Хёны, у вас кровь из носа

Чонин уже пять минут привыкает бегать на каблуках, носясь из гостиной на кухню и обратно за салфетками, так как хёны оказались слишком впечатлительными и уже пятую минуту отходили и привыкали к Чону. Когда же все были приведены в чувства и старшие были способны более-менее адекватно мыслить, в их прелестной компании возникла одна проблема: - Я вот подумал, - Чанбин посмотрел сначала на макнэ, затем на остальных - мы же не сможем распоряжаться нашим милым Нини все разом, предлагаю распределиться по одному, ну или хотя бы по двое. Все с серьёзными и понимающими мосями покивали и уставились на Бина типа: " Ну ты предложил, ты и рули" - Ну вот смотрите: я предлагаю тянуть жребий. Сделать бумажки "один" и "вдвоём", бумажек "один" пусть будет три, а бумажек "вдвоём" - четыре. Закинуть в какой нибудь мешок, перемешать и вуаля! - Отличная идея! - Чонин-а, ну ты понял, да, что надо делать - Сынмин по-хозяйски махнул рукой в сторону комнат, где и находилось всё необходимое для выполнения плана Со. Ян лишь обречённо вздохнул и поплёлся в комнату за бумагой, ножницами и ручкой. Перечить Мину в таком наряде не хотелось, да и вообще на данный момент Нину больше всего не хотелось оставаться именно с Сынмином и Чаном, так как Ким и так часто творил разную гейскую фигню, а Бан в принципе выглядел как супер альфа самец, что иногда пугало младшего. Приготовив карточки и найдя небольшую тряпичную сумку, Чонин вернулся к старшим и отдал это всё Бину. - Так, каждый по очереди подходит и достаёт бумажку - скомандовал Чанбин По итогам жеребьёвки "одни" были Чан, Хёнджин и Сынмин, а "в двоем" - Феликс с Джисоном и Минхо с Чанбином. Проплясав победное самбо, лидер, танцор и барашек решили по народному обычаю, такому же старому, как распределительная шляпа Хогвартса, а если проще камень, ножницы, бумага, узнать, кто будет первым мучить ребёнка. По итогом тяжёлой и жестокой битвы победителем стал Хёнджин Джин, плюхнувшись обратно на диван и откинувшись на спинку, жадно оглядел худощавую фигуру младшего. - Чонин-и, одевайся - сквозь улыбку пропел старший. - Чего? - У Чона случился мини сбой системы. - Сейчас танцевать пойдём. - Прям вот так?! - У Яна только при мысли, что он в таком наряде выйдет на улицу, краснели щеки. - Ага. Иди одевайся. - Приказал Хван, расслаблено вставая с дивана и направляясь в прихожую. Чонин с выражением лица "Есус, за что ты меня так?" отправился за кедами и пуховиком, и уже через две минуты стоял вместе с Хваном у выхода. - Джинни, у вас максимум полтора часа - Чан серьёзно посмотрел на Хёнджина. - И верни макнэшу живым - прохрипел Хан, которого душил Чанбин, так как Джисоново "Хён, тебя подсадить, а то поди ничего не видно" было ну вот вообще не смешно. - Всё будет зависеть от поведения Нини - Джин так глянул на Чона, что у последнего табун мурашек по спине пронёсся. Наконец попрощавшись с супер командой, танцор и смущённая лисица в капроновых чулках отправились в JYP офис. Сказать, что Чонину было стрёмно, просто не сказать ничего. Знакомо ли вам то чувство, когда ты парень, идёшь по улице в капроновых чулках, с лисьими ушками на голове и у тебя из-под пуховика выставляется чокер, ммм, удивительная смесь стыда, смущения и желания провалиться под землю, лишь бы только уйти от взглядов других людей. Кстати о людях, их реакция была совершенно разной, особенно у парней, кто-то из них строил гримасы отвращения (но таких было мало), а кто-то смотрел заинтересованно, с каким-то странным огнём в глазах, некоторые даже фоткали, что было ещё более странно. А ещё ситуацию делал хуже идущий рядом хён, который тихо ржал и постоянно косился на краснеющего младшего. И вот наконец удивительная парочка дошла до огромного здания. Чон, как ракета, залетел во внутрь, не желая больше позориться, а за ним уже ржущий Хёнджин, в котором, видимо, проснулся его внутренний тюлень. Как только дверь тренировочного зала закрылась, Чонин облегчённо выдохнул, опускаясь на небольшой диванчик. - Ну, принцесса, чего расселась? Раздевайся и на разминку - Хван, уже готовый, разминал руки и одновременно подключал телефон к колонкам. Чон нехотя стянул с себя пуховик, переодел обувь, поправил юбку платья и в полной готовности подошёл к старшему. - Хён, мы же с тобой позавчера отработали все детали в хореографии, смысл повторять это ещё раз, если я всё запомнил? - Чонин пытался нормально нагнуться так, чтобы его нижнее бельё не было видно, но все попытки были тщетны, ну хотя бы они по цветовой гамме подходили, а то надел бы вместо чёрных розовые и всё, потом хрен докажешь, что ты не голубой, а тебе просто розовый нравится. - А ты сегодня не нашу хорягу танцевать будешь - глаза Джина опасно сузились. - А что? - у мелкого внутри начал зарождаться липкий страх за сохранность своих нервов и тех последних капель мужества, которые в нём остались. - Чонин-а, ты серьёзно думаешь, что я не воспользуюсь твоим нынешним положением и не заставлю тебя танцевать под песни женских групп? Я же отлично знаю, что ты знаешь массу женских танцев и даже иногда, когда остаёшься один, разучиваешь новые. "Бля, спалился..." - щеки резко становятся одинакового с волосами цвета - "Так, Ян Чонин, или ты сейчас будешь унижаться и отнекиваться, что это всё брехня, или гордо сделаешь так, что один из лучших танцоров твоей группы охуеет от твоего мастерства и сексуальности. Раз ты в таком ничтожном положении, унижайся гордо, с размахом и до самого конца, как самая раскрепощённая девица лёгкого поведения (они ведь так одеваются)" тут в ушастой голове рождается самая безбашенная и неадекватная идея, которая вообще когда-либо в ней появлялась - " А что будет, если попытаюсь его соблазнить? Ему станет противно и это всё закончится, так? Ну попытка не пытка (как раз она самая)". - Да это так, но ведь хён никому не расскажет, так ведь?~ - Чонин медленно и аккуратно, как лиса, подошёл к старшему, и провёл указательным пальцем по его плечу. Хёнджин на секунду завис, за тем в его глазах разгорелся тот же самый огонёк, который Чон видел у некоторых парней на улице. Стало не по себе, но с другой стороны безумно заманчиво и интересно вести такую игру. - Если Нини сделает все хорошо, то я никому этого не расскажу - Хван как-то резко стал слишком близко и так же неожиданно подцепил подбородок младшего, заставляя посмотреть прямо в глаза. Ну а что Чонин, он не растерялся и, ухмыльнувшись, отошёл назад, развернулся на 180 и уселся на пол боком к старшему. - Врубай Гашину - Чонин расправил подол юбки, аккуратно разложив его вокруг себя. - Понял, принял - Джин отыскав нужную песню, уселся на диван напротив Чона - Готов? - Ян кивнул, а Хван приготовился к чему-то ужасно неожиданному. Чонин знал все движения наизусть, танцевал этот танец огромное количество раз и сейчас у него был чёткий план: всё время смотреть старшему в глаза, это точно произведёт на него неизгладимые впечатления. И вот музыка зазвучала. Левая рука интимно проходится по предплечью правой, а затем Чон, как кот, тянется вперёд, сильно выгибаясь в пояснице, выпячивая пятую точку. В этот момент Старший понимает, что не сможет привести младшего обратного в целости и сохранности. Чон как на зло делает все движения гибче, мягче и на старшего смотрит томно из-под полуприкрытых ресниц. Чонин подходит ближе, плавно занося две руки над головой, затем встаёт на колени и в такт музыке покачивает бёдрами, а Хван закусывает губу, пытаясь держать себя в руках и не наброситься на макнэ . И вот наконец кульминация. Ян широко расставляет ноги, складывает руки пистолетиком и направляет его прямо на Хёнджина, который уже начал молиться, чтобы после окончания этого безумия у него хватило выдержки не разложить младшего прямо здесь, на полу танцевального зала. Он наблюдает за тем, как Ин проводит рукой от груди до низа живота, как мило маленькими шажками подбегает к нему и улыбается так по-детски, а затем отходит и в нём уже нет этой детской наивности, потому что не может ребёнок одним взглядом, делать так, что в штанах становится тесно и так по-блядски проводить язычком меж губ. И вот снова Чон заводит руки за голову, скрещивая их вместе, расставляет ноги и восхитительно качает своей попой. А зачем Хёнджину себя сдерживать, если младший сам вытворяет такое? Музыка затихла. Дыхание Чонина чуть сбилось, он смотрит на старшего и пугается. В его глазах, выражении лица нет ни капли отвращения. Его глаза кажутся ещё темнее чем обычно, а на губах цветёт хищная, опасная улыбка. Становится страшно. - Чонин, подойди. - голос старшего низкий, немного хриплый. Чон послушно подходит. С каждым шагом становится всё страшнее. - Сядь. - Джин указывает на свои колени, а младшему уже даже вдохнуть страшно, не говоря уже о том, что возразить. Он всё так же послушно забирается на колени к Хвану и испуганно вздрагивает, когда ощущает, что что-то твёрдое упирается ему в пятую точку. Ян случайно ёрзает, а Джин чуть запрокидывает голову назад, пытаясь не застонать. - Поцелуй меня. - Чонин испуганно смотрит на старшего, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. - Хён... я не...ты не так.. - договорить младший не успевает, так как в следующую секунду его уже вжимают в мягкую ткань. Хёнджин моментально нависает над ним, смотря в испуганные широко распахнутые лисьи глаза, затем большим пальцем проводит по чуть приоткрытым губам. Сейчас младший выглядит безумно невинно и наивно! Хочется прикоснуться к никем не тронутой шее, губам, зарыться пальцами в красные волосы и не отпускать. Сейчас макнэ полностью в его распоряжении, в его власти, так почему же этим не воспользоваться? Хван медленно приближается к чужим губам, чувствуя, как Чонин задержал дыхание, и наконец целует пухлые, сладкие губы. Поцелуй получается горячим. Джин кусает нижнюю губу макнэ, а затем обводит своим языком ровные острые зубки. Чон случайно размыкает зубы и Хёнджин, пользуясь этим , тотчас проникает в горячий ротик. Младший не замечает как его руки оказываются на плечах старшего, ему слишком приятно, чтобы обращать на это внимание. Он прогибается в спине, неосознанно пытаясь быть ближе к старшему. Хёнджин, окончательно потеряв контроль, кладёт руку на колено Яна, ведёт вверх, останавливаясь на ремешке и ловя нереальный кайф от чужой мягкой кожи, и сжимает упругие ягодицы. Чонин стонет красиво и пошло, сам не ожидая от себя такого. Старший отстраняется, смотря на испуганного тяжело дышащего смущенного макнэ и понимает, что это грёбанный пиздец, лежащий под ним, который умудряется выглядеть как невинный ребёнок и самая красивая шлюха в одном флаконе. У Хван Хёнджина краш. И это пиздец.