернутая в мягкий пушистый халат и таким же полотенцем на голове, на халате значился значок с названием гостиницы «Вилла Пацци» и все это будто бы сейчас насмехалось над ним. - Франческо… - изумилась Новелла, замирая в дверях ванной. - Не ждала? - Ты меня напугал, - все же с улыбкой говорит она. Новелла пересекает комнату и подходит к парню, тот позволяет поцеловать себя в щеку. Но все равно выглядит холодным и отстраненным, словно узнал что-то такое, отчего теперь смотрел на неё этим странным измененным холодным взглядом, словно пытаясь отыскать в лице и жестах, во взгляде все те частички её маленькой лжи. - Тебя Лоренцо привез, - спрашивает Франческо глухо. - Это было очень любезно с его стороны, - кивает девушка. - И номер он оплачивает, - оглядывая номер, говорит Франческо, - отчего не люкс? - В люксе нет никакой необходимости, - отвечает Новелла, но уже более настороженно, её сведенные к переносице брови и напряженный вид, только еще сильнее раздраконивают Франческо. - Отчего здесь… прямо под носом. - Хотела быть ближе к твоему дому, чтобы… - Чтобы я точно ничего не узнал? – интересуется Франческо. - Так… - Новелла тяжело выдыхает. – Ты о чем, милый, - она протягивает руку, желая коснуться его щеки, но Франческо останавливает её. - Я не знаю, какие у вас там отношения, и знать не хочу, если честно… но теперь можешь больше не врать, я все знаю! - Что? Ты о чем… - О твоих отлучках во Флоренцию, о которых ты не говорила, об этом номере, о чертовых крестинах, Новелла, - Франческо сомтрел на неё сейчас так, будто пытался найти подтверждение тому, что все его слова — ошибка и она ничего из этого не делала. – Только не понимаю, зачем так отчаянно пытаться помирить нас с Лоренцо. - Они мои друзья… Клариче, Лоренцо... даже Джулиано, ты порвал с ними отношения, но не я… Лоренцо влюблен лишь в свою жену и не более. - То есть он не оплачивает номер и ты не ездила сюда… Новелла отводит взгляд, ей нечего сказать, ведь все это правда и кажется, теперь совсем не важно, спала она с Лоренцо или нет, чтобы она ни сказала, Франческо уже не поверит. Новелла так сильно желала сохранить душевное спокойствие Франческо, что совершенно забыла, сокрытие правды все равно приравнивается ко лжи. Девушка закусывает губу. - Ты так ужасно реагировал на любые слова о Медичи, что я не говорила тебе. Ты бы взбесился узнав, что я езжу к ним в гости! Мне жаль в итоге я все равно причинила тебе боль… - Ты настолько не верила в меня, что решила, что я не пойму? Запрещу виться с ними… - Прости, это было глупо, - Новелла запустила руку в волосы пытаясь придумать хоть что-то, что смягчило бы ситуацию. - Ведь все знали, и Гульельмо и Клариче... и, - Франческо зло вздыхает, - … да пол Флоренции знало какой я дурак! - Нет, Франческо, пожалуйста, давай спокойно поговорим… - Новелла подняла на него свой пронзительный взгляд. Все черты Франческо как-то странно заострились, а взгляд теперь был злым и темным. - Я больше не могу доверять тебе, Новелла, тебе лучше уехать, - сухо прерывает он её просьбы. – Я не уверен, что мы вообще должны продолжать наши отношения, раз ты так сильно не веришь в меня. - Франческо, - голос Новеллы звучит испуганно, она пытается взять его за руку, но он уворачивается, - ты же не серьезно, ведь так? - Я больше не могу верить твоим словам, раз солгать для тебя ничего не стоит, ты хорошая актриса, радуйся. Последние слова Франческо звучат ужасно обидно, и Новелла чувствует, как странный ком подступает к её горлу, а глаза начинает жечь от слез и несправедливости. - Ты же не серьезно… так просто? Франческо не смотрит на неё, боясь быть подкупленным этими слезами. Новелла больше не пытается коснуться его или остановить, что лишь в очередной раз доказывает её вину. - Дядя был прав на твой счет, - говорит Франческо в дверях. - Конечно…. Якопо, кто же еще, все из-за этой чертовой комнатки с камином, - Новелла почти всхлипывает. - Я куплю тебе билет в Венецию, - добавляет Франческо. - Да иди ты, сама куплю, оставь свои деньги себе, - возмущенно говорит девушка и кидает вслед Франческо мокрое полотенце. Франческо ушел, его шагов не слышно в выстеленном ковром холле. Новелла медленно садится на кровать, утирая рукавами халата ужасно соленые слезы, что во всю катились по ее раскрасневшимся щекам. Она просто забыла, что сокрытие всегда приравнивается ко лжи.