Amor fa amore

      Люди всегда делились на два лагеря: те, кто отмечают День святого Валентина, и те, кто его игнорируют. Еще деление происходило по тому, проводили ли этот праздник в романтической обстановке или же устраивали для себя несколько специфичные развлечения.       Лилиана и Бельфегор Каваллини относились именно к последней категории. Их бурные отношения начались еще в четырнадцать лет, когда по общей глупости и под алкоголем в крови эта парочка завалилась в церковь в Лас-Вегасе. Ее служитель, запуганый стилетами, обручил даже еще несовершеннолетнюю парочку, поступок которой оправдывался словами “ну раз переспали, значит, жениться надо?”       И с тех пор ни одно четырнадцатое февраля не проходило для них скучно. Даже спустя семь лет. За прошедшие годы традиция отмечать праздник не так, как среднестатистические влюбленные парочки, сохранилась. Менялась только подача. И в этот раз она тоже представлялась весьма интересным образом.       Бельфегор Каваллини безумно любил свое оружие. Его многочисленные стилеты, внешним видом чем-то отдаленно напоминающие перья. Смертоносные такие перья. С их помощью был убит не один неугодный Вонголе или Варии непосредственно человек. Да даже сам Бел по своему желанию мог ради забавы прикончить кого-нибудь или просто использовать их в качестве дротиков. Целью для подобной игры обычно выбиралась огромная шляпа Франа, пока его мамочка из Эклисси не находилась рядом.       Сейчас же появилась идея найти этому прекрасному оружию не менее прекрасное применение.       Лилиана лежала на большой кровати в одном кружевном нижнем белье. Черная тонкая ткань контрастировала на фоне смуглой от итальянского солнца кожи, выгодно и соблазнительно выделяясь. Особенно в таком положении девушки, когда ее руки были заведены к самой кованой спинке кровати, а запястья крепко перехватывала веревка с крепким узлом. Для нее все ощущалось приятно, пока не делалось лишнее движение, и ее путы не врезалась в одну из частей рук. Вот только подобная частичная скованность движений лишь заводила. Генуэзка, переехавшая в Неаполь после свадьбы, все думала предложить своему избраннику попробовать шибари, а то чего это они играют не по-крупному?       Между ее разведенных ног как раз устроился один из отряда самых сильных и независимых убийц Италии. В длинных пальцах мелькал стальной стилет, на который синьор Каваллини смотрел, как ребенок, дорвавшийся до новой игрушки. Фактически, так и было. Его самая любимая игрушка каждый раз предлагала что-нибудь интересное.       – Мне кажется, тут будет лучше всего, – холодное острие едва коснулось кожи на оголенном животе, но все равно заставил мышцы напрячься.       – Сегодня у нас творец ты, – усмехнулась Лил. Она уже достаточно долго смотрела за тем, как ее мужчина разглядывал ее и примеривался, будто думая, где именно ему стоит создать свой шедевр. И с итогом этих мыслей была полностью согласна.       И не одна.       Палец чуть нажал на рукоять стилета, заставляя острое лезвие повредить кожу. Возможно, Бельфегор бы задался вопросом, действительно ли это хорошая идея, если бы не знал, что его принцессе подобное нравилось. По первому взгляду на молчаливую девушку с высоким уровнем IQ и уважаемой мафиозной семьей из Лигурии в качестве первоначальной и родной, нельзя было сказать, что она сторонник мазохизма и активного разнообразия сексуальной жизни. Все равно, что подобные действия происходили с подачи и одобрения главного психопата Варии, попавшего на ее удочку еще тогда в Вегасе. Когда Адриано Розетти решил отвезти племянницу после международной конференции отдохнуть со своими варийскими друзьями. Имел в виду более взрослую часть Варии, а по итогу тихий и спокойный с виду подросток устроил родственнику веселые и незабываемые каникулы, присоединившись к Урагану убийц. Сошлись два гения, причем, во всех смыслах.       Лилиана закусила губу, наблюдая за тем, как завороженно парень смотрел на каплю крови, чертившую дорожку вниз по животу. Периодически бывшую Марино безумно радовало, что садистские наклонности ее суженого в адрес других людей с ней приобретали иные ноты. То, что сейчас на ее теле вырезали узор, было не самым большим проявлением дозволенного в таком ключе садизма. В конце концов, кто им запретит? Особенно, когда их пристрастия так прекрасно сошлись друг с другом.       Но сегодня у парня было более благожелательное настроение. В честь праздника или же просто внутренний садист впал в анабиоз, но все, что сейчас делал вариец – так это занимался не совсем традиционным искусством.       – Ишиши… Ты ведь знаешь, что может быть, стоит мне только надавить сильнее?.. – Бельфегор с усмешкой посмотрел на девушку перед собой, на какое-то мгновение отвлекаясь от своего занятия.       Бывшая некогда Марино запрокинула голову, кончиком языка проходясь по пересохшим губам.       – Вскроешь мне живот. Но не сделаешь этого по нескольким причинам.       – Например? – Ураган Варии поцеловал ее в район ключиц и провел слабую линию дальше, тут же окрашивая ее красным цветом. Все же он контролировал глубину пореза, не делая его слишком глубоким, но позволяя крови появиться на поверхности.       – М… – боль от действий молодого мафиози казалась только приятной, пусть сейчас и происходила декоративная резьба по живому человеку. Какая разница, если кое-кто от подобного лишь тащился? И это явно относилось не только к Бельфегору Каваллини. – Как минимум, я твоя жена, у нас двое детей и ты один за ними смотреть не будешь, – связаные руки не позволяли зарыться в светлые прядки или хотя бы притянуть к себе ещё ближе. – А еще сам этого не хочешь.       Вариец хмыкнул, заканчивая свою работу и откладывая стилет.       – Все верно, принцесса, – он сполз чуть ниже, целуя в верх плоского живота рядом с оставленным рисунком.       – Закончил? – итальянка посмотрела на своего молодого мужа и его творчество. Губы тронула улыбка. – Как по мне, такая валентинка намного прекраснее бумажной или шоколадной.       – Полностью согласен, – мужчина коснулся кончиком языка свежего контура вырезанного сердца, заставляя Лилиану шикнуть. Он отложил стилет на прикроватную тумбу, затем снова возвращаясь к своим кровавым занятиям. – Ишиши… получилось даже слишком красиво.       – Вдруг у тебя талант?       – К вырезанию на людях? Может, попробовать оставлять автографы на убитых людишках? – пальцы подцепили ткань, стягивая нижнее к черту, зато оставляя бюстгальтер в качестве детали одежды. Сам парень пока не спешил раздеваться полностью, оставаясь в одних штанах и сверкая своим родимым пятном.       – Будто без этого непонятно, откуда в Неаполе и вне его появляются твои неугодные со слишком характерными ранениями… – скрестив ноги на чужой пояснице, Лилиана все же заставила мужа приблизиться к ней максимально.       – Если бы они не понимали, это было бы очень скучно, – его лицо оказалось очень близко к лицу девушки, поэтому поцелуй оказался лишь вопросом времени.       Тяжелее всего для синьоры Каваллини казалась невозможность обнять своего Бела за шею, не давая ему отстраниться от своих губ и просто желая быть еще ближе. Ей оставалось только подчиняться и отвечать на грубоватый, но не менее жаркий от этого поцелуй. И без того сильнее натягивая веревку на запястьях, заставляя врезаться в них, девушка подавалась вперед, сплетаясь с чужим языком.       Момент, когда внутрь нее проникло два пальца, ознаменовался стоном, заглушенный варийским ртом. Лилиана зажмурилась, выгнувшись и соприкасаясь с мужской грудью, насколько это было возможно. Она не нуждалась в растяжке. Просто кто-то, по всей видимости, решил немного помучить свою вторую половинку.       Вариец двигался нарочито неспешно, покусывая податливые губы и в то же время разводя пальцы внутри. Дыхание сбито у них двоих окончательно. Только недавно вырезанная валентинка отдавала приятной болью вместе с тянущим чувством внизу живота. Хотелось большего. Гораздо большего.       Свободная рука Бельфегора поднялась с поясницы выше, затем переходя под чашечку бюстгальтера и чуть сжимая грудь.       Как Ураган Варии успел понять, маленькие Алис и Басилио сегодня были на попечении своей бабушки, которая случайно – а случайно ли? – заглянула в Неаполь и забрала малышей, представляя их родителей друг другу целиком. А это значило лишь то, что у них будет много времени для того, чтобы насладиться супругом и супругой сполна. Даже если характер этих наслаждений многим был непонятен.       Да, этот День Святого Валентина определенно понравится им двоим.