Сухость во рту. На неё направлены абсолютно все взгляды в этом зале. Свет на сцене бьёт в глаза, немного ослепляя, позволяя не видеть искрящиеся насмешки и ухмылки. Она твёрдо стоит на ногах, но в душе тайно ждёт подвоха от деревянного пола сцены, будто в любую секунду он может провалиться под ней, и тогда все совместные усилия их команды пойдут Гизмо под хвост. Пока остальные проверяют оборудование, налаживают музыкальные инструменты и настраивают их под себя, она нервно переминается с ноги на ногу, рассматривает деревянные доски, микрофон в своих руках, скользит взглядом по своим голым коленкам и худому животу, не прикрытому топом.
Она немного ёжится от холода. В актовом зале её старой школы всегда было холодно. Или это так веет ненавистью от тех людей, от которых она терпела издевательства целых несколько лет? Кто знает, кто знает… Когда кожа начинает покрываться юркими мурашками, она слегка вздрагивает, чувствуя, как адреналин слабой волной прокатывается с головы до ног. Сзади слышатся тяжёлые шаги. Один из гитаристов встаёт справа, другой — слева. Она смотрит на каждого, получает утвердительные кивки и направляет свой равнодушный взгляд на слушателей. Барабанщик усаживается на свой скрипящий стул, случайно задевает палочкой тарелку. Слышится глухое «Готовы?», и девушка кивает.
Молчание.
Первый удар палочек.
Второй.
Третий.
Она открывает рот, но голос не идёт. Пытается выдавить из себя хотя бы что-то, но вместо тяжёлого скрипа ничего больше не слышно.
Кто-то давит на её шею. Сильно стягивает связки изнутри. Она пытается вздохнуть, но в глазах меркнет, пол, как назло, проваливается под ногами, и её тело улетает за пределы этого мира.
— Гхах! Кха-кха-кха!..
Мира громко кашляет, чувствуя, как сильно что-то давит ей на шею.
«Бля, так это не сон?..»
Спросонья ничего не понятно, а потому девушкой движет паника: она спихивает странный большой комок тяжёлой шерсти и вдыхает полной грудью, как будто только что вынырнула из проруби. Лишь через пару секунд до неё дошло, что это была Рокси — та самая кошка, которую она принесла с собой из заброшенного здания и не захотела кому-либо отдавать. Прошедшее ощущение тепла и мягкой шерсти, сопровождаемое недовольным кошачьим криком, окончательно привело Миру в чувство. Она виновато посмотрела на белую пушистую тушку, которую можно было отчётливо разглядеть даже в темноте, и пожала плечами.
— Ты меня, конечно, извини, но я тебе не лежанка, иди спи в другом месте.
Рокси вновь недовольно промурчала себе под нос что-то на кошачьем, спокойно подошла к приподнятой голове Миры и вальяжно развалилась рядом, опираясь спиной на её тело. Рокси замурчала. Видимо, так она пыталась загладить свою вину. Мира закатила глаза, тяжело вздохнула, откидывая голову обратно на подушку.
— Ладно, блин, живи, балда, — цыкнула и закрыла глаза.
В голову начали приходить мысли, столь сумбурные, что от их присутствия не хотелось спать. Удивительно, она всё-таки согласилась на эту дурацкую авантюру! Никогда в жизни Мира и не могла подумать, что будет когда-нибудь участвовать в этом коррумпированном конкурсе «талантов», когда всё уже предрешено. Да ещё и с людьми, с которыми она бы предпочла никогда в жизни не пересекаться. Никогда
в жизни она не вела себя столь беспечно и торопливо.
Никогда, никогда, никогда… Слишком много этого «никогда» в её жизни.
Но а когда же ещё жить? Девушка всерьёз задумалась над этим. В её жизни и так мало радости, и, кроме негатива, ничего больше не запоминается. Но, возможно, после такого масштабного воспоминания, как её совместное выступление с Салли, с её соулмейтом, и другими ребятами, её жизнь станет чуточку ярче и безбашеннее. Позже она будет вспоминать это с улыбкой на лице, пусть даже если победа вовсе не гарантирована.
Но, вспомнив про Салли, девушка вновь взгрустнула. Как это судьба могла вообще повязать её с таким человеком? Странным и непонятным, хотя… Вроде бы Фишер слишком прост и предстаёт всем как на ладони. Он не какой-то там сложный паззл. Его не нужно годами разгадывать, чтобы наконец раскрыть его, узнать, какой он на самом деле. Он очень прямолинеен, всегда говорит только правду тем, кому он доверяет. Он очень простой.
Не как Мира.
Мира — самый сложнейший шифр на этой планете. Вроде бы мотивы её действий и причины её пессимистичного взгляда на жизнь понятны и, казалось бы, просты, но вот последствия всегда желают оставлять лучшего. К Мире очень трудно пробиться, до неё очень трудно достучаться. Она тоже прямолинейна и честна с окружающими, но всё же… Что-то с ней не так.
И вроде бы такие разные люди, пусть и с небольшими совпадениями в некоторых чертах характера, но всё же. Как судьба могла повязать их вместе? Иногда Мира думает, что ей в пару нужен был человек-энерджайзер — прям такой, как Ларри. Или ещё более энергичный, со своими тараканами в голове. Но было бы ей легко выйти с таким человеком из зоны комфорта? Скорее всего, нет. Наверное, с таким человеком она бы себя чувствовала как с мухой, которую так хочется прибить, а она никак не сможет этого сделать. Вот вроде бы муха ползёт по твоей коже, тебе щекотно и приятно, но всё остальное время она летает вокруг, сбивая с ног твои мысли напрочь, неприятно жужжит и липнет тогда, когда это совсем не нужно.
«Так, всё, — Мира нервно выдохнула и повернулась на бок спиной к Рокси. Та даже и не думала двигаться с места. —
Завтра в школу. А то уже какие-то мухи начинают чудиться…»
***
— Да ну, блять, лучше бы не приходила.
Всё-таки мысли о предстоящей работе вместе с компанией чудил во главе с Салли не давали ей покоя. К тому же, дедлайн был не за горами — до конкурса оставалось две недели. Возможно, к нему бы начали готовиться и раньше, только вот никому он на хер не сдался. Всё равно ведь только проигрыш светит. Мира стояла вокруг одной из парт в кабинете в компании мисс Белл, Салли, Ларри и Эшли. Кассандра и Бенни должны были выступать в качестве черлидерш, поэтому они ушли в небольшой спортивный зал, чтобы готовиться там со всеми. Пока все напряжённо думали над подготовкой к номеру, Мира пыталась не подавать виду, что сильно нервничает. Нервничает, потому что, во-первых, её соулмейт находится буквально в двух шагах от неё, а во-вторых, он постоянно украдкой на неё поглядывал. Девушка изнутри кусала нижний правый уголок губы и пыталась сосредоточиться.
— Мисс Белл, — Эшли решила нарушить затянувшееся молчание, — напомните ещё раз, что от нас требуется?
Молодая учительница вздохнула, качнула головой, отчего её длинное каре цвета блонд взметнулось вслед за ней, и сочувствующим взглядом одарила стоящую напротив Кемпбелл, не теряя при этом ни капли самообладания.
— От вас требуется живое исполнение песни на инструментах на ваш выбор, — она повернула голову к Мире, — а от тебя — спеть.
— Тоже на мой выбор?
— Угу.
Все дружно кивнули и вновь уставились в ровный слой светлой парты. У всех были напряжены лица, и даже Ларри по-настоящему стоял и долго размышлял, что было вообще не в его стиле — думать над такой ерундой. В этот раз тишину нарушил Салли.
— И что же нам играть?
— Мы вообще без понятия, — Эш развела руками. — Весь репертуар, который мы знаем, уже когда-то исполняли, а повторяться по правилам нельзя.
— Реально, — Ларри решил вставить свои пять копеек в общий разговор. — Хорошо, что они ещё не додумались, чтобы обе группы исполняли одну и ту же песню, и жюри бы тогда сравнивали нас.
— Пф-ф-ф, ага, — Эшли фыркнула. — Тогда бы это был бы не конкурс талантов, а конкурс сравнений.
— И даже так мы бы никогда и ни за что не выиграли.
Ребята посмеялись. Мисс Белл наблюдала за ними с каким-то умиротворением и спокойствием. Да уж… Они же не виноваты, что всё везде проплачено. Чему учат детей с детства — непонятно. Что в мире всем правят деньги?
Пока у неё самой в голове крутились не самые приятные мысли, Мира молчала, приложив кулак правой руки к нижней губе. Заметив столь напряжённые думы своей ученицы, мисс Белл вновь обернулась к ней. Блондинистая шевелюра опять взметнулась вслед за её головой.
— А ты над чем думаешь, Мира? Есть идеи?
Компания друзей затихла, и все трое уставились на девушку и на то, как в задумчивости её левая бровь медленно поднималась вверх. Она подняла голову, оглядела ребят, убрала руки за спину, сложив их в замок, и повернулась к учительнице.
— Да, и не одна, — Флорес усмехнулась. И это была не насмешливая усмешка, а вполне себе уверенная и решительная. — Почему бы нам не придумать свою песню?
— Придумать? — мисс Белл искренне удивилась. —
Свою?
— Да, а что такого? — Мира хитрым взглядом обвела всех стоящих за партой. Под воздействием своей гениальной идеи она осмелилась даже взглянуть в глаза своим
давним врагам. — Или в правилах написано, что отсебятина запрещена?
Учительница таращилась на Миру как на пришельца. Действительно, почему так никто не делал?
— Н-нет, — она даже заикнулась, — я знаю правила на зубок ещё со
своих школьных времён, такого условия там точно нет. Да и правила почти никогда не обновлялись…
— Ну, вот и отлично, — девушка быстро и коротко улыбнулась, после чего поправила съехавший с левого плеча конец её белого шарфа. — Одной проблемой меньше.
— И в то же время одной проблемой больше, — Эш поспешила остудить пыл Миры. — Всё-таки сыграть одну песню, которую все знают и которую придумывать уже не надо, это одно, а придумывать новую, так ещё и исполнять её без слов, — это другое. Кто знает, может, это не песня совсем, а так, от балды придуманное что-то на коленке?
— И именно поэтому у меня есть вторая мысль, — Флорес хитро стрельнула глазками, — мы можем совместить два номера в один — и спеть, и сыграть.
Такого точно от Миры никто не ожидал. Ларри присвистнул, медленно и размеренно похлопал в ладоши, Салли одобряюще кивнул, мисс Белл, кажется, впервые за всю неделю просияла, словно новенький хайлайтер.
— Супер! — воскликнула Эшли. — Тогда мы можем приступать!
— Что ж, отлично. Мне нужно будет уточнить у нашего директора, получится ли у нас воплотить идею в жизнь, чтобы уж точно не прошляпиться, — мисс Белл с улыбкой на лице обвела всех присутствующих взглядом. — Теперь осталось распределить обязанности: кто будет сочинять песню, а кто будет делать для неё музыку.
Ларри поднял руку.
— Мы втроём будем заниматься музыкой, а вот песней…
— Я ей займусь, — оперевшись на парту, Мира поддалась чуть вперёд, будто её прибило к ребятам волной ажиотажа и решительности.
— Хорошо, — мисс Белл взяла ключи от кабинета и свой журнал, — тогда все свободны! Завтра я сообщу вам всё по поводу вашей задумки, и тогда надо будет начинать работу.
Мира была счастлива. Серьёзно, она была просто
в восторге от самой себя. Столько идей, столько самодеятельности, столько вовлечённости в процесс… Просто вау! Впервые в жизни ей надо было над чем-то серьёзно думать, над чем-то размышлять, в конце концов, ей было чем заняться вечером после школы, кроме выгула трёх собак, занятий спортом и несчастной готовки. Что-то наконец-то разрушит её однообразную рутину, и это что-то — она
сама!
Домой девушка шла чуть ли не вприпрыжку, пару раз чуть не поскользнувшись на льду.
***
— У меня для вас есть хорошая новость и плохая. С какой начнём?
Перед своим уроком географии, мисс Белл подозвала к себе ребят, за которых была ответственна, и, сжимая в руках связку ключей и журнал, оглядывала каждого из них.
— Давайте с хорошей, — Ларри в нерешительности почесал и без того лохматый затылок.
— Итак, хорошая новость: ваша идея не попадает ни под какие запреты, поэтому можете смело сочинять свои песни.
Ларри и Салли весело заулюлюкали, только вот Эшли и Мира заподозрили что-то неладное. Они переглянулись.
— Погодите-ка,
«песни»? — Эшли в удивлении раскрыла рот. Мира еле сдержалась, чтобы не хлопнуть по её подбородку.
— Плохая новость: выступлений должно быть два, поэтому и песни сочинять нужно две, — мисс Белл угрюмо пожала плечами. — Или, как вариант, можно спеть уже известную песню, а сыграть сочинённую. Чтобы хоть как-то облегчить вам жизнь.
Мира, которая до этого напряжённо молчала, тяжело вздохнула, поджав губы. Все взгляды были устремлены на неё.
— Ну, — Эшли повернулась к ней, — что делать будем?
— По крайней мере, одна сочинённая песня будет у нас в кармане, — Флорес подпёрла рукой подбородок. — Если по срокам мы не уложимся, то за вторую я не возьмусь. Что-нибудь подыщем.
— Хорошо, только вот списки с готовыми песнями нужно будет подать за три дня до начала конкурса, чтобы точно был известен репертуар, — известила своих учеников мисс Белл. — Это делается, чтобы он, не дай Бог, не повторился.
— Всё будет замечательно, не переживайте! — воскликнула откуда-то взявшаяся Кассандра, взявшая Миру за запястье. Ларри вздрогнул и, неловко закашлявшись, отвернулся. — Ну, что, идём? Мне тебе столько всего рассказать надо!
***
— Ого, две песни!
— Угу.
— Это же ведь очень много!
— Угу.
— Тяжело придумать хотя бы одну за две недели, а уж две…
— Угу.
Кассандра перевернулась со спины на живот и, кокетливо скрестив ноги в чулках в воздухе, уставилась на чуть сгорбленную спину подруги. Она с неким восхищением смотрела на неё, такую всю занятую и потрясную… Никогда Касс так не радовалась за вовлечённую в дело Миру. Да и, к тому же, теперь они точно могу называться подругами, а никакими-то там «подругами по несчастью». Кассандра смаковала чувство их взаимной преданности и верности друг другу, будто жевала вечно сладкую жвачку: вязкая, иногда ненадолго прилипала к зубам, но, в отличие от быстро рассасываемой ириски, легко отдиралась и не лезла куда-то в горло. Такой приятный вкус… И даже не хочется выплёвывать.
— Ну, что ты там зависла-то?
Мира цыкнула.
— Да я пытаюсь концовку добить…
— Ого, уже концовку! — вновь удивлённо воскликнула Касс. — Когда это ты успела?
— Вчера, — весьма спокойно ответила ей подруга. — Решила зря время не тратить, а то этим придуркам придётся тогда с музыкой торопиться. Хочется, чтобы всё красиво вышло и качественно.
— Мда-а-а. Две недели — это, конечно, маловато…
— А у вас там как?
Впервые Мира поинтересовалась, что происходит у Коулман, хотя она спросила про их команду, но даже такое проявление внимания заставило девушку трепетать. Её глаза засветились будто две звёздочки.
— Вы уже выучили танец?
— Выучили, ага, — Касс кивнула. — Сейчас просто тренируемся. Ой, а ещё видела бы ты Бенни на сцене!
— Что, — Мира беззлобно хмыкнула, — как корова на льду?
— Нет, как самая изящная стриптизёрша, которая вместо того, чтобы крутиться вокруг шеста, прыгает вместе со всеми.
— Ва-а-а-ау, — фыркнула от смеха, — надеюсь,
ей этот комплимент ты не отвесила.
— Нет, — Касс хитро сверкнула глазками, когда подруга к ней повернулась, — это сделала не я, а физрук…
Девушки заливисто засмеялись. На их хохот в комнату забежала Рокси, а за ней и Флекси — одна из котят Рокси, которого забрала к себе домой Касс. Теперь она всегда брала Флекси с собой, когда шла в гости к Мире, чтобы не оставлять котёнка дома одного, и наоборот. Мама против прибавления не выступала, поскольку дочь уже давно выросла и могла самостоятельно ухаживать за своим питомцем.
— Какой ужас, — заключила Мира, продолжая посмеиваться.
— И не говори, — согласилась с ней Касс. — Но — не поверишь — Бенни оценила комплимент! Теперь то и дело посылает мистеру Блэквуду всякие многозначительные взгляды…
Девушкам всё хиханьки да хаханьки, только вот Мира понимала, что времени на подготовку совсем нет. К вечеру, когда подруга, захватив с собой котёнка, ушла домой, она ещё раз перечитала текст песни и поняла, что это совсем не то. Слишком сыро и непонятно.
На следующий день написала другую песню. Получилось тоже не очень. В голове музыка перекликалась с другой, уже известной песней. Опять выкинула весь исчёрканный лист в мусорку.
И так прошла первая неделя. Мира все выходные посвятила сочинению песни, и она у неё вышла, но всё-таки что-то в ней девушке не нравилось. Как будто она совсем не передавала все те эмоции, которые у неё накопились в душе. Но, кажется, её ждало снисхождение от матушки Судьбы (кажется, впервые за всю её долбанную жизнь).
— Дети, у меня хорошие новости, — завуч проскользнула в класс тихо и незаметно, пока все копошились в своих рюкзаках и доставали учебники. Её голос сразу же заставил всех обратить на неё внимание, даже потерявшего бдительность историка. — Конкурс талантов среди двух школ нашего городка переносится на 22 апреля. И теперь эта дата останется постоянной.
Кажется, будто весь класс вздохнул с облегчением. Мира уж точно. Они с Касс весело переглянулись и счастливо заулыбались.
— Теперь-то ты точно придумаешь что-то стоящее, можно даже не париться! — пропищала Коулман от нахлынувших чувств.
— Ага, пф, «не париться».
Ларри шёл по только что выпавшему хрустящему снегу, закуривая ментоловую сигарету. На волнах нахлынувшей радости Касс решила поделиться своими эмоциями с остальными участниками группы — Эшли, Ларри и Салли. Только вот первым делом она напоролась на штыки Ларри, после чего Эш окинула его спину красноречивым взглядом. Салли шёл посередине рядом с Эшли и, хоть и наблюдал за их диалогом, думал явно о чём-то другом. И Флорес подозревала, о чём именно. Ведь она шла рядом по его правую руку и от скуки слушала все изречения Кассандры.
— Легко сказать. Это ведь не подрыгать задницей под какую-то энергичную музыку.
Все его слова были насквозь пропитаны сарказмом, словно чёрной смолой. Такая липкая и неприятная. Да, та самая, которую обычно кладут на дорогу перед кладкой нового асфальта. Она ещё воняет очень сильно и к одежде прилипает, потом её хрен смоешь. Точно так же слова Ларри прилипают к Касс и не дают ей покоя. Мира прекрасно знает, что подруга крайне обидчива, особенно когда дело касается парней, которые ей
когда-то нравились. Мира поджала губы, чтобы вдруг не ляпнуть ничего лишнего. Пусть она сама с ним разбирается, с этим знатоком тяжёлой работы. Искоса она поймала осуждающий взгляд Салли. Нет, ни в коем случае он не её осуждал, а своего лучшего друга, просто ему было за него неловко и он как будто бы спрашивал у неё разрешения, можно ли вмешаться в зарождающуюся перепалку. Мира быстро покачала головой и так же быстро затрясла рукой.
— Пусть сами разбираются, — шепнула она парню.
Эшли уловила эти слова и специально немного замедлила шаг. Парочка потенциальных соулмейтов поступила так же. Теперь все трое оставались позади на безопасном расстоянии и могли спокойно обсуждать всё происходящее, не боясь быть услышанными.
— И это говорит мне парень, который не может ни один круг нормально пробежать, ни тяжести без вздохов поднимать, — съехидничала Касс. Хоть на её лице и появилась ядовитая улыбка, в душе она всё равно чувствовала себя погано. — Слабак.
— Я? Слабак?! — Ларри поперхнулся дымом тлеющей сигареты.
— Да, ты, — она повернула голову к кашляющему парню. — Я, конечно же, ни в коем случае не умаляю умственный труд, которым занимается
моя лучшая подруга, — Касс специально сделала акцент на этих словах, — и ваш труд над созданием музыки, которым вы,
кстати говоря, так и не начали пока заниматься, но и черлидинг тебе не вальс станцевать.
Ларри остановился и немного нагнулся, опираясь о свои колени. Вся компания, как по команде, тоже остановилась.
— Видимо, в его горло не только дым попал, — пояснила Эш столь долгий и тяжёлый кашель друга. — Бестолочь.
— И не говори, — подхватил Салли.
Касс надменно подошла к Джонсону и слегка наклонилась в его сторону.
— А. Так ты даже вальс танцевать не умеешь, чего уж тут говорить.
И продолжила путь неторопливым шагом, пока Ларри выпрямлялся. Его судорожный кашель закончился. Троица, стоявшая сзади, поравнялась с ним. Салли и Эшли глядели на него с насмешкой, а вот Мира смотрела вслед подруге. Она цокнула языком.
— Моя школа.
Салли и Эшли прыснули от смеха. Только вот Ларри было не весело: он наградил Флорес взглядом затравленной бездомной псины и пнул от злости заснеженную землю под ногами.
— Твоя, твоя, — он не менее злобно фыркнул, — чья же ещё.
И быстрым шагом пошёл вперёд. В этот момент Кассандра развернулась и одарила всех своей улыбкой и весело крикнула:
— Ну, что, вы идёте?
Мимо неё прошагал Ларри, будто взял чей-то след, но не особо торопился. Оставшаяся компания подошла к девушке, которая недоумённо смотрела однокласснику вслед.
— Чего это он?
Все остальные тоже были в недоумении, просто не подавали виду. А лицо Салли не было видно за протезом, поэтому никто не знал, что он чувствовал. Затем он неожиданно вздохнул, будто извиняясь. Эшли поджала губы, словно сдерживала огромный поток нецензурной брани.
— Не знаю, — ответила за всех Мира. — Походу бесюн словил.
Когда потенциальные соулмейты распрощались с Кассандрой и Эшли, они двинулись к апартаментам Эддисона. Как и ожидалось, Ларри забил на всех и ушёл к себе. Мира и Сал лишь дружно переглянулись и пожали плечами.
— Я не знаю, что на него нашло, — вдруг начал оправдываться за друга парень с протезом, — поэтому… извини, что так вышло.
Мира опять пожала плечами, пока они заходили внутрь. Пройдя мимо квартиры Эддисона, она крикнула ему: «Здрасьте, мистер Эддисон!», и потопала дальше к лифту.
— Не извиняйся, — равнодушно ответила девушка. — Ты же не он. Или не его мамочка, чтобы вечно контролировать весь тот словесный понос, который он изрыгает.
В лифте повисла тишина.
— А вообще, действительно странно, что он так взбрыкнул. Вроде уже забыли, что было в прошлом, а он, по всей видимости, из-за меня на Касс отыгрывается.
Двери лифта со скрипом раскрылись. Ребята вышли оттуда.
— Кстати, насчёт прошлого… — Салли замялся. — Сейчас
правда всё хорошо?
— Ага, — безэмоционально откликнулась Мира. — Ваша картина для нас всё прояснила.
Со стороны парня послышался вздох облегчения.
— Но мы всё равно дуемся на вас из-за такой идиотской идеи, как послать меня в какие-то ебеня искать не пойми что, а потом ждать меня, когда я приду обратно, чтобы мне преподнесли сюрприз.
— Ну, мы же не знали, что там будет эта злосчастная яма! — воскликнул Салли. — Если б мы знали, мы бы как-нибудь перекрыли её или поставили какой-нибудь знак…
— Да ладно уже. Проехали, — Мира хлопнула парня по спине. — Мы девушки понятливые, нам по тридцать три раза повторять не нужно.
Они стояли, неловко переминаясь с ноги на ногу, посреди коридора. Ей направо, ему — налево, а дальше-то что?
— Ну, ладно, я пойду.
Мира уже было развернулась в сторону своей квартиры, когда её схватили за рукав пуховика.
— Ну, что ещ-
Её заключили в объятия. Как в капкан, из которого, по сути, можно легко выйти без вреда, но со следами чужого непонимания и грусти. Её руки оказались в плену мёртвой хватки Салли, и ей ничего не оставалось делать, кроме как стоять и ждать, пока волны его эмоций отхлынут назад.
Мире было максимально некомфортно. С ужасом как для себя, так и для её возможного соулмейта она поняла, что не готова к принятию того факта, что они созданы друг для друга. Причём
в который раз. Сколько бы она об этом ни думала, сколько бы времени ни прошло, что бы ни случилось между ними, девушка всё равно останется при своём мнении, и не потому что она такая принципиальная, а потому что эти мысли всё больше и больше укореняются в её сознании, будто железный шест забивают молотком поглубже в землю, и он будет так стоять до конца дней своих, пока не развалится от коррозии. Но он всё равно будет стоять, и ничего ему не сделается. Мира хотела бы поменять своё мнение насчёт всего этого, ведь ей же, по сути, жить с этим человеком, общаться, любить его (?)… Но всё это кажется Мире таким далёким, таким непонятным, и ей так не хочется выходить их своей зоны комфорта.
Не испытывает она к нему никаких чувств. И ни к кому никогда не испытывала.
Не может она испытывать любовь к кому-то. Она не видит Салли в качестве своего парня, она даже представить себе не может, что она может с ним встречаться, целоваться, заниматься сексом…
Что с ней вообще не так? Или всё-таки не в ней дело?
Мира почувствовала, как дышать вдруг стало легче. Но не от собственных мыслей, а от того, что Салии её наконец-таки отпустил. Он явно был счастлив, несмотря на то, что лицо его скрывалось за протезом.
А вот лицо Миры было прекрасно видно. И то, как оно исказилось в неестественном оскале, тоже.
— А теперь я, п-пожалуй, пойду.
Входная дверь захлопнулась. Девушка стащила с себя всю верхнюю одежду, раскидав её по полу, скатилась вних, опираясь о дверь, и спрятала голову в коленях. Она услышала громкое «мяу» напротив себя — это Рокси решила разведать обстановку и увидела свою хозяйку, сидящую на полу в темноте. Мира подняла голову и уставилась на кошку, чью белую шерсть можно было прекрасно разглядеть в наступающем мраке.
— Ты даже представить себе не можешь, Рокси, как же
хуёво я себя чувствую.
