Труба. Пустыня

Просыпаться научница не спешила, Сиид накачал её снотворным на славу. — Какая она молоденькая, — удивился Ремили, рассмотрев её при свете дня. — Я ее знаю, это Эдна с фермы, она с подругами на голофильмы всегда приходит и к лаборанту одному из второго сектора. Странно, отец не говорил, что она в списках на осеменение. — Кто-то плохо закрыл садок. — Похоже на то. И скрыли ото всех, я бы знал, мой сектор рядом, первый. И отец бы не промолчал, устроил показательную порку. — Ты говорил, что вас не бьют. — Это так говорится. Собрал бы народ и орали бы всем скопом. — Отлупить быстрее и эффективнее, — усмехнулся Реми. — Это не цивилизовано! — возмутился Тео. — Давай выйдем и я докажу обратное, — мурлыкнул Реми, потираясь вставшим членом о светлые ягодицы научника. — И он называл меня излишне похотливым, — закатил глаза Тео, но не отстранился, а наоборот прижался сильнее. — Ничего не могу поделать, естественные потребности организма, — невинно дернул бровями Реми. — Надо мне одежду себе найти. — И я буду медленно поднимать юбку, чтобы проверить, как там поживает моя любимая жопка. Он нажал сильнее, и кончик члена ткнулся в поджатый анус Тео. КуиКуи протянул щуп, и Реми выдавил в ладонь смазку. — Вот, твой симбионт меня поддерживает, — смазывая рабочие поверхности, уже подсевшим голосом констатировал песчаный. Тео уперся руками в колени и прогнулся, подставляясь под пальцы. Разницу в росте нивелировала ступенька, и Реми вошел до конца, сразу, заставляя Тео выгнуться еще сильнее и застонать от чувства наполнения и принадлежности. Реми быстро задвигался, шлепая бедрами о расслабленные ягодицы, прижал Тео плечами к своей груди, положил пальцы на горло, ловя каждый стон, движение кадыка под тонкой кожей, наслаждаясь доверием и ответственностью. Тео яростно подавался навстречу чужим бедрам, разжигая внутренний огонь. Теперь было легче и ярче, чем в прошлый раз. Рука на горле придавливала так правильно, что он готов был кончить от одного этого. Потом он подумает какие извращенные желания испытывает его тело и устыдится, а пока… Ремили прижал горло сильнее и размашисто проехался по простате, Тео задушено вскрикнул и кончил в чужую ладонь, одновременно сам наполняясь чужим семенем. Ноги не держали. Реми подхватил его на руки, поцеловал и опустил рядом с КуиКуи, позволяя очистить хозяина и свою ладонь. — А как же Сиид? — встрепенулся Тео. — Для него повторим попозже, — присасываясь к бутылке, булькнул Реми. — Тьфу, и эта уже плохая. Надо собирать вещи, да искать место с водой. — А Эдну куда? — С собой, разумеется. Где твои фонари? Грузимся по полной. Пойду с Сиидом посоветуюсь, куда двинуть дальше. «Грузимся по полной» Тео воспринял буквально, вытащив в лодку все, что считал хоть чем-то ценным. — Ты с крыши упал? — прищурившись, поинтересовался песчаный. — Девчонку с малышами куда посадим? Сами рядом побежим, а Куи на мачту закинем?! Тео вздохнул и принялся перетаскивать железо обратно в бункер. Бежать все-таки пришлось, только ближе к вечеру, пересидев самую жару в прохладе бункера. Молодая мамочка очнулась и не натворила бед только потому что КуиКуи ее зафиксировал и не отпускал, пока Тео толкал пафосную речь о неправильном отношении к симбионтам, а потом плакал у нее на плече, узнав, что отец забросил исследования, ушел из совета и заперся на радиостанции. Почти сутки он изливал своё горе от потери сына в виде жутких песен по громкой связи, потом его взяли штурмом и сейчас он в палате для буйных продолжает петь с небольшим перерывом на сон. — Мне надо с ним поговорить, — решил Тео, утирая слезы и сопли услужливо подставленным щупом. — Прямо сейчас? Хочешь опять оставить КуиКуи сиротой? — поинтересовался Реми. — Почему? — удивился Тео. — Ты бы себя слышал: «Симбионты должны стать полноправными членами общества!», «Даешь каждому симбионту по научнику!». И мое любимое: «Ощущение счастья приходит через задний проход!» Они тебя запрут в соседней комнате, и мне придется опять добывать тебя с боем, уворачиваясь от выстрелов. — В тебя стреляли? — ужаснулся Тео. — В Сиида. — И как же мне быть? Отцу надо помочь. — Думай. А пока нам надо куда-то переехать к воде и еде. — В сторожку к старому туннелю, — подала голос Эдна. — Там сейчас никто не живет. Прежний сторож умер, а нового не стали назначать, некого. — Песчаные боги сами направляют нас в ту сторону. Тео, это же тот туннель, который я хотел тебе показать. — Его песком засыпало через маленький вход, — сообщила Эдна. — Для Реми это не проблема, у него Сиид есть. — Симбионт? Большой? — Еще какой, ты таких и не видела. Жирный, щупы вот такие длинные и толстые, как моя рука, — Тео развел руки. — Не льсти себе, — фыркнул Реми. — Ладно, как нога, — зыркнул на него Тео. — Это ближе. Не пугайся, Эдна, он очень добрый, своей жизнью и малышей ты обязана ему. И этому, который никак не перестанет тебя обнимать, — Реми ткнул пальцем в распростертое тело Куи, тот дернулся и медленно собрался в комок, все еще пристально наблюдая, не начнет ли самка кидаться детенышами. Эдна попыталась сесть и не растерять отпрысков, Тео кинулся помогать, Реми пододвинул ей под спину ящик, чтобы она могла опереться. — Они так и должны на мне все время висеть? — заглянула Эдна в надорванную горловину платья, осторожно придерживая дочь. КуиКуи положил по щупу на детенышей, потом перекрестил их и вновь дотронулся. — И что обозначает эта пантомима? — посмотрела она на Тео. — Иногда их надо менять местами, — подсказал Реми. Тео согласно кивнул. У него не было кучи братьев и сестер, поэтому о воспитании младенцев он ничего не знал, в отличие от песчаного. — И долго? — Двоелуния два-три, — пожал плечами Реми и вернулся к сборам. — Ужас какой, — вздохнула Эдна. — А как же я буду готовить есть, убирать в доме, в туалет ходить, в конце концов! — в голосе проскользнуло отчаяние. — Мама собирала толстую паутину и привязывала мелких к груди или спине, когда постарше. Иногда Дом соглашался понянчить, потом старшие подросли и стали сидеть с младшими. Первый месяц обычно Дом и кормит и чистит, можно вообще ничего не делать, — поделился опытом Ремили. — Я так не хочу, — со слезами заявила Эдна. — Придумаешь что-нибудь. Как ваши женщины делают? — Покормят и кладут в кроватку. — Вот и ты так будешь делать. Можешь встать? Надо выдвигаться, а то не доберемся до темноты. — Платье прилипло, оно все в крови. — Другого нет, извини. — Да, я уж вижу, — она посмотрела на голых парней и отвела взгляд, краснея. — В пустыне все так ходят. Радуйся, что он тебя не стал подгонять под свои правила, — шепнул Тео, делая страшные глаза. — Одежда оскорбляет чувства симбионтов. — И ничего смешного в этом нет, — крикнул с лестницы Реми. — Постираем мы твое платье. Лучше скажи, как оказалась в пустыне. — Да, мне тоже интересно, — Ремили поставил связку бутылок на пол, готовый слушать. — Хотела умереть, — коротко ответила Эдна и погладила закопошившуюся малышку. — Почему? — видя, что она не намерена продолжать, задал очередной вопрос Реми. — Потому что боялась умереть. — Круг замкнулся, — хохотнул Реми. — Я знала, что ношу девочку и симбионта, знала, что все, кто рожал симбионтов, истекали кровью, что ничего нельзя сделать. Моя дочь когда-нибудь тоже должна будет пройти через зачатие и умереть при родах совсем молодой. Зачем расти, учиться, влюбляться и умереть в двадцать? Лучше не знать вообще, что такое жизнь, чем так. Слезы катились по щекам и капали на грудь. Маленький симбионт завозился, потянулся щупами к ее лицу, ловя капли. Девочка бросила сосок, сморщилась, готовая расплакаться. Симбионт заметался между одной и другой, суетливо задергал щупальцами. Подскочил КуиКуи, попытался прилепить его обратно к соску, но тот выворачивался и… — Он пищит, — удивленно прислушался Тео. — Никогда не слышал от симбионтов ни одного звука. Девочка все же набрала побольше воздуха в легкие и разразилась громким плачем. — Тео, помоги, — велел Реми, беря Эдну под локоть. — Раз-два-встала! И прекрати реветь, детей перепугала. Эдна всхлипнула еще пару раз и попыталась переложить дочь к другой груди, чуть не уронила, запутавшись в платье. — Может правда… снять? — Не надо, песком посечет. В пустыне всегда ветер, а вы такие нежные, — остановил ее Реми и помог с детьми. — А он? — Эдна ткнула в сторону Тео. — А у него симбионт есть, и защитит и вылечит. Тео приосанился, задрал нос, мол, вон какой я теперь крутой, споткнулся о бухту веревки, ругнулся, поднял веревку и ушел к лодке. — Пошли кататься, мелочь, — улыбнулся Реми вновь притихшим малышам и повел Эдну вверх по ступенькам. Переезд прошел без приключений. Часть дороги тянул Сиид, потом ветер подул в нужную сторону, и лодка покатила сама. Реми бежал рядом, и Тео молча восхищался его выносливостью. — Нам вон туда, где деревья растут совсем близко к скале, — показала Эдна. Тео лихо заложил вираж, чуть не вывалив пассажиров, навалился на борт, под свирепым взглядом Реми, выправил лодку, вильнул, объезжая внезапно возникший на дороге камень, и с громким треском въехал в кусты. Стараясь хоть как-то исправить ситуацию, он выскочил, схватился за корму и дернул. Доска осталась в руках, и Тео, потеряв равновесие, шлепнулся, смачно приложившись копчиком о каменистую почву, а доской заехав себе в лоб. Реми приближался широкими прыжками, что-то выкрикивая на ходу. Тео лег на спину и прикрылся доской. Зад и лоб саднили, но еще сильнее пылало лицо. От стыда. Он всегда правил очень аккуратно, а тут решил покрасоваться перед Эдной, мол, вот он какой теперь дикий и свободный, без одежды и на летящем корабле. Долетался. Доску медленно подняли и на него уставились два глаза и четыре щупальца. — Цел? — поинтересовался Ремили. Тео осторожно потрогал налившийся синяк, закрыл глаза, сложил руки на груди. — Дайте мне спокойно умереть. — От чего? — не понял Реми. — От стыда. На ровном месте не справиться с управлением. Ужас. — Бывает, — хмыкнул Реми. — И лодку сломал, — постучал по доске Тео. — Починишь. Старая доска, гнилая совсем. Лист вечного пластика бы найти, он прочный и легкий. — Его сверлить сложно. — Ты работал с вечным пластиком? — у Реми загорелись глаза. — Приходилось, — передумал умирать Тео, тем более, что КуиКуи уже намазал ему лоб любимой липкой слизью, и толкал, заставляя встать, чтобы он мог добраться до задницы. Технический разговор прервал детский плач. Парни разом обернулись к лодке и кинулись вытаскивать ее из кустов. Эдна была в порядке, только жутко возмущена. — Завезли и бросили! Я что, по-вашему, должна сама вылезать?! Дикари! Тео опять покраснел, Реми спрятал улыбку, подал ей руку, помогая выбраться, подхватил два мешка с припасами и инструментами и зашагал к едва заметной тропинке меж камней, оставляя Тео страховать соплеменницу. Тропинка постепенно вывела их к маленькому домику на уступе. Реми обошел площадку по краю, полюбовался открывающимся видом, обошел дом и хозяйственные постройки, только после этого заглянул внутрь. — Мертвый, — с нескрываемым пренебрежением скривился песчаный. — У нас все дома такие, — пожала плечами Эдна и толкнула дверь ногой. Вскоре показался Тео, груженый оборудованием. Эдна железо в дом не пустила, повеселив Ремили. — Ну, вот, а говорили, только Дома не разрешают ничего внутрь проносить, оказывается научницы тоже. — Идите со своим добром в сарай. У меня дети, — отрезала Эдна и закрыла дверь. — А КуиКуи где? — огляделся Реми. Тео тоже за озирался. — Вроде следом шел. Я пойду, поищу. — Он не может потеряться. Если только… Вернись к лодке. — Зачем? — Если я прав, то он боится идти на вашу территорию. Тео бегом помчался по тропинке в сгущающейся темноте. КуиКуи нахохлившись сидел в кустах под лодкой и ждал, пока переварится песчанка, чтобы спокойно ее высосать. Запыхавшийся хозяин, чуть не затоптавший добычу, в планы не входил. КуиКуи резко «вырос» между Тео и песчанкой, напугав двуногого. — Ты чего здесь? Боишься идти? Там никого нет кроме нас троих. И в любом случае я тебя никому не отдам и в садок больше не запру. Честно! КуиКуи опустился на землю, все еще прикрывая собой добычу. — Теперь я понимаю, как тебе было плохо, и глубину заблуждений соплеменников тоже осознаю, я постараюсь все исправить. Еще не знаю как, но очень постараюсь! Тео попытался поймать КуиКуи за щуп, но тот плавно уклонился. — Ты имеешь право мне не доверять, потому что я научник, но теперь я еще и твой партнер, и сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Еще некоторое время Тео то каялся, то горячо обещал дать симбионтам свободу, вот прям хоть сейчас!.. Завтра с утра! Хотя, ночью охраны нет, и все спят, сейчас было бы проще, но куда они все пойдут? Они же не знают внешнего мира, и Сиида у них нет. Если только… КуиКуи слушал своего двуногого сперва с нервным нетерпением, сваливал бы он побыстрее, не мешал поесть. Потом со смехом, тоже мне, революционер-освободитель нашелся. К концу пламенной речи Куи проникся и даже взгрустнул. Тео так переживал за него, как никто и никогда, с самого момента рождения. Куи помнил, как его оторвали от его малыша, которого он должен был беречь и полюбил, еще будучи в утробе, не осознанно, а самыми глубинными инстинктами, запрещающими вредить двуногим половинкам. Как ему постоянно было плохо. Так плохо, что он почернел и сжался, чтобы стать как можно незаметнее, но бездушные щипцы больно хватали за тело и щупальца, пихали в разные приборы, кололи лекарства, от которых жгло внутри, будто он растворяется сам в себе. Небольшой отдушиной были эксперименты, где требовался его врожденный интеллект. Ему подсовывали древнюю вещь и смотрели, что он будет с ней делать. После яростных споров, выбирали одного из научников и прижимали спиной к садку, оголяя шею. Через маленькую дырочку в прозрачной стенке можно было просунуть кончик щупа и подключиться, чтобы передать знания. Первый раз Куи так обрадовался, что может с кем-то поговорить, что обрушил на двуногого слишком много информации. Тот закричал и упал, чуть не оторвав кончик щупа, который входил в нервный узел. Куи едва успел втянуть его внутрь. Потом его били током и не давали есть, но это было не важно, он сам себя казнил еще сильнее за неосторожное обращение с хрупким мозгом. После этого он научился писать, но применить это умение не представлялось возможности, так же как и реабилитироваться в новых слияниях. Его считали опасным, и в конце концов засунули в «соковыжималку». Да, он знал это название, потому что хорошо понимал речь и на местном и на общем языке. Едва соприкоснувшись с научником, которого решили принести в жертву ради лекарства, Куи понял, что нашел малыша, с которым родился. По иронии судьбы он должен был убить того, кого природа предназначила защищать до последнего. Он и защищал. Никогда еще он не напрягался до такой степени, чтобы противостоять введенным лекарствам. Наблюдавшие научники ругались, что и тут симбионт показал свою бесполезность, так мало от него кончи, но Куи был рад, что еще способен сопротивляться. Когда незнакомый симбионт разломал садок, Куи просто отключился, исчерпав все силы. Тео продолжал что-то говорить, успокаивая и убеждая, Куи медленно, чтобы не напугать, обвил его щупами за талию, потянул вниз, заставляя присесть, обвил за руку, подтащил поближе тушку песчанки и опустил ладонь Тео на мягкий бок зверька. Руку Тео отдернул, но Куи отталкивать не стал, наоборот обнял, прижимая к груди. — Я тут про свободу симбионтам, а у тебя ужин готовится, — рассмеялся в теплый бок. Впервые КуиКуи пожалел, что у него нет губ, которыми он мог бы поцеловать, как это делают между собой двуногие. Он нежно провел одним щупом по губам Тео, а другими зарылся в всклокоченную шевелюру и погладил по спине, заодно отмечая, что пора бы обновить защитную слизь. Тео обхватил его руками в ответ, погладил упругое тело и отстранился. — Ладно. Тебя подождать или сам придешь? Потыкав в песчанку, КуиКуи убедился, что она достаточно переварилась, растянулся, чтобы одним щупом держать Тео за щиколотку, а ртом достать добычу, и быстренько ее высосал, наслаждаясь вкусом. После нескольких лет комбикорма любая настоящая еда казалась необыкновенно вкусной. — Как ты ее быстро оприходовал, — хмыкнул Тео, когда КуиКуи двинулся по тропинке, потянув его за собой. — Надеюсь, ты знаешь куда идти, я ничего не вижу. КуиКуи поднялся на щупы-ходули, один подал Тео и повел его за собой. Научник с удивлением заметил, что симбионт стал заметно выше. Вот что значит здоровое питание и нормальный образ жизни. Ремили ждал его на ступеньках перед домом. — Дышишь свежим воздухом перед сном? — усаживаясь рядом, поинтересовался Тео. — Я к Сииду уйду спать, — мрачно заявил Ремили. — Что так? — удивился Тео. — Я не против, но ты, вроде, нормально относишься к искусственным домам? — К домам — да, к тряпкам — нет, — Ремили резко поднялся и сорвал с талии полоску ткани, призванную прикрывать его мужское достоинство. — Эдна тебя одела?! — восхитился Теофраст настойчивостью соплеменницы. — Ты сам говорил, чья территория, тех и правила. — Можешь одеться, если тебе не нравится так ходить, — вновь сел на нагретые за день доски Реми. — А-а, понял каково мне было, — усмехнулся Тео и придвинулся ближе, чтобы касаться бедром. — Я уже и так привык. Мне нравится тебя чувствовать. Реми тут же сориентировался, притянул его к себе на плечо, утыкаясь носом в щекотную шевелюру. — Мне тоже. В кустах зашелестел КуиКуи, обнаружив новую добычу. Тео рассказал Реми, как толкал речь из-за недоеденной песчанки. Тот внимательно дослушал до конца, выдержал паузу, обнял Тео покрепче и рассмеялся во всю силу легких, распугивая и потенциальную добычу и хищников, которым не посчастливилось оказаться поблизости. Тео надулся, но Ремили так заразительно хохотал, что обида улетучилась, переходя в приступ веселья. Из дома выглянула Эдна. — Вы спать собираетесь? Я только детей уложила, а они тут ржать устроились, — возмущенно притопнула она и нависла, уперев руки в бока. — Как это ты их от себя отлепила? — удивился Реми. — Легко. Может ваши дети и сосут бесконечно, а наши наелись и спят. В эту же минуту за дверью раздался громкий детский плач. Реми кхекнул, Тео поджал губы, чтобы вновь не засмеяться, Эдна тут же потеряла боевой настрой и побежала на крик. Реми ушел следом, быстро вернулся с двумя одеялами. Одно кинул прямо на доски крыльца, другое себе на плечи. — Ты со мной или в дом? — спросил у Тео. Научника разрывали противоречия. С одной стороны он давно не спал на нормальной кровати и внезапно почувствовал себя таким уставшим и разбитым от кочевой жизни, что даже меж лопаток заныло и кольнуло в пояснице. С другой стороны, прижаться к горячему телу песчаного было очень заманчиво, от этого тут же перестала болеть спина, и стало жарко в животе. — С тобой, разумеется, — он поправил угол одеяла и лег первым, все еще подумывая о мягкой кровати. Но, когда Ремили устроился рядом, притянул его к себе и укрыл общим одеялом, мысли о комфорте потонули в нарастающем возбуждении. Ласки Ремили были тихими и настойчивыми, как движение барханов. Ночная тишина опустилась бархатным покрывалом, только шестилапы изредка пролетали с низким гудением и с глухим ударом врезались в поблескивающее в лунных лучах оконное стекло. Тео раскинулся на одеяле, разбросав руки и ноги, и млел от поцелуев, которыми Реми покрывал его тело. После прохладного воздуха горячая глубина рта ощущалась членом настолько остро, что Тео не выдержал и застонал, тихо и хрипло, будто звук застоялся и никак не раскачается, чтобы двигаться. Бесшумно вынырнул из темноты КуиКуи, устроился сзади, чтобы иметь доступ к значимым для него местам. Реми вздрогнул и замычал наполненным ртом, заставляя Тео замереть. — Что? — Куи решил, что ко мне тоже можно забраться в член, как к тебе, — с болезненной гримасой дотянулся до своего члена Реми и принялся медленно дрочить. — И как? — позволяя симбионту проникнуть и в его пенис, поинтересовался Тео и протолкнул щуп поглубже, чтобы тот добрался до самых дальних точек удовольствия. — Больно. — Так выдерни. — Не настолько больно, — хмыкнул Реми, дроча быстрее. — Он уже напускал слизи и становится все приятнее. — Остановись, — попросил Тео. — Можно? — потрогал туго сжатый анус. — Прямо со щупом? Ты и сам порвешься и меня порвете. — Если что — прекратим. Я осторожно. Они поменялись местами, Реми подхватил себя под коленки, открываясь, Куи сунулся было первым, но Тео перехватил щуп. — Подожди, с меня можешь начать. Щупы перекочевали к его заднице, а Тео потер пальцами колечко мышц и широко лизнул, собирая налипшие песчинки. Реми развел ноги сильнее. Отплевавшись, Тео принялся трахать Ремили языком в том же темпе, в каком Куи таранил его зад и оба их члена. Едва к языку добавились пальцы, Куи подсуетился и прыснул смазкой. Тео сложил щуп, уходящий в его член, пополам, и толкнулся им в Реми, загоняя все глубже, пока в горячее нутро не погрузилось все, что ему предназначалось. Натянутый сразу на член и щуп, Реми боялся пошевелиться, опасаясь, что сейчас просто лопнет. В это мгновение ветер принес чьи-то голоса, пока едва различимые, но очевидно приближающиеся. — О, нет, — простонал Тео и двинулся назад. Реми потянулся за ним и тихо выругался сквозь зубы, Куи добавил смазки и заткнул обоим рот. Толчки в заднице заставили Тео двигаться, Реми от болезненных стонов перешел к довольному хыканью. Голоса приближались. Два научника в коричневых робах несли садок с симбионтом, подвесив его к длинной жердине, концы которой лежали у обоих на правом плече. Садок пружинил в такт неровным шагам, симбионт внутри сидел, растопырив щупы и упершись ими в прозрачные стенки. Они прошли мимо темной сторожки прямо к спуску в подземный город, вход в который отрыли неделю назад. Поставив садок на землю, отвалили камень, маскировавший лаз, и нырнули в темноту, не забывая воровато оглядываться. Ремили, Тео и КуиКуи крадучись пробрались следом. Хуже всего было Тео, он ничего не видел в кромешной тьме, зато его спутников это, похоже, не напрягало. Реми уверенно шагал по засыпанному песком коридору, отлично глушившему звук, и вел за руку научника. КуиКуи поравнялся с болтающимся садком, дотронулся до кончика щупа, высунувшегося в дырочку для соединений с двуногими, коротко обменялся информацией. Симбионта звали Ясвик, и он понятия не имел, куда его тащат Никколо и Эрих, ученые из биолаборатории. Забежав вперед, КуиКуи нашел несколько свежерасчищенных помещений с примитивной мебелью и ящиками запасов. Пистолет с тремя патронами, брошенный на столе, говорил о серьёзности их намерений. Припрятав пистолет, Куи вернулся к своим двуногим и немного их притормозил, потому что коридор делал поворот, а расчищенная часть была слишком узкой, чтобы развернуться вместе с жердиной. — У вас раньше симбионты пропадали? — едва слышно поинтересовался Реми. — Нет, — мотнул головой Тео. — Как думаешь, зачем он им? — Понятия не имею. В этот момент научники затащили садок в одну из комнат и принялись ковырять дырочку побольше, подсвечивая себе фонариками, и препираться, решая, кто будет первым. Оба не хотели быть первыми, что настораживало, значит, эксперимент мог быть неприятным для одной или обеих сторон. Разыграв очередность в камень-ножницы-бумага, проигравший остался у садка, а победитель отошел подальше. — Давай, Николка, не тяни, подставляй зад. Если все получится, больше не ходить с раздутыми животами и не пресмыкаться перед Феофаном за таблетку. Ишь, моду взял порядок через лекарства поддерживать, тиран. — Может его сперва подкормить? — робко предложил Никколо. — Так он в тебе столько жратвы найдет, как бы не объелся, — хохотнул Эрих. — Чего тянешь, задирай юбку, нам еще обратно возвращаться. — Я его обратно не попру, палкой плечо в кровь растер. — Ничего, у тебя второе плечо есть. Или ты хочешь объяснять пропажу симбионта? — Скажу — сбежал. — С садком? — язвительно поинтересовался Эрих и подтолкнул Никколу в спину. Тот нехотя приблизился к стороне с дыркой и, приподняв подол, прижался задом к оргстеклу. Ничего не произошло. Он немного поелозил и задрал юбку выше. В садке царила тишина и полное отсутствие интереса. Никкола с видом оскорбленной невинности обернулся и постучал по стеклу. — Хей, ты что, сдох что ли? Эрих тоже подошел поближе, уставился на мирно сложившего щупы симбионта. — Его твой зад не возбуждает. — Попробуй своим, анальный красавчик, — огрызнулся Никколо. Уверенный в успехе, Эрих задрал хламиду повыше, обнажая костлявые ноги покрытые редкими черными волосами, и поротый зад. Раздувшийся живот нависал над притаившимся членом и фигуры не украшал. Повертевшись так и сяк, приложился задом к отверстию, напряженно ожидая атаки. Когда ноги начали дрожать от напряжения, а сексуальная, так же как и любая другая активность симбионта осталась на нуле, зло одернул подол и сел на грубо сколоченную скамейку. — Бракованный какой-то, — вынес вердикт Эрих. — Его точно ничем давно не кололи? Может укачало, пока несли? — Он спермы хочет, — авторитетно заявил Никколо и запустил руку под юбку. — Сейчас почувствует сперму и оживет, вот увидишь. — Точно, — согласился Эрих и присоединился. В смысле попытался нащупать член. Реми зажал себе рот, стараясь не ржать в голос. Тео придушенно всхлипывал ему в плечо, он еще и лично знал участников шоу. КуиКуи лежал в тени садка под столом и раскручивал крепления крышки. — Ваши мужики все такие… странные? — поинтересовался Реми, немного продышавшись. — Знаешь как больно, когда постоянно вот так раздувает? — посочувствовал соплеменникам Тео. — А если трубочку в зад? — внес рацпредложение Реми. — Чего только не делали. Можно начисто промыться и выглядеть хорошо, только от голода подохнешь. Без симбионтских ферментов еда не переваривается почти, только гниет. — Ты говорил, что у вас не лупят, а у этого, тонконогого, весь зад исполосован. — Меня отец не бил, а за других я не отвечаю. Научники в это время с грехом пополам добыли немного спермы и пытались просунуть ее в дырочку, больше размазывая, чем попадая внутрь. Симбионт вяло протянул щуп, слизнул угощение и опять затих. Эрих пнул ящик, крышка отскочила. Реми с удивлением понял, что ничего не слышит от звона в ушах. Оказалось, что умение оглушительно визжать было присуще всем научникам независимо от пола и возраста. Когда к нему вернулась возможность слышать, Тео уже сидел за столом с соплеменниками, а КуиКуи реанимировал собрата, отпаивая водой с размоченными в ней сухарями и всем, что могло размокнуть из съедобного. Перед научниками стояли две плошки с пюре, которым КуиКуи подкармливал двуногих, чтобы они не болели. Те старались есть медленно и аккуратно, но в каждом движении сквозило нетерпение и удивление. Тео просто попросил Куи, и тот позволил нацедить пюре из щупа, без всяких дополнительных манипуляций, разве что научник пообещал больше не мешать охотиться. Реми потряс пальцем в ухе, окончательно изгоняя звон и тоже сел к столу, со стороны Тео. — У вас все симбионты такие полумертвые? — кивнул на распластавшегося в углу Ясвика. — Кормить не пробовали? — Не лезь, песчаный, не твоего ума дело, — рыкнул на него Эрих и опять повернулся к Тео. — А-а, — равнодушно протянул Реми и встал. — Куи, вам помочь или сами? КуиКуи подлез под собрата, с натугой приподнялся на все щупы и этаким столиком на коротеньких ножках, ушел в темноту под возмущенные возгласы научников. — Я у Сиида, — обернулся к Тео и тоже шагнул в темноту. — Хэй, я тут не собираюсь оставаться! — подскочил Тео и пошел следом. — Теофраст! Тео обернулся. — Главный он, — Тео указал в сторону уходящего Ремили. — К симбионту приходите через два дня, и запомните — нашим симбионтам нужна живая или жидкая еда. — Живая? — не понял Никколо. — Кота своего вредного в садок засунь и посмотри что будет, — хмыкнул Тео и поспешил на выход. Досыпали в доме, кинув одеяла прямо на пол. Эдна пофыркала, но промолчала, с опаской поглядывая на свернувшегося комком черного симбионта. КуиКуи помог ему чем мог, но тот все равно чувствовал себя слишком плохо и отказался оставаться на улице, обилие природы пугало. Поэтому, когда к обеду Ясвик появился во дворе, натянув на себя самую большую кастрюлю, которая нашлась в доме, юноши только улыбнулись. — А говорили КуиКуи с проблемами. Бывает и хуже, — фыркнул Тео, бросая в ведро очищенную картофелину. В погребе нашлось множество заготовок и хороший запас овощей, которым новые жильцы воспользовались без зазрения совести. — А где, кстати, он? — оглянулся Реми. — Понес добычу Сииду. Наловил в погребе какой-то вредной мелочи целую связку, штук двадцать, и понес. Сам он такое не проглотит, растворять муторно, а Сииду утренняя закуска. — Сиид всю ночь шлялся где-то, даже на зов не пришел, тоже охотился, небось. — А если с ним что-то случится? — Я почувствую, — посмотрел в сторону пустыни Реми. Сейчас их с Сиидом разделяла небольшая горная гряда, но он все равно знал, что симбионт жив и здоров, расстояние значения не имело. Сиид так же чувствовал его и всегда приходил на помощь, если требовалось. Из дома вышла Эдна, придерживая одной рукой слинг с детьми, посмотрела на успехи добровольных помощников. — Тоньше срезай, — ткнула в очистки Тео. — Откуда вы взяли второго симбионта? — покосилась на Ясвика, воткнувшего щупы в землю и мерно пульсирующего. Тео коротко рассказал о ночных похождениях. Эдна нахмурилась, посмотрела в сторону поселка. — После того, как твой отец ушел из совета старейшин, Феофан все взял в свои руки и управляет всеми через пищеварительные таблетки. Многие проекты закрыли, «соковыжималка» работает без перерыва, поговаривают, что он хочет ловить симбионтов песчаных и добывать лекарства из них. — Ничего не получится, — нахмурился Реми. — У Феофана есть оружие, парализующее симбионтов. Судя по всему его опробовали на этом, — она ткнула в Ясвика, — поэтому он такой вялый. — Откуда ты все это знаешь? — поинтересовался Тео. — Последние дни перед родами я жила в больничке, девочки лаборантки рассказывали. Он и раньше проводил такие опыты, но тайком, а теперь никого не боится. Всех девчонок подходящего возраста отправил на оплодотворение. Симбионтов все меньше, детей тоже мало. Еще немного и мы вымрем естественным путем под таким руководством. — Поэтому ты сбежала? — И еще дальше надо уходить. Я не хочу чтобы Кора и Луни выросли в страхе и насилии. — Ты их назвала, — улыбнулся Реми. — Конечно, — подобралась Эдна, готовая защищать своё потомство. — Хорошие имена, сильные, — похвалил ее песчаный. — На время могу переправить вас в оазис. — На какое время? — Пока Феофана вашего не приструним. Судя по всему им многие недовольны, но терпят, непонятно почему. — Потому что он власть. — Потому что у него таблетки и ключи от лаборатории, — плюхнул очередную картофелину в воду Тео. — Все боятся, что без него будет еще хуже. Сейчас есть хоть что-то, а потом может не быть ничего. И он поддерживает эти убеждения. — Надо показать, что он не прав, — решил Тео. — Мы с КуиКуи пойдем и докажем, что с симбионтами можно и нужно держаться на равных, позволяя им жить свободно. — Даже не думай — хором сказали Эдна и Ремили. — Тебя или пристрелят сразу, или запрут и пустят на выжимки, — отбирая у него нож, рассердилась Эдна. Маленький симбионт тут же отреагировал на изменение настроения мамы, вытянул щупы и погладил по груди, успокаивая. — Ты ж моя радость, все хорошо, никому я вас не отдам, — яростно чистя картошку, заверила малыша Эдна. — Пусть только сунутся. Мы за перевал уйдем. — Одна с детьми в горы? И как вы будете жить? — скептически поднял бровь Реми. Эдна долго молчала, продолжая яростно работать ножом, резко остановилась, потерла нос запястьем. — Не сбивай мой боевой настрой. Думаешь, я совсем глупая и не понимаю, что одним нам не справиться? Но, вы же меня не бросите? — она робко улыбнулась Тео. — Нет, конечно, — зарделся тот. Ремили посмотрел на одного, на другого и рассмеялся. — Как она ловко тебя поймала. Я не планирую оседать на одном месте, тем более в горах. Немного помогу, но ровно на столько, сколько сочту нужным. Мой дом — пустыня, там я и останусь. — А я? — растерялся Тео. — Придумаем что-нибудь. КуиКуи не может жить в песках, да и ты тоже. Тео согласно кивнул, уставился на кучу очисток, будто там мог появиться ответ. Кусты яростно затрещали, все разом обернулись, Реми вскочил на ноги, перехватил нож. Первым показался КуиКуи, замахал щупами, следом проломился Сиид, повозил щупом по голове расслабившегося песчаного, легкими касаниями осмотрел Эдну и малышей, секунду подержался за маленький щупик и пошел к черному, откинул кастрюльку и опустился сверху. — Он его не раздавит? — испугалась Эдна. — Тебя же не раздавил, — напомнил Тео. — Он такой огромный, по сравнению с нашими. — Ваши тоже должны быть гораздо больше. По Луни посмотришь. Как начнет сам охотиться, быстро вырастет. — А когда он будет делиться ферментами? — спросил Тео. — С малышкой уже делится. Через полгода и Эдну сможет поддерживать. — Он и сейчас уже пытается, тычет щупом в рот и выделяет сладкую капельку, — улыбнулась Эдна. — Помоги отнести картошку в дом. Что Сиид что-то задумал, Реми понял это, когда помогал разжигать печку. Он старательно чиркал кремнем над бумажной трухой, когда симбионт предупредил, что уйдет в пустыню на день, искать и звать его не надо. Реми послал ответное «хорошо», надеясь узнать подробности от КуиКуи, но тут вбежал Тео. — Сиид запихнул в себя обоих симбионтов и унес в пустыню! — Мне велел ждать его сутки, — буркнул Реми и осторожно подул на зародившееся пламя. — Разве симбионты могут что-то делать без команды? — удивилась Эдна. — Луни подрастет, посмотрим сколько ты накомандуешь, — вздохнул Реми. — Они вполне самостоятельные личности с возможностью коллективного разума. Будем надеяться, что Сиид знает, что делает. Ночь провели в тревожном ожидании. Дети то и дело попискивали, ощущая общее напряжение, Реми стругал колы, вырубив палки поровнее в ближайшем лесочке. — От пуль это не спасет, — заметил Тео. — Зато действует успокаивающе, — отмахнулся песчаный. — Эдна, тебе нужно уйти в туннель. Там вода и продукты, отдушины для воздуха. Если завалить проход камнями, не скоро доберутся. Тео, ты идешь с ней. — Вот еще. Я пойду к мосту. — Какому мосту? — Тут кругом ущелья, этот кусок земли не исключение. Южнее, за лесом есть мост через ущелье, если его разрушить, то сюда никто не попадет, только в обход, а это целый день пути по краю пустыни. — Значит, я иду к мосту, — собирая колья в охапку, решил Ремили. Мост оказался подвесной. Реми прошел по всей длине и выбил дощечки из покрытия, где одну, где две. Теперь перебраться было можно, только осторожно переступая через зияющие дыры. Забравшись на самое высокое дерево, которое нашлось в округе, песчаный приготовился ждать. Он ощущал нарастающее напряжение, будто перед сильной бурей. Голос Тео вывел из оцепенения. Научник бежал по дороге к мосту, кричал и размахивал рацией. — Симбионты ворвались в главный город! Реми спустился на нижние ветви, свистнул, привлекая внимание. — Я говорил с Ником, в городе паника, — пыхтя и кашляя, Тео полез на дерево, пытаясь отдышаться и говорить одновременно. Реми схватил его за руку и втащил к себе, схватил за плечи, заставляя остановиться. — Еще раз с самого начала, — велел песчаный. — Ты ушел, я не знал, что делать и вспомнил о рации, пошел к лодке, а у тебя и запасные аккумуляторы в ящике лежат, заряженные. Настроился на общую волну, а там одни вопли. Попробовал поймать кого-нибудь конкретного и выцепил Никколу. Утром на город напали пустынные симбионты. Ник говорит, что их сотни, они повсюду, огромные, как дома, все рушат, освободили всех симбионтов и уносят по направлению к нам. В них стреляют, а они плюются какой-то вонючей дрянью, от которой всех рвет, подбирают своих и движутся дальше. Реми посмотрел вдаль, но пока ничего не было видно. — У тебя нож с собой? — Нет, — растерялся Тео. — Бегом домой и неси два топора. Должен успеть, пока симбионты не прошли мост. Едва они проскочат, будем рубить канаты. — Понял! — с энтузиазмом воскликнул Тео и кубарем спустился вниз. Забравшись повыше, Реми пристально вгляделся вдаль и попытался позвать Сиида, но слышал только гул множества голосов, видимо симбионты объединились в большую стаю, и он улавливал всех разом. Ожила оставленная рация. «Тео, Тео, прием! Феофан велел взорвать синий мост! Тео! Ты меня слышишь?! Симбионты движутся туда!» Реми хотел ответить, но не нашел куда жать, чтобы его слышали. Тогда сел удобнее, расслабился, постарался максимально слиться с общим разумом симбионтов и передать новую информацию. Судя по всему, получилось. Рация вновь захрипела, и удивленный голос сообщил, что симбионты распались на несколько групп и движутся по разным мостам. Одни прорываются в пустыню, другие пошли к дальним лабораториям, остальные расползлись по ущельям. "Они забирают детей! Зачем им дети?!» «Хотел бы я это знать», — подумал Реми и погрузился в гул общего разума. В детей не стреляли.