"Мир другими глазами"

В самом укромном и тихом места дворцового сада, на ветвях старого и могучего дуба, сидела златовласая и сладкоголосая венецианская нимфа. Невероятно голубые глаза были задумчивы и печальны, порочно- алые чувственные губа сжаты в узкую линию. Ее точенное и до невозможности желанное тело, было лишь прикрыто длинной и большой футболкой, острые соски призывающее стояли и налитые груди томно вздымались. Бесконечно длинные, изящные ноги по-детски крутились, а упругую попку лишь прикрывали черные, кружевные стринги. С отрешенностью держа маленькими ладошками большую бутылку текилы, смачно покуривая сигарету с ментолом. В голове проносился калейдоскоп и вихрь мыслей. Как ей было невыносимо больно видеть, как ее желанный и любимый муж целует Пеллар, с небывалой тоской и нежностью, одного короля ей мало, как он весь дрожит от желания большего и как она с ним податливо! Как в этот миг ее сердце рухнуло и разбилось на множество осколков, которые словно ядовитые стрелы отравляли душу. И почему, когда она видит невероятные глаза Зоя, и чувствует его аромат, так судорожно дрожат колени и внизу все опаляет жаром, такого невероятного влечения не было даже к мужу! Это же неправильно и это любимый муж, ее близкой подруги, которая кажется темной лошадкой и больше знает, чем нужно. Почему Ятен напоминает старую ностальгию и словно он замена чего-то, но вновь хочется ощутить себя милой Минако, и окунуться в межгалактическую интрижку, этот хвост и эти пронзительные изумруды… Ссора с Куном, которая была несколько часов назад, душила и делало невероятную боль. Он не слышит ее, не понимает и не хочет понимать и последние слова не выходят из головы. — Венера, золотая моя, это был минутный прорыв прошлого, еще до знакомства с тобой, — мягко и отрешенно говорил ее любимый северный король. — То ее трахает король, как последнюю блядь и предает она свою королеву, то секс втроем с сукой Мичиру, так еще она течет на моего мужа, — на что получила пощёчину, из глаз потекли слезы огромными каплями и увидев в глазах лишь сожаление…от чего сердце умирало. — Не говори, так о ней! Ты не знаешь ее судьбы! — кричал он. — Ну иди и отбей ее у короля, у вас видимо у всех землян -измена и секс со всеми подряд нормально! — выплеснула я со слезами на глазах. — Что ты помнишь о прошлом, скажи мне, умоляю, — в его серых глазах было невероятно много боли и тоски, сильные и горячие руки сжимали тонкие и хрупкие плечи. -Что, я верховная и всегда служила Селене, и ее дочери. Что любила тебя и была с тобой помолвлена, как и твой король и моя королева, и случилась погибель, — отвечала я, не понимая, что происходит. — Проблема, что больше половины воспоминаний исковерканы и что суть мы не помним, и как озарение придет, боюсь весь мир будущего и прошлого изменится на всегда, и это будет наш личный ад, принять всю правду и весь иллюзорный мир рухнет, — говорил он глухо и тихо, мягко поглаживая меня по щеке и целомудренно целуя в висок, оставив меня, лишь запаха мороза после телепортации. Из воспоминаний меня вывел знакомый аромат парфюма, в пересмешку с кедром, пачули и апельсином, пронзительные зеленые глаза пожирали меня плотоядным и восхищенном взглядом. Одним ловким прыжком, он оказался рядом. Ему не нужно было приглашение, с невероятным трепетом перебирал золото моих волос и с обожанием вдыхая их, они, как всегда, пахли медом и ягодами. От него тоже веяло алкоголем, он лихорадочно смотрел на меня и видела, как с каким огнем хочет меня, Кун всегда смотрел более сдержанно и не так откровенною. Мы оба молчали и смотрели друг на друга. Его изящные и прохладные пальцы коснулись моей шеи и ненавязчиво опускаясь вниз, проводя кончиком пальцев по моему твердому соску, что не произвольно прост нала, на мой вздох, мои груди стали мять и умело массировать, что внизу живота отдалось голодом и негой. Его мягкие губы жадно и сладко покрывали мою шею долгими поцелуями, от чего невероятно сносило крышу, он знал прекрасно мое тело, то ли соскучилась то ли ссора то ли алкоголь, но невыносимо сильно хочу. — Ятен, чего ты хочешь, — невероятно тихо и мягко прошептала я, на его контурных губах играла мягкая и нежная улыбка, проводя кончиками пальцев, так невесомо и нежно моих скул. — Тебя хочу. Скучаю сильно, — в этот миг тыльной стороной ладони провел по моему плоскому животу, сжимая сильнее мои чувствительные соски, срывая попутно мою футболку, неистово и жарко впиваясь поцелуем, сносящим крышу и безумно страстным, и глубоким, меня давно не целовали с таким желанием, а еще я считаюсь одной из главных красавиц млечного пути и желанной королевой, но увы меня так яростно муж не желает. Не понимая. Как я оказалась сверху на нем, чувствуя как его до предела возбужденный член упирался через ткань трусиков к моему клитору, от острого желания не могла в силах терпеть, его прохладные пальцы скользнули под белье проводя моим разгорячённым и влажным губам, ненавязчиво и очень изнывающее дразня мой пульсирующий клитор, с каждой секундой набирая обороты и уже трахали мое горячее лоно умелыми и наглыми пальцами, то мой стон срывался на крик и смазка стекала под бедрам. Его порочные и горячие губы жадно целовали мои ключицы и шею, обсасывая с невероятных наслаждений мои груди, свободная рука гладила по обнаженной спине, периодично сжимая мои ягодицы. — Венера, ты такая голодная, в принципе ты всегда была ненасытная в постели и обожала, как тебя долго трахают в разных позах, — шептал на грани возбуждения зеленоглазый демон, что с ловкостью рук направила его твердый и длинный член в свое лоно, до полного основания, так глубоко и яростно, чтобы ловить эти долгожданные оргазмы и неповторимый экстаз. Я скакала на нем как неугомонная и голодная кошка, не отрываясь от его губ в диком и таком безумно сносящем голову поцелуе. Почему-то меня накрыло дежавю, этот длинный и непослушный хвост, пронизывающие зеленые глаза, наполненные восхищением и трепетом, и обожанием, бешенным желанием и страстью, и эти нотки хрипотцы в голосе, вспышка, серебренное тысячелетие, обрывки полетели волнами. — Моя любимая и моя необыкновенная, золотая звездочка, как я скучал, — этот знакомый голос хрипотцой, запах корицы, бергамота и костра, и невероятные изумруды глаз, смотрели так нежно и так опаляющее, не уже ли Зойсайт смотрел так на меня… — Пламя моей души, дни без тебя как в аду, приходиться строить фальшивую влюбленность в северного генерала, который сходит с ума по Пеллар, но увы ради нашей тайны и плана короля, приходиться играть по сценарию, а так ревную тебя, любовь моя, — с невероятной нежностью и пылкостью, мои губы осыпали его точенные скулы и острый нос и пушистые ресницы, его изящные и крепкие ладони сжимали мою осиную талию, проводя носом по нежной и лебединой шее вдыхая до боли любимый аромат, сильнее прижимая к вековой иве, находящиеся на юпитере, в тот день был праздник, отмечалось 19 летие Литавры, могучей и гордой, безумно прекрасной и справедливой принцессы. — Ты, как всегда, пахнешь медом и цветами, и солнцем, моя сладкая девочка, — жадно целуя мои точенные и острые ключицы, водя тыльной стороной ладони по очертанию груди, от чего внутри трепетали бабочки и невероятная нежность, и огонь к этому непривычному юноше, больше, чем желание и больше, чем влюбленность. — Ты же знаешь, как мне не приятен этот запах водяных лилий, какая она хитрая и как манипулирует, она не хочет замуж за Сапфира, сама знаешь, она вместе с Эндимионом хочет меня в ловушку и всех. Пожалуйста, до последнего не предавай принцессу, я бегу сломя голову, из ее покоев лишь бы не касаться ее, ваша милая и умная принцесса с меркурия, еще то цербер в юбке и та еще фурия! — с нетерпением, он задирает подол золотого платья, проводя тыльной стороной по нежной коже бедра, с трепетом приближаясь лаская мое горячее нутро, сильнее дразня пальцами. По привычке обнажая налитые и пышные груди, с жаром и искушением лаская мои соски, телепортация, мы в заброшенной хижине, на другом конце юпитера, наконец то он сдирает с меня платье, осыпая с жаром и нежностью, каждый миллиметр моего тела. — Хватит, не дразни меня, умоляю поцелуй, — его желанные губы впиваются в мои, сминая их и прикусывая, ловко и возбужденно играя с моим языком, горячие ладони с жадностью сжимают мои узкие бедра. Он всегда любил начинать целовать меня с макушки и заканчивая пяточками. — Раздвинь сильнее свои ножки, покажи всю себя, мой медовый десерт, — горячий и влажный язык с любовью и желанием массирует мои горячие губы и изнывающий клитор, при этом осыпая бедра поцелуями, и проникая все интенсивнее и глубже в мое сходящее с ума лоно. Прелюдия невероятно жарко и горячо, страстные поцелуи со вкусом наслаждения и любви, а когда случился акт и он вошел в меня, он был такой горячий и пульсирующий и невероятно длинный, что от нахлынувшего экстаза, чуть не всхлипнула, хотела его до боли до безумия до крика и слез, сходила с ума по его телу голосу и запаху, каждая встреча была как праздник, каждый поцелуй как глоток воздуха, в его объятиях я чувствовала себя самой любимой и защищенной. — Люблю люблю люблю, моя звездочка, — сквозь мои стоны и протяжные крики любви, он шептал слова о любви вновь припадая с жарком и глубоком поцелуе, желанные и родные губы, которые хотелось вечно целовать и терзать, трогать горячую и атласную кожу, проводя пальцами по рельефному телу и зарываться в медово- о генный непослушный хвост, и тонуть и гореть одновременно в этих глазах. Воспоминание опалило огнем, забывая, где реальность и где сон, меня накрыл безумный и яркий оргазм, то от воображения и от Ятена, но мне было дико стыдно, скакала на одном члене, а кончила с мыслью о другом. -Мина, я же чувствовал тебе было невероятно хорошо, но при этом ты была не тут, вроде моя Венера, а вроде не моя, — шептал в нежную шею девушки Ятен, а ей на тот миг показалось таким все неправильным и горьким и фальшивым, что из невероятно- голубых глаз текли слезы ручьем, все эти навязанные чувства во имя короны короля, в сердце разливалось черное пятно, как теперь делить ложе с мужем. Да она полюбила северного короля, спокойной и нежной любовью, где было больше восхищения и уважения, и надежности, но душа не танцевала первобытный танец на углях, готовая вырвать сердце во имя любви… Их распределили парами на шахматной доске во имя плана и запутанности истории, только в чем подвох, память не давала все ответы на вопросы и пришлось ждать, чтобы вновь поймать кусочек пазла…. — Да, мне так хорошо, не было давно, спасибо тебе… — нежно и мягко коснулась его губ, но ее кисти перехватили крепкие руки. — Мина, я люблю тебя, и приму твой любой выбор, но Кунсайт не тот, кто тебе нужен, я понимаю тебе дали в пару Зойсата, он горячий и пылкий и умеет любить, как впервые и последний раз, он не пара Ами, то есть она ему не пара, не потому что по ней сходит с ума Тайки. Такое ощущение, что половина связей напутали, потому что я вижу, как этот рыжий смотрит на тебя, там что-то такое, что невозможно описать. И ты с ним сильнее робеешь, скажи хоть часть мне, — она чувствовала, что можно доверять. — Ход событий и воспоминаний нарушен, я не знаю где правда, где ложь, я не знаю, во что мне верить и кому служить, прошлое покрыто мраком, и половина союзов фальшивые и навязанные, во имя какой то тайны, которую, я пока что не могу вспомнить, словно на нас была сильная печать, и она начала терять силу спустя тысяча лет, прости, поговорим завтра, я запуталась, — быстро одев футболку и поправим белье, жадно выпить из горла текилу и убежать прочь. Душа горела в агонии, проходя невероятные порывы боли, словно подбили крылья, и дикий зверь царапал нежное и разбитое сердце. И как назло, натыкается в горячую грудь, снова этот запах, снова эти чувства и эмоции накрывают, эти изумрудные глаза, смотрят удивленно, растерянно, глаза бегают по точенной и невероятно желанной фигуре, в них было восхищение и всполохи огня, почему он так сморит, не ожидая ничего, его горячие губы припадают к ее, в ошеломленном и безумном и дико сладком и томящем поцелуе, так невероятно и так горячо, с таким обожанием и наслаждением, не с кем не целовалась, что дрожали колени и сердце отдавало кульбитом и по мраморно коже бегал табун мурашек, что хотелось умереть от восторга и желания — И правда со вкусом земляники, и просто золотая звездочка, — с невероятным трепетом и любовью шептал Зой, не понимая, что с ним происходить, и все его раздражение к ней, была дикая и безумная ревность, все свое влечение объяснял, что он просто мужчина и она безумно красивая женщина. Невероятные эмоции к ней вызывали безумие, ее звонкий и нежный смех с невероятными ямочками, чувственные и алые губы, ее изящные изгибы и невероятно нежная кожа, и тяжесть золота волос, а глаза сами как звезды и топазы, которые светились безусловной любовью к миру с искорками солнца и света. Такая легкая и неугомонная. Словно сладкоголосая, райская птичка. То лидер, отважный и храбрый, и верный. Ее изящные и нежные руки, со всей лаской и трепетом, обнимают его за шею, глаза горят невероятной теплотой, ярче солнца, и желанные губы снова целуют, так податливо и пылко, со невероятной гаммой эмоциями и чувств, с невероятным обожанием и так сладко, хочется их бесконечно терзать и сминать, касаться ее мягкой кожи, содрать эти остатки одежды, вкусить ее вкус и терзать, ее невероятное и идеальное тело, сама любовь, самое сияние. — Это не правильно….Зой, все неправильно, я не хочу предавать мужа, подругу, и ставить под предательство лучшего его друга, ибо тебя, хоть меня к тебе невероятно влечет и схожу с ума, когда ты рядом…и понимаю, что Ятен напомнил тебя, такого же строптивого и острого на язык, при этом преданного и верного к долгу, с гибким умом и невероятной харизмой, эти глаза, этот хвост и телосложение и рост похожи, прости- прости несу чепуху, — она говорила сбивчиво, алые щеки и припухшие губы. — А меня все в тебе раздражало, ибо ты полная противоположность Ами, а с другой, именно та, которую всегда хотел и желал, и искал, сильную и храбрую, прямую и непоколебимую, при этом яркая и неугомонная, и невероятно обаятельная и темпераментная- страстная натура, которая любит весь мир без остатка, не прося ничего взамен. С этим дерьмом и непонятной паутиной прошлого, мы должны найти себя и размотать этот клубок, и спасти короля и королеву, но этом потом, дай мне вновь коснуться тебя и поцеловать тебя, мы не прейдём дальше позволенного, дай мне лишь окунуться в твоем тепле, — и вновь припал к губам, по которым оказывается так сильно скучал и сходил с ума, и самая желанная женщина во вселенной, сейчас в его объятиях. -Увы тысячелетняя магия и приворот, и стирание памяти иссекает, и любовь сильнее, но ничего, я все равно не отдам то, за что так долго боролась… — глаза горели болью и ревностью и пустотой, безумные чувства были сильнее до долга и верности и совести….