Гриффиндорская любовь

«Ммм, как болит моя голова! Как будто по ней стадо гипогрифов прошлось! Чёрт, ещё и тошнит!» — с такими невесёлыми мыслями очнулась Гермиона Грейнджер после двухдневной комы. – «Хм, надо помассировать живот, обычно мне это помогает. Стоп! Это ещё что такое?!» Гермиона оттянула одеяло, приподняла больничную сорочку и увидела небольшой шрам в низу живота. «Господи! Неужели что-то с ребёнком?!» — от этой мысли Гермиона вмиг похолодела и вспомнила свой последний поход в библиотеку. «Неизвестная часть замка… Поворот… Падение… Сильная боль по всему телу… «Ха-ха-ха-ха! Будешь знать, как путаться под ногами чистокровных! Ха-ха-ха!»» — Нет!!! – Гермиона с криком села в постели и мелко затряслась. Вдруг из-за ширмы показался Драко. — Что случилось, Гермиона? – он сел перед её кроватью на корточки и мягко взял её ладонь в свою. — Драко, что с нашим ребёнком? – спросила Гриффиндорка, готовясь к самому худшему. На мгновенье в глазах юноши появилось боль и страх, но оно быстро сменилось спокойствием и решимостью. — С ним всё в порядке, но… — НО?! — Тебе придется выбрать: ты или наш ребёнок. — Что? Почему? Герми вдруг почувствовала ужасную слабость и медленно начала падать на постель. Драко, заметив это, сразу же поднялся и, сев на постель, обнял девушку. Почувствовав родное тепло сильных и нежных рук, она обняла его в ответ и прижалась к широкой груди Драко. -Как… как такое могло произойти? — Я сам полностью не понял. Медсестра сказала, что у тебя была какая-то хроническая болезнь и из-за этого падения у тебя разрушились некие сосуды. Болезнь начала прогрессировать и попала по пуповине нашему малышу и теперь нужно решать: либо ты прерываешь беременность и болезнь отступит, или ты выбираешь ребёнка, но болезнь убьёт тебя к родам. — А ты? Как же ты? Что ты выбираешь? — Милая, я, конечно, хочу, что бы ты осталась, но выбирать тебе. Гермиона взглянула на Драко. «Мерлин, сколько я тут пролежала? Он выглядит таким уставшим и печальным. Наверно сидел здесь всё время пока меня не было и беспокоился. Чёрт, что же мне делать?! Хотя, ответ понятен! Я выбираю…» — … ребёнка. — Что? – обеспокоенно спросил Драко. — Я выбираю ребёнка! — Почему-то на другой ответ я и не надеялся! Спрашивать, как же мы все будем без тебя, будет глупо. — Ты прав, я свой ответ не поменяю! — Герми, Герми, какая же ты упрямая! – Драко покрепче обнял девушку и уткнулся ей в волосы, еле сдерживая слёзы. Завтрак в Большом Зале проходил как обычно – ученики ели, пили, разговаривали или учили уроки. Блейз вяло размазывал овсянку по тарелке и вспоминал задание по Трансфигурации. Вдруг его ущипнули за руку. Парень повернулся и увидел серо-белую сову, держащую газету и письмо. Причём письмо было со значком Министерства Магии. Юноша взял письмо и газету у совы, угостив её печеньем, и первым делом вскрыл письмо. «Что им от меня надо?!» Уважаемый Блейз Дерек Забини, Хотим оповестить вас о том, что ваша мать, Изабелла Афродита Забини, была арестована группой мракоборцев во главе с В. Джонсоном 18 декабря в 21.31 вместе со своим соучастником Люциусом Гиперионом Малфоем по делу «Намеренные убийства». Дело в том, что ваша мать на пару с Люциусом Малфоем намеренно убивала всех своих мужей, что бы заполучить их имущество. Просим вас появиться в ближайшие дни для подписей документов, подтверждающих, что вы стали единственным владельцем имущества семьи Забини. Министр Магии, Джек Пейпер. Блейз уже в сотый раз просматривал это письмо и не верил своим глазам. «Нет, этого не может быть! Она не могла! НЕ МОГЛА, ПОНИМАЕТЕ???!!!» — хотел прокричать Блейз всему Большому залу, т.к. все ученики таращились на него, держа в руках газету «Пророка». Блейз краем глаза взглянул на неё. На самой главной странице была колдография его матери и отца Драко, когда их арестовывали, а заголовок гласил: «Изабелла Забини – Чёрная Вдова наших дней. «Горячий репортаж» Риты Скитер». Блейз почувствовал, как внутри него что-то взорвалось, и он сорвался с места, не слушая своих однокурсников, которые пытались его остановить. Слёз на глазах не было, была лишь тупая боль в груди. Изабелла Забини никак нельзя было назвать любящей матерью, но, однако именно она была единственной его родственницей. Отца Блейз не помнил. Теперь он понял почему. Блейз никогда не решался спросить, почему его многочисленные отчимы умирали так рано. Она была очень хорошей актрисой, умеющей скрывать свои истинные чувства. На людях она была скорбящей вдовой, а внутри… Но Люциус! Нет, Блейз конечно же замечал, как он заигрывает с его матерью, но соучастники убийств! Это совсем другое! Непонятно, зачем это нужно было Люциусу? Денег ему всегда хватало. Блейз не заметил, как оказался возле той самой скамейки, где недавно грел нежные ручки Джинни своим дыханием. Он уселся на неё и провёл рукой по заснеженной доске. «Если бы она была здесь!» И в этот самый миг он ощутил маленькие ладони на своих плечах. Блейз обернулся. Джинни. Она смотрела на него со смесью нежности и жалости. И единственное, что захотелось Блейзу, находясь рядом с ней, так это… — Обними меня. Пожалуйста. Она слегка улыбнулась и, усевшись к нему на колени, обняла его за шею, прижимая его голову к своей маленькой тёплой груди. Он в ответ обнял её и вдыхал до боли любимый аромат цветов и домашнего уюта. — Тшш, тихо, тихо. Всё будет теперь хорошо, вот увидишь, — нашёптывала Джинни ему на ухо, перебирая его мягкие пряди, хоть Блейз ни проронил ни одной слезы. Так, это что? Никто не хочет мне помочь?! Ну и бяки жевы! Вот уйду от вас и всё! «Гарри, Гарри… Когда же ты успел стать тем человеком, без которого я не могу, как без воздуха?» — с такими мыслями Панси начала свой поиск вышеупомянутого Героя Магического Мира. За обедом она заметила, что он ни разу не посмотрел на неё, как обычно, а был очень хмурый и усталый. Панси сначала подумала, что это из-за неё, но сразу же отвергла эту версию. У них же всё в порядке, ничего не случилось. Но тогда в чём дело? Друзья… Врятли, он с ними приветлив, как всегда. Учёба… Тоже нет. У него с ней всё в порядке. Тогда что?! По поводу остального он не очень беспокоится! «Вот ты где!» Гарри как видно направлялся в башню Гриффиндора, но Панси быстро подскочила к нему и перекрыла дорогу. — Привет! Гарри, поднял голову, кинул на неё презрительный взгляд и прошёл мимо. Панси, удивившись такому обращению, повернулась и крикнула: — Да что случилось? Ты можешь мне объяснить? — Думаю, это тебе всё объяснит, — ответил Гарри и, бросив на пол некий листок бумаги, ушёл в сторону гостиной. Панси подошла и взяла листок, где было написано: Любимый Гарри, Давай встретимся после обеда возле входа в Астрономическую Башню? У меня для тебя есть кое-что очень интересное! Жду, целую, обнимаю! Твоя Панси. «Я же не писала ему это. У меня принцип – никому не писать первой! Это кто-то другой… Но кто? Хм, схожу, проведаю Мили… Мы всегда вместе придумывали выход из проблемы… Может, и в этот раз повезёт?» Панси быстрым шагом направилась в больничное крыло, по дороге всё время, всматриваясь в эту записку, как бы пытаясь найти в ней что-то новое. — Мили, привет, я… — Панси наконец-то подняла голову и увидела Мили, сидящую в обнимку с Роном. – Я, кажется, не во время… Я пойду… — Нет, Панс, всё нормально… Что ты хотела? – спросила Мили, слегка покраснев от такой щекотливой ситуации. — Да, так… У меня с Гарри проблема… Вот, — Панси протянула записку Мили. — Стоп! Ты же не пишешь первой никому! У тебя привычка такая… Хотя если честно, очень странная… — спросила Мили, прочитав записку. — Хочешь сказать, ты ему не изменяла? – грубо спросил Рон. — Что? О чём ты говоришь? – спросила Панси. — О том, что он видел, как ты переспала с каким-то Равенкловцем. Причём именно на том месте, где ты ему назначила свидание! — Я не… — Стоп! Переспала? На том месте, где назначила свидание? Тебе не кажется это странным, Рон? Привести туда Гарри, что бы он бы увидел измену… Можно же просто расстаться и всё, а не таким способом… – внесла свою лепту Гермиона, которая лежала на противоположной постели. — Дай мне эту записку! Я знаю заклинание, которое может распознать, кто это написал. Панси подошла к кровати Гермионы и отдала записку. Герми взяла её и произнесла заклинание, направив палочку на бумажку. Первые секунды ничего не происходило, но вскоре из бумажки вылетело маленькое облачко голубого цвета, формирующееся в размытые слова… — ГРЕГОРИ ГОЙЛ??? Грегори Гойл шёл небыстрым шагом по подземелью, напивая под нос некую мелодию. Он уже хотел свернуть за поворот, как… — Что за…? Он почувствовал, как его «приклеило» спиной к стенке и он не может пошевелиться. — И тебе привет, Гойл. Из тени вышли четыре фигуры, в которых Грег узнал Гарри, Рона, Драко и Блейза. — Что вам от меня надо? — Ну, во-первых, расскажи нам, как мой отец подкупил тебя и ты сбросил Гермиону с лестницы! – презрительно выплюнул Драко. «- Мерлин, точно! Это же Гойл! А я все эти дни думала чей же этот голос… Это Гойл! Это он сбросил меня с лестницы! – поражённо прошептала Гермиона. — Ты уверена? – спросила Панси. — На все сто! Он, идиот, даже заклинанием голос не поменял! Это он!» Гойл ухмыльнулся и взглянул в глаза Драко. — Да, это я её сбросил, но не из-за того, что твой отец подкупил меня. Нет. Я это сделал, что бы ты почувствовал, что такое потерять дорогого тебе человека. Ты всегда нас с Винсентом считал не более чем каких-то прислуг или тупоголовых охранников. Даже когда он погиб в том чёртовом Адском Огне, ты лишь пустил скупую слезу и более его не вспоминал. А мне он был другом. Настоящим другом. Он был очень мне дорог! А ты! Ты даже его за человека не принимал! — Хорошо, а что тебе сделала Джинни? Зачем ты сдал её моей матери? – гневно спросил Блейз. «Блейз шёл по направлению к спальне семикурсников Слизерина. Толкнув дверь, он вошёл и сходу прикрикнул: — Гойл, ты до сих пор мне не отдал… — но увидев, что в спальне никого нет, подошёл к тумбочке возле постели Гойла. – Ладно, сам возьму! Блейз увидел свою книгу, а на ней письмо. Письмо было написано знакомым подчерком и Блейз, не удержавшись, взял письмо и стал читать. Через пять минут, он смял в кулаке это письмо, а в глазах появился «дьявольский огонь». -Ну, Гойл! Ты мне за это заплатишь!» — Она на седьмом курсе всегда преграждала мне дорогу! Маленькая выскочка! Я ей сказал тогда, что она заплатит за это! Вот и поплатилась! И тебя, Поттер, я тоже предупреждал! Классную сцену я тебе устроил, тогда у входа в Астрономическую башню, да? Клёвая была Слизеринка! Согласилась выпить Оборотное зелье и устроить тебе маленькое шоу! Гарри мгновенно вытащил палочку и резко сорвался с места, но Драко и Рон схватили его и стали удерживать. — Гарри, не надо марать об него свои руки. Он этого не достоин! Лучше отдадим его Аврорам и дело с концом! – успокоил Рон. — Вы уж извините, но я не могу удержаться! – Блейз подошёл к Гойлу и со всей силы заехал ему по носу. – Действительно, Поттер. Не нужно мараться о такую грязь! – Блейз посмотрел на свою руку, на которой были размазаны маленькие капельки крови. Посмотрел на Гойла, который наклонил голову вниз, глотал слёзы вместе с кровью, которая текла у него из носа. – Действительно, мразь, — Блейз скривился и плюнул под ноги Гойлу. Двери в Больничное крыло открылись, и в помещение вошёл высокий брюнет с синими глазами. Он пробежался глазами по палате и остановился на одной постели. На ней лежала девушка с волнистыми каштановыми волосами и шоколадными глазами, которые в данный момент были закрыты. Девушка спала, и её дыхание было равномерным, а хрупкая, но слегка полная фигурка была накрыта белым одеялом. Молодой человек улыбнулся и подошёл к её постели. Он поставил небольшую коробку с запиской на прикроватную тумбочку. Не рассчитав силы, коробка слегка грохнулась на тумбочку и Гермиона слегка приоткрыла глаза. Когда она их подняла на виновника этого шума, её глаза расширились в удивлении: — Ты?