***
С восходом солнца Сивилла, как обычно, стала собраться в таверну. То ли от усталости, то ли из-за меняющейся погоды, девушка плохо спала ночью, поэтому утром почувствовала слабое головокружение и шум в ушах. Кое-как поднявшись с кровати и разлепив глаза, она осмотрелась. Старика в хижине не было. Переодевшись в свою повседневную одежду, она бросила взгляд на одинокий столик с двумя старыми стульями и решила, что в этот раз пропустит завтрак. Небо, как и ожидалось, заволокло темными тучами, а воздух был каким-то невыносимо тяжелым. Пахло сыростью — скоро пойдет дождь. Когда она спускалась по деревянным ступеням, ее внимание привлекла толпа местных жителей, оживленно что-то обсуждающих. Сив приметила Йофтора среди них и решила подойти ближе. Боти, его жена, прикрыла рукой рот и, ошарашенно округлив глаза, приговаривала: «Какой кошмар!». Фастрид тоже стояла рядом, но сложилось такое впечатление, что она была где-то очень далеко, в своих мыслях, и почти не слушала их. Сивилла подошла к ней и тихонечко спросила, в чем, собственно, дело. Девушка потупила взгляд, а потом, словно в трансе, медленно ответила: — Помнишь тех воинов, что пару дней назад пришли сюда? — Ну да. Они ж у нас вроде как постоянные клиенты, — Сив поморщилась и посмотрела на свои руки, как будто увидела что-то интересное. — Так вот, вчера они снова напились и, не знаю, что взбрело им в голову, пошли в лес у горы, — она замолчала, взглянув на своего отца, который громко сказал всем расходиться. В итоге Йофтор собрал небольшую группу и отправился в другой конец деревни к мосту. Когда остальные люди разошлись и улица опустела, Фастрид продолжила: — Этим утром один из них не вернулся… А оставшиеся двое, испуганные и порядком потрепанные, вернулись под утро. Они твердили о монстре, который убил их товарища, и что мы все в опасности. Я так испугалась, что не стала дальше слушать. Отец запер этих двоих в подвале, чтобы они чего не учудили, пока он разыскивает пропавшего человека. А пока сказал никуда не выходить из деревни. Я же не верю в эти сказки, но от чего-то мне не по себе. Трудно было не заметить волнение на лице молодой девушки. Понимая, что сейчас она не может ничем помочь, та с печальным выдохом устремила взгляд на отдаляющийся силуэт отца. — Не волнуйся ты так! — Сив, видя подавленное состояние подруги, толкнула ее локтем, на что та только нахмурила брови. — Они же были пьяные вдрызг. Вышли погулять в столь дивный вечерочек, да и потеряли друга. Ничего, найдется. Спит небось себе тихонечко под деревцем, — про тот вой, что она услышала, когда шла домой, девушка упоминать не стала. Но что-то внутри нее напряглось, чувствуя некую связь, и от того становилось еще страшнее. — Кстати, ты не видела Климмека? Я проснулась, а его нигде нет. — Был тут, когда эти двое прибежали, потом видела, как он с моим отцом разговаривал, а теперь куда-то исчез. Не знаю, где он, может, с ними пошел, — кивнула она в сторону леса. — Ладно… спасибо. Ты… иди, твоя мама уже, наверное, тебя заждалась. — А ты к нам не зайдешь? Все равно работы у тебя сегодня не будет. Вилхельм ушел с отцом, а ваши клиенты сидят в подвале. — Я бы с радостью, только, думаю, лучше домой. Как-то я себя неважно чувствую. — Ты уверена? Может, все-таки к нам? Теперь мне тревожно тебя так оставлять, — взволнованно пролепетала девушка, намереваясь все-таки затащить ее к себе домой. — Я просто не выспалась, ничего серьезного, — Сивилла постаралась выдавить из себя улыбку, но та получилась измученной. Фастрид заметила что-то неладное в настроении своей собеседницы, но ничего не сказала. Все были напряжены, у каждой были свои мысли и опасения. Пообещав друг другу не выходить из дома после захода солнца, девушки разошлись по домам. Пошел дождь.***
Прошло еще какое-то время, а старик Климмек так и не вернулся. Сивилла уже переделала все домашние дела, которые только можно было, и теперь просто сидела одна за столом с чашкой свежесваренного супа. Но аппетита не было. Волнение за старика росло с каждым часом, а когда к вечеру группа, отправленная прочесывать лес и горы, вернулась, среди них не было того, кого она так ждала. Не желая сдаваться и мириться с мыслью, что, возможно, худшие опасения верны, девушка решила опросить жителей деревни, но все как один твердили, что видели его в последний раз этим утром. — А что с тем человеком? Вы нашли его? — подошла Сив к Йофтору. — Найти-то нашли… вот только мертвый он. Наверно, волки загрызли, почти ничего не осталось, — он устало вывалил из наплечного мешка грязные лопаты. — Ты иди-ка лучше домой. Животных, что такое сотворили, еще не поймали, поэтому ночью старайся далеко от дома не отходить. Опасно это все. Еще и эти двое безумцев… Эх, одни проблемы от них! — он выругался и отправился в свою хижину. Дверь хлопнула, скрывая за собой мужчину. Свет хижины узенькими полосочками просачивался сквозь щели. Отсюда было хорошо слышно, как Фастрид и Боти наперебой задавали вопросы угрюмому фермеру, а тот отгонял их, не желая рассказывать печальные известия. Небольшой домик лучился жизнью, излучал тепло, несмотря ни на что. Сивилла глядела туда, подобно брошенному котенку, который мечтал вернуться к себе домой. Она завидовала Фастрид. Завидовала, но стыдилась этого чувства. Девушка так и осталась стоять возле деревянного заборчика фермы, опустив голову. Ледяные капли дождя заставляли кожу покрываться мурашками, а одежду — неприятно прилипать к телу. Она откинула мешающие влажные пряди с лица и чуть приподняла голову к темному небу, на котором из-за туч не стало видно звезд. Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, она молча побрела к «дому». Внутри было все так же пусто. Как будто за то короткое время, что она была на улице, что-то могло измениться. Она чувствовала свою ненужность и одиночество, съедающее изнутри. Почему-то вспомнилось ненавистное прошлое. Когда умерли родители, все жители деревни вошли в положение и помогали, кто чем мог. Вилхельм дал работу, Боти помогла с одеждой, Йофтор за помощь на ферме отдавал часть выращенных овощей, а Фастрид не бросила в трудную минуту и была рядом. Климмек же делал все возможное, чтобы она ни в чем не нуждалась, и попытался справиться с самой сложной задачей — заменить девочке погибшую семью. Сначала получалось плохо, но со временем она к нему очень привыкла. Но чтобы они не делали, в их глазах читалось лишь одно — жалость. Из своего «потерянного» прошлого девушка часто вспоминала, как она с родителями много путешествовала по всему Скайриму. Жизнь странствующих торговцев всегда была насыщенной. То на дороге что приключится, то в городе покупатели подерутся из-за неподеленных живительных экстрактов. Было весело наблюдать как отец торгуется с крупным производителем черноверескового меда — Фиби Черный Вереск, и как она, в силу своего характера, пыталась протестовать, но красноречие первого было прекрасным катализатором торговых отношений. Мама была алхимиком-самоучкой и тоже вносила свой вклад в развитие семейного бизнеса. Ничего не предвещало беды и когда в Ривервуде их ждал крупный заказ лечебных микстур. Когда они проезжали Айварстед, у Сивиллы вдруг поднялась температура, и было принято решение оставить ее на недельку погостить у старого друга отца — Климмека, пока они не вернутся. Но вот прошла обещанная неделя, а потом другая, а от родителей вестей нет. Девочка даже не думала волноваться, поскольку знала, что они обязательно приедут, как только будет подходящая возможность. Но однажды, прячась за углом фермы, она подслушала судьбоносный разговор: — Бедняжка… осталась совсем одна. Уже две недели прошло с тех пор, как Грегора с Мари больше нет с нами. О, Аркей, упокой их души. Так тяжело на сердце. Даже не представляю как нам об этом рассказать ей. Даже думать об этом страшно. В этот самый день мир двенадцатилетней девочки рухнул. Она часто думала, что могла бы сделать тогда, когда они еще были живы. Как предотвратить их смерти? Вместо снов ей виделись яркие кошмары, в которых мелькали бледные изуродованные лица родителей, протягивающих к ней кривые руки. И так продолжалось каждую ночь. Знакомый едкий страх, вибрирующий где-то в грудной клетке, заставлял забыть про дыхание. Девушка сжалась над остывшей миской, хватаясь за ворот платья и силясь сделать спасительный глоток воздуха, но никак не получалось. Дрожа и тихо всхлипывая, она сдерживала подступившие слезы, но капли, одна за другой, падали на поверхность стола, впитываясь в дерево. — Почему, — давясь слезами, с болью прошептала она, — почему ты тоже бросил меня? Никто не ответил. Было все так же тихо и до отвращения пусто. Кое-как придя в себя, девушка решила подождать до завтра. Может, все наладится, может, старик вернется и как ни в чем не бывало скажет: «Я дома!», а за спиной будет нести полное ведро рыбы. Только бы быстрее начался следующий день и этот ночной кошмар закончился. Укрывшись одеялом, она устало прикрыла заплаканные глаза и практически мгновенно провалилась в глубокий сон без сновидений.***
Послышался громкий стук в дверь. Девушка испуганно открыла глаза и вскочила с кровати. Еще плохо соображая, не до конца отойдя от сна, она сквозь тьму посмотрела на дверь. Грохот с уличной стороны не унимался и, казалось, становился только сильнее. — Кто там? — Сивилла схватила кухонный нож и выставила его перед собой, потихоньку подходя к двери. Ответа не было, но стук не утихал. — Кто там? — уже переходя на крик, спросила она еще раз. За дверью она услышала что-то неразборчивое. Голос показался ей знакомым. Девушка рывком открыла деревянную дверь, обороняясь ножом. Перед девушкой стоял мужчина, тот самый, который приставал к ней в таверне. С круглыми от ужаса глазами, на дрожащих ногах, он стоял на пороге, опираясь о дверной косяк. Метнув безумный взгляд в сторону Сив, он медленным шагом приближался. — Не подходи, у меня нож, — дрожащим голосом предупредила она, отступая вглубь комнаты. Сердце стучало так громко, что эхом отдавалось во всем теле, а в глазах темнело. — Надо бежать… надо беж-а-ать… надо убираться с этого проклятого ме-е-еста… — мужчина явно бредил, повторяя какие-то обрывки фраз, странно протягивая гласные. Хватаясь за голову, как будто чувствовал нестерпимую боль, он протяжно и тихо выл. Девушка в недоумении рассматривала нежданного гостя, гадая, что сейчас происходит. Но, не дав той даже одуматься, мужчина неожиданно резко подскочил к ней, выбивая нож и больно хватая за руку. — Я уведу тебя от сюда. Надо бежа-а-ать… бежать… Сивилла пыталась вырваться, трепыхалась и звала на помощь, но ничего не помогало. Что она могла противопоставить высокому и сильному воину? Он тащил ее по тропе к Рифтену через мост. Постоянно спотыкаясь и падая, она волочилась за ним как побитая скотина. Плача и моля остановиться, девушка била его свободной рукой по стальной броне. Но тут, перейдя на ту сторону, он остановился, испуганно озираясь по сторонам — кусты слева от тропы зашевелились. Бородатый воин дрожал. Дрожал, как лист в ветреную погоду, готовый сорваться со своей ветки в любой момент. Сивилла смотрела на него сквозь призму слез и действительно не могла поверить в увиденное. Он был растерян. Высокий и сильный мужчина боялся. Только страшила его не темнота, а то, что таилось в ней. Даже не видя угрозу, девушка тоже чувствовала ее, впитывая опасность через кожу, и от того дрожала еще сильнее. Все инстинкты говорили ей: «Беги… Беги как можно быстрее». — Оно уже зде-е-есь, — затравленно шипел воин, озираясь, — оно пришло за нами… — Кто пришел? О чем ты говоришь? — девушка осторожно подала голос, но из-за слез ее слова были обрывистыми, а дыхание сбилось. — Отпусти меня, пожалуйста. Ты делаешь мне больно. Кусты справа, теперь еще ближе, пришли в движение. Послышалось утробное рычание. В следующую секунду девушка смотрела вслед уже убегающему воину. Он бросил ее, бросил здесь одну, оставив один на один с тьмой. Время застыло. Каждая секунда тянулась вечность. «Беги!» — кричало сознание, «Не могу» — отвечало тело. Ноги не слушались. Это существо смотрело на девушку сквозь блёклые листья, и, казалось, даже не моргало. Она чувствовала этот взгляд на себе. Замерев, словно каменное изваяние, она следила за двумя светящимися в ночи глазами, понимая, что стоит на секунду отвернуться, как оно нападет. К счастью, Айварстед стал потихоньку оживать. Жители деревни повыходили из своих домов на подозрительные крики с факелами в руках. Если она успеет добраться туда, то будет спасена. Надежда спасительным маячком загорелась, указывая верный путь. Собрав последние крупицы храбрости, Сивилла медленно шагнула назад, не спуская глаз с дикого животного. Ветка под подошвой предательски хрустнула, и этот звук громко раздался в тишине. Инстинктивно сжавшись и прижав трясущиеся руки к груди, девушка испуганно обернулась. Это было ошибкой. Зверь, видя растерянность жертвы, оскалился и огрызнулся. Толком ничего не понимая, она бросилась бежать со всех сил по направлению к деревне. Ноги, словно чужие, неслись так быстро, как никогда раньше. Адреналин ударил в голову, накаляя кровь до предела. Уши от этого заложило, но девушка отчетливо слышала позади себя прерывистое дыхание и клацанье острых клыков. Столкнувшись с кем-то и сдавленно пискнув, Сивилла упала на холодную землю, содрав кожу на руках. Увидев отблеск огня, девушка наконец подняла глаза. Облегчение тихим выдохом выскользнуло из её уст. Перед ней, поднимаясь с земли с таким же ошарашенным видом, предстал не кто иной, как Бассиан Аксий. — Что ты делаешь? — возмущенно рявкнул он, поднимая упавший факел и освещая лицо перепуганной девушки. — Бегите! — тихо прохрипела Сив, чувствуя спиной присутствие потустороннего существа. — Быстрее! Оно гонится за мной. Мужчина неуверенно ступил в темноту, очищая ее светом огня. Всматриваясь в ползающие тени, сделал еще пару шагов. Он не понимал, чего так боится девушка, ведь ему казалось, что они здесь абсолютно одни. Как только Бассиан повернулся что-то сказать, нечто черное с огромными когтями утащило его прочь. Тишину пронзил ужасающий вопль мужчины и звук разрывающейся плоти. Жители Айварстеда встрепенулись, обратив внимание на громкие звуки приближающейся смерти. Кто-то громко прокричал указание вернуться в свои дома. И люди поспешили спасти свои жизни, спрятавшись за толстыми деревянными стенами. Сивилла не верила в то, что видела. Тот всепоглощающий ужас, что она чувствовала, парализовал тело, голос пропал, а глаза заволокло пеленой. Кажется, она сдалась, но мысли без остановки вторили: «Кто-нибудь, прошу, помогите!» Зверь, расправившись с первой жертвой, медленно стал подступать. Длинные когти царапали каменную поверхность, нагоняя еще пущий страх. Чудовище словно играло с ней, будто бы наслаждалось ее беспомощностью, не нападая, но запугивая. Его вертикальные зрачки горели, обрамленные золотой радужкой. Хриплые выдохи разносились совсем близко, касались щеки и теребили волосы. Зверь кружил, обходя тот участок, который освещался выброшенным факелом. Сивилла из последних сил рывком подползла к последней защите. Схватив деревянную ручку, она направила огонь в сторону пугающих глаз. Оно прищурилось, но дальше никуда не двинулось. Монстр грозно зарычал, всем своим видом показывая, что последнее действие было опрометчивым, но девушка так не думала. Единственный шанс на выживание был здесь, прямо в ее руках. Осторожно поднимаясь на ноги, она держала перед собой факел. Чувствуя вкус победы, Сивилла потихоньку отступала. Но животное не отставало и, пригнувшись к земле, следовало за ней, готовое напасть в любой момент. Эта игра могла бы длиться еще очень долго, подстегиваемая страхом и надеждой девушки, но времени было катастрофически мало. Близился рассвет. Зверь сделал уверенный шаг навстречу свету. Наслаждаясь невероятным спектром эмоций, отразившихся на ее лице, он показал сначала большую волосатую морду, а затем и массивные передние лапы. Факел выпал из рук. Это существо было поразительных размеров, намного больше обычного волка, и стояло на задних лапах. Острые клыки и когти отливали серебром. Длинная черная шерсть была в красных разводах. А со рта стекала… кровь. Воздух сотряс еще один пронзительный крик. Этой ночью ни один житель деревни не спал…