In the Wake of gods

Земля забурлила, вспенилась и заурчала, будто живая. Шаг - и квадрат ровной, каменистой почвы вспучился лавой, изрыгая пемзу и жарко дыша через доспехи. По бокам зелёная трава вмиг обернулась чавкающей болотной трясиной, изрыгающей запах протухших яиц. - Ё-моё... Элис замерла, балансируя на одной ноге. Тщетно пытаясь игнорировать сошедший с ума мир вокруг неё, она медленно опустилась на колени, упёршись лбом в землю. - Ну и какой из тебя герой? Это ж простая задачка. Бескрылый дракон, отливая тёмно-зелёной чешуёй на солнце, широко зевнул, рокоча глоткой. Где-то внутри неё пыталось разгореться пламя, в очередной раз получив приток воздуха - но тут же умолкло, отсечённое от мира захлопнувшейся пастью. Девушка не ответила ничего, злобно жуя сующиеся в рот травинки. И зря - словоохотливый ящер, приняв её молчание как согласие к подсказке, устроился поудобнее на краю нормальной земли, тыча кончиком хвоста в участок снега, возникший перед ним только что. - Ты перемещаешься по клеткам, как в шахматах. Каждый твой шаг меняет что-то вокруг тебя. Ландшафтов много - снега непролазные, жадные болота, лава едкая или пески сыпучие. Подумай, куда ты идёшь, просчитай варианты и выбери единственно верный путь. "Шамхата... чево?" Она поднялась на ноги, упёршись руками в колени. Глянула вперёд - на резную каменную арку со ступенями, образующую дверной проём. На густую черноту по ту сторону, похожую на ночное небо, перечерчиваемое падающими куда-то звёздами. Шмыгнула носом, утёрлась. И отступила. "Я сделала всё, что смогла." Портал остался мерцать, недоступный и манящий, едва слышно притягивая к себе ветерок, шум ветвей и пение птиц. Лишь когда компания Элис скрылась из виду, из-за деревьев показалось четверо монахов в багровых облачениях. Хлопнула ткань, взметнулись широкие рукава - и четыре пары холёных белых рук начали дирижировать заколдованной землёй, покорно покрывшейся зелёной травой и цветами. - Доложить в Церковь. Пособница Зла здесь. *** Всё пошло наперекосяк после того, как Элис, худо-бедно, с помощью дракона, но перевалила через горы и спустилась в чужие земли. Другим было всё - земля, ставшая сыпучей, а не глинистой; деревья, преимущественно носящие листья, а не иглы; даже ветер стал иным, пугающе непредсказуемым. Раньше, всё было просто и понятно - ежель дует с юга - то лесом, мхом и влагой. С севера - горный хлад, с запада - несло соседней деревенькой. С востока ветер не дул практически никогда. Теперь же, Элис в полной мере ощутила, насколько она далеко от дома - не когда покинула родной дом и деревню. А сейчас - с отвращением выплёвывая очередной стебелёк изо рта, осознавая, насколько же неправильно тот горчит. Не сахар оказался и дракон - порядком обленившийся из-за постоянных подношений, он ленился, добывая еду только себе и нисколько не помогая своим спутникам в охоте. Зато слов у него имелось в избытке - родник было не заткнуть. Говорил много, но бестолково, перескакивая с темы на тему, плетя кружева до бесконечности, пока у девушки не начинала пухнуть голова. Но главным разочарованием оказались земли - абсолютно безлюдные, хоть и годные для посева. "Ни лиходеев, ни бродячих монстров, ни сокровищ и приключений. Нахрена я здесь?" - Потому, что здесь была война - пару десятков лет назад. Элис вскинулась, бросая взгляд через костёр - смотря в большой янтарный глаз. На ум сразу пришло старая сказка о драконе, читающем мысли - и внутри всё будто оборвалось. - Расслабься, я не читаю твои мысли. Ты просто опять бубнила вслух. Дракон покровительственно фыркнул, едва не задув пламя, заметавшееся среди веток и коряг. Девушка-рыцарь снова легла на спину, смотря в затянутое тучами небо. Подул ветер, кажется, с юга - непривычно холодный. - Хороший герой должен не только мечом махать направо и налево махать. Но и много знать и понимать. Думать в первую очередь. - По-твоему, я не думаю? Я всё знаю и понимаю, иди уже на хер. Дракон, разумеется, никуда не пошёл, устраиваясь поудобнее и прогревая воздух вокруг себя не хуже костра. В этот момент Элис захотелось сесть и опереться спиной о него - но ссора есть ссора, пусть даже и не взаимная. - Злишься? Не на меня злись - а на тех, кто тебя тупой сделал. Ничему не учил. Не давал посмотреть мир. Растил с самого начала как скот, рыхлить землю и присматривать за другим скотом. Она снова вскинулась, и снова сникла, признавая правоту ящера. Лишь голову отвернула - но глаз не сомкнула, продолжая слушать. - На чём остановился? Война. Непростая она была, не крестьяне друг на друга с вилами шли. Знаешь, как бывает - какая-то одна угроза подымается, а все сплачиваются против неё. А лет двадцать назад поднялось сразу два... гм.. как там их называли... Лиха. Безумец в горах на северо-западе, возглавивший и город, и церковь одновременно, Первым Инквизитором его звали. И тёмная колдунья восточных болот, что чарами своими ящеров различных приручила, да двинулась на мир войной. Жуткие твари вышли на солнечный свет - говорят, некоторые могли убить одним взглядом. Даже дракона. Костёр трескнул, и Элис вздрогнула, невольно обхватывая себя за плечи. Лес вокруг неожиданно для неё стал куда враждебнее, а среди деревьев словно мелькнули рога. - Но сейчас-то... они ж все подохли, верно? Голос девушки прозвучал странно хрипло, и она смущённо откашлялась, поворачиваясь к костру. Дракон насупился, вороша когтём костёр. - Верно. Но перед ними в могилу сошло множество людей и эльфов. О чём я говорю, даже драконы, грифоны и единороги сделать ничего не смогли. Измельчив всё сопротивление меж собой, словно труху, Лиха сшиблись лбами. Крепко бодались, не щадили никого - ни себя, ни природу, ни окружающих. Лихо Болот травило, удушало и распускало хвори - от которых люди своими внутренностями плевали, и кожа их словно мхом обрастала. Лихо Пустошей жёг и рубил - причём как деревья, так и людей. Губил всё и всех. Оставлял лишь пустоши мёртвые, да кости горелые. А потом... Дракон резко понизил голос, когда Элис шикнула на него через костёр. Две пары глаз уставились на спящего рядом старика, приоткрывшего во сне рот. Лишь после минуты настороженной тишины, дракон еле слышно кашлянул, и девушка кивнула, укладываясь обратно - но уже поближе к костру. - ... потом совсем невмоготу стало. Те, кто боялись умирать, бежали в объятия Болота. А те, кто уже боялся жить - шли на суд Пустоши, склонив голову. Ни о каком организованном сопротивлении обеим сторонам и речи не шло. И никто не знает, что в итоге случилось с Лихами. В день летнего солнцестояния все повалились, как подкошенные - и орды фанатиков, и зверьё с трясин. Вмиг стало пусто по всему Пятиземью - выжили лишь те немногие, кому по лесам, да по горам удалось схорониться. Ну, и в твоих землях, что по соседству, людей поболе осталось - вот только уничтожили они всех магов, эльфов и других существ диких. Для профилактики. *** Элис проснулась, будучи не в силах пошевелить и пальцем - лишь глаза открыла, вдыхая гарь вместе с гнилью. Они стояли промеж елей, прямо на этой же поляне - только небо, наливаясь серо-зелёными облаками, изливалось странным, кровавым дождём, слишком тёплыми каплями, стучащими по лицу. А ели горели, словно факелы, падая друг на друга - жутким синим и белым пламенем, пожирающим даже землю. Его лицо, изборождённое шрамами, один из которых прошёл прямо мимо белесой, незрячий глаз, скривилось в болезненной судороге, а на губах выступила кровавая пена. Скрюченная старуха, на лице которой было бородавок больше, чем седых волос на голове, подняла когтистую руку, подбираясь ближе к своему врагу. Тот отшатнулся, расцарапывая руками лицо, шею, тщась содрать лишайные пятна с кожи, сочащиеся чёрной кровью. Она не заметила, как замкнулся круг огня за её спиной, а трава под ногами, чавкающая и воняющая тухлятиной из-за дождя, вспыхнула, словно хворост. Сначала вспыхнула её одежда - и ведьма заметалась как безумная, а инквизитор захохотал, щеря залитые кровью зубы. И внезапно, Элис перестало быть страшно. Конечно. Почему ей должно быть страшно то, что она видит? Она почувствовала. Она поняла. Что-то стояло позади неё, смотря пустыми глазницами. Скосить взгляд. До боли в глазах. Что-то неясное. Туманное. На границе зрения. Страшно. Страшно. "Лучше смерть, чем это." *** - Проснись! И дыши, дура! Удар под дых уничтожил разом всё, окружающее Элис - вернее то, что его характеризовало - запахи, цвета, звуки и температуру. Мир очистился, ударил утренним солнцем и свежестью травы, подмёрзшей инеем. Девушка ткнулась в грудь трясущему её старику, трясясь в сухих рыданиях. Тот метнул гневный взгляд на дракона, виновато затаптывающего костёр. - Слыхал я, чего вы тут балакали. Нашёл о чем колыбельную петь, умник. - Не кипятись. О самом страшном-то я умолчал. Они замолчали, думая об одном и том же. Что когда-то давно, в день летнего солнцестояния, именно в этом лесу оба Лиха и нашли свою кончину.