Хёны, у вас кровь из носа

Уджин буквально таки вытащил Чонина из злополучной ванной и, ещё раз пустив смертоносный взгляд на парочку "встаёт на невинных маленьких мальчиков", громко хлопнул дверью. Выйдя в коридор, Чонин всё таки отключился. Ким быстро подхватил бессознательное тело на руки и понёс в спальню. Он ведь с самого начала знал, что вся эта идея приведёт именно к этому! Как он мог допустить такое? А если бы он не зашёл в ванную? Чанбин явно перепил, а Чан...c Чаном всё гораздо сложнее. Уджин не раз замечал долгие, томные взгляды, видел, как лидер облизывает пересохшие губы, как развязно улыбается, когда смотрит на макнэ. Один раз он увидел, как Бан наблюдал, нет, раздевал взглядом младшего, когда тот один репетировал танец. Чан стоял у приоткрытой двери в тренировочный зал и пялился на Яна, который и не слышал и не видел его. Ким тогда подошёл к нему поинтересовался, чем это он тут занимается, на что получил короткое "Скажи, он прекрасен". Это был не вопрос, это было утверждение. Старший тогда не придал этому большого значения, но сейчас, вспоминая все эти незначительные моменты, вырисовывалась очень значительная картина, которая имела два названия: "Бан Чан вкрашился по самые помидоры" или "Невинности Нини, угрожает австралийская шляпа, причём не хилых размеров". Аккуратно положив Чона на кровать, Уджин прошёлся взглядом по телу младшего. С другой стороны Ким отлично понимал Бана. Чонин был как раз таким мальчиком, о котором говорят: "ванильные" или "сладкие", худые ноги с тонкими лодыжками, узкие плечи, невероятно красивые руки, милое личико, но за такой слащавой внешностью скрывался настоящий дьявол: в хитрых лисьих глазах иногда разгоралось настоящее адское пламя, порой так пошло проходящий язычок меж красивый губ. Ян будто специально искушал терпение и выдержку старших. Джин вдруг понимает, что конкретно залип на влажных приоткрытых губах Чона, а затем на красных следах на шее, на тонкой талии, ремешках на бёдрах, на идеальных коленных чашечках...Так.. нет..нет, нет, нет, нет, о чём это он несколько секунд назад размышлял? О том, что мелкого как раз от такого надо защищать..твою мать, как же ему идёт это платье..ещё и ушки на него нацепили...это провал. - "Бан Чан, как же я тебя понимаю..я себя ненавижу" - Уджин устало потёр ладонями лицо, пытаясь не смотреть на младшего. В надежде хоть на что-то отвлечься, Ким взял телефон, зашёл в Инстаграм, потом твиттер, потом фейс бук, как вдруг с кровати доносится протяжное "Хён". Старший чуть ли не отшвыривает бедный гаджет в сторону и испуганно смотрит на макнэ. Тот вроде всё ещё в отключке, только дышит тяжело. Кима снова клинит на чужих, точно мягких губах (он уверен). Затем происходит ужасное. С этих прекрасных губ срывается тихий стон. Чон выгибается, сводя острые коленки. Ну всё миссия "благородный рыцарь-защитник" провалена. Теперь товарищей "встаёт на невинных маленьких мальчиков" уже четверо (про Минхо не забываем). Он наклоняется к Яну и тихонько целует красные губки, будто боясь сломать что-то в этом невинном ребёнке. Всё ещё не до конца понимая, что происходит, Чонин (уже по привычке) мягко обнимает старшего за шею, притягивая того ближе. Уджин, откидывая в сторону все свои ограничения, зарывается рукой в мягкие красные волосы. Он чувствует горький привкус алкоголя на кончике языка младшего, и это злит ещё больше, кто из старших позволил младшему выпить что-то выше нуля градусов?! У них же была договорённость: пока макнэ не исполнится двадцать - никакого спиртного. Если бы не эта бредовая идея Джисона, то всё бы было хорошо. Чона бы не одели в это платье, он бы ничего не выпил, не было бы никакой ситуации в ванной и сейчас бы он, Ким Уджин, не целовал почти бессознательного Ян Чонина. - Уджин-хён, - Ким моментально открывает глаза, смотря в голубые лисьи, находящиеся от него в каких-то жалких сантиметрах - ты знаешь, сегодня такой странный день. - Я знаю, Чонин-а. - Старший отодвигается от немного сонного ребёнка, помогая тому сесть. - Я думаю, сегодня в каждом из нас что-то изменилось и каждый узнал о себе то, о чём он раньше не догадывался. - Представляешь, мне мальчики нравятся, ты только никому не говори, это будет наш с тобой секрет. - Чон приложил палец к губам. Видимо, алкоголь начал действовать на не привыкший организм. - Меня за сегодняшний день шесть или пять раз целовали, и мне так нравилось, я даже сам этого хотел. Хён, представляешь, как мама расстроится, если узнает.. - вдруг голос Яна срывается, и он поднимает, блестящие, полные слёз глаза. "Боже, ребёнок, только не плачь, иначе у меня сердце разорвётся" - Хён, я же такой никому не нужен, - по щеке катится первая, прозрачная, как алмазик, слезинка. "Ну всё. Это инфаркт." - что мне делать? Уджин сгребает плачущее чудо в охапку и прижимает к себе, спокойно гладя по спине и плечам. Чон утыкается своим вздёрнутым носиком в ключицу Кима и плачет совсем не слышно, лишь иногда вздрагивая. - Малыш, ну что ты такое говоришь. Мы все тебя очень сильно любим не из-за каких-то твоих определённых качеств, а потому что ты у нас просто вот такой замечательный есть. Нам совершенно не важно, нравятся ли тебе девочки, или мальчики. Все, кто рядом с тобой любят тебя таким, какой ты есть, понимаешь? - Уджин прислонился щекой к виску младшего и облегчённо выдохнул, когда услышал выровнявшееся дыхание - Посмотри на меня. Ян оторвался от плеча старшего и посмотрел на него. Джин быстро вытер слёзы рукавом толстовки и посмотрел в заплаканные глаза. - Ты же знаешь, что если бы не ты, то мы бы тут все давно загнулись? - Чонин в ответ только шмыгнул носом и наконец-то улыбнулся своей солнечной улыбкой. - Ну вот, так бы сразу! - Ким не смог сдержать ответной улыбки. - Спасибо, хён, я люблю тебя! - макнэ подался вперёд и чмокнул старшего в нос. "Эхх, опять инфаркт" - Ай-ай-ай, Уджин хён, сам нас только что ругал, а сейчас то же самое делаешь, не хорошо так - низкий, хриплый голос разрывает в клочья такую хрупкую тишину. Ким и Ян одновременно оборачиваются на дверной проём. Младший буквально таки застывает на месте, а в старшем опять закипает только что оставившая злость. Бан Чан сейчас совершенно невменяем. По голосу слышно, что алкоголя в крови вполне хватит, чтоб забыть завтрашним утром всё, что он собирается сделать сейчас. - О чём ты? - У Уджина голос, как сталь - холодный, твёрдый. Чонин даже вздрагивает от неожиданности, а Чан лишь криво ухмыляется. - Ну я так посмотрю, вам вполне удобно так сидеть. - Ким только сейчас понимает, что Чон фактически сидит у него на коленях, плюс ещё Джин его обнимает. Как неловко-то. Ким аккуратно отстраняет от себя младшего, поднимается с кровати и подходит к блондину, который расслабленно оперся о дверной косяк. - Чан, эта игра зашла слишком далеко. Самое время остановиться. - Пусть и шёпотом, но точно с таким же холодом произносит Уджин, внимательно смотря в лицо лидеру. Тот смеряет его пьяным, насмешливым взглядом и придвигаясь ближе, зеркалит взгляд старшего. - Ты предлагаешь мне просто так взять и отказаться от возможности хоть раз воплотить свои мечты в реальность? Хён, у меня на него с дебюта стоит. Я больше так не могу. К тому же, - Бан опять растягивает губы в улыбке - Ты с самого начала отказался в этом участвовать, так что.. - У тебя совсем крыша поехала?! - Ким уже собирается вывести австралийца из комнаты и вправить тому мозги, как вдруг тонкие пальцы хватают его за рукав. - Хён, не надо, мы сами разберёмся, всё в порядке. "Всё в порядке, да? Мелкий, ты хоть понимаешь, что находишься в одном шаге от изнасилования?" Джин растерянно смотрит на макнэ, затем переводит взгляд на довольного лидера. - Узнаю, что ты ему что-то сделал, убью. - задержав зрительный контакт с Чаном ещё на секунду, Уджин разворачивается и уходит. Он больше ничего не может сделать. Чан и Чонин остались в комнате одни. Младший следит, как Бан закрывает дверь, медленно поворачивается к нему и опять смотрит так, что хочется раствориться в воздухе и через розетку улетучиться из этой комнаты, только бы не видеть эти глаза.. Ян инстинктивно делает шаг назад, что вызывает у Чана улыбку. - Чонин-а, ты серьёзно меня боишься? - Старший делает шаг вперёд любуясь реакцией младшего. - Хён, стой, не подходи. - Чон пятится назад, пытаясь не запнуться о собственные ноги. - Ты можешь объяснить мне, что происходит? Ты же весь день совершенно спокойно на меня реагировал, что случилось? Тебя Чанбин хён укусил? - У Яна по глазам видно, что внутри паника уже бушует во всю. - О, Чонин, я уже чуть больше года на тебя пытаюсь нормально реагировать. Вот представь, - Чан театрально взмахивает рукой - У тебя дома на стол поставили конфеты. Ты эти конфеты обожаешь больше всего, что есть на этом свете, а тебе родители говорят: "Не трогай!". Ты, как послушный ребёнок, конечно же, слушаешься родителей и не берёшь их. И вот ты постоянно проходишь мимо них, представляешь, какие они на вкус, с каким наслаждением ты их съешь. Но тебе всё запрещают и запрещают, и ты всё так же послушно не притрагиваешься к ним. И в один момент, ты понимаешь, что больше не можешь сдерживаться и срываешься. А вот теперь представь, - Лидер резко понижает голос и медленно направляется к младшему - что этот ребёнок - это я, и я ещё до дебюта постоянно видел тебя, смотрел, как ты растягиваешься, как репетируешь танцы, я почти двадцать четыре часа в сутки находился с тобой в одном помещении. И ладно бы за всё это время не было каких либо провокаций, но их было настолько много, что я просто с ума сходил. А родители - это моя совесть, которая весь этот год постоянно твердила мне, что ты ещё маленький, что я не могу так поступить с макнэ, и я соглашался с ней каждый раз.. до сегодняшнего дня. Ян останавливается, потрясено смотря на старшего. Ему сейчас что, в любви признались, нет, не так, Бан Чан, самый сексуальный лидер времён и народов, мечта всех Baby girls планеты Земля, сейчас признался в некой одержимости им? Его гейское нутро сейчас надевает футболку с надпись: "Сасная-опасная лисица в леопардовом" и победно пьёт шампанское. После разговора с Уджином Ян точно понял, что бесполезно отталкивать действительность, надо просто быть тем, кем ты являешься, сопротивляясь, только хуже сделаешь и себе, и окружающим. А кто же он на самом деле? Точно не послушный мальчик, готовый выполнять любой приказ, но и не самец, готовый подчинять. В голове как-то сами собой всплыли слова самого Бана: "Он как чертёнок в обличье ангела: с виду милейший ребёнок, а на самом деле хитрый и коварный..". Лидер, как всегда, прав. Так может.. Алкоголь, как искра, попавшая на сухую, выжженную солнцем траву, разжигает огонь в сердце, он смешивается с кровью и разносится по всему телу. "Почему бы тебе не быть тем, кем тебя хотят видеть?" - Чани-хён, - на лице младшего расцветает воистину дьявольская улыбка - я и не против Чонин уже совсем не невинный ребёнок