***
-Понимаешь, Павел, я плохо разбираюсь в этих человеческих делах, документах, собраниях... Я корабль, я хочу ходить в походы, участвовать в учениях и стрельбах, и ни о чём вообще не думать, по крайней мере, о человеческом. -Да, друг мой, - молодой человек в форме советского морского офицера улыбнулся и похлопал техну по плечу. Сделать это было не так-то просто, поскольку Водоход в антропоморфном облике был выше человека примерно на полметра. -Но раз тебя назначили главой технического совета Балтийского флота, это означает большое доверие, - продолжил человек, - Я понимаю, что штабная работа может показаться скучной, особенно техне, но я постараюсь помочь тебе. Соберём консультантов, заместителей... Я найду людей – на Астра Марине многие маятся от безделья. -И как вам, людям, не надоедает разводить бюрократию? – Марат вздохнул и посмотрел в окно своей квартиры в общежитии для Водоходов. Отсюда открывался прекрасный вид на Кронштадские форты и Финский залив, подёрнутый дымками паровых кораблей. В небе кричали чайки; доносились гудки и звон судовых колоколов. -Спасибо вам, командир, - Марат улыбнулся человеку и положил ему руки на плечи, - А в плавание когда пойдём? -Я изучу все мероприятия штаба, посмотрим, когда у нас будет время. И надо назначить твоего заместителя... Скорее всего, это будет Октябрьская. И не стоит забывать про предшественников: старые корабли тоже достаточно много сделали для Балтики. Павел Иванов внезапно замолчал и нахмурился; ему показалось, что приближается что-то недоброе... По спине пробежал холодок; давно уже у капитана не возникало подобных ощущений. Марат тем временем выпрямился и оглянулся в сторону двери. Он хотел что-то сказать, но не успел – дверь отворилась, и на пороге появилась знакомая фигурка в зелёном камуфляже, с рыжими лохматыми волосами, торчащими в разные стороны, и с повязкой на левом глазу. Водоход сделал шаг вперёд, закрывая человека своим мощным корпусом. -Что тебе надо? – рыкнул он. Смертоптиц замерла на пороге, прижимая к себе портфель с документами. Она сразу заметила человека и этот инстинктивный жест Водохода. Так вот он какой, командир Марата! Человек, чьей смертью являлась именно она, Ju-87 с номером T6+CD. Смертушка прекрасно знала, что для большинства технов командир – это самый главный и непререкаемый авторитет, тот, кого они любят всей душой и будут защищать по мере своих сил. На эту тему было просто невозможно шутить или глумиться, поскольку командир – это святое и для корабля, и для самолёта. Именно поэтому Птиц перестала улыбаться и просто протянула Марату портфель с документами. -Держи, это штабное. Штука и линкор ещё пару секунд смотрели друг на друга в упор, как вдруг Иванов сам нарушил затянувшуюся паузу: -А, так это вы глава Техносовета? – он улыбнулся и подошёл ближе. -Один из членов совета, - поправила техна. Штука ужасно смутилась; с людьми, чьим убийцей вольно или невольно ты являешься, общаться было крайне неловко. Все техны, исключая Тёмных, относятся к людям иначе, чем к себе подобным. Люди слабее и беззащитнее, убивать их не спортивно. Любой боевой самолёт или корабль предпочёл бы сражаться вообще без их участия. -Так вот вы какая, - Иванов осторожно дотронулся до руки Смертушки, - Я никогда не видел Юнкерс так близко. Как удивительно всё вышло... Смертоптиц улавливала его эмоции – удивление, облегчение, пришедшее на смену страху, смущение и радость, которую этот молодой капитан не знал как описать словами: восхищение от того, что эти эти двое – прежние непримиримые враги, охотник и жертва, пикировщик и корабль – на Ипсилоне стали кем-то вроде друзей или хотя бы коллег. -Прошу прощения, что помешал вашей беседе, - Смертоптиц неожиданно прижала руку к груди и поклонилась. -А я не представился... Павел Иванов, командир Марата... -Я догадываюсь, - улыбнулась Штука и повернулась к Водоходу, который внимательно наблюдал за происходящим: -Лечу в Гардарику на день рождения своего командира, в папке – все дела и программа мероприятий на ближайшую неделю. Она ещё раз поклонилась Иванову и вышла за дверь. -Ты не ненавидишь её? – спросил Марат. -Нет, - ответил Павел, - Теперь нет. Она относится к тебе иначе, чем во время войны. И ещё я думаю, что если бы мы сражались на одной стороне, она защищала бы тебя с тем же жаром, как прежде охотилась.***
Она летела так быстро, как не летала на Земле. Хорошо, что на Ипсилоне не требуется дозаправка... Дела, дела... Едва не забыла, что сегодня второе июля! У самой Гардарики Смертушка ощутила присутствие кого-то знакомого... Прежде, чем её приборы обнаружили приближающийся самолёт. Самолёт этот посылал по радио сигналы на той же волне, что и она. Полминуты спустя, Птиц увидела сбоку от себя знакомый силуэт, отличавшийся от неё самой наличием двух пушек и формой кабины. Смертоптиц приблизилась, и увидела в кабине другой Штуки человека, сидевшего на месте стрелка. -Привет, камрад! Тоже «Иммельман»? -Здравствуй! – ответила вторая Штука, - Выходит, мы сослуживцы. Я недавно на Ипсилоне, не подскажешь, где находится Авиагородок номер пять? Тут так много городов-спутников, в каждом – аэродром, и это всё не считая крупных аэропортов и космодрома... -Номер пять? Следуй за мной, я туда же иду. -Случайно не на день рождения Ганса Ульриха Руделя? Смертоптиц от удивления едва не сделала бочку, но сдержалась и лишь качнула крыльями. -Случайно? Специально, камрад! Это мой командир! -И мой командир тоже! – воскликнула другая Штука, - Я его искала по всему космосу, и герр Гадерманн** тоже. На Астра Селесте посоветовали лететь на Ипсилон, а в Рейхе удалось связаться с Гердой и Эрикой... Меня зовут Юна. -Что ж, тогда – добро пожаловать! – произнесла Смертоптиц. По правде говоря, она не слишком обрадовалась: ещё одна Штука Руделя, это значит, что и ей тоже командир должен уделять внимание. И с ней у него связаны какие-то воспоминания, что-то они пережили вместе, когда самой Смертоптиц уже не было в живых. На Ипсилоне один лётчик часто собирал вокруг себя целую стайку машин – тех, на ком летал. Если на одном самолёте летали разные асы, такая техна кочевала между ними, чтобы никому не было обидно. Но дело было не в реальном количестве самолётов, а в отношении человека к технике. Йохен Марсель прославился своей халатностью по отношению к самолётам, и они его недолюбливали за исключением Тёмного Фридриха, который, собственно, и забрал своего Крылатого с Земли. Всё утро Рудель принимал поздравления по телефону: звонили сослуживцы, председатели фан-клубов (которые огорошили новостью, что собираются приехать вечером в гости). Председатель Ипсилона зашла лично, благо жила на этой же улице, и подарила Руделю фотокнигу о нём самом. Именно на Ятэн Рудель испытал торт, убедившись, что тот действительно съедобен и не опасен для здоровья (разве что немного отдаёт керосином), так что потом попробовал сам. На мобильный ему позвонил фюрер, рассыпался в комплиментах и добрых словах, заявил, что доверил бы ему даже свою жизнь, и сожалел, что не может приехать и поздравить лично, потому что находится в деловой поездке в Аргентине. После полудня пришёл Покрышкин, подарил детскую энциклопедию, посвящённую советским танкам (с картинками), посетовал, что нет выпивки, рискнул отведать торта и потискал Панцера. И вот, наконец, когда шквал звонков немного поутих, Герда и Эрика объявили командиру, что его ждёт сюрприз, за которым следует идти на аэродром. На лётном поле стояла Штука, повязанная поперёк фюзеляжа блестящей ленточкой, так, что на фонаре красовался бантик. -Вот это да! – рассмеялся Крылатый. -Меня зовут Юна! – представилась Штука, - А теперь развяжите ленточку! Когда лента упала на землю, фонарь открылся, и из кабины выскочил улыбающийся Гадерманн. Старые друзья с радостными воплями кинулись обниматься. Юна перевоплотилась в человеческий облик; она была похожа на своих сестёр, только волосы её были стрижены совсем коротко и имели малиновый оттенок. -Я теперь совсем как многодетный отец! – смеясь, рассказывал Рудель Гадерманну, - Вот только старшая моя дочь постоянно в отъездах, она занимает высокую должность в правительстве планеты... -Командир, - раздался позади Руделя знакомый хрипловатый голос. Рудель обернулся и увидел Смертоптицу. Она с волнением смотрела на него единственным глазом. -Ух, я так боялся, что ты не прилетишь! – шепнул ей Ганс, подхватил на руки и покружил. Обычный человек не смог бы вытворить подобное с техной, но Рудель и не был обычным человеком. Смертоптиц вынула из кармана маленькую коробочку и протянула Крылатому. -А это мой подарок вам! – сказала она и улыбнулась. Рудель при всех открыл коробочку и извлёк из неё стеклянную колбу, в которой плавал кораблик. Приглядевшись, он убедился, что это Марат. -Это то, что связывает меня с вами, - пояснила Птиц и почти по-человечески смутилась. Рудель рассмеялся; одной рукой обнял Смертоптицу, другой – не менее смущённую Юну, кивнул Гадерманну и своим технам. Всей компанией они отправились домой, а над ними летел птенец Фокке-Вульфа размером с альбатроса.июль 2013