Реабилитация

Вернуться в гостиную оказалось совсем не легко. Стив ещё минут десять просто смотрел в потолок и размышлял, насколько ужасно будет просто остаться тут... Это слишком сильно походило на трусость, на сбегание от проблем, а он никогда не был трусом и никогда не убегал. Но выйти сейчас к Броку? К Солдату? Вода в душе перестала шуметь, и теперь Стив даже самую чуточку жалел, что раньше не прислушался лучше – он бы разобрал звуки Джеймса даже через водопад. Он хотел бы услышать его в такой момент – Джеймс сопел? Стонал? Ругался себе под нос? Ныл на одной ноте?... Низ живота снова обожгло назревающим желанием, и Роджерс потряс головой, отгоняя морок. – ... к чему приведет? – раздалось из гостиной. Было очевидно, что Брок сдерживал тон. У Стива только-только перестало закладывать уши, и он, конечно же, слышал через стену каждое слово. – Мне нужно. – Что нужно? Потрахаться? Я помню тебя без подавителей, только успевай подстилки менять. Но Роджерс? Вообще не к месту, детка. Шуршание подсказало, что кто-то куда-то отошёл. Плеск и звяканье подсказало, что отошёл Брок, чтобы налить себе виски. Стив нахмурился – хватит столько пить. – Дальше-то что? Тебя в счастливый закат никто не отпустит. И ты для него... Перестань так на меня смотреть. Мы пытаемся из тебя человека сделать, Пиннокио, а ты своим длинным носом только и думаешь. Ты сначала вспомни, каким местом чего куда прикладывать, а потом уже яйца кати. И желательно, в другую сторону. – Ревнуешь. – Иди ты, детка, на хер. Только не на капитанский. – Кого? Голос Солдата звучал, как всегда, практически безымоционально, хотя Стив, уже видевший, как тот умеет гореть, не верил в эту монотонность. Он никак не мог распознать интонацию. Угроза? Провокация? Флирт...? – Чего – кого? Ты меня вообще слышишь? Выискался тут Дон Жуан. Оставь свои хотелки до тех времён, когда сможешь словами через рот о них сказать. И не здесь – чтоб я на вас по углам не натыкался. И без вас тошно. Понял? – Понял, командир. Стив был уверен, что даже если Джеймс действительно понял, что до него хотел донести Брок, то класть он на это хотел здоровенный вибраниумный болт. Да, он подчинялся командиру, да, он был социально неопытен... Но также он был последователен и напорист в своих действиях относительно самого Стива. И тут никто ему был не указ. – Ты чертов танк, Джеймс Бьюкенен! Ребекка влетела в комнату, даже не потрудившись постучать. Она была в таком гневе, который Стиву редко доводилось видеть на её хорошеньком лице. Баки, сидевший на подоконнике и куривший так, чтобы дым не попадал в комнату, выкинул сигарету в окно и спрыгнул на пол. Его мать не разрешала курить в доме. – Я сколько раз говорила тебе не трогать Линдси Блэкпаррен? Сколько раз! Стив переводил взгляд с Бекки на Баки и не мог понять, о чем шла речь. Баки же, очевидно, понимал, где наследил, но виноватым выглядел лишь отчасти. По его щекам разлился румянец, а глаза заблестели победно, будто он выиграл какой-то приз. – Да ничего такого я не сделал...– Его голос был пропитан довольством и гордостью, словно пирожные мисс Пеннистилл ромом. То есть, прям до последнего звука. Бекку это взбесило просто до ужаса. – Такого? Такого?! Я тебе скажу, что ты сделал! Её отец носится по всей улице, пытаясь узнать, кто обесчестил его драгоценную дочь! Картинка начала складываться – Стив не особо запоминал девушек, которых Баки заманивал в свои сети, но он знал, что друг не стал бы подводить хорошую, честную девочку. На нем висли абсолютно все, и Стив лично был свидетелем тому, как он отшивал слишком правильных и достойных. Да, Баки был тот ещё "ходок" по мнению окружающих, но Стив-то знал, что секс у него был от силы раза два, и ни разу с этой Линдси. Баки бы рассказал ему. Обязательно. – Да когда это поцелуи стоили чести? – взъерепенился Баки. – Всего-то и потрогал её за грудь пару раз. Ничего такого, Бекка, я не сделал. Её спроси, она подтвердит! Они стояли посреди комнаты, гневно сопя друг на друга. Стив же в углу пытался стать как можно меньше и незаметнее, не желая вызывать на себя гнев ни одного из них. Он слышал об этой Линдси, как о весьма легкомысленной девчонке, и был уверен, что она гуляла ещё и с Пренсоном с соседней улицы. А Пренсон не был таким заботливым джентльменом, как Баки, и если кто Линдси и обесчестил, так это он. На Баки просто пытались свалить вину. Это было несправедливо! Он, Стив, подтвердит, что Бак не виноват, если жаждущий мести отец придет к ним в дом. – Даже не подходи к ней, Джеймс. Даже не думай. Матушка не переживет такого позора. Ты понял? Понял, я спросила? – Да хорошо, хорошо! Понял я, Беккс. Понял, ответил Баки. А через неделю все же переспал с Линдси Блэкпаррен. *** Ночь прошла настолько спокойно, насколько вообще можно было ожидать. Стив так и не вышел из комнаты, обойдясь влажными салфетками и сменой покрывала. В конце концов, это была его спальня, он имел право в ней спать. Брок и Баки как-то разместились в гостиной, и никого из них ни током не шибануло, ни закоротило. Барон тактично молчал. Утро же началось с поразительного голода. После таких эмоциональных горок и практически голодного дня накануне, Стив готов был съесть буйвола. В гостиной обнаружился Сэм. Он, судя по звукам, залипал в игрушку на телефоне. Брок же сидел в кухне, к Сэму (и к Стиву) спиной, и из его телефона не было слышно никаких "пиу-пиу". – Ну ты и соня, старик! Я помню наши пробежки на рассвете, куда все ушло...? – Сэм с хрустом потянулся, мельком глянув на ключ на груди Стива, который блеснул, поймав редкий солнечный луч. Он усиленно делал вид, что все в порядке, но Стив видел детали – чуть более прищуренный взгляд, попытки не встречаться глазами, преувеличенно бодрый тон... Сэм, очевидно, не одобрял то, что, по его мнению, тут происходило. Но молчал. И Стив был ему благодарен за отсутствие нотаций. Единственное решение, которое Стив принял как непревзойденный стратег и тактик – выждать. Сделать вид, что всё идёт по плану и не ворошить осиное гнездо чужих мнений. Да, это сознательное решение. Нет, это не страх осуждения. Да, это грамотный ход для сбора информации. Нет, это не попытка игнорировать случившееся. Когда Сэм ушел, напоследок сжав его плечо, Брок так и не поднялся из кресла. Когда Стив подошел к кухне, чутко прислушиваясь к очередному плеску воды в ванной – тоже. Создавалось впечатление, что вокруг временная петля. Будто бы Стив оказался во вчерашнем вечере – Брок физически ощущался каждой клеткой кожи на расстоянии, его тяжёлый взгляд давил, а Джеймс в душе... Стив старался не думать, что он там делал. Щеки и без того горели огнем. Нужно было сосредоточиться на завтраке. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Кэп. – если бы не едва слышное гудение приводов, Стив бы пропустил приближение Брока. – Он не забудет. И тебе придется разгребать последствия, когда наиграешься. – Это не игра, Рамлоу. Во всяком случае, для меня. Говорить с Броком было неловко. Словно бы они вдруг перешли на разные языки. Стив не знал, как объяснить, что происходит, не знал, как оправдаться, и, честно говоря, вообще не понимал, почему чувствует потребность в оправданиях. Брок же никак его состояние не облегчал – он словно бы заранее уже знал, где именно Стив облажался, и ждал признания вслух. А Стив не был готов признать, что влюбился в Джеймса. Он и перед собой все ещё прикрывался телесными желаниями и чувством долга. Ну, хочется ему Солдата, ну и плевать, что когда это тело занимал Баки, ему не хотелось. На все плевать. Брок выглядел злым и раздосадованным. С его горячностью логично было предположить, что за ночь он остынет, но нет. Кипел, как и накануне. Он сжал зубы до скрежета челюстей и смерил Стива таким взглядом, какого Стив у него давненько не видел. В комнате будто стало жарче на пару градусов. Румянец теперь растекался и по шее. Завтракали молча. Джеймс, хоть и перестал лить воду, в комнату не вернулся. Каждый не поднимал взгляда от тарелки с яичницей, пока с потолка не раздалось деликатное покашливание. – Капитан, мистер Рамлоу, вам желают нанести визит. Стив вздрогнул, вспомнив, при каких обстоятельствах слышал Субботу последний раз, а Брок хмыкнул. – Нанести можно тяжкие телесные, а кому надо – пусть заходят. Он зыркнул на Стива, явно не договорив: "Впредь увидят что-то не то или прервут, ваши проблемы." Стив захотел тут же возразить на эту мнимую реплику: "А что, если ты сам, Рамлоу, будешь в этот момент занят чем-то непотребным?" Пришлось прикусить язык. Во-первых, сам Стив ничем непотребным не занимался: то, что было с Джеймсом, хоть и было на грани приличий, но было личным, а значит не несло в себе ничего предосудительного. А во-вторых... Чем же таким мог бы заниматься Брок? Что такого он мог бы делать с Солдатом или с самим Стивом, за что потом пришлось бы краснеть? Стив смутился сразу, не дожидаясь расшифровок от подсознания. Брок прищурился, внимательно на него глядя. Звякнула о тарелку откинутая вилка. – А у вас, я смотрю, всё веселее тут день ото дня. Старк вошёл в помещение, как к себе домой. Хотя, почему "как". Он мог себе позволить куда угодно зайти хозяином. Он окинул взглядом и смурного Брока, и красного, как рак, Стива, и даже в дверь ванной посмотрел, словно пытаясь проникнуть рентгеновским зрением за неё и добраться до Солдата. Наташа вошла за ним тихо и незаметно, как и всегда. Стив очень любил их, но от того, что замечал такие мелочи, как дыхание и шаг, расстраивался. Вряд ли ему суждено было когда-нибудь отмахнуться от просчитывания вошедших, просто наслаждаясь их присутствием. – Поговорим, Кэп? На пару слов. – Тони мотнул головой в сторону спальни, как варианта закрытого пространства, начисто пытаясь игнорировать Брока. Стив мысленно сделал акцент на этом "пытаясь" – он видел Тони насквозь, а Тони видел в Броке значительную угрозу. Он мог сколько угодно хорохориться и демонстративно отворачиваться, но Стив бы не удивился, если бы узнал, что Барон на самом деле считывает малейшее движение Рамлоу и докладывает хозяину через какой-нибудь наночип прямо в мозг. – Конечно. Стив отдал Наташе ключ, специально аккуратно не касаясь её пальцев, и, предупредительно взглянув на Брока, шагнул следом за Старком, прикрывая за собой дверь. – Ты же знаешь, что это иллюзия? – он прошёл к кровати и сел, сгорбив спину. Перед Старком можно было не притворяться. – Они оба слышат каждое слово. – Оба? В гостиной трое, Кэп. И я в курсе, что все трое греют уши. Но мне нравится думать, что у них есть такт. Тони пододвинул к себе стул и сел на него задом наперед, сложив руки на спинке и устроив на них подбородок. Он смотрел изучающе и самую капельку заранее виновато, будто собирался втянуть Стива в очередную авантюру. Стив, надо признаться, скучал по этому вызову в темных глазах. Он допустил призрак улыбки до своих губ, и Тони тяжело вздохнул. – Ладно, не буду ходить вокруг да около. Скажу как есть, а ты можешь отказаться. Но на мой взгляд, это было бы глупо. Стив приготовился слушать какую-нибудь нереальную историю, способную исправить всё, как по волшебству. Он знал, что такое волшебство наверняка потребует какую-нибудь жертву вроде чьей-то жизни или территории целой страны. Минимум. – Что, если мы отправим твоего дружка в МОРГ? Стив моргнул. Он, должно быть, ослышался. Что такого могло произойти, что Тони вдруг снова... – Я, должно быть, не так выразился, но твое лицо того стоило, – Старк скорчил рожу и невесело усмехнулся. – Ментальная Органическая Ретро-Грамма, Роджерс. Я этой штукой пару гештальтов закрыл, а Паучку из-за неё чуть лапки не пообрывали... Помнишь? – Квентин Бек...? – Он самый. Тони поморщился, как от больного зуба. Стив помнил, в каком состоянии был Питер после борьбы со своим личным врагом, перешедшим по наследству от Старка вместе с ЭДИТ, и как долго сам Старк убеждал его, что жив и даже более менее здоров. Но помочь ребенку смог только Стрэндж. Стив знать не знал (да и не хотел знать), сколько раз маг видел их смерти. Четырнадцать миллионов? Пожалуй, с психикой у них у всех нелады. – Поясни, пожалуйста, свой замысел? Я так и не изучил МОРГ поближе. Не до того как-то было... Тони неуловимо изменился. Стив всегда видел, когда друг переключался с пустого разговора на что-то, что его волновало. Словно в карих глазах вдруг загорался невидимый огонёк. Словно одновременно его сковывала невидимая броня и наоборот, вдруг поднимался невидимый шлем, открывая нутро. – Я усовершенствовал модель. После изобретения машины времени, знаешь ли, трудновато было придумать что-то настолько же масштабное, так что я возился со старыми игрушками, ну и... Раньше МОРГ работала только с заранее прописанными сценариями и один сеанс стоил, мягко говоря, дорого. А это я тебе говорю, так что представь, насколько дорого. Но я слегка повозился с электроимпульсами, так что теперь при должной подготовке участника, система может считывать воспоминания напрямую. Для Стива все это до сих пор звучало, как магия - он привык к мутантам, пришельцам, богам и прочим сверхъестественным существам, даже себя самого уже не воспринимал, как научный эксперимент, но то, что делал Старк, а самое главное, как легко он об этом говорил, поражало. Стив просто не мог себе вообразить, как можно понимать, как работают те же кванты или электроимпульсы. Хорошо, для него все ещё загадкой была работа беспроводных телефонов. Тони, видя его отсутствующее выражение лица, нетерпеливо мотнул головой. Он всё ещё с трудом уговаривал себя общаться с "глупыми" людишками без очевидного снобизма, а потому с большим трудом всегда воспринимал отъезды Брюса и так легко подружился с Паркером. Только с ними он мог не следить за "нормальностью" речи. – Помнишь, я показал тебе мозг Солдата изнутри? Так вот МОРГ теперь может расшифровать все эти светящиеся точки. Память - штука нестабильная, гибкая и неуловимая. Мне пришлось довольно близко пообщаться с Вандой - а она меня до сих пор пугает, между прочим - чтобы разобраться, как все работает. – На лице Стива не появилось ни грамма принятия. Он всё ещё не понимал принципы работы системы, да и, честно говоря, не мог себе объяснить, зачем ему вообще их понимать. Чего хотел от него Тони? – Давай совсем для чайников, Роджерс. Опустим всю научную сторону вопроса. Каждая клетка, отвечающая за память - маленький жёсткий диск, на который записана информация. В разных форматах, как jpg или mp3, хранятся звуки, запахи и картинки. Иногда файлы багнутые, иногда они стираются из-за сбоев в системе, но проблема конкретно Солдата конкретно в том, что у него слетела программка, читающая эти файлы. Они все ещё там хранятся, но он не может их открыть. Так вот МОРГ – деархиватор, что-то типа диспетчера задач, способного дать ему доступ к его же прошивке. Она открывает абсолютно любые файлы памяти, и он снова может их пережить. Снова ассоциировать их с собой. Разложить по нужным папкам, систематизировать... – Жаль, удалить не получится. – Это да. Удаление, как показывает его история, вещь болезненная и бесполезная. Обнуление стирает программу, а не файлы. А это в корне неверный подход. Вот теперь что-то начало проясняться. Но картинка вырисовывалась какая-то уж больно сюрреалистичная. Где-то точно был подвох. – Только для того, чтобы все работало, нужны чипы. И погрузка в систему вас всех троих, для создания, так сказать, объема общим воспоминаниям. А вот и подвох. – Про чипы... – Пока ты не начал рубить с плеча, скажу, что не надо будет ничего никому вживлять. Раз уж мы уподобили программированию всю сложную систему человеческого сознания, то для автономной работы МОРГа, нам нужно подключить процессор к экрану, так сказать. Я нашел человека... Точнее, нашла Ванда и это не человек, но не суть. Товарищ он весьма умный, даже профессор, и в человеческих умах разбирается получше любого из нас в силу специфики своей мутации. Так вот, у него есть целая комната с аппаратурой для подобных случаев, и особый шлем. Я с ним поболтал и переосмыслил кучу всего в своей жизни, но мы сейчас не обо мне, конечно. Просто мне показалось, что шлем - это громоздко, так что я сделал нечто типа ободка. Тонкий, лёгкий, из проводимого материала. По внутреннему контуру этой штуки установлены чипы, которые как раз и будут ловить импульсы и передавать их дальше. – Тони... – Стив тяжело сглотнул и придвинулся чуть ближе. Открываемые перспективы и окрыляли, и пугали до невозможности. Эмоций было слишком много, чтобы облечь их в слова. Старк же поднял ладонь, снова забирая слово себе. – Вообще не обольщайся, я эту штуку делаю для всех нас. Со временем у каждого из Мстителей будет возможность проработать свои травмы и закрыть то, что не даёт спать по ночам. Простые психологи не справляются. А спасение утопающих, как известно, дело рук самих утопающих. Стив улыбнулся против воли. Вечно Тони так. Никогда не признает привязанности... Хорошо, что сам Стив умеет смотреть между строк. Даже влечение к солдату отошло на второй план. Даже непонятное томление в сторону Брока стало неважно. Стив буквально весь перестал быть важен по сравнению с теми перспективами, которые для его открыл Тони. Единственное, что тревожило Стива, так это вероятность на самом деле вернуть Баки. Это бы значило - потерять Джеймса. Но он должен был думать в первую очередь о том, как лучше для Барнса, а не для себя. И если придется лишить себя непонятных чувств в пользу нормального рассудка друга - он это сделает. Но... Лучше ли это будет для самого Баки? – Ой, не грузись. У тебя по лицу все видно, Роджерс. Ты уже готов угрызаться за то, чего ещё не случилось. Давай пока оставим этические вопросы и будем решать проблемы по мере их поступления. Давай просто попробуем, хорошо? Дай ему шанс, Стив. И себе его дай. Пожалуй, кроме Тони в новом времени у Стива не было ни одного настолько стабильного и близкого человека. Внезапная волна благодарности и признательности (и, конечно, вины) затопила Стива так, что он даже вздрогнул. Тони встал со стула и одёрнул лонгслив, пряча глаза. Но на его лице играло довольно теплое и довольное выражение, будто он читал мысли Стива. И, будь это на самом деле правдой, Стив бы ему это простил. За секунду до того, как Старк коснулся дверной ручки, он в порыве чувств окликнул его и, не дав себе секунды на раздумья, обнял. Искренне, без подтекстов и намеков, просто пытаясь хоть так выразить всё, что не мог сказать словами. И судя по тому, что Тони даже не дернулся, даже слова не сказал, он понимал его. Чуть неловко подняв руку, он похлопал Стива по лопатке, слегка прижимая к себе. Стив на мгновение почувствовал себя дома. А потом в гостиной раздался грохот. Солдат уронил стул, стишком резко с него встав. Во всяком случае, именно так объяснил произошедшее Брок, не дав Наташе и слова вставить. Она, как ни странно, не особо и стремилась. С загадочным видом, чуть склонив голову на бок, она смотрела на Солдата как на занимательный объект, игнорируя всех присутствующих. Солдат же имел вид максимально невинный и настолько простой, что Стив сразу заподозрил, что всё с этим упавшим стулом было не так просто. К вечеру же, уходя из комнаты вместе с Солдатом к себе, Брок шепнул Стиву что-то странное, но мгновенно прояснившее ситуацию. – Я-то не в счёт, потерплю, но при нём тебе лучше не обниматься со Старком. Или сердце хотя бы замедляй, что ли. Он подмигнул мгновенно залившемуся краской Стиву и прикрыл дверь, а Стив так и стоял, сжимая и разжимая кулаки и кипя от несправедливости и стыда. Он яростно хотел оправдаться, но, почему-то, не делал этого. Для этого же пришлось бы пройти по коридору три метра. Слишком большие жертвы. За стеной было тихо. Возможно, именно поэтому нормально уснуть этой ночью Стиву так и не удалось. В комнате было неуютно в полной тишине - без чужих сердцебиений вокруг мерещились какие-то шорохи и шепот. После пережитого волнения, преисполненный надежд и опасений, Стив никак не мог перестать прокручивать в голове вероятные исходы событий, а так же непрестанно придумывал воспоминания, которыми хотел бы поделиться через МОРГ. Когда же под утро ему все же удалось забыться тревожной дрёмой, из подсознания вышли такие картины, которые окончательно разболтали без того шаткое душевное равновесие. Бруклинская квартира, их с Баки первый общий дом. За окном, кажется, март. Стив не мог уснуть, потому что коты за окном орали не переставая. Их было слышно даже через закрытую форточку (Не открывай, Стиви, а то застудишься, март обманчив!), но окна сами по себе были настолько хлипкими, что звук сквозь них проходил легко. Ну, или просто попались громкие коты. Баки лежал на соседней кровати спиной к нему. Вся комната была залита голубоватым сумеречным светом, а его силуэт выделялся пятном, темным и объемным. Стив слышал только свое шумное дыхание, и то через раз, черт бы побрал эту глухоту. Он залипал в смутные очертания его тела, думая ни о чем, потому что больше в комнате смотреть было и не на что. На стене над кроватью друга висели вырезки из газет о Говарде Старке и пара агит.плакатов. Баки не шевелился. Баки, вероятно, спал. Но спустя примерно минут пять Стив понял, что ошибся. То, как двигался контур силуэта под одеялом, было слишком часто для простого дыхания. Так можно было трястись либо от смеха, либо от рыданий, и Стив изо всех сил напряг слух, чтобы понять, нужна ли Баки помощь. Когда он уже совсем было собирался спросить, все ли в порядке, раздался сдавленный, приглушённый подушкой стон. Баки будто бы зубами закусил угол ткани, чтобы только быть тише. Странные движения сразу обрели смысл, и Стиву мгновенно стало жарко - по телу прокатилась удушливая, липкая волна. Баки ласкал себя под одеялом, скрытый криками мартовских котов и тенью ночи, и наверняка думал, что Стив спал. Но он не спал, а сгорал со стыда. Он хотел бы никогда-никогда этого не знать, никогда не оказаться в такой ситуации... Пока Стив думал, что лучше, пошевелиться и, якобы проснувшись, прервать эту неловкость или потерпеть и сделать вид, что действительно спит, Баки повернулся на спину. Одеяло соскользнуло до середины его обнаженной груди, и Стив обомлел. Рука, скрывающаяся под одеялом и ни на секунду не остановившая своих движений, была металлической. Плечо отбрасывало тусклые блики на агит.плакаты. Звуки вдруг стали чётче. Стало различимо тяжёлое дыхание через нос, шорох пододеяльника и тихий, ни с чем не сравнимый звук трения кожи о кожу. Ритмичный, глухой, но влажный даже так. Стива окатило возбуждением такой силы, которую то слабое старое тело вряд ли могло выдержать. Он не мог оторвать взгляда от Баки-Солдата и проверить, так ли он мал и худ, как был в начале сна. Он был парализован жгучим, неправильным желанием, неуместным, неуёмным... В желание превратился даже воздух, который он вдыхал. Он не знал, чего хочет больше - проснуться, продолжать смотреть или... Баки повернулся снова, теперь лицом к Стиву, и Стив точно понял, что это был не он. На него смотрел задыхающийся от жажды близости Джеймс. Голубые глаза в темноте комнаты казались черными, длинные волосы рассыпались по подушке и шее, смягчая тени, а металлическая рука двигалась и двигалась... Одеяло с него совсем сползло, сбившись складками сзади. Стив не видел всего его тела – было слишком темно, чтобы разглядеть краем глаза, а опустить ниже пристальный взгляд было выше его сил. Он намертво приклеился к глазам Джеймса, то и дело закрывающимся от удовольствия. Ор котов перестал волновать. Стив снова глох, так что кроме собственного сбитого дыхания и звуков Джеймса не слышал ничего. Под тяжёлым взглядом и родных, и одновременно незнакомых глаз, рука Стива сама по себе поползла вниз. Он коснулся себя, не отрываясь от зрачков напротив, превратившихся в черные дыры. Провел кулаком вверх и вниз, ловя темп, и сорвался. Это было до безумия извращенно и странно, дрочить вот так, глядя другому в глаза. Ни один из них не пытался нарушить какие-то неведомые правила и приблизиться к желанному телу. Ни один не останавливался. Стив видел, как Джеймс заламывал брови, закусывал изнутри губу, сдерживая стоны, и понимал, каких нечеловеческих сил ему стоило держать открытыми глаза. Сам же Стив был готов сдаться – он впадал в полнейший хаос, веки сами закрывались, а рот, наоборот, распахивался шире, стараясь захватить больше такого необходимого кислорода. Тщетно. Он плюнул на то, как это выглядит со стороны, запрокинул голову и, наконец, блаженно закрыл глаза, выстанывая имя Джеймса так, как никогда не смог бы сделать с именем Баки. – Вот так, детка, – хрипло раздалось в комнате, перекрывая все звуки и разрывая тишину. Это подстегнуло Стива, пробрало до позвоночника, в кровь выплеснулся адреналин, а в кулак - горячая сперма. Оргазм накрыл неожиданно и мощно, Стива выгнуло и ослепило изнутри. Детка, детка, детка. Когда он нашел в себе силы всё же разлепить веки, то встретился взглядом вовсе не с Джеймсом. На соседней кровати в той же позе и в том же полуголом виде лежал Брок. *** Стив толком и не понял, когда началось утро. Вежливый до скрежета зубовного Суббота оповестил, что никто не заходил, ничего не случилось, а погодка стоит отменная для активного отдыха на свежем воздухе. Стив не отказался бы хоть от какого-то воздуха, потому что, казалось, с самого рассвета никак не мог нормально вдохнуть. Брок его нервозность заметил, но не оценил. Солдат же снова делал вид, что он мебель, но Стива было такими фокусами уже не провести. Аллигатор тоже умеет притворяться бревном. А потом - и броска не заметишь. – Друг мой Роджерс, скажи, ты же в курсе нашего отменного слуха? Стив опустил чашку кофе, так и не донеся её до рта. Вопрос явно был риторическим и предполагал развитие, которого ему очень хотелось бы избежать. Он, пересилив себя, кивнул. – Стало быть, ты в курсе, что мы в курсе ваших... – Брок сделал паузу, зыркнув на Солдата, – разговоров со Старком? Стив вздохнул. С одной стороны - облегчение, что Брок не затронул никаких других разговоров (например, разговоров во сне, ведь Стив вовсе не был уверен, что дремал этой ночью молча), но с другой стороны... – Расставим все точки над "и". Я не силен в технике или медицине настолько, чтобы пояснить вам что-то новое. Всё, что я могу сказать - это воодушевляющие слова о том, что попробовать МОРГ стоит. Но я не уговариваю, мы не в том с вами положении. Я настаиваю. В качестве успокоения могу заверить, что эта штука безопасная. Если бы Тони и хотел навредить, то, вероятно, только вам. Вряд ли бы он столь изощрённо пытался бы нейтрализовать меня. В руке Солдата согнулась и хрустнула вилка... В живой руке. – Я, пожалуй, ещё кое-что поясню всем присутствующим, – Стив вдруг ощутил потребность прокашляться, чего с ним не происходило в новом теле примерно никогда, – У нас со Старком ничего нет. Мы не любовники, не бывшие и не будущие. Ни он, ни я не вкладываем в наши отношения ничего, кроме поистине братской поддержки и заботы. И я буду настолько тактильным, насколько это возможно при данных вводных. И у вас совершенно нет прав меня к нему ревновать, ясно? Господи, он никогда ещё не толкал настолько личную оправдательную речь. Он выговорил слово "ревновать"! Даже убеждая Пегги, что у него с Говардом никакое не фондю, а максимум барбекю, он не чувствовал себя настолько... голым. Почему он вообще должен был это говорить? Брок хмыкнул и слегка пожал плечами. Он не выглядел ни пристыженным, ни убежденным. Он всем собой транслировал безразличие и это резало глаз не меньше, чем попытки Солдата слиться с интерьером. Да что же с ними всеми происходит..! Завтрак продолжался в относительной тишине и спокойствии. Но ничто не может длиться вечно. Стив ощущал мандраж - он то ли боялся, то ли предвкушал... Всё же, он был человеком дела – просто сидеть и ждать, пока все само рассосётся, было для него непривычно, только если это, как выяснилось, не касалось дел сердечных. Во всем остальном он предпочитал активные действия. Вот и сейчас - зная, что МОРГ уже готов и ждёт их, было истинной пыткой не бежать туда прямо сразу после еды. У Солдата, как никак, было расписание. Брок выдал ему привычную нагрузку и развалился на диване, не стремясь никуда уходить. Джеймс же вышел на середину комнаты, аккуратным пинком точной силы сдвинул мешающееся кресло и, как показалось Стиву, с некоторой долей кокетства упал отжиматься. Он будто бы красовался перед ними, хотя, может быть, это больное восприятие Стива играло с ним злую шутку. Сидеть с Броком на разных концах дивана и смотреть на эту физкультуру было до странного волнительно. И Стив в который раз уже попытался взять себя в руки и думать мозгом. О делах. А не о том, как жёлтые глаза пристально скользят по напрягающимся рельефам, и не, собственно, об этих рельефах и не о резких выдохах на исходе связок. – Сегодня спустимся в лабораторию, посмотрим, с чем предстоит работать. Наверняка, нужны будут какие-то тесты... Быстрее начнем, быстрее это все разрешится в какую-то сторону. Брок чуть хлопнул рукой по подлокотнику, показывая, что услышал, но взгляда от Солдата так и не отвёл. – Покажешь мне планку с ножом? – Стив сам от себя не ожидал ничего подобного, он не собирался говорить именно это, но иррациональное желание вывести Брока на эмоции взяло над ним верх. Взгляд, которым его одарили в ответ, был настолько красноречивым, что сердце вдруг прыгнули в горло, предчувствуя знатную авантюру. Брок оценивающе и слегка смешливо оглядел его с ног до головы и медленно моргнул. – Ну-ка, поясни, каким раскладом тебе это показать? Хочешь, чтобы я в планку встал или лучше лёг вниз? В голосе Брока сквозила откровенная насмешка, но какая-то мягкая, не злая, вопреки обыкновению. Стив понял, что проколся. Если бы он хотел провернуть всё наедине с Солдатом, он его бы и попросил, а если бы он хотел просто посмотреть (снова), то вопрос сформулировал бы иначе. Думай головой, которая на плечах, Роджерс. – Ты снизу. Брок хохотнул в голос. И даже Солдат неопределенно хмыкнул. – Сейчас, – подал голос он. – Хочу смотреть. Тогда потом - в МОРГ. Брок с восхищением присвистнул, показывая ему большой палец. – Неужто условие ставишь? Умница, детка. Давно пора. От этой "детки" Стива скрутило флэшбэком в недавний сон. Наверное, хорошо было бы как-то сдвинуться с мертвой точки до МОРГа, иначе он совсем поедет кукушкой. Так он сможет хотя бы слегка выпустить пар и прочистить мозги. Он бы ушел на полигон, проветриться, или ради разнообразия взялся бы за бюрократические дела ЩИТа, но он осознавал риски – вдруг сорвётся, едва войдя в МОРГ? Там куда сложнее будет контролировать содержимое своей головы. – Какие правила? – Стив поднялся с места, скидывая толстовку и оставаясь в футболке. Подумав, он снял и носки. Если он будет упираться в подлокотник дивана, лишнее скольжение ему ни к чему. Пояс серых спортивок пришлось затянуть потуже. Ключ нашел свое место в их кармане. – А тебе лишь бы правила, – буркнул Брок, передвигаясь к кухонному островку и перебирая ножи в поисках подходящего. Он поднял один экземпляр на уровень глаз и проверил остроту лезвия. – Стоишь в планке надо мной, нож уберу, только если падать будешь, царапины от прогиба не в счёт. Желательно, конечно, предупреди о падении, но если нет, сам сориентируюсь. По времени ограничений нет, хоть весь день стой, к Старку и ночью можно будет сходить. Соревноваться можно только с самим собой, из раза в раз. Можем тебе даже поощрение придумать, если хочешь. Стив честно пытался не реагировать на эту провокацию, но взгляд против воли метнулся к Джеймсу. Джеймс подмигнул. Брок, игнорируя переглядки, вернулся к дивану, скинул на пол подушки (все, кроме той, что положит под голову) и лёг, устраиваясь поудобнее. Ножа не было видно. – Готов, Стив. Во что он ввязался... Глубоко вздохнув, заглушив странную щекотку в солнечном сплетении и принципиально не глядя на Солдата, Стив подошёл ближе. Встал коленом на диван в районе бёдер Брока. Наклонился вперёд, покрепче перехватывая подлокотник. Он оказался как-то слишком близко к обожженному лицу, застыв в слишком странной позе. Грудью ощущалось тепло. Одним ловким броском он закинул ноги на второй полокотник и вытянулся в струну. Он смотрел вниз, на то, как Брок складывает руки и выставляет нож. Он выбрал длинный, такой, от которого до живота Стива оставался едва ли дюйм. Его лезвие было очень широким, наверное, самым широким из тех, что находились в комнате. – Поправь его. Стив нахмурился, не понимая, что от него требуется, но Брок, оказывается, обращался и не к нему. Присутствие Солдата ощущалось всем боком, а прикосновение металлической руки к пояснице едва не заставило Стива упасть. Джеймс надавил, прогибая спину в ровную прямую, выравнивая линию от лопаток до пяток, и Стив все же покраснел. Добавило перца в ситуацию и то, что лицо Брока было буквально перед его носом и, без сомнения, Брок видел его смущение. Видел и молчал, только смотрел так, что никаких прикосновений и не было нужно. Джеймс отошёл - судя по звукам, занял наблюдательную позицию в кресле. Стиву стало не на что отвлечься от лезвия ножа и двух свёрл жёлтых глаз. Происходило что-то странное. Будто бы он снова вернулся в свой сон. Он должен был держать планку во всех смыслах, и если физически это пока было довольно легко, то морально - отнюдь... Физически сложно было другое – если такая напряжённая атмосфера продолжится (а она продолжится), то он не сможет спрятать стояк. Брок был на расстоянии, не делал ничего абсолютно, кроме как пожирал его глазами. Стив же пытался переключиться – рассматривал его в мелочах, путался взглядом в сплетениях шрамов, изучал шею, руки... Наконец он нашел безопасную зону - нож! Он мог смотреть на нож. Мог отвлечься, не залипать в Брока, а просто считать секунды и минуты. Кто б ему дал, конечно. Брок повернул голову, оторвав, наконец, свой давящий взгляд от Стива, и посмотрел на Солдата. О чем они там перемигивались, он не знал, боялся посмотреть и снова начать тонуть. Куда проще и легче было изучать плоское засвеченное лезвие. Ну и что, что он пригнул голову – по правилам, конечно, так было делать нельзя, но только так он мог смотреть, ну, вниз. Судя по звукам, Солдат передвинулся вместе с креслом. Брок же, снова глядя на Стива, хмыкнул и слегка повернул нож. И, о Боги, поймал им отражение. Солдат сидел, широко расставив ноги и раскинув руки по подлокотникам. Полностью отражение в лезвие не влезло, срезая картинку по бокам, но Стив видел основное: объемный пах, обтянутый майкой торс, распущенные пряди волос и темный взгляд. Метнувшись взглядом от ножа к Броку, Стив сжал зубы, чтобы не издать ни звука. Во взгляде Рамлоу плясал откровенный вызов. Он точно знал, что делает. Он слегка поднял голову по подушке, задирая подбородок и открывая прекрасный вид на ошейник на крепкой шее, и приоткрыл губы, изгибая их край в ухмылке. Стив закрыл глаза. Щек коснулось лёгкое дуновение – дыхание Брока было кофейным, теплым... Стив свёл брови и снова наклонил голову. Джеймс в отражении ножа шевельнулся, провел рукой по своему торсу снизу вверх и вплёл пальцы в волосы, маскируя всё это движение попыткой убрать пряди с глаз. Стив всё же издал какой-то сдавленный звук. На секунду по рукам и ногам прошла волна слабости и он прогнулся, чувствуя солнечным сплетением острие ножа. Ему было плевать, порезался он или нет, но тело инстинктивно выровнялось обратно, подальше от угрозы. Солдат, судя по звукам, встал. Он подошёл с торца дивана, протянул живую руку и, подцепив кончиками пальцев подбородок Стива, потянул его на себя. Стив поднял голову насколько мог. Джеймс стоял так близко... Его ремень и широкая грудь были как раз на уровне глаз Стива, а чтобы взглянуть ему в лицо, голову пришлось забрать ещё выше, до тянущего ощущения в связках шеи. Стива повело. От всей ситуации в целом, от взглядов, которые он ловил с двух сторон. От того, что он добровольно принимал заведомо более ограниченное положение. Солдат плавно, едва касаясь, перетёк пальцами с подбородка по скуле и выше, к уху и виску, прочесал коротко стриженную челку Стива и поскрёб ногтями кожу головы. Стив снова немного прогнулся, но тут же выправился сам. Он не знал, сколько простоял вот так, счёт времени потерялся в самом начале. Он растворился в мерном дыхании снизу и аккуратных почесываниях сверху, его перестали напрягать прилагаемые усилился и он едва не мурчал. Но даже его организм был не вечен. – Я почти... Почти... – Нет, Стив. Ты можешь ещё. Брок тихим, но жёстким голосом велел ему продолжать, а пальцы Джеймса в волосах дрогнули, сжимая пряди сильнее. Колени и локти дрожали. Из-за того, что упор на руки шел не под прямым углом, из-за постоянного изменения положения шеи нагрузка распределялась неправильно, и Стив уставал ещё сильнее, чем должен был. – Я сейчас... Я... Не могу больше... – Можешь. И будешь. – Пожалуйста... Последнее вырвалось против воли. В мозгах и без того было слишком сумбурно, а потребность, наконец, расслабиться стала основной. Стив даже не задумался, как это всё звучало, он просто знал, что не протянет долго. Он уже постоянно чувствовал давление лезвия на кожу, футболка уже наверняка была прорезана... И с внезапным осознанием по телу прошла дрожь – он ведь упадет на Брока. Прямо целиком, полностью ощущая под собой его тело. Почему он не подумал об этом раньше, до того, как ввязаться в эту авантюру? Вот и мотивация держаться дальше. Он попытался поймать взгляд Солдата, но в глазах уже всё плыло. – Джеймс... Брок под ним пришел в движение, скатился с дивана за секунду до его падения, группируясь и сразу вставая. Стив рухнул лицом в подушку и вымученно простонал, чувствуя, как дрожит всё тело. Он не мог пошевелить ни одним мускулом, превратившись в желе. Спину от плечей до копчика огладила чья-то теплая рука, он даже не понял, чья, инстинктивно потянувшись за прикосновением. Наверное, он простоял в планке долго, очень долго, ведь чтобы так вымотать его усиленный организм нужно было действительно постараться. Впрочем, он быстро восстановится. Брок и Солдат о чем-то тихо переговаривались у кухонного островка, звякнул нож, присоединившийся к остальному набору, зашумела вода. Постепенно звуки реальности вытеснили из головы Стива звук его собственного сердцебиения. Нагрузка сработала как нельзя лучше - будто после хорошего секса в голове стояла тишина. Мысли разбегались и утекали сквозь сознание, и Стив не успевал загрузиться или встревожиться. Он был просто не в состоянии что-то анализировать и за что-то себя корить. Ещё через пару минут он встал, подошёл к раковине и, нагнувшись, пил из фильтра, пока прохлада воды не заполнила все уставшие клеточки. – Жив? – поинтересовался Брок, не рискуя приблизиться. – Более чем, – ответил Стив, утирая рот тыльной стороной ладони. Он решил, что перед сном у него будет вдоволь времени на рефлексию – было очевидно, что взаимодействие Брока с Солдатом во время их упражнений сильно отличалось от их взаимодействия с ним, Стивом. И будто бы ответ, почему, вертелся в голове, никак не поддаваясь осмыслению. – МОРГ. Джеймс подошёл к креслу, снял с его спинки брошенную Стивом толстовку и кинул в него. Пришло время заняться делом, ведь на потеху ушло явно больше часа. Теперь Стив был готов.