***
Три месяца на Йорктауне научили Джима стоически уживаться с кипами бумажной работы и толпами назойливых журналистов. Этот опыт единожды и на всю пятилетнюю миссию вперед отвадил его от попыток поскорее заслужить звание и пост вице-адмирала. Раньше ему как-то везло с бумагами: рядом всегда была прекрасная старшина Рэнд, а когда не было, Спок молча забирал ПАДД и уходил к себе за консоль, становясь в глазах своего капитана практически святым. Но на Йорктауне всех офицеров Энтерпрайз направили в разные отделы станции, не дав никакой передышки после происшествия на Алтемиде. Споку удалось по специальности пробраться в научный отдел, где он самозабвенно ковырялся в каких-то почвенных образцах и, похоже, уже дописывал практическую часть диссертации, которую начал ещё на Энтерпрайз. Доктор Маккой оперативно перевернул с ног на голову местный медицинский центр, занимавший огромный небоскреб, и установил там жестокую диктатуру. Ухура где-то отыскала орионку и заставила её наговаривать текст на универсальный переводчик. Скотти уже дважды изменил магнитную полярность станции, чем вызвал страшные головные боли у всех представителей рода человеческого, и за неделю починил центр управления гравитацией, который Джим едва не разнес, спасая миллионы жизней. А Джим… Ну, а что делать человеку с тактической специальностью в самой миролюбивой колонии Федерации? Только отчёты писать, – решило Адмиралтейство. И нет, никому не было интересно, что Джим в добавок инженер и астрофизик. Бумаги не терпят промедления! И Джим писал. А что до журналистов… Сверху пришло распоряжение не пропускать никаких подробностей крушения Энтерпрайз в прессу, и, хотя тактика оставалась специальностью Джима, сносить атаки журнальных акул становилось все сложнее и сложнее. Он как раз короткими перебежками пробирался из своего офиса в столовую и уже катастрофически опаздывал на обед, когда у него за спиной начали тревожно отбивать дробь женские каблуки. — Капитан Кирк, — окликнула его стремительно приблизившаяся женщина, — вы не могли бы уделить мне минутку вашего времени? Несколько дней назад, вспомнил Джим, она уже пыталась наладить с ним контакт, но была отослана под каким-то благовидным предлогом. Вот бы ещё этот предлог вспомнить… Трижды прокляв свое неизвестно как образовавшееся хорошее воспитание (точно не от мамы), Джим остановился и обернулся к журналистке с нескрываемо фальшивой улыбкой. Впрочем, девушку это нисколько не смутило — к Джиму было обращено точно такое же лицемерно дружелюбное лицо. — Капитан Кирк, это правда, что на верфях Йорктауна строят совершенно новый корабль? — она деловито нахмурила нарисованные брови и направила на Джима карманный микрофончик. — Кораблю действительно дадут кодовое название «Энтерпрайз-А», — ответил он так же уклончиво, как прямо был задан вопрос. — Но нам известно, что корабль претерпел значительные разрушения во время битвы при Алтемиде. — «Битва при Алтемиде», с внутренним смешком подумал Джим, это останется в истории. — На какой процент Энтерпрайз-А будет состоять из деталей прежнего корабля? — Звездолет действительно находился в плачевном состоянии после нападения роя, — согласился Джим, — а про количество деталей я ничего не знаю. Это зависит только от технических расчетов инженеров. Джим нахмурился, пытаясь не улыбаться. Вот, наверное, как чувствует себя Спок каждый раз, когда вынужден уходить от ответа. Говори правду, но оставь все при себе — не самая простая политика. — Но Звездный флот терпит значительные убытки из-за прекращения пятилетней миссии! — все больше раскочегариваясь, заговорила журналистка. — К какому времени нам ждать возобновления ваших исследований? — Мы продолжаем исследования и здесь, нооо… — Боюсь, капитан не сможет ответить на ваши вопросы сейчас, поскольку дальнейшее откладывание приёма пищи приведёт к негативным последствиям для его пищеварительной системы. У журналистки практически слюна потекла изо рта, как только ее глаза нашли Спока. Главные медийные фигуры Звездного флота вместе, да ещё и в период повышенной заинтересованности публики — такое происходит в карьере журналиста только раз. Реакция Джима оказалась удивительно схожей. Мой герой, промелькнуло в его голове. Здесь, на Йорктауне, не использовались повседневные цветастые форменки, только серые мундиры. Боже, раньше Джим по крупицам собирал в памяти моменты, когда Спок надевал парадную форму, а теперь — каждый день — обтянутый кителем торс, идеально прямые стрелки на брюках. Одно это вполне окупало все страдания Джима над бумажной волокитой. — Могу ли я присоединиться к вам за обедом, чтобы пообщаться в более комфортной обстановке? — спросила журналистка с таким рвением, будто вся ее жизнь зависела от этого обеда. Джим уже раскрыл рот, чтобы ответить, но снова был перебит: — Боюсь, что нет, — сказал Спок с нечитаемым выражением лица. — За последние четыре года и семь месяцев с четвертью я собрал достаточный объем статистической информации для утверждения о том, что, разговаривая во время приёма пищи, капитан подвергает себя втрое большей опасности захлебнуться, чем при прочих равных и молчании. Поэтому я настоятельно рекомендую вам перенести текущий разговор до более подходящего для капитана времени. Всего доброго. С этими словами Спок слегка качнул головой в сторону журналистки и, заложив руки за спину, пошел дальше по коридору, очевидно, полный уверенности, что его капитан последует за ним. Джим, как бы извиняясь, на прощание пожал плечами, мол, вы сами все слышали, против статистики не попрешь, — и в несколько широких шагов догнал Спока. — Ты в курсе, что только что передал ей компромат на меня? — тут же шикнул он на своего старпома. — Я просчитал прочие вероятности и пришёл к выводу, что такое развитие событий будет наиболее уместным и предпочтительным. — Что ж, ждём сенсационную статью о том, что капитан флагмана ест как ребенок. Спок на секунду смерил Джима изучающим взглядом и вновь отвернулся. — Идём обедать, наконец? — облегченно вздохнул Джим. — Ты должен рассказать мне о том очаровательном дереве с Нового Вулкана. Я видел анонс. — Если это будет гарантом вашего молчания, я согласен. Джим только усмехнулся и покачал головой. Три дня спустя он специально потратился на электронную версию вышедшего в свет интервью с главами USS Энтерпрайз. К тексту статьи была приложена фотография, где Джим со Споком обедали в тот день, когда им не посчастливилось встретиться с журналисткой. На фото Джим сидел вполоборота к столу с ложкой в руках и смотрел на своего старпома большими от удивления глазами. И не мудрено: за несколько секунд до этого Джим узнал, что вулканцы в своих лабораториях вывели дерево, абсолютно не зависящее от количества влаги в почве и атмосфере. Спок в этот момент отложил приборы и рукой показывал над столом размер выведенного ростка, состроив при этом комично-сосредоточенное выражение лица, которое чрезвычайно удачно поймала камера. Джим прыснул и пообещал себе позже продемонстрировать Споку эту фотографию, чтобы пронаблюдать, как красноречиво он не переменится в лице. Под фотографией был основной текст статьи, где автор сначала прямо цитировала слова Джима о корабле, да так заковыристо, что потаенные смыслы вывернулись в самую неожиданную для него самого сторону; а следом, по излюбленной журналистами системе, говорила о своем впечатлении по результатам проведения интервью. Здесь писательский талант автора показал себя в полной мере: мол, капитан Кирк был очень мил, согласившись на беседу с автором в ущерб служебным обязанностям и чуть ли не собственному здоровью. «Но как же удачно, что рядом с капитаном есть тот человек, который всегда готов печься о его благосостоянии! Несомненно, не только команде USS Энтерпрайз, но и всему Звездному флоту очень повезло иметь у руля лучшего из исследовательских флагманов такой броманс, о крепости которого мы можем только догадываться». Тут Джим поперхнулся и пообещал себе ни за что не показывать Споку статью. Впрочем, позже ему пришло письмо Командования о том, что статья в высшей степени соответствует требованиям, которые они представили капитану Кирку, за что искренне капитана Кирка благодарят. Такая высокая оценка Джиму польстила, но поделиться ей со Споком он так и не осмелился.***
Примерно за три недели до назначенного старта Энтерпрайз-А Джим наконец выбрался из-под груды ПАДДов, которые в избыточном количестве все еще оставались у него в офисе, и практически поселился в строительном доке. — Капитан, — проорал взмыленный, измазанный в чем-то буром Скотти, как только за спиной Джима закрылись стальные двери дока, — не были бы вы так любезны, сказать этому господину, что его система установки спасательных капсул — полное дерьмо? Рядом со Скотти стоял растерянный человечек с неестественно крупными передними зубами, с трясущимися от волнения щеками и сжимал в руках ПАДД. Джим был не на шутку удивлен, что это беззвучно пищащее существо сумело так возмутить его лучшего инженера. — Не положено, — просипел человечек, — нельзя вносить капсулы з-задней частью ф-фперед… — Потому что, видите ли, передняя часть может перевесить и привести к несчастному случаю! — закончил за него Скотти. — Звучит разумно, — на пробу ответил Джим, действуя по принципу «думай как Спок». — Но ведь никто не мешает просто прикрепить на нос две антигравитационные колбы, вместо одной! — взвыл Скотти. — И не придётся разворачивать пятиметровую капсулу в трехметровой комнате! Джим обернулся к человечку с выученной полуулыбкой: — Боюсь, я склонен согласиться с мистером Скоттом. Можете обратиться к… — ДЖИМ! — эхом разнесся по доку узнаваемый тембр доктора Маккоя. — Да, Боунз, привет. Как поживаешь? — со вздохом обернулся к нему Джим, снова оставляя Скотти наедине со своим оппонентом. — Они дели куда-то мой медотсек! — сквозь тяжёлое дыхание заявил Боунз, тщетно пытаясь скрыть за злостью детскую обиду в голосе. — Давай покажи. Боунз подхватил Джима под локоть и потащил его за собой, куда-то вглубь бесконечного дока, мимо лежащего на боку, но все равно фантастически огромного винта одной из гондол и ещё невмонтированного в тарелку мостика, который, согласно отчету, пришедшему с утра, уже был до конца обставлен. Именно по этому поводу, в общем-то, Джим сюда и пришел… Но сначала проблемы Боунза. Они вошли в маленький строительный лифт, где резко пахло пóтом и технической пылью, Боунз вдавил кнопку третьего яруса и через пару секунд уже выскочил из кабины лифта. — Ты видишь медотсек?! — спросил он самым вызывающим тоном, простирая руки в глубины темного коридора, который протянулся ровно в том месте, где следовало располагаться входу в медотсек. — Действительно нет. — И я тоже. Они оба помолчали. — Возможно, мы ошиблись ярусом, — аккуратно сказал Джим. — Ты считаешь. Я не знаю. В каком ярусе!.. — начал закипать Боунз. — Строительные лифты отсчитывают ярусы не сверху, как на Энтерпрайз, а снизу. Тебе на пятый, — на одном дыхании выговорил Джим, понимая, что еще одного шанса у него не будет. В ответ на его слова Боунз помрачнел, молча вошел обратно в лифт и уехал. Джим облегченно выдохнул. Если пятый — это третий… значит, третий — это пятый. Где-то здесь должен быть Спок. В научном отделе уже царила стерильная чистота, несмотря на то, что все соседние коридоры тонули в пыли и были даже частично обесточены. В лабораториях Спока ярко светили белые лампы и сновали занятые делом сотрудники. Как будто ничего не изменилось, ошарашенно подумал Джим. Спок сидел за одним из своих специализированных компьютеров и печатал с практически машинной скоростью. — Добрый день, капитан, — не оборачиваясь, пробормотал он. — Привет Спок. Свободен? — Буду через семьдесят три секунды. У вас это время есть? — Да, конечно. Спок еще основательней уткнулся носом в клавиатуру. Он сидел за компьютером без кителя, в одной рубашке, потому что климат-контроль не был ещё налажен, а, как сам Спок нередко повторял, качество выполненной работы прямо зависит от условий труда. Джим, стараясь не шуметь, оперся плечом о соседнюю перегородку и принялся наблюдать, как двигаются под тканью тонкой рубашки плечи Спока, когда он тянется к разным частям консоли компьютера. Кнопки, которые он нажимал, отзывались тихой вибрацией. Спок работает. Как будто ничего не изменилось. Через свои семьдесят три секунды Спок поднялся, надел китель и выжидающе посмотрел на Джима. — Приятно работать за новой техникой, да? — спросил Джим. — Качество прежних компьютеров Энтерпрайз также устраивало меня, но нельзя не согласиться с тем, что точная техника способствует продуктивной работе. Джим кивнул. — Мне надо на мостик. Сходишь со мной? — Хорошо, — ответил Спок и одним плавным движением застегнул молнию парадного кителя. Жаль, подумал Джим, с тоской провожая взглядом снова закрытую тканью бледную шею Спока. Вместе они на лифте спустились на дно дока. Полностью заново отстроенный мостик был закреплен на металлических подпорках с уже подготовленными магнитными кранами для установки на тарелку. Джим обернулся на недостроенный корабль, чтобы оценить, как он выглядит без мостика. — Спок! — неожиданно даже для самого себя восхищенно-громким шёпотом сказал Джим. — Какая она красивая. Спок, ушедший на пару метров вперёд, снова поравнялся с Джимом и тоже поднял голову. — Вы имеете в виду корабль? — Да. — Вернитесь сюда накануне отбытия, и она покажется вам еще более привлекательной. Джим удивленно посмотрел на него. — Ты так думаешь? — Лишь предполагаю, основываясь на том, что знаю о вас и вашей эмоциональности, — Спок вернул ему взгляд и пошел в сторону мостика. «Основываясь на том, что знаю о вашей эмоциональности…» — про себя с усмешкой повторил Джим.***
Джим пожал руку адмиралу Пэрис, которая вручила ему ПАДД с назначениями Энтерпрайз-А на ближайшие месяцы, и поднялся по трапу, держа в руках портфель с личными вещами: за три недели он так и не успел обустроить свою каюту. — Боунз, все в норме? — спросил Джим, раскрыв коммуникатор с обновленной гравировкой Энтерпрайз-А, и вошёл в турболифт, в считанные секунды поднявшийся на жилую палубу. — Если ты прямо сейчас предложишь мне сойти, — со знакомой ноткой паранойи ответил Боунз в идеальной тишине уже готового к отбытию медотсека, — я тут же убегу с тобой в закат. — Значит, все в норме, — усмехнулся Джим. Он выключил комм и окинул беглым взглядом свою новую каюту. Такая же, как старая, но пустая — совсем пустая. Заново надо будет закидывать спинки стульев форменками, которые жаль утилизировать, придётся покупать всякие глупые мелочи и искать в архивах печатные книги. Джим бросил портфель на кровать и вышел. Сначала спросить отчеты у служб. Навстречу по коридору шла работница научного отдела, может быть, возвращалась с мостика — от Спока — в свой отдел. Кивок, улыбка. Затем узнать состояние всех консолей. Открылись двери лифта: счёт ярусов в лифтах Энтерпрайз идёт сверху вниз. Палуба номер один — капитанский мостик. Выпрями спину, Джим. Он сжал в руке ПАДД и вышел из лифта. Мостик выглядел совершенно иначе три недели назад, когда они со Споком пришли сюда. Кивок Споку. Тогда мостик был идеально чистый, будто не настоящий, а нарисованный — просто очень хорошая графика, как в современных фильмах. — Спок, Ухура, Сулу, мы готовы? — заученно спросил Джим, становясь перед своим креслом. — Да, капитан, — последовательно отозвались старшие офицеры. — Мистер Чехов?.. Павел, как дела? Чехов обернулся на Джима, светясь буквально целиком: распахнутыми глазами, рыжими веснушками, которые ровным слоем покрывали его нос и щёки, и светлыми-светлыми волосами, отросшими и вьющимися, как шерсть молодого барашка. — Я был в России, сэр. На каникулах! Действительно, те три месяца, что они пробыли на Йорктауне, выпали на земное северное лето, и какое-нибудь очередное Общество защиты детства и юношества наверняка сделало все возможное, чтобы выбить Чехову отпуск. — Всё благополучно? — с улыбкой спросил Джим. — Бабушка передала самогон! — Отлично, — благоговейно прошептал Джим и опустился в кресло. — Выводите нас, мистер Сулу.***
Джим активировал ПАДД адмирала Пэрис и принялся изучать расписание миссий корабля. К сожалению, в этом списке не значились исследования в области за туманностью, потому что Командование слишком много денег вложило в сборку нового корабля, чтобы теперь посылать его в опасные и непредсказуемые миссии. Вместо этого Энтерпрайз отправляли сначала отвезти груз, потом отвезти дипломатов, развлечь дипломатов ритуальными танцами федератов... Ничего загадочного, неизведанного и негуманоидного. Только один пункт: двухнедельный перерыв между миссиями для участия в просветительском гуманитарном мероприятии. Что бы это ни значило, ничего хорошего это не значило.