Готов ли ты бороться за эту любовь? Смогу ли я сделать шаг навстречу к тебе?
Пробыв ещё два дня в Туркменистане, Антон всё же сумел уговорить Арсения поехать в Малайзию пораньше, а не через пять дней, как планировал Попов. Пришлось чуть ли не на коленях ползать, дабы мужчина дал своё согласие, коего Антон смог добиться только при условии того, что он пойдёт, куда захочет сам Арсений, без всяких отговорок. — Пф-ф, да легко, — согласился Шастун. Что может быть страшного в каком-то лесу? Некоторые туристы называли его экстремальным, но парень, конечно же, в это не особо верил, так как по картинкам парка «Таман-Негара», в который они и должны были поехать первым делом, в поисковике не находилось ничего, кроме густого вечнозелёного леса, мокрого до нитки. А, ну и счастливых туристов, которые, собственно говоря, могли улыбаться и в городе Мерв, если бы им хорошо заплатили. Вы извините, но Шастун всё ещё не мог забыть их с Арсом «незабываемое приключение» по той рухляди. Купив на следующий день билеты на ночной рейс, Антон принялся тут же раскладывать вещи по чемоданам, при этом включив по телевизору какую-то передачу на туркменском языке. — Шаст, — заговорщицки протянул Попов, уже собравший все свои вещи и теперь попивающий какой-то газированный напиток из их мини-холодильника в номере, при этом переводя хитрый взгляд то на телефон в своих руках, то на Антона, что ползал на карачках, пытаясь достать кепку из-под шкафа, залетевшую туда неизвестно как и когда. — М-м? — недовольно промямлил шатен, улёгшись животом прямо на пол и засунув руку под шкаф, на ощупь пытаясь найти нужную вещь и собирая всю пыль, что находилась под ним. М-да, тут, видимо, никогда и не слышали о словах «уборка» или хотя бы «чистота». — Это насчёт Малайзии, — сказал Попов, перекинув одну ногу на другую и поудобнее расположив на мягкой подушке свою голову. — Что там опять? — нахмурил брови Шастун и тяжело выдохнул, когда случайно пальцем оттолкнул кепку ещё дальше от себя. — А ты не боишься того, на что ты подписался? — хмыкнул Арс, получив недопонимающий и суровый взгляд друга на себе. — Ну ты же согласился пойти в любые места, которые я скажу. — Ой, да брось, — фыркнул Антон и вытащил свою руку из-под шкафа, так и не достав кепку, оставив её «гнить и пылиться» там дальше. — Там на фотках, которые ты мне показал, кроме людей и леса, нихренашеньки нет, — пропыхтел парень, поднявшись на ноги, кряхтя при этом как старый дед лет семидесяти. — Ты мне лучше скажи: не видел мой телефон? — он огляделся по сторонам несколько раз, но поиски (если их так можно величать) оказались безуспешными. — Он вчера под кровать закатился, — пожал плечами Попов. — Ты вчера ночью вышел из ванной, замученный до такой степени, что даже не заметил, как пнул свой телефон ногой под кровать. Шастун страдальчески простонал и запустил одну руку в свои русые волосы, слегка оттянув их. — Вот же блядина тараканья, — тихо пробурчал он, вызвав громкий смех Арсения. Попов всегда заливался смехом от мата, которым пользовался его друг на протяжение всех лет, что они знакомы. Просто если обычные, ну или пьяные люди матерились: «блядь», «хуйня», «ёбаный в рот» и так далее, то Антон это делал с долей юмора. Ну вот, например, возьмём самые любимые и популярные обороты в его речи: «ёбаный смешарик», «ну что это за блинчики-блядинчики?», «хуй от сковородки». Их было целое множество, так что невозможно даже перечислить их все за один присест. Первые года, когда Шастун только начал использовать свои необыкновенные фразочки, Арсений ещё пытался разгадать эти загадки, часто задавая парню вопросы наподобие: «Если смешарик ёбаный, значит, либо они все там педики, либо кто-то так нехило выебал Совунью с Нюшей?», но позже все эти маты стали вызывать больше смеха, чем вопросов. — Боже, Шаст, я понимаю, что ты тупой, как швабра и не только, но можно же эту самую швабру и использовать, — усмехнулся Арсений. — Точно! — Антон смачно ударил себя ладонью по лбу и прошагал в ванную комнату, где около раковины стоял нужный предмет, которым шатен воспользовался, чтобы достать им кепку и телефон, что-то тихо недовольно бурча себе под нос.***
— Арс, а ты уверен, что это безопасно? — опасливо спросил Антон, обеспокоенно смотря на широко улыбающегося мужчину. Парни находились уже в Малайзии на полуострове Малакка. Они добрались до своего отеля и переночевали в номере ровно одну ночь, а на следующее же утро Арсений утащил Антона в парк «Таман-Негара», название которого, собственно, переводилось как «Национальный парк». Им пришлось долго помучаться, чтобы найти нужное место, а не просто зоопарк с листьями. В данный момент парни стояли около длинного каноэ, одетые в специальные жилеты и шлемы, и ждали своей очереди, чтобы усесться в лодку и пристегнуть ремни безопасности, дабы проплыть после на ней по огромной реке. — Ну уж нет, Антош. Ты обещал, значит, пойдёшь, — твёрдым голосом и с усмешкой на губах сказал Арсений и подтолкнул Антона сзади, вместе с ним усаживаясь на два свободных, как раз для них, места. — А что с нами будет после того, как эта хреновина тронется? — тихо спросил Шастун, переходя на пугающий шёпот. — Увидишь, — кивнул Арс, ободряющее похлопав друга по плечу. — Adakah semua orang bersedia? (Все готовы?) — спросил на малайском языке водитель каноэ, и все настороженно кивнули. — Kemudian dalam satu minit kami berangkat (Тогда через минуту отправляемся), — своим грубым голосом предупредил он, после чего уселся на своё место и взял в руки весло. Через несколько секунд подошёл ещё один мужчина и взял в руки такое же весло. — Mari pergi! (Поехали!) — задорно воскликнул первый, и лодка двинулась с места. Антон вжал голову в плечи и вцепился в руку Арсения мёртвой хваткой. Попов покрепче обхватил ладонь друга своей, посмотрев вперёд. Два водителя (если их так можно назвать), гребли вёслами, из-за чего лодка постепенно разгонялась. Да, сейчас это не особо страшно, но зная, что будет чуть позже… Спустя пять минут, когда Антон уже успел успокоиться и подумать, что им не нужны эти шлемы и жилеты, так как нет ничего опасного для жизни, послышались громкие звуки бьющихся друг о друга маленьких и сильных волн. — Арс, что это? — боязливо спросил Шастун, покосившись на друга, и вновь сильно схватил его за руку. Арсений на это ничего не ответил, так как не смог вымолвить и слова, большими от страха и предвкушения глазами смотря вперёд. Антон непонимающе посмотрел туда же и тихо взвизгнул, увидев каменистую пропасть, наполненную водой, которая спускалась вниз по резкому склону. Когда каноэ подплыло почти к самому краю, водители резким движением вёсел оттолкнулись от появившихся из воды камней, и лодка стала быстро спускаться вниз по склону, из-за чего туристы громко завизжали. Каноэ стало раскачиваться из стороны в сторону, создавая волны и обрызгивая всех с ног до головы водой. Склон был то резким, то с сильно выступающими камнями, то с сильным течением, отчего все туристы просто визжали от страха и экстрима, который им так нравился. Спустя пять минут такого развлечения откуда-то справа выплыла ещё одна лодка с туристами, в руках у которых были огромные железные вёдра, заполненные водой. Подъехав к каноэ Арсения и Антона, они стали выплёскивать всю воду на людей, при этом не переставая громко кричать и смеяться, обливая водой и друг друга. Шастун, завидев в своём плавательном средстве несколько вёдер, взял одно из них в руки и, набрав в него воды прямо из бушующей речки, облил семейку китайцев, задорно рассмеявшись.***
Преодолев всё это безумие, оба каноэ спустились на спокойное место, теперь медленно плывя по речной глади. Антон и Арсений тихо посмеивались, разговаривая между собой. — Не зря я тебя сюда затащил, да? — спросил Арсений, уже зная ответ на свой вопрос, за что получил дружеский толчок в бок. — Конечно! Это было безумно классно! — шёпотом воскликнул Шастун, широко улыбаясь. — Lihatlah betul (Посмотрите направо), — все туркменские туристы повернули головы в нужную сторону, а иноязычные (как и Антон с Арсением) просто повторили за ними это действие, не понимая ни слова из сказанного. Антон удивлённо раскрыл рот, а Арсений шокировано выпучил глаза. Недалеко от каноэ плыл настоящий тигр в оранжево-чёрную полоску и нёс во рту какую-то большую рыбу, которую, видимо, сумел поймать в этой речке. Не зря всё же они съездили сюда именно сегодня, а то позже могли бы и не увидеть такого. Попов жалел лишь об одном: что не взял с собой водонепроницаемую камеру, а Шастун — лишь о том, что первое время визжал как сучка, хотя всё происходящее было больше весёлым, чем страшным.