Christmas

      Маринетт проснулась, потянулась на своей кровати, и невольно залюбовалась видом из окна на ясное декабрьское утро. На небе не было ни ни облачка, а выпавший ночью снег весело искрился на крышах соседних домов. «Так, стоп!» — подумала девушка — «А как я очутилась в своей кровати? Я помню, что мы пытались разобрать диван, потом сели смотреть кино, потом Адриан распустил мои волосы и обнял меня» — вспоминая это она не могла не заулыбаться — «А потом…» — внезапно, в поле зрения попало кресло, на спинке которого, аккуратно сложенные, висели ее пиджак и брюки… Резко откинутое в сторону одеяло подтвердило её догадку: она спала в трусах и майке… — «Значит, мало того, что он отнес меня наверх, так еще и раздел…» — После осознания произошедшего она заметно покраснела и поспешила покинуть постель. Маринетт стянула майку и сняла лифчик, от которого на спине и груди остались небольшие следы, которые она принялась растирать и разглаживать. Проходя мимо зеркала, она остановилась и начала осматривать свое тело: супергеройская жизнь дает свои результаты, на юном теле не было ни грамма лишнего жира, на животе того гляди появятся кубики пресса, подкаченная попа и аккуратная небольшая грудь… Закончив сеанс самолюбования, она достала из шкафа топ, взамен лифчику, и новую майку.       Одевшись и приведя себя в порядок, Маринетт спустилась в гостиную, где должен был спать Адриан, но обнаружился там только аккуратно застеленный диван… Блондин нашелся на кухне, сидящим за столом и смотрящим что-то в телефоне. Он был в простой белой хлопковой футболке и серых спортивных штанах, глаза еще не совсем разомкнулись, видимо он совсем недавно проснулся, а шевелюра находилась еще в большем беспорядке, нежели обычно, и теперь он напоминала одуванчик или солнышко… Ну, по крайней мере именно такие ассоциации возникли в голове у девушки.  — Доброе утро!  — Доброе, доброе… — протянул Адриан, откладывая телефон в сторону — Как же, однако, не привычно просыпаться самому, а не от будильника или Натали…  — Прекрасное чувство, не так ли? На завтрак у нас… — с этими словами девушка открыла дверцу холодильника и принялась изучать его содержимое — Яичница с беконом! Ты пока начинай готовить, а я займусь чаем и бутербродами.       Адриан послушно встал из-за стола, подошел к плите и… замер.  — Адриан, все в порядке?  — А? Да, все в норме, но… Тут такое дело, в общем… я не умею готовить. К слову совсем…  — То есть как это?  — Ну до этого мне готовил наш повар, либо я ел в ресторанах…  — Интересный случай… Ну да ладно, начинать никогда не поздно, так что бери сковороду и ставь ее на плиту…       Далее следовало цирковое представление под названием «Адриан готовит завтрак», за время которого главный герой успел получить несколько строгих выговоров, а когда он чуть не высыпал половину солонки на блюдо, Мари даже замахнулась на него полотенцем, но он успел вовремя отпрыгнуть. В итоге ребята позавтракали немного подгоревшей и пересоленной яичницей, а бекон, превратившийся в угли, решено было выкинуть. Опыт, приобретенный этим утром, Адриан считает самым важным и значимым из всего, что он успел узнать за свои семнадцать лет жизни. Помыв посуду, Маринетт взяла тетрадный листочек и карандаш, и принялась составлять список продуктов и прочих вещей, вроде скатерти и свечей, которые надо было купить к празднику.       Одевшись, они вместе отправились в торговый центр. Глаза Адриана разбегались от обилия пестрых магазинчиков и бутиков, все же не часто ему удавалось выбраться в магазин самому, а поход в продуктовый отдел отличился особенно…  — Мари, Мари, иди сюда! — Адриан вез продуктовую тележку, а Маринетт, тщательно сверяясь со своим списком, набирала продукты.  — Что ты хотел?  — Встань сюда, пожалуйста, и возьмись за ручку — Адриан кивком головы указал на нижнюю полку тележки.  — Но зачем?  — Просто встань, пожалуйста.  — Я все же не понимаю зачем, но ладно… — девушка встала двумя ногами на полку и ухватилась за ручку.  — А теперь держись! — воскликнул Адриан, берясь за ту же ручку, тем самым заключив Мари в ловушку своих рук, поставил одну ногу на полку, а второй оттолкнулся от пола, и как на самокате, только на продуктовой тележке, начал ехать между полками с продуктами.  — Ааааа, Адриан! А ну немедленно прекрати баловаться, ты сейчас врежешься в кого-нибудь!!! — завопила Маринетт.  — Ладно, ладно… Но признай, тебе же понравилось? — смеясь спрашивает парень.  — Дурак! Тебе семнадцать лет, а ведешь себя хуже ребенка! — Мари легонько стукнула его в плечо, и зашагала к полкам со специями, вновь уткнувшись в свой листочек, скрывая за ним свою улыбку.       После отоваривания в продуктовом, герои решили пройтись по ТЦ и посмотреть-поглазеть на другие магазины. Оставив Адриана с пакетами на скамейке в холле, Маринетт убежала куда-то за угол, попросив ее подождать. Парень не сразу понял, что произошло, но остался ждать Мари на скамейке, охраняя продукты. Оглядывая высокий потолок и витрины бутиков, глаз зацепился за вывеску «Agreste», и тут в светлой голове возникла довольно шальная мысль…       Ребята вернулись домой, доверху груженые пакетами, а Адриан нес на плече купленную на базаре ель… а Маринетт так и не заметила среди покупок «лишний» пакетик одного фирменного бутика…       Разобрав покупки и поставив ель в специально купленную подставку, подростки принялись наряжать дом. Мари достала из шкафа несколько коробок с елочными игрушками и украшениями, гирляндами, мишурой и прочим. Когда они наряжали елку, Адриан с детским любопытством осматривал каждую игрушку, попавшую в его руки, перед тем как повесить ее. Когда очередь дошла до витрин пекарни, парень усадил девушку себе на плечи, так как она не могла достать до верха, и катал её так под аккомпанемент из смеха Маринетт, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих, смотрящих с улицы через витрину… В конце Адриан в очередной раз был отчитан за желание завесить все окно мишурой с верху донизу…       Ужин проходил в уютном свете огоньков гирлянд и свечей, а ель отогрелась с мороза и теперь весь дом наполнял запах хвои и шишек. Так как на этот раз Адриан не был допущен к готовке, хотя он очень хотел, тушеное мясо с овощами было «ну ооочень вкусное», как в конце выразился блондин.

***

 — Адриан, а можно задать вопрос?  — Да, давай.  — А почему ты так удивляешься каждому действию, так или иначе относящиеся к рождеству?  — А, ты про это…  — Прости-прости! Я не хотела, если это больная тема…  — Да нет, что ты, я расскажу. Последний раз когда я со своей семьей отмечал рождество, мне было года три, когда еще была жива мама… Я уже не помню, как все было тогда, а после ее смерти дух праздника покинул мой дом…  — О, бедненький, мне так жаль… — Мари стало так неловко за свой вопрос, что сразу стушевалась.  — Ну ну, только грустить не надо из-за этого. За эти два дня ты подарила мне СТОЛЬКО эмоций и ощущений, сколько я не испытывал за все последние 14 лет своей жизни, а получается что из-за меня ты грустишь… Иди сюда — парень в пригласительном жесте раскинул руки, и Маринетт почти сразу же уткнулась носом ему в грудь, обнимая за широкие плечи, а Адриан заботливо поглаживал ее по спине, и стало так тепло, так уютно…