fire walk with me

      - А теперь, - Уоррен постукивает пальцами по рулю автомобиля, - твои силы как… просто исчезли? – он боковым зрением поглядывает на сидящую рядом Макс.       Они ждут Викторию на парковке (хотя оба не сильно рассчитывают на то, что она появится) и слушают музыку.       - Да, - кивает Макс. – Я пробовала как-то отмотать время назад. У меня не получилось, - она опускает взгляд, - что странно, - добавляет уже более твердо, - потому что какой тогда вообще в этом был смысл? Чтобы я – я – усвоила какой-то урок или что-то вроде того?       - Ну, не знаю, - пожимает плечами Уоррен. – Благодаря этому все же Рейчел нашли. И Джефферсона арестовали. Значит, был в этом какой-то смысл.       - Ты знал Рейчел? – вдруг спрашивает Макс.       Уоррен взъерошивает рукой волосы и вздыхает.       - Немного, - отвечает он через пару секунд. – Ее все знали, я думаю. Правда, мы почти не пересекались, потому что у нас были разные расписания. Типа, абсолютно разные. Полярные.       - Какой она была?       - Я думаю, тебе стоит спросить кого-то, кто… - Уоррен запинается, Макс мягко перебивает:       - Я хочу спросить тебя, - говорит она, и в ее глазах мелькает что-то такое грустное и отчаянное, что в пикапе на секунду становится холодно.       Уоррен молчит, подбирая слова.       - Она была… очень харизматичная. Все ее либо любили, либо ненавидели, но я не знал никого, кто был бы к ней равнодушен. Один из моих знакомых, например, терпеть ее не мог. А меня, если честно… всегда пугали такие люди, - он пожимает плечами. – Они как… стихийное бедствие. Подойдешь ближе, и… - он изображает что-то руками, видимо, то ли взрыв, то ли вспышку, не совсем ясно, но, похоже, ничего хорошего.       - Кого же мне это напоминает, - не сдерживается Макс.       - Действительно, - смеется Уоррен. – А если серьезно, то будь осторожна с Чейз, Макс, пожалуйста. До недавних пор я, если честно, сомневался в том, человек ли она вообще, - сообщает он ей таким тоном, будто доверяет ей как минимум государственную тайну. – Вполне возможно, что она рептилоид или пришелец, например. Я был бы не удивлен, - Макс, старавшаяся сдерживаться, прыскает от смеха. – А я думал, это я социально неловкий. То есть, нет, я, конечно, социально неловкий, но у меня есть отдаленные представления о человеческих отношениях, я все-таки много фильмов посмотрел. А вот Виктория, мне кажется, так и не поняла, как это работает.       Их смех прерывает резкий стук по оконному стеклу. Макс опускает стекло и Виктория, явно недовольная, закатывает глаза и разводит руками.       - Мы что, на этом поедем? – спрашивает она, кривя губы.       - Мы могли бы подождать твою летающую тарелку, если хочешь, - говорит Уоррен. Они с Макс переглядываются и снова смеются.       Виктория теперь хмурится и непонимающе переводит взгляд с одного на другую. В конце концов, она громко и театрально вздыхает, ворчит: «Да и черт с вами» и усаживается на заднее сиденье.       - Поверить не могу, что я это делаю, - признается она, и смех впереди затихает: все вспоминают, куда собираются поехать. – У нас есть какой-то план, или…?       - Не-а, - отзывается Уоррен. – У нас есть адрес, слабоумие и отвага.       Макс нервно смеется, а Виктория в это время читает записи Нейтана.       - Слушайте, что он написал в пятой, - говорит она и читает вслух:       «7 марта, 2013       Я сегодня разговаривал с Рейчел. Она вела себя странно, опять. Потом еще Фрэнк по кампусу разгуливал, пьяный или накуренный, искал ее, чуть не убил меня, потому что думал, что я вру. Я понятия не имел, где она, кстати.       Сейчас у меня есть предположения, но я не хочу, чтобы они оправдались.»       Виктория делает паузу и тихо дочитывает:       «Боже, я так не хочу, чтобы они оправдались.»       - Она была у Джефферсона, - подводит итог Виктория. – А я всегда знала… - она сталкивается с предостерегающим взглядом Макс. – А что? Она была много кем, знаешь ли, но святошей она точно не была.       Макс запоздало осознает, что, по сути-то, Виктория – единственная из них, кто был так или иначе знаком с Рейчел. Машина трогается с места, а Макс вспоминает надпись «Рейчел Эмбер – шлюха» в женском туалете.       - Итак, - начинает Уоррен, бросая любопытный взгляд на Викторию, - как думаете, какой у Джефферсона дом? Я думаю, что-то такое… ну…       - Претенциозное, - подсказывает Макс с заднего сиденья, безразлично глядя в окно. – Если я что-то о нем и знаю, так это то, что он провел всю жизнь, строя из себя того, кем не является.       Простые однотипные дома за окном постепенно меняются на дома побольше и подороже. Макс чувствует накатывающую тошноту, не совсем понимая, связано ли это ее режимом сна, питания или с тем, где они находятся.       - О боже, - чуть слышно произносит Ви, сжимая в руках телефон, - мы действительно вламываемся в чужую квартиру! – она смотрит сначала на Уоррена, потом на Макс. – С кем поведешься…       - О да, - фыркает Уоррен, поворачивая руль вправо. – Если что, мы так всегда развлекаемся. Сначала взлом и проникновение, а там и до убийства недалеко. Осторожнее.       Они останавливаются у нужного, судя по всему, дома – это серое знание в современном стиле, которое не совсем вписывается в пейзаж среди коттеджей рядом.       - Это оно, - говорит Уоррен, сверяясь с картой в телефоне.       Заметив, что Виктория собирается выходить, он восклицает:       - Воу, подожди секунду. Мы же не собираемся оставить машину прямо здесь, как какие-то новички, - он широко улыбается, пока Виктория, явно смутившись, закатывает глаза.       Они оставляют машину на параллельной улице и, наконец оказавшись на свежем воздухе, Макс чувствует себя лучше. Уоррен, мысленно отметив для себя взвинченное состояние Виктории и отчаянное безразличие Макс, берет инициативу на себя:       - Окей, смотрите. Забор у него – естественно – офигенно высокий и с пин-кодом. Уже, кстати, тревожный звоночек. Поэтому, похоже, нам придется через него перелазить, - они переходят улицу, проходят между двумя дорого выглядящими домами и выходят к дому Джефферсона со стороны заднего двора.       - Перелазить? – в ужасе переспрашивает Виктория, осматривая бетонную стену снизу вверх. – А мы точно не можем… угадать пароль?       - Есть какие-то предположения? – спрашивает ее Уоррен. Виктория пожимает плечами. – Значит, лучше не стоит.       - Мы могли бы использовать вот это, - Макс указывает в сторону беседки около другого дома неподалеку. Около беседки стоит столик и две массивные табуретки в виде пней. – Богатые люди из кожи вон лезут, чтобы выглядеть безвкусно. Без обид, - Макс улыбается Виктории, на что та лишь неловко отворачивается.       Дом тоже огорожен забором, но более низким, и, в отличие от сплошной бетонной стены, окружающей дом Джефферсона, он выполнен в виде решетки.       - Оу, - Уоррен взлохмачивает волосы Макс, - класс! Туда будет намного проще пролезть.       - Вообще-то, - перебивает Виктория, - у некоторых людей в заднем дворе бывают камеры наблюдения. Для таких вот случаев.       - Да, точно, - Уоррен внимательно осматривает дом. – Ну… я, кажется, не вижу там камер. Попробовать стоит. Кто полезет?       - Она, - мгновенно отвечает Виктория.       - Я? – возмущается Макс. – Это почему еще?       - Это твоя идея, - очаровательно улыбается Виктория в ответ, - плюс, ты… легкая, - на этом слове Макс кажется, что Виктория без необходимости задерживает взгляд, оглядывая ее. – И низкая. Давай, - она подталкивает Макс в сторону дома. – Мы в тебя верим.       - Предательство, - вздыхает Макс, но решает не сопротивляться.       Она быстро оказывается по ту сторону забора и передает Уоррену одну из табуреток, с трудом поднимая ее над головой. Когда они все вместе вновь стоят перед забором, молча глядя вверх, момент кажется вечностью.       - Мы же не будем тут весь день стоять? – первой не выдерживает Виктория. – У меня вообще-то планы были на вечер. Подвиньтесь, неудачники, - она становится на табуретку и с неожиданной грацией перелазит через забор. Она садится на него и смотрит вниз.       - Да-а, высоко, - констатирует она, и в ее голосе слышно искреннее волнение. – Так, все! Я все могу!       С громким «ауч» она оказывается внизу и даже остается на ногах. Она аккуратно отряхивается от пыли и с довольным видом поправляет одежду.       А потом поднимает взгляд и смотрит на дом перед ней.       Он выглядит большим и пугающим. Виктория вряд ли это признает, но одного взгляда на этот дом ей хватило, чтобы снова разнервничаться. На заднем дворе нет ничего – ни скамейки, ни старых садовых ножниц, а лишь пара декоративных растений и камней, будто здесь никто и не жил никогда, и это ее очень тревожит.       Она вдруг осознает, что вот-вот заплачет, когда до нее как под водой доносится шум дружеской перепалки Макс и Уоррена, которые рядятся, «уступая» друг другу очередь перелазить через забор.       - Виктория, ты там жива вообще или как? – потом спрашивает Уоррен. – Что там?       - Н-ничего, - голос ее подводит, и приходится повторить. – Ничего. Давайте сюда, придурки.       Вскоре рядом с ней оказывается Макс, а потом и Уоррен, который падает и ударяется коленом о декоративный камень.       - Ну почему всегда я? – спрашивает он, обращаясь, судя по всему, к богу, как минимум, сидя на земле и потирая ушибленное колено. – Почему лучшие должны страдать?       - О нет, кто же теперь будет руководить операцией? – улыбается Макс, с заботой опустившись на землю рядом с ним.       Виктория шумно выдыхает, ощущая раздражение где-то в переносице. Она совершенно точно не ревнует. У нее попросту нет времени торчать тут весь день.       - Вот вы, что ли, вообще никуда не торопитесь? – покопавшись в сумочке, она вынимает оттуда три пары резиновых перчаток. Одну она бросает Макс, которая ловит их, а вторая прилетает Уоррену в лицо. – Кто тут еще новичок, м? Давайте-давайте, или мы идем, или оставляем раненного и идем без него.       - Хорошо, хорошо, мы идем, - Макс про себя отмечает, как это важно для Виктории, и чувствует, как уголки губ тянутся вверх.       Она помогает Уоррену подняться и они втроем идут к дому. На секунду ей кажется, что рука идущей рядом Виктории, задевает ее руку. Но, может быть, ей просто кажется.