Я не помню тебя

Сэм, один из солдат порока, сегодня дежурил возле камер шизов. Звуки скрежета и крики стали привычными, так что на них он уже не обращал никакого внимания. Но в один момент все изменилось. Крики и звук трения металла о металл стали громче, насыщеннее. Будто все шизы в один момент решили попробовать сломать прутья клеток и выбраться на свободу. Сэм открыл небольшое окно на двери и посмотрел внутрь. Все шизы сидели в клетках. Каждый из них схватился за прутья, грыз, царапал и тряс их. Все их внимание было направлено в сторону самой дальней клетки. Солдат прищурился. В той клетке должен находиться Р3, с которым сегодня проводили эксперимент. Но в клетке был не шиз. Там находился человек. Глаза Сэма расширились и парень ахнул. Он попытался быстро открыть дверь к камерам, но руки тряслись и отказывались четко выполнять приказы. После нескольких неудачных попыток солдату все же удалось открыть дверь. Он, не секунды не думая, подбежал к той самой камере. Р3 выглядел совершенно обычно. Светлая кожа без каких-либо намёков на вирус, белые глазные яблоки и ярко-голубые глаза. Конечно, на его теле было огромное количество ран и гематом, которые он получил здесь из-за того что бился головой о стены и прутья клеток. Но в остальном он ничем не отличался от самого Сэма. Р3 сидел на кровати и смотрел прямо перед собой. На солдата или шизов он не обращал никого внимания. - Эй, - Сэм помахал рукой в стороне, чтобы хоть как-то привлечь внимание мужчины, - вы меня понимаете? Р3 молчал. Сэм ударил рукой по решётке, но и это не дало результата. Солдат решил больше времени не тратить. Он вышел из помещения, закрыл дверь и вызвал по рации Галли. Томас сидел в своем кабинете, когда в комнату ворвался начальник охраны и сообщил, что сыворотка работает. Эдисон отправил Галли за Пейдж и Келли, а сам отправился на поиски Уинстона. Громкоговоритель использовать никто не решался, потому как не хотели давать ложную надежду. Слух о нахождении лекарства разлетелся бы слишком быстро, а такой ошибки они позволить себе не могли. В кабинете Черчилля находился только Дженсен, который сообщил Томасу, что врач находится в столовой. Эдисон быстро бежал по коридорам, минуя лестничные пролеты и не обращая внимания на удивлённые взгляды коллег. Он понимал, что нельзя поддаваться радости и постоянно повторял себе одну и ту же фразу: «Сначала нужно все проверить. Сначала нужно все проверить». Но так хотелось поверить. Поверить, что сыворотка действительно сработала, что он наконец-то нашёл лекарство. Поверить, что он вылечил Ньюта, что все хорошо. Черчилль, как и говорил Дженсен, сидел в столовой за самым дальним столом. Он был не один. Томас видел счастливые лица трех старых друзей и ему сильно не хотелось ломать эту прекрасную картину. Он первый раз за последние два дня увидел улыбку на лице Ньюта. Но, к сожалению, Черчилль нужен сейчас в другом месте. - Уинс, - на подходе к столу позвал Том. Все трое посмотрели на брюнета. - О, Томас, привет, - вставая и протягивая руку другу, поздоровался Фрай. Томас. Ньюту пришлось приложить усилия, чтобы скрыть радостную улыбку. Теперь у симпатичного брюнета в белом халате и очках появилось имя, чему Ньют был несказанно рад. Но эта информация не принесла никакого облегчения, это казалось таким простым, будто блондин всегда знал, что этот молодой учёный – Томас. - Привет, Фрай, - Эдисон пожал ему руку, - все хорошо? – парень положительно кивнул и сел на своё место. – Уинстон, прости, что прерываю, но ты нужен мне сейчас в другом месте. Это очень важно. Черчилль без возражений попрощался с друзьями, обещая, что они ещё обязательно вот так посадят вместе, и отправился за Томасом. - Этого парня что здесь все знают? – спросил Ньют, когда друзья скрылись из виду. - Томаса? – Ньют кивнул. – Конечно, его весь город знает. Это ведь он ищет лекарство. - Он? Он - Эдисон? Я думал, Эдисон взрослый мужчина с седыми волосами. Фрайнап от этих слов громко рассмеялся, но, если честно, то два года назад тоже представлял Эдисона примерно так же. Томас с Уинстоном быстро шагали по коридору к лифту, а на нем до нулевого этажа. И всю дорогу Черчилль пытался узнать у брюнета, в чем же дело, на что второй отвечал: «Сейчас все сам увидишь». Они подошли к комнате с шизами и после глубокого вздоха зашли внутрь. Пейдж, Келли и Галли стояли возле дальней камеры и оживленно о чём-то разговаривали, а в клетке тем временем сидел человек. Томас в несколько шагов преодолел расстояние до камеры и схватился за прутья. Он не мог поверить собственным глазам. Сегодня утром это был гниющий шиз с почерневшей кожей и безумным взглядом, а сейчас просто человек. Немного побитый с ранами и кровоподтёками, но человек. Правда, взгляд у него был пустой и направленный в одну точку. Томас нахмурился. - Руперт, - тихо позвал учёный. - Он ни на что не реагирует, - произнесла Ава. После некоторых переговоров все единогласно согласились никак вердиктов сейчас не выносить, а все решить после ряда анализов. Черчилль сообщил, что все будет готово к завтрашнему утру, поэтому все должны быть в зале совещаний завтра в девять утра. Возвращаясь в собственный кабинет, Эдисон нервно кусал ногти. Надежда растаяла быстро, даже слишком быстро. Стоило услышать слова Авы, как в груди все разбилось. И почему-то Том уже не считал это успехом, пусть малым, но успехом, он считал это провалом, как и сотни других провалов до этого. Сегодня вечером они с Минхо договорились выйти за стену, чтобы найти для Терезы кольцо. У них будет всего несколько часов, чтобы Агнес не заметила отсутствие парня. Томас решил немного перекусить, а затем отправиться домой, переодеться. Заходя в столовую, он ненароком посмотрел на самый дальний стол, где сегодня днем обедал Ньют с ребятами. Сейчас стол пустовал. Ньют с Фраем посидели вместе ещё около часа, а затем парню нужно было уйти. Конечно, куда именно и зачем он не сказал, но Ньюту было достаточно и этого. После того как блондин проводил друга до дверей диспансера он отправился в свою комнату, желание поспать никто не отменял. Но стоило Ньюту лечь на кровать, как глаза открылись и напрочь отказывались закрываться. Имя «Томас» казалось таким привычным, будто Ньют говорил его каждый день по сто раз. И тут блондин начал делать то, что ему категорически запрещала Тереза, он начал углубляться в воспоминания, он пытался вспомнить. В глубине души его совесть и здравый смысл кричали, что это уничтожает барьер, а это ведёт за собой прогрессирование вируса, но любопытство быстро заткнуло рты этим обоим. - Томас, - прошептал Ньют. Он буквально почувствовал, как все тело напряглось, как пальцы коснулись смуглой горячей кожи и, Ньют готов поклясться, услышал, как кто-то прошептал его имя. Он почувствовал чужие руки на своём теле и чужие губы на своей шее. Ньют прикрыл глаза. Блондин прикоснулся кончиками пальцев к губам, а затем к шее, там где чувствовал вибрацию, будто электрические импульсы под кожей. Внизу живота завязался узел и Ньют схватился за край кровати. Когда он открыл глаза, то увидел перед собой лицо Томаса, он так любяще и одновременно желанно смотрел, так сексуально облизывал сухие губы. Ньют поддался вперёд и… ничего. Лицо Томаса пропало, испарилось как сигаретой дым. И на смену это прекрасной фантазии пришла головная боль. Та самая, от которой хотелось кричать и биться головой о стену. Парень с силой сжимал голову руками в надежде, что раздавит череп и боль прекратится. Он кричал. Кричал, так громко, что стены тряслись. Это было прямо там внутри его головы. Кто-то ковырялся у него в мозгах зубочисткой и получал удовольствие от страданий блондина. Ньют вновь выпал из реальности, оставаясь вдвоём с болью. Он не слышал, как в комнату забежал Минхо, не чувствовал, как друг схватил его и прижал к себе. Но одно Ньютон знал точно, нужно немного потерпеть. Эта боль сильная, но не долговременная. Как и ожидалось, все прекратилось мгновенно. Вот Ньют кричит и трясется всем телом, а через секунду затихает. Янг удивленно смотрел на друга, пока Ньют глубоко дышал и пытался привести мысли в порядок. - Что это было? – спросил Минхо. - Не обращай внимания, это уже стало для меня нормой. Но так легко отмахнуться от друга не получилось, поэтому блондину пришлось все подробно объяснить. - А что Тереза говорит? - Ничего, - пожал плечами Ньют. – Она не знает, почему это происходит. Так ни у кого не было. Минхо кивнул. Блондин его так напугал, что ему необходимы несколько минут, чтобы подумать. Хотя по сути сделать он ничего не мог. - Что-то ещё чего я не знаю? – спросил кореец после минуты молчания. - Ты встречаешься с моим лечащим врачом? – резко спросил блондин. Минхо поперхнулся воздухом. Пока он пытался откашляться, Ньют, не сводя с него взгляда, поднял с пола одеяло и подушку, которые упали с кровати во время приступа. После этого блондин сел напротив друга и выжидающе приподнял брови. Но через секунду его лицо выпрямилось, он будто увидел призрака или узнал что-то действительно шокирующие. - Ты собираешься сделать ей предложение? - Ньют, перестань вспоминать! – Минхо схватил друга за плечи и немного потряс. – Ты же знаешь, тебе нельзя вспоминать. Да, я люблю Терезу и мы вместе и да, я хочу быть с ней всю жизнь. А теперь перестань рыться в своей голове! Лицо блондина растянулось в широкой улыбке. Он как ненормальный улыбался и неторопливо кивал головой. - Чего ты лыбишься? Меня убьют, если узнают, что я тебе это сказал. Но эти слова никак не повлияли на широту улыбку блондина. - Я никому не скажу, - прошептал он. Ньют продвинулся ближе к другу и прижал его к себе. - Я очень рад за тебя. И Тереза действительно потрясающая. Друзья разорвали объятия, когда услышали чей-то демонстративный кашель со стороны двери. В проеме стоял Томас и, скрестив руки на груди, удивленно смотрел на парней. Не то что бы он был против прикосновений других людей к блондину, вовсе нет, но сейчас, когда ему самому запрещено было к нему прикасаться, ревность давала о себе знать. - Том… ты готов? – осекся Минхо. – Отлично. Кореец поднялся на ноги и, попрощавшись с Ньютом, вышел за дверь. Эдисон ещё раз взглянул на возлюбленного и последовал за Минхо. На улице начинало темнеть, через несколько часов наступит комендантский час и друзьям нужно успеть до его начала. Минхо передал Томасу пистолет и два дополнительных магазина. Они подошли к стене примерно в пятидесяти метрах от восточных ворот. Эта часть стены была одновременно и стенкой дома. Бывшего дома. Сейчас он заброшен, как и все те, что находились за безопасной зоной. Друзья подбежали к стене и прижались к ней спинами. Для большей устойчивости стены через каждый 400 метров вплотную к ней были возведены выступы и как раз за ближайшим левым выступом находилась лазейка. Вот только именно на этих выступах стояли патрульные, и, конечно, два раза в день несколько патрульных проходили по всей стене. Ребята с небольшим опасением, но все же обогнули выступ и добрались до двери. С этой стороны это, конечно, легко ведь патрульные наблюдают именно за территорией вокруг стены. Дверь находилась за обломками, поэтому друзьям пришлось постараться, чтобы их не услышали, благо город ещё не спал и люди на улицах тоже шумели. Когда дверь была освобождена, Минхо открыл огромный амбарный замок и ребята выбрались за стену. Времени оставалось мало. Им надо было успеть до начала комендантского часа, да ещё и до того как кто-нибудь заметить, что обломки с двери убраны. Минхо прикрыл дверь и повернулся к Томасу. - Сейчас будет проходить часовой, будем надеяться, что они любят поболтать, - прошептал кореец. - А если нет? – так же тихо спросил Томас. - Видишь вон те обломки? Эдисон посмотрел в ту сторону, куда указывал Минхо. Защитная стена была частью старого дома, а сам дом снесли, чтобы шизы через него не могли пробраться в город. Но снесли только часть дома, которая находилась в десяти метрах от стены, остальное здание осталось. Если эти развалины можно было назвать частью дома. Из-за сноса он, конечно, потерял устойчивость и упал под своим же весом. - Надо будет добежать до них и спрятаться, - после кивка Томаса продолжил Янг. - Эй, Чэд, - донеслось до парней со стены. Минхо приложил указательный палец к губам и предупредил, что по его команде они бегут до ближайшей части рухнувшего дома. Томас кивнул. - Как ты? – спросил все тот же голос. Минхо услышал звук хлопка, будто там наверху солдаты пожали друг другу руки. - Сейчас, - прошептал Минхо и побежал вперёд. Томас тут же сорвался с места. Он немного отстал от Минхо, но оно и понятно, пока кореец тренировался в зале, Том сидел за столом и смешивал растворы. Друзья довольно быстро добежали до нужного места и спрятались за частью стены. Минхо прислушался. Ничего не было слышно, видимо их не заметили. От этого места ребята без особого труда добрались до конца разрушенного дома, а от туда уже спокойным шагом пошли вглубь города. Эту часть солдаты не контролировали, да и видимость закрывали разные постройки. - От солдат ушли, теперь бы на шизов не нарваться, - сказал Том. - Верно мыслишь, - усмехнулся Минхо. – Если мне не изменяет память, за несколькими домами справа от нас раньше был торговый центр. Туда и направимся. - Лучше держаться ближе к зданиям, чем идти посреди улицы. Друзья, как и сказал Томас, дальше шли только вдоль стен. Они постоянно осматривались по сторонам, а в сторону любого шороха направляли пистолеты. - Тереза сказала, последний эксперимент прошёл не так как предыдущие, - невзначай проговорил Минхо. - Когда ты с ней говорил? - Перед тем как зайти к Ньюту. Она сказала, объект не умер, а изменился. Позади парней раздался грохот и они замолчали, прижавшись к стене и сильнее обхватив рукоять пистолета. Минхо подошёл к углу здания и выглянул. На дороге лежала покрышка от колеса. Она немного шаталась, будто её только что сбросили с высоты. Парень посмотрел наверх, но ничего кроме разбитого здания не увидел. - Идём, - прошептал он. Друзья двинулись дальше. - Ну, так и что? Как он изменился? – продолжил разговор Минхо, когда они миновали это здание и бегом добрались до соседнего. - Точно ничего не могу сказать. Результаты Уинс скажет завтра. - Томас, меня всякие жизненные параметры не интересуют, - скривился кореец. – Ты мне по делу говори. Эдисон почесал затылок и убрал так надоевший пистолет за ремень. И как только солдаты целый день это железо в руках носят? - Он стал выглядеть как человек, - прошептал Томас, но Минхо его прекрасно услышал. Кореец остановился и удивлённо посмотрел на друга. Через секунду на его лице появилась довольная улыбка. Да, об этом не кричали все громкоговорители и Томас как-то неуверенно говорил, но ведь это значило, что лекарство найдено. Что все это не напрасно, не напрасно возведены стены, не напрасно людей лишают памяти. - Значит, не зря мы идём за кольцом? – радостно спросил Минхо. - Нет, Минхо, Руперт стал выглядеть как человек, но он никак не реагировал на нас. Думаю, мы вернулись ему облик, но не разум. - Ты просто параноик, друг. У парня шок, а ты его неразумным называешь. Ребята оказались возле главного входа бывшего торгового центра. Здание ничем не отличалось от остальных. Такое же разгромленное, с выбитыми окнами и засыпанное песком. Внутри было тихо, даже слишком тихо. Эта подозрительная тишина заставила Томаса взять пистолет в руки и насторожиться. Друзья прошлись по первому этажу, но нужного им магазина здесь не было. А вот ощущение, что за ними следят, было. Но оба парня пришли к выводу о том, что шизы не настолько умны или может и умны, но жажда свежей крови не даёт им разумно мыслить, чтобы выслеживать жертв. Они поднялись на второй этаж. Картина здесь была не лучше. Некогда красивое светлое здание теперь напоминало дом из фильмов ужасов. Все такое серое и безжизненное. Бродя по коридорам, приходило осознание того, как изменился мир, он умирал и люди не в силах были ему помочь. Когда ребята дошли до конца одного из коридоров, им, наконец, улыбнулась удача, хотя судя по тому, что они не наткнулись на шизов, удача улыбалась им весь вечер. Минхо с Томасом подошли к порогу помещения и облегченно вздохнули. Половина потолка обвалилась и накрыла собой большую часть магазина, что значительно снижало их шанс найти хоть что-то, но попытаться стоило. Ещё одной преградой к заветному колечку был песок, покрывавший треть магазина, но и это ребят не остановило. Они убрали пистолеты и начали искать. На полу и кое-где на прилавках находилось много украшений, и Томас нашёл много чего, кроме самого нужного. Минхо тоже ничем не мог похвастаться. Через десять минут поисков Томас чуть в голос не закричал от радости. Он быстро подбежал к другу и продемонстрировал маленькое золотое кольцо. - Что-то оно не очень мне нравится, - скривился кореец. Испепеляющий взгляд Томаса не предвещал ничего хорошего. И Минхо на него лишь слабо улыбнулся и пожал плечами. На том же месте Томас нашёл ещё несколько колец и друзья договорились складывать все найденные украшения в одно место, чтобы Минхо потом выбрал лучшее. Для своего удобства Томас отложил пистолет на одну из столешниц и уже греб песок двумя руками. Со всем этим поиском Эдисон забрел в дальний угол помещения, пока Янг искал где-то возле двери. В коридоре послышался негромкий скрежет, которого не заметил Том, но услышал Минхо. Он поднял голову и вгляделся в противоположный конец коридора. Шаркая ногами по полу, из-за угла вышел человек, хотя Минхо понадобилась доля секунды, чтобы понять, что это далеко не человек, а шиз, давно перешедший черту. Янг моментально пригнулся и спрятался за частью обвалившейся стены. - Томас, - прошептал он. – Томас, - повторил Минхо, когда понял, что друг его не слышит. Эдисон обернулся. Он увидел, как лежащий на полу Минхо машет ему пригнуться, Том нахмурился. Но затем движение в коридоре привлекло его внимание и, поняв, что там шиз, он так же быстро упал на пол. Том скрылся от незваных гостей за стоявшей рядом столешницей. Он осторожно выглянул и посмотрел на Минхо, который в этот момент указывал на пистолет, как бы говоря: “Возьми пистолет”. Томас уже потянулся к поясу, когда вспомнил, что оружие лежало на столешнице, возле входа. Эдисон указал на столешницу, на что Минхо закатились глаза. - Вот же дурак, - прошептал он. От мыслей о друге-идиоте его отвлек небольшой блеск справа. Минхо смахнул песок рукой и увидел одиноко лежавшее кольцо. Оно было прекрасно. Недолго думая, кореец спрятал кольцо в карман и улыбнулся. Он удобнее схватил рукоять и собирался уже выглянуть из укрытия, но его прервал Томас, быстро машущий руками. Парень указал в сторону шизов, а затем показал четыре пальца. А затем Томас чуть ли не ползком добрался до Минхо, несмотря на все протесты друга. - Звуком ты привлечешь внимание всех шизов в этом здании, - прошептал Том, когда наконец оказался бок о бок с Минхо. - Уберем этих четырёх и быстро смоемся, пока другие не прибегут. Можем, попробовать выпрыгнуть в окно. Томас сомневался на счёт успеха их плана, но все же кивнул. - Я буду стрелять, а ты хватай пистолет, беги к окну и прыгай. - А вдруг они ещё не за чертой и их ещё можно спасти? – спросил Эдисон скорее у себя, чем у Минхо. - Томас, либо они, либо мы. И я выбираю нас. Янг дождался ещё одного кивка от друга, а затем немного выглянул и прицелился прямо в голову одному из шизов. Выстрел и звук падения тела на пол были стартом для их плана. Остальные трое шизов, конечно, не оставили довольно громкий звук без внимания. Каждый из них закричал и побежал в сторону парней. Минхо тут же встал на ноги и следующим выстрелом убил ещё одного. Эдисон, как и договаривались, схватил со столешницы свой пистолет и ринулся к окну. Им повезло, под окном была небольшая насыпь песка, которая уменьшила расстояние до земли. Томас обернулся, он точно слышал больше выстрелов, чем было шизов. Минхо как раз застрелил последнего. И сейчас, когда, казалось, можно выдохнуть, из-за угла на них побежали ещё два шиза. - Быстрее, Томас, - крикнул Минхо. Эдисон встал ногами на подоконник и прыгнул. Это секундное падение показалось вечностью. И с каких пор он начал бояться высоты? Прикосновение с землёй подарило боль в щиколотке и Том негромко вскрикнул. Через минуту рядом с ним оказался кореец. - Ты как? – спросил Минхо. Они, не думая, побежали вперёд, а когда Минхо обернулся, увидел уже пятерых преследователей. - Надо подвести их к стене, там их быстро расстреляют. - Только не с восточной стороны, мы тогда тоже в город попасть не сможем. Они бежали так быстро, как могли, но шизы все равно настигали. Они бежали быстрее, а жажда дарила им больше выносливости. Каждый раз оборачиваясь, Том замечал как они медленно, но уверенно их догоняют. Ещё одной проблемой был их крик, он мог привлечь ещё больше этих тварей. Людьми их уже называть нельзя. Эдисон видел, как их глаза горели яростью, они будто ненавидели парней за их иммунитет. Ненавидели весь этот мир за то, что с ними произошло. Некоторые шизы падали, а затем вставали и продолжали бежать. Их ноги заплетались, а руки тянулись к жертвам, которыми сейчас были Томас и Минхо. Эдисон следовал за другом, он старался не отставать больше, чем на полметра. А когда Минхо достал пистолет, совсем старался держаться вровень с ним. Они вели шизов к северу от прохода. Минхо пытался стрелять и даже пару раз попал, правда не в головы, поэтому некоторые отстали, но бежать не перестали. - Перестань стрелять, - прокричал Томас. – Ты привлекаешь внимание. Он тяжело дышал, чувствовал, как силы иссякают, как ноги не слушаются. Сердце готово выпрыгнуть из груди, а воздуха катастрофически не хватает. Томас старался держаться, старался не сбавлять скорость, но все равно прилично отстал от Минхо. Шизы наступали на пятки. Одна ошибка сейчас стоила жизни. - Томас, не отставай, - крикнул Минхо. Он немного замедлился, чтобы бежать вровень с другом. - А разве нас не убьют первыми? Мы же впереди бежим! - Остался один поворот, поворачиваем и сразу прячемся куда-нибудь. Эдисон кивнул. Он уже видел поворот и молился, чтобы добежать, чтобы не упасть. Легкие жгло адским пламенем, ноги болели и Томасу буквально необходимо было контролировать каждое движение, чтобы не потерять равновесие. И вот, наконец-то, желанный поворот. После того как друзья повернули, они спрятались за старой машиной, стоявшей в нескольких десятков метров от поворота. Они кубарем рухнули на землю и затаили дыхание, хотя воздуха не хватало обоим. Появившиеся из-за угла шизы просто пробежали вперёд, они не видели жертв, но остановиться теперь им было сложно. И это стало их роковой ошибкой. Через несколько минут раздались выстрелы, а крики шизов наоборот затихли. - А разве теперь солдаты не в режиме повышенной готовности? – спросил Томас, когда восстановил дыхание. - Сейчас, да, но минут через двадцать затишья введут обычный режим. Эдисон прикрыл глаза, его тело явно было не готово к таким забегам. Он чувствовал как, пропитанная потом, кофта неприятно липнет к телу, и капли соленой жидкости бегут по лицу. Через десять минут друзья более-менее восстановили силы, теперь они вновь способны были двигаться, хоть и не так свободно, как в начале операции. - Идём, подойдём к двери ближе, - сказал Янг. Они поднялись с земли. Эдисон попытался убрать песок с одежды и кожи, но это действие не принесло ожидаемого результата. Поэтому помимо желания поскорее оказаться в безопасной зоне появилось желание принять душ. Минхо так же как и Том весь был в песке и его это тоже мало радовало. Друзья без проблем добрались до той самой двери. Оставались последние десять метров. - Что теперь? – прошептал Том. - Надо их отвлечь. Минхо достал рацию и включил устройство. - Приготовься бежать, - прошептал он. – Патрульные на стене, Чэд, - командный голосом позвал Янг. «Да, Минхо, слушаю» - Я почему-то не слышу Ричарда, быстро пробеги к нему и узнай в чем дело. «Мне придётся оставить 14 зону без контроля. Тут полчаса назад убили группу шизов, но твоя рация была выключена» - Я знаю, непредвиденная ситуация. Я сказал, быстро к Ричарду, - Минхо посмотрел на Томаса и тот в ответ кивнул. «Понял» Как только солдат сошёл со своего наблюдательного пункта, Минхо с Томасом рванули к стене. Они быстро открыли дверь и забежали в безопасную зону. Закрыв дверь на ключ и обложив её обломками, так будто её никто не трогал, ребята отбежали за ближайшее здание и выдохнули. Они в безопасной зоне и их никто не заметил, теперь только добраться до дома и забыть об этом, как о страшном сне. Рация Минхо заскрипела, в ней послышался голос Чэда. Пока Янг что-то там говорил солдатам, внимание Тома привлекла фигура. Человеческая фигура спокойно шла вдоль улицы. Сначала в голове парня пробежала мысль, что это шиз, который забрался в город через дверь, но Том быстро отмел эту идею. Походка была слишком знакомой. Минхо подошёл к другу и хлопнул по плечу. - Ну что? Мы… - Там Ньют, - перебил его брюнет. Янг посмотрел в ту сторону, куда указывал Томас и прищурился. Да, там действительно был человек. - Невозможно. Минхо встал впереди Томаса и, взяв в руку пистолет, сделал осторожный шаг вперёд. - Ньют, - крикнул он. Человек обернулся. Любой другой бы сразу начал убегать или, если это шиз, начал бы бежать в сторону звука, но этот незнакомец лишь вертел головой. Минхо с Томасом вышли из тени и быстро подошли к человеку. С каждым шагом фигура приобретала знакомые черты, а когда друзья подошли совсем близко, стало ясно, что это Ньют. - Что ты здесь делаешь? Сейчас комендантский час, гулять по улице нельзя, тем более одному, тем более тебе! – повысил голос Том. - Но вы тоже на улице, - не обращая внимания на тон парня, спокойно ответил Ньют. – И почему вы такие грязные? Минхо улыбнулся. Это напомнило старые времена, когда Томас с Ньютом были вместе. Вечно перевозбужденный и такой эмоциональный Томас и умиротворенный Ньют. Идеальное сочетание. - Минхо, - вдруг вскрикнул Том, чем немного напугал корейца, - мы так и не нашли то, что искали, - с печалью в голосе проговорил он. - Ошибаешься. Янг расстегнул один из карманов на своей груди и достал оттуда маленькое кольцо. Оно было сильно грязным и все в песке, но даже это не могло скрыть его красоту. - Вы выходили за стену? – теперь уже вскрикнул блондин. – Это опасно! Совсем головы потеряли? И почему меня не взяли? Минхо усмехнулся и пожал плечами. - Оно прекрасно, - выдохнул учёный. – А на счёт тебя, - посмотрел он на Ньютона, - и речи быть не может. Тебе и здесь находиться нельзя. Минхо переводил взгляд от одного друга к другому, пока не понял, что пора заканчивать эти гляделки. - Я уверен, что это ужасная идея, но другого выхода нет, - проговорил Минхо. – Мне нужно идти домой, чтобы Тереза ничего не заподозрила. Томас, ты отведешь Ньюта обратно в диспансер. Ньютон скрыл улыбку, почему-то, ему жутко хотелось остаться с брюнетом наедине. Эдисону эта идея тоже понравилась и он согласно кивнул. - Томас, только не выключай голову. Ты знаешь, зачем все это. Улыбка мигом испарилась с лица друга и он вновь кивнул, но теперь увереннее и серьезнее. Ребята разошлись на перекрестке, Минхо буквально слышал, как внутренний голос кричит, что это плохая идея, что нельзя оставлять их наедине, но поделать парень ничего не мог. Комендантский час давно начался и, если Янг не появится дома в ближайшее время, Тереза начнёт поиски, и она точно докопается до истины. - Почему Минхо так сказал? – спросил Ньют, когда они уже прилично отдалились от корейца. - Я не могу тебе сказать, это может навеять старые воспоминания, - отчеканил Том так будто перед этим несколько раз репетировал. - Я теперь слышу подобную фразу чаще, чем свое имя, - недовольно проворчал блондин. – А мы с тобой не были знакомы? - Нет, я знал тебя, как одного из пациентов, стоящих на учете, - врал Эдисон. Чтобы Ньютон не увидел врущих бегающих глаз, Эдисон старался смотреть куда угодно только не на парня. Но справляться с желанием было слишком сложно, поэтому взгляд карих глаз часто цеплялся за черты родного лица и блондинистые волосы. - Это странно, что ты знаком со всеми моими друзьями, но не знаком со мной, - Ньют остановился. Через пару шагов остановился и Эдисон. Он немного боязливо подошёл к парню и встал напротив. - Чего остановился? – сглотнул Томас. - Ты врёшь, нагло мне врёшь, Томми. Как и все вокруг. Карие глаза блондина будто прожигали в Томасе дыру. Он смотрел прямо на него и… ждал. Но чего? Чего он ждал? Томас ничего не скажет. Пусть Ньют будет его ненавидеть, но он ничего не скажет, главное это состояние здоровья Ньютона, а со всем остальным они потом разберутся. - Ньют, пойми, тебе нельзя вспоминать. Если ты вспомнишь эти два года, вирус вновь начнёт прогрессировать и уже с удвоенной силой. Ньют резко сократил расстояние между ними и остановился в десяти сантиметрах от лица. Томас замер, биение его сердца, наверное, слышал весь город. - Но я хочу вспомнить! Эта пустота внутри убивает. Эдисон хотел заключить парня в объятия, рассказать все на свете, ответить на все вопросы. И он уже начал поднимать руки, но Ньют резко обошёл его и быстрым шагом двинулся по дороге. - Прости, Ньют, я постараюсь сделать все, что в моих силах, - проговорил Том, но Ньют уже был достаточно далеко. – Сделаю все ради тебя, - шепотом добавил он. Эдисон догнал блондина через пару метров. - Почему ты не спишь? – через минуту молчания спросил Том. - Голова заболела и я проснулся, - ответил Ньют, смотря на дорогу перед собой. – Подумал, что больше в обществе шизов просыпаться не хочу, поэтому выбрался из здания. Эдисон свел брови к переносице, ему сильно не нравилось, что Ньют может вот так просто покинуть безопасное здание ПОРОКа и спокойно гулять по улицам ночного города. - Такая же сильная вспышка головной боли? - Ньют кивнул. – Ты же знаешь, что после комендантского часа нельзя выходить на улицу… - Да, да, я знаю, Томас, - перебил его начинающуюся лекцию о безопасности Ньют. «Томас». Эдисона аж передернуло. По всему телу прошла волна недовольства, а на лице появилась кривая гримаса. Блондин ещё как-то по особенно выделил это слово из всей фразы, будто хотел специально обратить на это внимание. Будто знал, что Томаса это заденет. - Я просто беспокоюсь за тебя, - прошептал Том, рассчитывая на то, что Ньютон не услышит, но тот услышал. Ньют вновь остановился и посмотрел в глаза ученому. - Почему? Мы ведь не знакомы. Блондин пытался докопаться, он чувствовал слабость Томаса в его сторону. Никто из друзей ничего ему не говорил и узнать хоть что-нибудь у них не представлялось возможным, это Ньют понял точно, но Том другой. Блондин знал, что если правильно надавить брюнет расколется, но куда давить и что именно говорить пока Ньютон не понял. - Ну, - Том запнулся, - ты один из моих пациентов. Я за всех волнуюсь. Было похоже, что Томас выиграл в лотерею, так он радовался найденному нейтральному ответу. - Часто у тебя болит голова? – резко сменил тему учёный. - Достаточно. - Это происходит, когда ты что-то вспоминаешь? – продолжал спрашивать Томас. - Не всегда, это может случиться просто так, но чаще из-за воспоминаний. Ньютон провел Томаса к двери, через которую он вышел на улицу, на что второй лишь цокнул. Дальше Ньютон хотел идти один, но Том категорически отказался и сообщил возлюбленному, что доведет того до комнаты, а если будет необходимо сам ему одеялко на ночь поправит и колыбельную споет. - Когда я уже перестану так хотеть спать? – простонал блондин, укладываясь в кровать под строгим наблюдением ученого. - Завтра скорее всего все начнёт налаживать и твоё самочувствие придёт в норму. Организм уже должен был свыкнуться с барьером. Ньютон кивнул и по-детски почесал глаза, чем вызвал улыбку на лице брюнета. - Пожалуйста, не выходи из диспансера. Здесь ты в безопасности. Мне будет намного спокойнее, если я буду знать, что тебе ничего не угрожает, - тихо проговорил Том, когда Ньют уже был между сном и явью. Он явно не понимал смысла сказанного, да и вряд ли слышал все, что сказал Томас, но на лице блондина все равно застыла счастливая улыбка. Эдисон медленно подошёл к парню и присел перед ним на корточки. Лунный свет, пробивающийся в комнату через окно, ровно лежал на впалых щеках и приоткрытых губах блондина, а утренние золотистые пряди сейчас отливали серебром. Томас будто стоял в лучшей галерее мира и смотрел на картину, казалось, дотронься и испачкаешь пальцы. Он заворожёно провел ладонью по щеке Ньюта, от прикосновения парень дернулся, но не проснулся. А затем Томас просто проигнорировал просьбу Минхо, он выключил голову. Эдисон наклонился вперёд и оставил невесомый поцелуй на губах, по которым безумно скучал. Осознание собственного поступка пришло слишком поздно и с небольшим страхом учёный покинул комнату. Но все же он ни капельки не жалел о содеянном и диспансер Томас покинул с умиротворенной улыбкой. Сразу после того как дверь закрылась, Ньютон распахнул глаза. Он почему-то боялся шевелиться, боялся потерять ту прекрасную пелену счастья, которая окутала его. Блондин с особым наслаждением провел языком по губам и прикрыл глаза. В памяти вспыхнула картина Томаса. Он сидел на полу без футболки и пытался сложить пазл, детали которого были разбросаны по всей комнате. Не удивительно, что у брюнета ничего не получалось. Он безуспешно прикладывал каждую деталь к уже сложенным, но ни одна из них не подходила. Томас что-то говорил, но Ньют не мог разобрать что именно. Он слышал лишь его голос, тот самый голос, который говорил во дворе, когда они с Терезой там лежали на пледе, и на верхних этажах ПОРОКа, когда Ньюта поймал солдат. Блондин сидел на кресле и держал какой-то напиток в руке. Он поднес стакан ко рту и немного отпил. Ни вкуса, ни запаха Ньют не почувствовал. Ньютон поднял глаза на надутого и возмущенного парня. Он что-то говорил. Блондин сжал края простыни в руках и напрягся. Он должен вспомнить, что говорит Томми. Томас вновь произнес ту же фразу. А потом ещё и ещё. Ньют будто смотрел фильм и постоянно воспроизводил этот момент, заставляя Томаса вновь и вновь произносить одну и ту же фразу. Пока, наконец, в голове Ньютона не прозвучало: «Я учёный, неужели я не могу собрать пазл!». А после Ньют услышал свой тихий смех. Эдисон поднялся на ноги и как-то хитро улыбнулся. Он в несколько шагов оказался рядом с возлюбленным и встал на колени, чтобы их лица были на одном уровне. Стоило Ньютону поддаться вперёд и соединить их губы, как приступ боли вновь вернул его из воспоминаний в реальность. Блондин согнулся пополам на кровати и схватился за голову, крик дикой боли заставил стены задрожать. Парень с силой притянул голову к груди и зажмурил глаза, все мышцы напряглись, а по телу туда-сюда ходили электрические импульсы, заставляющие блондина ерзать на кровати, сбивая простыню в один большом ком. Как только боль стихла, Ньют замолчал и перестал шевелиться. Он громко дышал и пытался восстановить дыхание. Пусть это было не самое приятное чувство, если не сказать самое ужасное, но оно того стоило. Теперь Ньют был уверен, что их с Томасом связывает нечто большее, чем просто «ты один из пациентов, стоящих на учете». И если Ньютон после всего этого все же смог заснуть, то Томас бесцельно бродил по квартире всю ночь, постоянно вспоминая вкус недавнего поцелуя.