Я не помню тебя

Утро для Томаса тянулось невероятно медленно, казалось сама планета начала медленнее вращаться вокруг солнца. И чайник как-то долго закипал и кофе никак не хотел растворяться в воде. Эдисон покинул дом на двадцать минут раньше обычного. Ни Терезы, ни Уинстона в ПОРОКе ещё не было. Томас прошёл в диспансер и мимолетно заглянул в комнату блондина. Тот тихо спал на кровати. Ученый больше не мог позволить себе вчерашней слабости, поэтому, закрыв дверь, ушёл подальше. Он поднялся на пять этажей вверх и зашёл в пустой кабинет для собраний. Томас уже начал засыпать на кресле, когда в помещение зашла Пейдж с Келли. - Томас? – удивилась Ава. - Доброе утро, - тихо поприветствовал коллег парень. Через некоторое время в кабинет зашли Тереза с Уинстоном. Девушка поздоровалась с другом и поинтересовалась, спал ли сегодня брюнет, потому как его внешний вид явно говорил об обратном. На слова подруги Томас лишь усмехнулся. - Уинстон, прошу тебя, просто ответь это оно? – прерывая все разговоры, спросила канцлер. – Это лекарство? - К сожалению, нет. Эдисон как-то грустно усмехнулся. На что он вообще рассчитывал? Лекарства нет. Уже давно пора было смириться и, отталкиваясь от этой мысли, идти дальше. Томас вдруг дал себе мысленно пощечину. Ньюту бы не понравилось, что в голове Томаса существуют такие мысли. - Но, - продолжил Черчилль, - это большой успех. Руперт или объект Р3 избавился от внешних признаков заражения. Личность и его рассудок, если так можно выразиться, нам вернуть не удалось. Агрессия полностью сменилась апатией. Это что-то похожее на тяжёлую депрессию, возможно, это состояние - результат болезни. Ведь он все помнит, помнит, как убивал и ел людей, вероятно, именно эта память развила депрессию. Не каждый способен справиться с ответственностью за прошлые действия. - Ты хочешь сказать, что он просто в депрессии? И способен мыслить как человек? – нахмурился Томас. - Это лишь предположение. Надежду в груди Эдисона эти слова не возродили. Он уже устал глупо надеяться, а затем раз за разом разочаровываться. Устал каждый раз находить в своей работе ошибки, влекущие за собой смерть, пусть и шизов, которые одной ногой в безумии, но смерть. - Получается, мы имеем две теории, - решил подытожить учёный, чтобы мысли в его голове разложились по полочкам. – Либо, эта сыворотка возвращает шизам человеческий образ и полностью лишает чувств, либо это лекарство с обоснованными вытекающими последствиями. - Верно. Эдисон снял очки и почесал глаза. - Если это лекарство, - подала голос Агнес, - то Руперта надо лечить от депрессии? Уинстон уверенно кивнул. Это была всего лишь гипотеза – маленькое предположение – не подкрепленное никакими весомыми доказательствами, но Уинс уже был готов прыгать от радости. Они наконец-то сошли с мёртвой точки, наконец-то появилась опора, от которой можно оттолкнуться. - Это все нужно проверить, - уверенно заявила Пейдж. – Сейчас это просто слова. - Надо ввести сыворотку одному из пациентов с барьером и проследить за реакцией, - как-то громко сказал Уинс. – И попробовать вывести Р3 из, так называемой, депрессии. - А что если поставить ему барьер? Нет памяти – нет депрессии, - резко сказал брюнет. Эта мысль так быстро появилась в его голове, что парень испугался, вдруг не успеет сказать её вслух. - А это идея, - покивал головой Уинстон. - Хорошо, Тереза найдёшь добровольца для эксперимента, а объекту Р3 поставить барьер. Посмотрим, что из этого получится, - раздала указания Пейдж. После этого собрание завершилось и все разошлись по своим рабочим местам. - Уинс, - позвал друга Томас, - могу я посмотреть результаты анализов Руперта? Врач с широкой улыбкой кивнул и передал Томасу некоторые бумаги, а затем с воодушевлённым: «это оно, Томас, я чувствую» ушёл прочь. Голова Томаса сегодня явно не была настроена на работу, парню хотелось только двух вещей: спать и Ньюта, Ньюта особенно. Его наверняка ждали в кабинете Уинстона, ведь там сейчас стирали память Руперту, но Эдисон просто сидели во дворе диспансера и разглядывал небо. Здесь было спокойно и безлюдно. То, что нужно. Он чувствовал себя сейчас непутевым поваром, который только что приготовил лучшее блюдо на свете и ушёл к себе в комнату, даже не думая помыть использованную посуду. Томас будто сказал всем: вот вам сыворотка, я свою часть сделал, теперь ваш черед. Почему вирус скрывался у Ньюта два года? Этот вопрос молнией пронзил пустую голову. Томас откинул голову назад и закрыл глаза. У Ньюта с первых минут все было не как у всех и Том это понимал. И его это пугало. Да, парень убеждал всех и себя, в первую очередь, что состояние возлюбленного в пределах нормы, но это было далеко не так. Вирус сначала спал два года, а затем начал властвовать в голове блондина с невероятной скоростью. Ни у кого кожа не гнила так быстро. А потом ещё эти головные боли. Да и вообще, почему именно сейчас? Не через месяц или год, а сейчас. Эдисон сделал глубокий вдох. - Что делаешь? – неожиданно спросили рядом. Томас нехотя посмотрел на Терезу, которая присела на лавку. - Думаю. - Слишком много думаешь, - она уперлась руками в сиденье и окинула взглядом пустой двор. –Расслабься, мы сделали шаг вперёд. Над чем ты задумался? Расскажи, может, я помогу. - Мне бы больше помогло, если бы мой парень сидел рядом, - грустно усмехнулся Томас. Кажется, он уже говорил так кому-то, но вспоминать сейчас не хотелось, поэтому парень откинул эти мысли. - Так шаг, который мы сделали, и ведет тебя к Ньюту, - девушка провела ладонью по волосам друга против роста волос, на что Томас повёл плечами от побежавших по телу мурашек. - Тереза, - уклоняясь от руки подруги, прошипел парень. Агнес резко встала с лавочки и протянула Томасу руку. - Пойдём, пожуем чего-нибудь, - заманчиво проговорила она. Эдисон кивнул головой, но больше себе и тому, что творилось в его голове, чем подруге и принял протянутую руку. Ньюту, стоявшему возле входа во двор, потребовалась секунда на то, что бы спрятаться за ближайшим углом. Друзья сидели в столовой уже, наверное, часа четыре и разговор не прекращался ни на минуту. О чем они говори? Да, обо всем на свете. Они вспомнили прошлое и придумали возможное будущее, поговорили о настоящем, о пугающем и радостном, о грустном и веселом. И прервал их только появившийся рядом возмущённый Черчилль. - Вам совсем не интересно? – крикнул на всю столовую он, чем привлек к себе внимание всех присутствующих. Скомкано извинившись, Уинстон, продолжая испепелять друзей взглядом, сел рядом с Томасом. - Давай так, да или нет? – скучно спросила Агнес. Кажется, все эти мысли и разговоры о лекарстве наскучили и Терезе. Да, они все также искали спасительную сыворотку, но делали это слишком долго, и отсутствие хоть каких-то результатов тоже лишало всякого задора. - Нет, - ответил Уинс. Он встал и подошёл к столу, где налил себе самый крепкий и горький кофе, который только имелся в их столовой, а затем вернулся на место рядом с Томом. - Агрессия вернулась, внешний вид остался прежний, биопсия показала наличие вируса в своей активной и самой цветущей фазе. Это просто шиз с лицом человека. - Теперь моя очередь, да? – спросила Агнес. - Да, на самом деле, думаю, пациенты будут рады избавить от таких явных признаков наличия вируса. Вроде, когда ты выглядишь, как человек, значит, ты и есть человек, - пожал плечами врач. Попрощавшись друг с другом, друзья разошлись по своим рабочим местам. Эдисон, взяв со своего стола бумаги по составу сыворотки, вновь отправился во двор. Здесь легче думалось. Он сел за стол и положил бумаги перед собой. Вокруг учёный не смотрел, поэтому совсем не заметил блондина, копавшегося в земле. Ньюту надоело смотреть на умирающие в тесноте цветы, поэтому он, как и планировал в первый день после стёрки, занялся их пересадкой. Это занятие отвлекало от головной боли и постоянных несвязанных и размытых картинок прошлого, появляющихся в голове. Вошедшего Томаса, Ньют заметил сразу. Он казался таким разбитым и уставшим, что Ньютону захотелось заключить его в объятия и не отпускать, пока брюнету не станет лучше. Все названия и формулы плыли перед глазами. Они смешивались в один большой ком неразберихи, будто текст был написан на незнакомом для Томаса языке. Эдисон положил очки на стол и от безысходности закрыл лицо руками. - Лекарство есть, Томми. Даже если ты в это не веришь, в это верю я, - услышал брюнет родной голос. Ньют осторожно присел рядом. Эдисон медленно отодвинул руки от лица и посмотрел на блондина. Все это казалось сном. Самым прекрасным сном. - Ты же говорил, что тебе поможет, если я буду просто сидеть рядом, - вновь подал голос Ньют. Его голос отразился эхом в голове. Разум Томаса был настолько затуманен, что ему потребовалось время, чтобы поверить в действительность происходящего. - Ты помнишь меня? – прохрипел не своим голосом учёный. Ньютон нерешительно кивнул. - Частично, - через секунду добавил он. Тот кисель что был у Томаса вместо мозгов сейчас никак не мог понять, что нужно делать и что от него ждут. Эдисон просто, не моргая, смотрел на возлюбленного с приоткрытым ртом. Через минуту Ньютон легко дотронулся до руки брюнета, чем вывел его из оцепенения. - Ньют? – глупо спросил Том. Но блондин, как и всегда, вошел в положение другого человека, воздержавшись от ненужных шуток или подколов, утвердительно кивнул. - Можно, я обниму тебя? Ньют на секунду застыл. Насколько же эта ситуация сломала Томаса раз он просит разрешения, чтобы обнять парня? Ньютон подвинулся ближе к брюнету и лёгким движением руки уложил голову парня к себе на плечо, а второй рукой крепко прижал к себе. Эдисон лишь поддался манипуляциям блондина. Он прикрыл глаза и вдохнул. Запах Ньюта сводил с ума, весь мир сузился до размера плеча возлюбленного. Том впервые за долгое время почувствовал облегчение, его плечи опустились, а конечности расслабились. Ньютон пропустил тёмные пряди между пальцами и что-то прошептал, но Томас сейчас был не способен слышать, видеть или думать. Он просто прятал нос в изгибе шеи и наслаждался. Неосознанно его губы коснулись нежной кожи и Эдисон будто проснулся. - Прости, - он резко отпрянул от парня и как-то виновато посмотрел на него, - прости, я не хотел. Я прос… Ньютон накрыл губы брюнета, тем самым прерывая его извинения. Том боялся пошевелиться и боялся отвечать на поцелуй, его руки лежали на собственных коленях, а ладони сжимались в кулаки. Ньютон, не прерывая поцелуй, если можно это так назвать, уложил обе руки парня к себе на талию и обнял его за шею, прижимаясь ближе. Блондин провел языком по неподвижной нижней губе Томаса, но ответа на это не последовало. Эдисон как статуя держал руки строго на том месте, куда их уложил блондин, глаза его были открыты, но он явно ничего не видел. Ньют посмотрел на парня и больно ущипнул за руку, а когда Том приоткрыл рот, вновь соединил их губы. Сначала Эдисон удивился и даже что-то промычал, но после лишь ответил на поцелуй. Он так крепко сжимал талию блондина, что Ньют всерьёз задумался о сохранении целостности своих ребер. Туман в голове брюнета рассеялся, в него будто вновь вдохнули жизнь. Ту самую, которой так не хватало все это время. Время без Ньюта. Когда поцелуй все же пришлось разорвать, Томас улыбнулся самой радостной и довольной улыбкой, на которую только был способен. В ответ он увидел не менее широкую улыбку. - Ньют, - брюнет нежно провел рукой по лицу возлюбленного, - Ньют, я так скучал, - он провел носом по щеке. – Мне так тебя не хватало. От пристального взгляда Эдисона блондин немного поежился. А Томас с таким упоением разглядывал родное лицо, которое находился в нескольких несчастных сантиметрах. Когда их глаза встретились, Том заметил несколько смущенный и бегающий взгляд блондина. Ему было неловко, но большого дискомфорта блондин не испытывал. Эдисон же будто проснулся от слишком долго сна. Тело немного ломило и мысли путались, но это лишь доставляло удовольствие. Но секунду спустя Томас отдалился от парня и быстро захлопал густыми ресницами. - Ты сломал барьер? – спросил он, немного повысив голос. - Как быстро меняется твоё настроение, - усмехнулся блондин. – Я не знаю, может и сломал. Как мне это понять? - Ты помнишь все, что произошло за эти два года? - Ну не все, но многое, - протянул гласные парень. – Я помню тебя. Эдисон поддался немного вперёд и с замиранием сердца одними губами прошептал: «меня?». - Да, помню, что мы общались, но сейчас-то я пониманию, что мы очень близко общались, - на бледных щеках появился небольшой румянец, но отвести взгляд в сторону, чтобы это скрыть, блондин был не в силах. - Мы встречаемся два года. - Значит, ты мой парень? – Томас кивнул. – Здорово, ты красивый. Губы Эдисона вновь расплылись в самой счастливой улыбке. Он прижался к парню так близко, как мог и зарылся руками в волосы. Эти объятия так успокаивали и придавали сил. Будто до этого момента Томас бродил по пустыне уже неделю и все, что было перед глазами это нескончаемый песок и вот, когда парень уже лёг на землю, чтобы умереть, появился Ньют, его спасение, его желанная фляга с водой и облако, которое наконец-то закрыло это палящее солнце. - И что теперь? – спросил Ньют. - Я бы поцеловал тебя ещё раз, - не успел Томас толком закончить фразу, как его желание было исполнено. Немного несмелые прикосновения рук к собственной коже сводили с ума. И Томас вообще не понимал откуда у него такая выдержка, что бы сопротивляться желанию придавить Ньюта к этой лавочке собственным телом и, наконец, избавить от одежды. Томас упорно держал руки на талии и не позволял себе опускать их ниже или запускать под кофту, а вот Ньют давал своим рукам волю, исследуя шею, плечи и руки парня. А затем в миг Ньют разорвал поцелуй и болезненно зашипел, хватался за голову. Боль не была такой сильной как раньше и продлилась намного меньше. После того как приступ закончился, блондин залился краской и опустил взгляд в пол. - Что такое? – взволнованно спросил Эдисон. - Я вспомнил, - прошептал Ньютон, ещё больше стушевавшись. - Что вспомнил? - Наше… - Ньют замолчал. И любой другой человек давно бы понял, что именно вспомнилось блондину, но Томас лишь наивно хлопал глазами, его мысли понеслись в сторону признаний. Брюнету казалось, что Ньют вспомнил, как они признавался друг другу в любви или как разговаривали вечерами. – Одну из наших ночей, - он произнес это тихо и скомкано, еле открывая рот. «Оу» послышалось со стороны Томаса. - И кто сверху? Ты или я? – брюнет будто расцвел, казалось, его эта новость очень обрадовала. - Я, - Ньют отважился посмотреть Тому в глаза и увидел в них дьявольские огонечки, которые, не жалея, сжигали Ньюта, оставляя лишь горстку пепла на этой белой лавочке. Эдисон положил руку на колено парня и приблизился к губам. Он вновь ощутил прикосновение мягких губ и… - ТОМАС, - прокричала Тереза, стоявшая у входа во двор, - ты что делаешь? Оба парня незамедлительно посмотрели на девушку, которая скручивала папку в трубу. На её лице читалась смесь шока и гнева, Агнес буквально кипела как чайник. - Я убью тебя, - прошипела сквозь зубы она и резко побежала в направлении парней. У Томаса сработал инстинкт самосохранения и он одним прыжком перелетел через стол. - Тереза, послушай, ты все неправильно поняла… - То есть ты не целовал Ньюта только что? Девушка обогнула лавочку и стол, но Томас, сделав тоже самое, вновь оказался напротив Агнес. - Целовал, но, - Тереза смогла ловко забраться на лавку и ударить друга папкой по плечу, - ай, - вскрикнул Эдисон, - Тереза, пожалуйста. Ньют наблюдал за перепалкой друзей и счастливо улыбался, кажется, они с самого знакомства только так и решают споры. - Пожалуйста что? Простить тебя за твою глупость. Нет, Том, это у тебя хроническое, - замахиваясь, говорила врач. – Это не лечится. Она промахнулась и лишь рассекла самодельным оружием воздух. Эдисон ловко уходил от погони, он бегал по всему двору, резко разворачиваясь или перепрыгивая через немногочисленные препятствия. - Тереза, ты же врач, а я учёный, - тяжело дыша, говорил Том. – Не подо… - Вот именно учёный, - акцентировала девушка, – должен вести себя соответственно, а не с поцелуями лезть. Агнес удалось загнать брюнета в угол, из которого ему не удастся выбрать. И когда Агнес уже занесла руку, чтобы нанести свой следующий удар, Том закричал. - Ньют помнит, - Тереза замерла, - помнит меня. Врач повернулась к смеющемуся блондину и вопросительно взглянула на него, на что Ньютон положительно покачал головой. Блондин распахнул руки в стороны, приглашая девушку в дружеские объятия. Лицо Агнес озарила широкая улыбка и она, подбежав к другу, прыгнула в объятия. Эдисон выбрался из угла и подошёл к столу. - На самом деле это очень плохо, - оторвавшись от Ньюта, проговорила Тереза. – Нужно ставить новый барьер. Ты все вспомнил? - Нет, только какие-то отрывки. - Покажи руку, - попросила врач. Ньют закатил рукав и покрутил рукой. Черные вены дошли до ладони и покрывали всю её тыльную сторону. - А сними кофту, - нахмурился Томас. Как он мог не заметить этих чёрных вен? Ньют послушно избавился от верхнего предмета одежды и с ужасом осмотрел собственную грудь. На груди и животе местами были заметны черные вены под бледной кожей, а также небольшие тёмные пятна. - Медлить нельзя, - отошла от увиденного Агнес, - нужно поставить барьер прямо сейчас. - А разве второй бартер не опасен? – боязливо спросил блондин. - Не опаснее вируса, - ответил Томас, взяв руку парня в свою. – Барьер может навсегда стереть воспоминания, но это ничто по сравнению с вирусом. Ньют нехотя или даже печально покивал головой. Агнес выпрямилась и сказала друзьям следовать за ней. Они вместе нашли Черчилля и вкратце объяснили ситуацию. Уинстон согласился, что действовать нужно быстро, поэтому друзья сразу же отправились на стёрку. - Ньют, а почему ты вдруг начал вспоминать? – спросил Уинс, подготавливая оборудование. Ньютон многозначительно посмотрел на Эдисона. - Просто, кто-то решил меня на ночь поцеловать, - ухмыльнулся он. - Черт, - выругался Том. – Ты не спал? – ответом послужило качание головы из стороны в сторону. – Идиот, - разочарованно провыл брюнет, ударяя себя по лбу. - Не зря я тебя ударила, - подытожила Тереза. Блондин поочередно обнял всех друзей. - Не будь таким любопытным, - прошептал Черчилль. - Да, это верно, и не ройся в голове, не пытайся вспомнить, - поддержала врача Агнес. Ньютон рассмеялся, понятно, что он забудет все эти напутствия и вновь будет тем парней, который хочет вспомнить все. А затем Ньюта заключили в объятия самые любимые руки, он обнял Томаса в ответ. - Прости, я дурак, - шептал Томас на ухо Ньютону, зарываясь носом в светлые волосы. – Я обещаю, что буду держаться на расстоянии. Невесомый поцелуй в щёку уничтожил все слова, что были в голове Томаса. Он тут целую речь придумал, но стоило возлюбленному немного его отвлечь, как все мысли растворились и Томас понял, что это ещё одно прощание. Он посмотрел в карие глаза и слабо улыбнулся. Второй раз намного тяжелее первого, тогда Том не знал, что будет настолько трудно, а сейчас прекрасно знает, какого это жить без Ньюта, знает, насколько зависим от парня. Если бы Ньют не коснулся плеча брюнета и не вовлек бы его в поцелуй, Томас, наверное, так и стоял бы погруженный в свои мысли. Это так невероятно растворяться в другом человеке, не думать ни о чем кроме его руку в собственных волосах, не замечать смущенные взгляды друзей. Эдисон зажмурился. Это поцелуй доставлял боль, Томасу физически больно было прикасаться к губам блондина. И парень был уверен, что закричит во все горло, когда придётся отпустить Ньюта на это чертово кресло. - И как вы вообще ещё не занялись сексом? – прошел по кабинету голос Уинстона. - Было бы немного больше времени, - ответил Томас. Ньютон тут же покрылся предательским румянцем и потупил взгляд в пол. Они все же расцепили объятия. Ньютон приземлился на кресло и последний раз посмотрел на брюнета, пока ещё помнит его, пусть смутно, но помнит. Лекарство введено – память стерта. Эдисон не смог смотреть на лежащего без сознания Ньюта, он развернулся и покинул комнату. Тереза последовала за другом. - Том, - позвала она. Эдисон мерил коридор шагами, его руки тряслись от сильного нервного напряжения. - Ну почему, Тереза? – выпалил брюнет. – Почему это так больно? Агнес нерешительно подошла ближе и медленно притянула Томаса к себе. - Мне так жаль, что тебе приходится проходить через все это, - начала говорить она. – Я понимаю, что это сложно и будь мы с Минхо на вашем месте, я бы тоже целовала его ночью, - Тереза почувствовала, как напряженные плечи друга опускаются, а сам Том расслабляется. – И ты справишься с этим, я верю в тебя. И Ньют верит. - Я не хочу здесь больше находиться, - выдохнул Том. – Лучше пойду домой. - Конечно, - согласилась Тереза. – Может, переночуешь сегодня у нас? Эдисон через секунду раздумий кивнул. На предложение девушки сопроводить парня, Томас отказался. - Позаботься о нем, пожалуйста, - прошептал парень, смотря прямо в глаза девушки. - Обещаю, - кивнула девушка. – Ключи в моем кабинете на столе. Единственной мечтой Эдисона сейчас было скрыться от всего этого мира в пустой квартире друзей. Он даже не зашёл в свой кабинет, чтобы оставить там халат. Быстро шагая по улице, Томас не поднимал головы. Он перебирал ключи от дома Терезы в руке и пытался сосредоточиться на звуке, который они издавали. Открыв дверь, Эдисон прошёл в квартиру и закрыл её обратно. Когда он последний раз здесь был? Кажется, что сто лет прошло, хотя на самом деле всего около двух недель. Но какие были эти недели? Слишком много произошло. Томас подумал, что выпьет горячего чая и ляжет спать, чтобы сон избавил его от необходимости нахождения в этом мире, но, открыв холодильник, брюнет понял, что очень голоден. Уничтожив некоторые запасы продуктов друзей, Томас принял душ. И почему-то эти обыденные действия отняли слишком много сил, поэтому максимум на что сейчас был способен брюнет это лечь на диван и накрыться одеялом. Он моментально потерял связь с реальностью и заснул. Минхо вернулся домой за час до комендантского часа. Дверь была закрыта на ключ и это удивило парня. Неужели Тереза ещё не пришла? Это могло означать только непредвиденную ситуацию. Янг переоделся и не сразу заметил спящего на диване Томаса. Он подошёл ближе и посмотрел на немного нахмуренного друга. Минхо тихо, чтобы не разбудить Тома, прошёл на кухню и закрыл за собой дверь. После сигнала комендантского часа волнение пробралось в сердце корейца. Почему Тереза так задерживается на работе? Он сидел за столом и нервно постукивал по поверхности пальцами. Спустя десять минут его терпение закончилось. Янг тихо вышел из дома и направился к зданию ПОРОКа. Тереза, опустив голову на руки, сидела за своим рабочим столом, когда в ее кабинет вошел Минхо. - Тер, ты чего тут сидишь? – спросил парень. Он подошёл к девушке и сел на край стола. Тереза немного вздрогнула, услышав голос, но быстро поняла, кому он принадлежит и улыбнулась. Она встала со стула и подошла вплотную к возлюбленному. Минхо провел рукой по её щеке и убрал прядь волос за ухо. - Что-то случилось? – обеспокоенно спросил он. Агнес положительно кивнула. Минхо хотел задать свой следующий вопрос, но увидел слезы, скатывающиеся по лицу девушка. - Терри, - Янг взял руки девушки в свои и поцеловал. Он усадил врача на стол и крепко прижал к себе. - Что такое, Терри? Парень чувствовал, как футболка на его плече промокает от слез Терезы, слышал, как она тяжело всхлипывает. Девушка будто уменьшилась и казалась сейчас совсем маленькой девочкой по сравнению с таким большим Минхо. Все её тело тряслось. Янг все крепче сжимал в кулаках её белоснежный халат и старался освободить голову от всех мыслей, потому что предположений по поводу причины таких слез возлюбленной было много и каждая следующая хуже предыдущей. Минхо успокаивающе гладил спину и голову девушки, постоянно повторяя, что все хорошо, что не надо так плакать, что все наладится, хотя он совсем не понимал, о чем вообще говорит. Спустя некоторое время Тереза перестала дрожать и так громко всхлипывать. Он вытерла рукавом немного опухшие глаза и отпустила Минхо, которого все это время сильно прижимала к себе. Янг молчал. Ждал, когда Агнес сама все расскажет. И она рассказала. Все от начала до конца. - Как Том? – спросила Тереза, после того как закончила свое повествование. - Он спал, когда я уходил. - Я бы тоже с радостью сейчас легла спать. Недолго думая, они покинули здание и отправились домой. На диване по-прежнему спал Томас, а на столе стояла чашка чая, которую не допил Минхо. Тереза уснула, как только голова её коснулась подушки. А вот Минхо потребовалось ещё немного времени, чтобы разложить всю полученную информацию по полочкам.