Remember Death

По темному дереву журнального столика разносится раздражающая вибрация. Нахмурившись и дотянувшись до телефона, Пак прищуром смотрит на входящий вызов, нажимая на зеленый значок приема. Переводит взгляд на электронные часы под телевизором, не ожидая увидеть там половину шестого. Ему бы помыться и поужинать. — Алло, — хриплым голосом говорит он. Горло першит от криков в подвале. — Привет, мальчик мой, — бодро, воодушевленно говорит тётушка. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, как вы? — приподнимась в сидячее положёние и растирая глаза, спросил Пак. Голова побаливает, но слабости в теле нет. Уже хорошо. — Замечательно, дорогой, — хихикнула она пьяным голосом. — Ты выпила? Где мама? — нахмурился он, не ожидая услышать радостный голос. Во время прошлого звонка она была подавленной, и зная историю её молодости, назревал вопрос: — Ты приняла? — Что? — радость притупилась, что было слышно по голосу. — Нет, Чимин, — тяжелый выдох, она никогда не любила обсуждать тему своей зависимости. — Ёнджун пришёл в себя! Нас к нему не пускают, он очень слаб, но врачи говорят, что результаты анализов хорошие, экстренно готовят к операции. Сестрёнка как раз с ними разговаривает, — тётушка ещё долго рассказывала результаты всех анализов, спрашивала что-то незначительное у племянника и отключилась сразу, как её позвала мать Чимина. Пак особо её и не слушал, лишь радостно улыбался и прикрывая слезы на глазах. Громкий радостный смех вырывался наружу, но юноша не мог позволить себе кричать в трубку тётушке. Обострились все чувства, проснулся аппетит, как и проснулся он. Как только тётушка отключилась, Чимин обратил внимание на дату, вечер второго дня, из обещанных трех. Чонгук справился даже быстрее, чем обещал. Поднимаясь с дивана в гостиной, он в первую очередь направился в свою комнату на втором этаже. За все эти дни у него не было сил даже на умывания, не говоря уже о том, чтобы помыться полностью. И сейчас, вдохнув свежего воздуха из приоткрытого окна своей комнаты, Пак полностью раздевается, загружая наконец накопленную стирку. Взяв с собой чистую белую футболку и такие же боксеры, он отправляется в ванную. Стоя под струёй горячей воды, Пак наконец чувствует вновь себя живым. Смеется громко, смывая слезы водой. Он словно птица Феникс, возродился. Ему интересно только, когда появится Чон, чтобы забрать свою часть сделки, ведь теперь он уверен в успешности операции и выздоровлении Ёнджуна. Чимин не боится, скорее наоборот, к Чонгуку он чувствует только благодарность. Можно сказать, что он спас его жизнь. А разве есть что-то важнее самой жизни? Именно жизни, а не жалкого существования, в которое он впал бы после смерти брата. Чимин считает, что ничего важнее нет. Выйдя из душевой, он схватил свою зубную щетку и обильно выдавил зубную пасту. Во рту отвратительное чувство, будто после жуткой попойки, на которой он ел парашу и запивал разными коктейлями. В голове что-то похожее. В футболке и боксерах, шаркая белыми тапочками тетушки он спустился на первый этаж. Прошёл в гостиную, включая музыкальный канал и зашторил все окна в доме. Услышал жизнерадостную музыку, не сдерживая свои слезы. Собрал весь мусор, прибрал диван, относя бумажки в мусорку на кухне. Там же вымыл всю накопившуюся посуду, отмечая, что из еды на полках только апельсиновый сок и бананы. Местный магазин находится в километре от дома и сил сейчас куда-нибудь идти у Пака не было. Взяв банан и налив стакан сока, он направился в гостинную, смотреть что-нибудь по телевизору. Парень нашёл сериал, который его заинтересовал или скорее вдохновлял. У главного героя после череды несчастий белая полоса, при которой он исполняет все свои мечты. Удобно закинув и согнув ноги на диване, он включил первую серию. Его так затянуло, что после первой серии была вторая, третья, пятая и вот уже закончилась девятая. Сюжет интересный, легкий, позитивный, идеально отвлекающий от реальности. Из-за сериала, он не заметил, как наступила ночь. Чимин в полной темноте смотрит в экран, иногда смеётся над шутками, и не замечает брюнета в кресле напротив. Только когда он потянулся за стаканом сока, он замирает. На кресле сидел красивый юноша, силуэт которого был виден из-за луны за окном: шикарные тёмные волосы, с открытым лбом, пухлые губы, прямой нос, красивая линия лица и чёрные глаза, в которых можно утонуть. Он опустил на столик стакан с соком. Чонгук сидел, развалившись на кресле. Ноги расставлены, руки на подлокотниках, а голову откинул на спинку кресла. Глаза прикрыты, дыхание еле заметно, словно он спит. — Как твой брат? — от голоса Чонгука у Пака сбилось дыхание. Он проследил взглядом за кадыком, опускаясь на шею и полуоткрытой груди. — Спасибо, — все, что хотел сказать младший. Всё, что ему нужно было сказать. — Успеешь ещё отблагодарить, — усмехнулся Чонгук, открывая глаза. — Встань, — Чимин не медля, послушался и поднялся с дивана. Теперь его очередь удовлетворять желания. — Подойди и сядь, — Чонгук соединил свои длинные ноги. Пак подошёл к Чонгуку, и приподняв бровь, спросил куда именно сесть. — Раздвинь ножки, колени на разные стороны кресла, — Чимин поставил колено на одну сторону, схватился за спинку, рядом с шелковыми волосами и, перекинув ногу на другую сторону, приземлился на Чонгука, — Хороший мальчик. — Чон переложил руки на бедра Пака, медленно поглаживая. Чимин замер, чувствуя грубую ткань штанов через боксеры. Переложил руки на подлокотники, полностью отдаваясь в руки старшего. Чувство невыполненного долга и благодарности перекрывают все другие. Чонгук провел ладонью по щеке парня, нежно поглаживая. В его взгляде было очень много тепла, но и похоти было не меньше. Именно этот взгляд раскрыл Паку многие карты. Рука с бедра начала подниматься на поясницу. Легкий массаж расслабляет напряженное тело. Надавливая на нежную кожу и опускаясь на ягодицы, сжимая мягкую плоть в руках, Чонгук добился резкого выдоха. — Нравится? — с усмешкой, прикусывая острый подбородок. Пак положил руки на плечи Чонгука, а тот в свою очередь принял это за знак и продолжил ласкать Чимина. Одна рука скользнула под боксеры, поглаживая внутреннюю часть бедра, другая начала подниматься вверх по позвоночнику. По коже Чимина пошли толпы мурашек, когда ногти Чона легко поцарапали его бок. Он чуть выгнулся от щекотки и из-за этого потерся пахом о выпуклость в штанах Гука. Похоже, именно это стало спусковым крючком, ведь в следующую секунду Чонгук грубо и с напором поцеловал его. Чон требовательно и с силой покусывал нижнюю губу, языком раздвинул пухлые губы и начал исследовать рот Пака. Чимин расслаблялся от напора и власти, которую он полностью вручил в руки черноволосого, сжимая его плечи и шелковые пряди волос. Рука старшего поднялась от талии до груди, делая только Гуку известные узоры. Он полностью залез под кромку боксеров, раздвигая ягодицы и легким движением прикасаясь к розовой дырочке. Член дернулся и Чимин с чмоком разорвал поцелуй. Поглаживая напрягшееся колечко, Чон второй рукой взял член через ткань боксеров и чуть сжал его. Чимин, запрокинул голову назад, открывая рот в беззвучном стоне, тем самым открыл вид на тонкую шею. Чонгук прикоснулся губами к венке на шее. Втянул белую кожу и чуть прикусил её, оставляя на белой коже красное пятнышко. Массируя член, он продолжал оставлять метки и поцелуями прошел по шее до мочки уха, взял её в рот, посасывая и покусывая. Член Чимина изнывал от неудовлетворения, он сам не заметил, как под ласками Чоновых рук забыл про окружающий мир и желал большего. Он хотел, чтобы Чонгук снял чертовы боксеры, и гладил член своей горячей рукой. — Пожалуйста, — простонал он, приподнимая бедра и вильнув ягодицами. — Чего ты хочешь? — усмехнулся в красные и влажные губы, обдавая их горячим дыханием. Чимин лишь хмыкнул, отпуская плечи старшего и хватая резинку боксеров, приспустил их, освобождая член. — Продолжай, — попросил он в самые губы, ловя взгляд старшего. Расширенные черные зрачки на таком же черном цвете глаз с приглушенным светом напомнили Паку, чьи именно руки ласкают его тело в данную секунду. Минутное замешательство и тысячи вопросов о том, как он мог забыть на чьих коленях сидит. — А как же я? — приподнятая бровь и легкая улыбка с хриплым голосом вывели из ступора. Чимин прикусил губу, разрывая зрительный контакт и опуская взгляд на ширинку темных брюк. Пальчики подцепили петлю, освобождая пуговку и спустили вниз до упора замочек, оттягивая ткань боксеров. Возбужденный член ударил по тыльной стороне руки, вызывая характерный шлепок. — Понежнее. Чимин с нескрываемым интересом и восторгом ухватился за темную головку, размазывая смазку круговыми движениями. Чонгук приступил к более активным действиям, ускоряясь, словно намекая и Чимину прибавить скорости действиям. Чон указательным пальцем второй руки собрал смазку с члена Пака, возвращая руку обратно меж ягодиц и поглаживающими движениями и ласками члена максимально расслаблял младшего. Чимин опустил голову на плечо старшего, утыкаясь губами в шею и постанывая, просил ускориться. На просьбу Чон хмыкнул и вставил палец до первой фаланги, надрачивая головку Чимина. Тот вилял бедрами, прося большего внимания со всех сторон, сжимая член и волосы на затылке старшего. — Давай, малыш, — хриплый шепот, и Чимин содрогаясь и сжимаясь, забрызгал черную рубашку старшего, ощущая горячую сперму на своей ладони. Тяжелое дыхание, поглаживание по пояснице и горячие прикосновения раскумарили младшего. Телевизор показывал двенадцатую серию, когда старший на руках относил Чимина в его комнату.