***
Сомнения в том, что хулиганистый сынок Эвелин Руссо, главы департамента международного магического сотрудничества, однажды вырвется из рук матери и сбежит покорять все закоулки волшебного замка, вынашивал в себе, наверное, каждый. Кроме самой Эвелин Руссо, которая таскала сына за собой всюду. — Ибо нехрен, — в очередной раз сказал Альбус, заглянув в рыцарские доспехи. — Ибо нехрен было изначально привозить сюда ребенка. — А, по-моему, — тоже заглянув в доспехи, сказала Доминик. — Гувернеры проглядели. Да что ж это за школа такая, когда здесь дети пропадают! Мадам Шанталь, как раз суетливо бежавшая вниз по лестнице, одарила ее ледяным взглядом. Занятия старшекурсников были прерваны — мальчика искали все: начиная самими преподавателями и заканчивая учениками, нимфами и даже ледяными скульптурами, ожившими после громкого хлопка в ладоши мадам Максим. Конечно, бесплодные поиски были всяко веселее урока эстетики и культуры. А особенно, когда девчонки вмиг обрисовали побег мальчика такими кровожадными подробностями, что впору приглашать Риту Скиттер, дюжину мракоборцев, снайпера и экзорциста на всякий случай. — Да уж, пропади пиздюк в Хогвартсе, — неосторожно сказал Альбус. — Его б не нашли. Убился бы на первой же лестнице. Это, конечно, если бы не дошел до колонии соплохвостов в лесу. Услышав последнюю часть фразы, мадам Руссо испустила душераздирающий вопль, а профессор МакГонагалл одарила умника строгим взглядом. — Что тут? Что тут? Ребенок пропал? Маньяк или жертвоприношение? — зашептал еще один умник, поднявшийся в холл. — Малфой! — прогремела профессор МакГонагалл, безошибочно узнав голос. — Вы… вы почему в таком виде? Смуглые щеки Карреля покраснели, а сам Скорпиус, облаченный в кольчугу на голое тело, вскинул бровь. — Это «Givenchy», осень-зима, — цокнул языком он. — На минуточку. Виктор Крам, стоявший неподалеку, закрыл лицо рукой. — А почему вы с серпом? — выдохнул возмущенный гувернер. — А почему вы без серпа, мсье Жавер? — Мистер Малфой, умолкните, пожалуйста, — одернула профессор МакГонагалл. — И, ради Бога, переоденьтесь. Когда же Скорпиус надел поверх мамин подарок — леопардовую шубу и гриффиндорский шарф и отодвинулся подальше от профессора, то примкнул к поискам, имея, воистину, колоссальный опыт в вопросе о том, куда могут сбегать дети. — Короче, я смотрел «Настоящего детектива», «Твин Пикс» и «Дашу-Путешественницу». Этих знаний мне вполне хватит, чтоб найти пропавшего ребенка, — протянул Скорпиус, шагая на кухню. — Так… а мы ищем живого или тело? Альбус зарядил ему подзатыльник и закатил глаза. Чувствуя, что Скорпиус настоял на кухне, чтоб поесть, а не всерьез надеясь отыскать мальца в больших кастрюлях, он безо всякого энтузиазма плелся за другом по узким коридорам. Приблизившись к широкой двери и отбив по ней некий ритм волшебной палочкой, Скорпиус дернул на себя вмиг появившуюся ручку. — Каррель подсказал, как попасть на кухню? — Ага. — Какой полезный друг. Прекрасно понимая, что четырехлетний сын мадам Руссо в жизни бы не сумел не то чтоб отбить загадочный ритм, но и достать саму волшебную палочку, чтоб проникнуть на кухню, Ал лишь подтвердил свою догадку. Скорпиус просто пришел поесть. — Все, — подхватив с подноса эклер, развел руками Скорпиус. — Следствие зашло в тупик. — Следствие из него и не выходило. Скорпиус оскорбленно утер крем с тонких губ. — Нет, уж простите мне мою дедукцию, но что может манить мелкого мальчика больше комнаты пирожных? Толика здравого смысла в этом все же была, наверное, Скорпиус уж слишком эмоционально спросил, и Ал почти даже заглянул в один из ящиков, как вдруг впился взглядом в вид из окна. В кристально-бирюзовом озере на ветру покачивались паруса дурмстрангского корабля.***
Кроваво-красные паруса корабля развевались на фоне неба алым полотнищем, а от ветра гнулись даже мачты. Сам корабль выглядел старым и каким-то обледенелым — к борту примерз то ли мох, то ли водоросли, а сама палуба казалась скользкой и словно покрытой коркой льда. А уж на мостике, который вел вверх от пирса до корабля, и вовсе, казалось, убиться будет очень легко. Альбус с сомнением глянул на этот мостик и запахнул мантию. В ушах гудел ветер, даже горное озеро было неспокойно — вода заливала пирс, а ледяные капли то и дело попадали на лицо. — Его нет здесь, — послышался сверху знакомый голос. Вздрогнув и задрав голову, Ал увидел, как Рада Илич, уперев руку в оледенелый борт, смотрит на него с палубы. — Корабль обыскали, — кротко сказала Рада. Одетая в распахнутый темно-багряный плащ, она явно не воспринимала средиземноморскую зиму всерьез. — А, — протянул Ал неловко. — Ну… ок. И отвернулся, но к замку обратно не зашагал. Стиснув зубы от смущения, он все же снова повернулся. — Прости за бал. Рада фыркнула и направилась в каюту. — Да подожди, — выпалил Ал, и только ступил на мостик, как тот закачало в разные стороны от ветра. — Я правда жалел, что так тебя подставил… Хотя, не так уж все было и плохо, ты же не осталась без пары. Стоило приблизиться к борту, как веревочные перила мостика вдруг словно раскаленными прутами обратились. Чувствуя, как обожгло ладони, а под ногами будто раскидали кубики льда, отчего было впору рухнуть с мостика в ледяную воду, Ал перепугался — под ногами скользко, а перила горячие, в такие не вцепиться. Рада ударила посохом по доскам палубы, и руки перестало жечь. С трудом вскарабкавшись на палубу и подумав про себя, что он явно не пират, Альбус глянул на мостик недоверчивым взглядом, думая, а как он спустится потом обратно на пирс. — От незваных гостей, — пояснила Рада. Надеясь, что с него сейчас не хохочет вся дурмстрангская делегация, Ал искренне понадеялся, что хотя бы большинство болгар заняты поисками малолетнего искателя приключений. — Прости, — снова сказал Альбус, чувствуя, что щеки горят не хуже, чем веревочные перила только что в руках. — Чем ты думал, когда приглашал меня на бал? И не объяснить в двух словах, что не думал вообще. — Забудь, месяц прошел, — отмахнулась Рада в итоге. — Ты за этим пришел? — Ну, я подумал, что мальчик пойдет смотреть на корабль и… и извиниться тоже, да. Ал готов был с головой нырнуть в ледяную воду, чтоб скрыть румянец на щеках. Судя по выражению лица, Рада Илич только что опустила его в один интеллектуальный ряд с каракатицей и сухариком. — Мы искали еще на кухне, — бормотал себе под нос Альбус. — Скорпиус решил, что он будет там… — Странно, что он не решил искать ребенка в винном погребе. Да, Скорпиуса после Святочного бала, помнили все. — Там есть винный погреб? — вдруг спросил Ал, уже представляя, что если Скорпиус нашел вход туда, то и сам пропадет без вести. — Конечно есть, — вразумила Рада. — Стефан рассказывал, что они туда вчера лазали за вином к его именинам. — Стефан? Каррель? — Да. — Ты что, тоже с ним общаешься? Рада с удивлением глянула на гостя корабля. — С ним все общаются, он нормальный парень. Альбус хотел было добавить что-то язвительное, но опустил взгляд на ключ, который болтался на шнурке, который свисал у Рады с шеи. И на мгновение замер. — Когда, говоришь, у Стефана именины? Рада, тоже опустив взгляд, вдруг запахнула плащ. — Двадцать пятого января. Когда перед глазами запахнулся багряный плащ, скрыв от взора ключ, Ал почувствовал шквал мыслей в голове. Мысли кружились, сплетались одна в одну, но конкретного чего-то не выходило, что-то ускользало. Пока Ал отвернувшись от очередного порыва ветра, на замер, глядя на маковку одной из башен Шармбатона. Доминик проделывала все то же самое, что Каррель, но тщетно, ключ оставался прежним. А если не в ключе дело, как считал Скорпиус? Если дело в чемпионе? А если с самого начала все дело в чемпионе? Отрезвил лишь стук низких каблуков сапог. — Рада, — произнес Альбус, побежав за ней в каюту. — Кто ты по знаку зодиака? — Чего? — Кто ты по знаку зодиака? — Стрелец. Это поможет в поисках ребенка? Стрелец. И вдруг Альбуса осенило. — Брось ключ в огонь, — прошептал он благоговейно. Рада покрепче схватила посох. — Просто брось ключ в огонь и я отстану, — взмолился Альбус. — Ну же. Чемпион Дурмстранга не шелохнулась. — Я понял загадку ключа. Брось ключ в огонь, пожалуйста. Опасливо глядя на неожиданно загоревшегося только ему понятным планом гриффиндорца, Рада Илич все же сняла с шеи шнурок. И, перехватив за него, осторожно опустила свой ключ в раскаленные угли очага. Пламя вспыхнуло. Рада, дернувшись, выдернула ключ за шнурок. Ключ качнулся и оказался совершенно другим, нежели тот, что секунду назад опустили в пламя: вытянулся, серебристое покрытие приняло вид раскаленного металла, а зазубрины сбоку как не бывало — вместо нее внизу ключа образовался напоминающий острую пику конец. Ал восторженно засиял и, в сердцах расцеловав Раду Илич в обе щеки, бросился обратно на пирс. — Стой! — окликнула Рада уже на палубе. Альбус обернулся, чуть не поскользнувшись на мостике. — Ты только что выдал противнику тайну второго тура. — Какому противнику? — нахмурился Альбус и, не сдержав торжествующую улыбку, поспешил в замок.***
— Мы с мсье Каррелем проверили винный погреб, душевую и его спальню, — покачиваясь, отрапортовал Скорпиус. — Девочку не нашли. — Какую девочку, Малфой, пропал мальчик! — гаркнул гувернер. Скорпиус цокнул языком. — Блядь, Стефан, мы не то искали, пошли еще. Мсье Жавер, ne ссать pas, сейчас все будет… Оттащив Скорпиуса за руку, запыханый Альбус упер руки в колени. — Что? — моргнул Скорпиус. Выпрямившись и углядев на лестнице рыжую макушку Доминик, Альбус жестом показал, чтоб ему дали минуту отдышаться. — Что? — поймав взгляд кузена, Доминик спустилась. — Нашли? — Не искал, — признался Альбус. — Пошли, надо поговорить. — Стефан… — Без Стефана, — утащив Скорпиуса за шкирку, прикрикнул Ал. И, не сдержавшись, прошептал. — Я понял тайну ключа. — Что? — ахнула Доминик. — Что? — поразился Скорпиус. — То есть, все же масоны? Не зря я им писал письмо. Альбус отмахнулся. По дороге кратко не рассказать, а до башни мадам Флио еще надо дойти, желательно, не привлекая внимания.***
— Стихии, — коротко пояснил Альбус. — С самого начала. На первом туре вы даже были одеты в цвета соответствующих вам стихий. — А не по цветам школ? — вскинул бровь Скорпиус. — Стефан был в голубом, Рада — в красном. — А Доминик — в зеленом. С каких пор зеленый — цвет Хогвартса? Увидев, что его пока не понимают, Альбус схватил мел и обернулся на дверь. В башне Флио обычно безлюдно, но мало ли кого куда занесут поиски мальца? — Стефан Каррель тыкал в ночное небо ключ, так? — Так. — Вопрос: почему он занялся загадкой ключа именно в тот момент, когда у него в башне ночевал Скорпиус? — Не хочу слушать, как Скорпиус ночевал у кого-то в башне, — проскрипела Доминик. — Ой, еще одна, — закатил глаза Скорпиус. — И почему, Ал? — Ветер, — пояснил Альбус. — В ту ночь был сильный ветер, его и ждал Каррель, и не в небо он тыкал ключ, а навстречу ветру. Водолей. Стихия Воздуха. Ветер. Светло-голубой костюм в первом туре. Поняли? Скорпиус и Доминик переглянулись. Ал чуть не взвыл, поняв, что нет. И, забывшись, чуть не рассказал про то, как его осенило, когда ключ Рады Илич скрылся за ее багряным плащом. Что сама Рада родилась под знаком огненной стихии. Что ее ключ в огне принял совершенно иную форму. И как же хорошо, что умолчал вовремя, вместо этого решив наглядно продемонстрировать. — Доминик, вот ты кто? — Еще раз назовешь меня шлюхой, я сломаю тебе лицо. — Дура, по знаку зодиака. Козерог? — Козерог. — Почему Козерог называется Козерог, а не Рогокозь? — Спасибо, Скорпиус, твоя аналитика бесценна. И пока Скорпиус принялся ухохатываться с придуманного слова, Альбус вдруг задумался. — А как подставить ключ под стихию земли? Козерог — это же Земля, нет? На удивление, эрудицией блеснула сама Доминик, и, высунув ключ из кармашка сумки, сунула его глубоко в землю цветочного горшка. — Рогокозь… Созвездие Рогокозя… И пока лорд Малфой вовсю угорал, сгибаясь в три погибели, ключ, торчавший в земле, обвили тоненькие зеленые побеги. — Я ебаный гений, — произнес Альбус, глядя как Доминик вытащила покрытый бронзой и обзавёдшийся широкой фигурной зазубриной ключ. Доминик, разглядывая ключ, села на стул. — До этого невозможно было додуматься самому. — Возможно, как видишь. — На то и расчет, — вдруг резко успокоился Скорпиус. — На это и делала расчет мадам Максим. Но даже если и так, что мы узнали об испытании. Тут уж мел у Альбуса выхватила Доминик. — Стефан — Стихия Воздуха. Я — Стихия Земли, Если Рада была одета в красное и это не по цветам Дурмстранга… — Стихия Огня, — кивнул Альбус. — То вместе вы — феи Винкс. — ахнул Скорпиус. — Я все понял. — То если не слушать моего отбитого парня, — продолжила Доминик. — Где четвертый элемент? Где Вода? — Во втором испытании. Доминик глянула на кузена с неподдельным уважением. — А ты не дурак. — К сожалению, это не взаимно, — улыбнулся Альбус и тут же увернулся от пощечины. — А теперь слушай меня внимательно, Рогокозь, — посерьезнел Скорпиус, дернув Доминик за руку. — Никакой бабьей солидарности. Никакой дружбы. Никаких одолжений и «ну так же будет честно, все равны». — В смысле? — нахмурилась Доминик, впрочем, прекрасно понимая все. — Рада Илич ничего не должна знать. Слышишь? Никакого благородства. — Скорпиус, она одна не… — Да, Доминик, — прикрикнул Альбус, глядя в окно на дурмстрангский корабль. — Не говори ей ничего. А то я тебя знаю — чуть что, так всех сдашь.