Вне баланса

Старый тракт Элады, так и лежал столетиями, всеми забытый. Кое-где он почти исчез и, кажется, вместе с ним исчезала древняя угроза, когда-то приведшая к запустению тракта. Впрочем, похоже, запустению провинции пришёл конец. По старой дороге шагом двигался внушительный отряд. Три десятка земных пони в полной броне, составляли ядро отряда. Впереди двигались около ста, легко вооружённых, почти не имевших брони пегасов. Судя по цветным вышивкам на цветных же лентах, закреплённых на плечах пехотинцев, регулярными войсками они не были. Скорее оруженосцы, в боевом походе. Стоило посмотреть на мечи и лёгкие их щиты, как становилось ясно, что это не простые оруженосцы. И вряд ли они занимались только тасканием доспеха и оружия своего господина. Мускулистые, покрытые шрамами, державшиеся так, будто готовы к бою в любую минуту — эти парни привыкли биться рядом с господином, вероятно, прикрывая его спину. А может, скрываясь за его бронированной грудью. В арьергарде отряда двигались десятка три мрачных личностей, жилистых, гибких с кожистыми крыльями и зрачками. Кожаные одежды с бахромой (не у всех и иногда в самых неожиданных местах одеяния), кое-как и видимо простым ножом, остриженные волосы, кинжалы, луки и стрелы, на ногах почти у всех обувь из мягкой кожи — жители ночных гор. Охотники, бродяги и одиночки. Иногда бандиты, по большим праздникам — торговцы. Эта часть отряда не вписывалась в общую картину. Данный народ предпочитал путешествовать в одиночку, либо малыми группами, по два-три фестрала. И рыцарей Элады, они обходили за версту. Как и большие города Греции. Появлялись они там, лишь чтобы продать добытые в лесу шкурки и разжиться золотом. Которое тут же спускали на кобылок или жеребцов, выпивку или что-то иное чего не могли добыть в горах. И почти сразу пропадали в тех же самых ночных горах. Порой их не видели десятки лет. Говорят даже, что эти ребята бывали за Великими Горами, что они давно нашли туда путь, проходимый только вот для таких отчаянных смельчаков и горных Грифонов. Тем более странно было увидеть их в составе военного отряда Элады, да ещё и выполняющих приказы какого-то благородного Богоравного Греции! Это было не возможно! Но только если этим вельможей не была Гераклида — дочь Зеус верховной пантеона Олимпийцев. Многие слышали о её странном отряде, повинующемуся лишь её одной. А кое-кто даже знал, что эти слухи, абсолютно правдивы. И судя по воительнице, облачённой в странную серебристую броню, шедшему во главе отряда рыцарей — это была именно она. Ленты, украшавшие широкие наплечники, с поперечными дугообразными рёбрами, защищающие в бою шею, были алыми и на них, был вышит вставший на задние лапы стальной лев. Точно такой же, только серебряный и вплавленный в металл доспеха, скалил клыки на широкой груди воина. И шлем: искусный кузнец сделал его! Казалось, не понячья голова у этой воительницы, а голова льва, стального льва. Последний штрих — притороченный к тяжёлому седлу, ростовый лук и колчан с двумя десятками стрел. Чёрные древка и алое оперение. Только одна богоравная в Эладе всегда выходила в поход с луком. Несмотря на то, что сие считалось не достойным Богоравным аликорнам которым повластна высшая магия и позорило их имена. Несмотря на ворох насмешек, которые немедленно обрушат аристократы, на голову безумца-рыцаря, вооружись он луком. Впрочем, насмехаться над этой Богоравной не стал бы ни один Пони Греции. Гераклида одинаково легко могла прикончить любого, как из лука, так и мечом, либо голыми руками. Что, к сожалению, породило несколько неприятных слухов, про Зеус согрешила с каким-то Грифоном Колдуном Меча, сокрыв сей неприятный факт от благородной Гера. А «настоящий» отец Героклиды, якобы прознав о незаконнорожденной Дочери, прибыл на Олимп тайно и обучил её воинским наукам, так как учились все Колдуны Меча — с помощью магии. Что и объясняло необыкновенное военное мастерство аликорницы. Сама Гераклида лишь посмеивалась над таким бредом. А мысленно не раз повторял: «Знали бы вы правду — поседели бы от страха!». У нёё были основания так думать. Гераклида была не только дочерью Зеус. И её неизменно удивлял стойкий интерес народа и дворянства к собственной персоне, тогда как её перстарелый смертный отец-единорог, никого не интересовал. А ведь появление в Эладе, как и происхождение этого богатого пони незнатных кровей, назвать можно было не иначе как таинственным… И уже тем более таинственным было появление этого пони в наложниках верховной правительнице Элады Зеус. Зеус очень любила любовные утехи, иногда даже до безумия, особенно её привлекали необычные пони. У неё был один законный супруг Гер, его верховной было видимо мало, так что еще у нее было несколько сотен наложников разных мастей. Гераклида никогда не понимала, как у её матери с таким невероятным сексуальным аппетитом и склонностью изменять Геру было всего сто два ребенка, а не тысяча два. Шедший во главе конной колонны рыцарь, в серебристой броне, резко свистнул, и весь отряд встал, ожидая приказов. Их не последовало. Они просто не требовались в этой маленькой, но грозной, личной армии богоравной. Вот если дело примет крутой оборот, приказы будут. А пока… весь отряд стоял. Рыцари будто обратившись в камень, пехотинцы-оруженосцы, настороженно осматривая окрестности — как и на протяжении всего пути. Охотники… хм. Куда они делись?.. А, вот они! Видали? Во-он там, за пихтой один промелькнул. Свист и был командой, что называется, многоступенчатой. Фестралы мгновенно растворились в лесу, в том единственном месте, которое понимали и любили. Что же собрало этих прожженных бродяг и отшельников под знаменем Гераклиды? Не я первый задаю этот вопрос — пол Элады теряется в догадках. Но это была её личная гвардия. Она смотрела на небольшой город Спокойный и мирный городок Элады. До замка её двоюродной племяницы Адесе было еще три с половиной дня пути. Два они прошли в этот день Гераклида должна была сделать крюк и заехать в небольшой городок, в котором жил её старый приятель. Рука в латной перчатке поднялась. Фестрал замолчал и вернулся на своё место. Миг и отряд тем же неспешным шагом двинулся дальше. А воительница в серебристом доспехе, теперь был полон решимости и уверенности в своём решении. Гераклида теперь точно знала, что не зря собрала свой личный отряд и двинулась в замок. Туринир обещал быть жарким в более конкретном смысле и Гераклида решила немного перестраховаться и взять на турнир свою маленькую гвардию в две сотни пони. Не хватало ещё междоусобиц между собой. Ведь власть Элада, на самом деле шатка! Кристальные пони, подчинились чисто номинально, и лишь потому, что им выгоднее считаться частью Эалды, нежели вести дорогую и кровопролитную войну с нею. Охотники Фестралов по-прежнему независимы. Пять Городов на западном побережье, и сейчас хранят верность лишь своим королям. Крылатые Спартанцы с Великих гор, непрестанно нападают на Афины. И еще эти грифоны. Совсем не давно их удалось отвадить от походов в исконные земли Греции ценой многих жизней, но стоит стране ослабнуть хоть чуточку и горные воины хлынут в греческие земли неудержимой волной. Они хоть и тупы, но воины непревзойдённые. Не будь они так заняты кровной враждой между своими же Кланами, Мейэлон так и не был бы построен. Элада должна получить ещё немного мирной жизни. А ведь этот мир большой и есть ещё не один континент на этой планете… Да, Гераклида знала, что такое планета. Она отлично представляла, что под землёй, в самом низу, вовсе не Мрачное Царство Аиды, а раскалённое жидкое ядро. Она так же знала, что в небесах нет заоблачного дворца Гелиосы, а звёзды не огоньки брошенные рукой Молнии её матери, на радость смертным и богоравным. Она знала, что они такое и даже имела представление о том, сколько световых лет до некоторых из них. Откуда она всё это знала? Возможно, ответ тут кроется в тайне происхождения её отца… может быть… Отряд вошел в город очень быстро, по старому мосту. Приказав доверенным пони расположить отряд в городе, Гераклида пошла с пятеркой воинов к самой дорогой гостинице. Начнем с того, что Гераклида, подойдя вечером к Гостинице с видом заправского путешественника, сразу заподозрила неладное. Весь двор этого трактира был заполнен пони и повозками. Слуги и воины сновали туда-сюда, даже спесивые дворяне с выражением муки на лице пробирались сквозь разношерстную толпу, чтобы перейти от одного строения к другому. Гераклида, терзаемая дурными предчувствиями, быстро нашла Трактирщика, худого земного пони, чтобы услышать банальную вещь: «Извините, ваша милость, но мест нет». — Как нет? — Гераклида задал вопрос самым грозным тоном. — Ты предлагаешь мне, дочери Зеус, спать в чистом поле? Посмотрев на гостью, трактирщик увидел знаменитую героиню и сглотнул. — Сейчас все будет. — Быстро протараторил он. Гостиница, длинное трех этажное здание с многочисленными узкими окнами, была сделана из камня. Широкие ворота приветливо зияли, распахнутые настежь, словно приглашая войти внутрь, в прохладную темноту. Возможно, великая Героиня Элады, так и сделала бы если бы не жадала трактирщика. Минуту, две три и она ушла в поисках трактирщика, но сейчас в этом не было необходимости. Трактирщик обнаружился сразу. К сожалению, он сумел удивить. Этот земной пони не прогуливался вдоль ворот и даже не сидел и не лежал на земле, бездельничая. Он просто парил в воздухе. Его мордочка профессионального плута было осенено выражением благородного страдания. Рядом с Трактищиком, прочно стоя на земле, находился еще один пони. Гераклида настолько удивилась этому зрелищу, что безмолвно подошла поближе, небольшая толпа тоже смотрела на забавнейшее представление. Причины чуда быстро выяснились. Оказывается, Хозяин Трактира, где останавливались богоравная и герцогиня на пути в замок Адесы парил не сам по себе, нет: его удерживал от падения воротник собственной куртки, который кто-то зацепил за крюк, вбитый в балку крыши таверны. Бедный Земной болтал ногами и громко стенал. Рядом с ним стоял неизвестный рослый стриженый детина земной пони в коричневом кожаном жилете, белой рубахе с широкими рукавами, потертых штанах и мечом на поясе. Судя по выражению физиономии этого молодца, он с удовольствием любовался делом своих рук. — Что здесь происходит? — весьма неприязненно поинтересовалась одна из сильнейших бойцов на намечающимся турнире, подходя чуть ли не вплотную к молодцу выходя из толпы зевак. — Я — богоравная, а это — трактищик которого я ищу. С кем имею честь? Раздражение Гераклиды можно было понять. Какой-то земной пони так себя здесь ведет. — Фу-ты, дочь олимпа, — осклабился незнакомец, обнажив крупные белые зубы. — «Что здесь происходит?», «С кем имею честь?». Глаза разуй! Твой пони висит над воротами конюшни. А имеешь честь со мной! Детина откровенно ухмылялся своему второсортному юмору, и Гераклида почувствовала неукротимое желание врезать по этим лошадиным зубам этого-этого земного пони. Но она сдержалась. Ситуация была необычной: дворяне друг с другом так разговаривать не могли, а простолюдины с дворянином побоялись бы. Но это же земной перед ней стоит? Точно земной… Так почему он так нагло себя ведет? Он что не знает кто перед ним? — То, что я говорю с вами, вижу. Но как вас зовут? — Теперь Дочь Зеус говорила подчеркнуто вежливо на всякий случай. — Даже у свиней бывают имена. Народ, смотревший представление еще больше удивился. Глаза незнакомца сузились, а улыбка тут же исчезла. — Ваша милость! — завопил Трактирщик, на миг, прекратив дергаться. — Я просто хотел дать вам жильё! Там сидел какой-то барон, что он заказал комнату намного раньше вас я его выселил. А потом пришел господин заявил, что эта ваша комната новая пойдет его нанимателю, и вообще не очень честно брать плату, а потом прогонять жильцов! Я начал спорить, а он повесил меня! — Болтливый трактрщик богоравная, — фамильярно заявил детина, взирая на собеседницу без всякой приязни. — Вот у меня тоже были слуги… несколько. Всех выгнал пинками в задницу! О своих пони я забочусь лучше, чем он о своих клиентах. Как видишь. — Так у вас были слуги? — все так же вежливо спросила Гераклида, изо всех сил борясь с ослепляющим гневом. — Значит, вы — дворянин? Ну что же, господин Как-вас-там, я бы предложил решить это недоразумение миром, если бы вы… — Миром — это правильно, — прервал её незнакомец, взирая холодными и жесткими глазами. — Я тебя, дочь олимпа, не оскорблял. Будем считать, что ты меня тоже. Снимай своего трактирщика и объясни ему, что та самая комната полагается моим пони. Они платят мне в месяц столько, сколько стоит этот трактир. На этом порешим. Вот тут-то бы Гераклиде остановиться. Подумать, обмозговать странную ситуацию, взвесить фразу о своих пони, осознать, что незнакомец её действительно прямо не оскорблял и в общем то прав, а только говорил в высшей степени неучтиво, разузнать о собеседнике побольше, вспомнить, наконец, об осторожности и чести … Но Гераклида знала, что она дочь Зеус, а раздражение уже сковало все помыслы. Она еще выглядела спокойным, но в душе бушевала гроза. Гроза порожденная её Гордыней. — Я предлагаю вам уступить место дочери Зеус, — через силу выдавила богоравная, боясь, что из-за гнева язык откажется повиноваться. — И извиниться за то, как вы поступили с этим достойным пони Лошадиная улыбка вновь появилась во всей своей красе. — Я ни перед кем не извиняюсь, Дочь Зеус. — Незнакомец говорил медленно, словно взвешивая каждое слово. — И если тебе кажется, что я что-то кому-то должен, то достань свой меч и попытай счастья. Менее недвусмысленное предложение трудно было представить. — Каким оружием желаете сражаться? — Гераклида постаралась придать своим интонациям деловитость. — Да хоть этим! — хохотнул детина, похлопав себя по поясу, где в ножнах висел меч средней длины. — А кольчуга вам разве не нужна? — спросила Аликорница, пытаясь составить хоть какое-то мнение о противнике. — Или щит? Возьмите, я подожду. — Обойдусь, богоравная, — покровительственно произнес молодчик. — Благородная и добрая ты, как посмотрю. А сама с чем будешь? Со своей коротышкой? Возьми хотя бы щит, и магию используй, а то вообще неинтересно! Меч Гераклиды был ненамного короче оружия незнакомца, но Аликорница решила воспользоваться предложением, если уж приходится иметь дело неизвестно с кем. Она подозвала оруженосца, туда, тот дал её снятую амуницию, подняла свой волшебный щит, повесила его на руку и, обернувшись к детине, сообщила: — Я готова. Предлагаю отойти за Трактир, что б вам не уронить репутацию. На всякий случай, если кто-то вдруг вернется, а ещё наложить магическую хижину, дабы никто не видел наш поединок и не побеспокоил во время дуэли. Зрители огорченно загоманили. Видимо они не увидят представления. — Да хоть здесь. Это не затянется, — с ленцой произнес детина. — Госпожа! Меня снимите! — снова подал голос трактирщик. Незнакомец вновь улыбнулся: — Не трудись, Дочь Зеус. Я сам. И, к немалому удивлению Гераклиды, детина потянулся, взял Трактирщика за куртку под горло и снял с крюка с помощью одной вытянутой руки. Хотя пони был и худ, но все, же весил никак не меньше сорока пяти килограммов по примерной оценке Богоравной. Молодчик оказался настоящим силачом. — Иди, детка, развейся. Или лучше смотайся за повязками. Госпоже в этом сияющем доспехе они сейчас понадобятся. — Слова незнакомца были обращены к трактирщику, а глаза — устремлены на противницу. Взгляд выдавал пренебрежение. Гераклида скривилась Оба противника отошли за трактир, Трактищик отправился в трактир. Наложив заклинание третьего круга «Магической хижины» Эффект у заклинания был примерно такой. Появляется купол из силового поля радиусом пять метров примерно, остающийся неподвижным все время существования. Существа и предметы, которые были в момент наложения заклинаний могли свободно проходить сквозь него. Все остальные существа и предметы не могли пройти сквозь него. Заклинания и прочие магические эффекты не могли простираться под купол и не могли быть наложены сквозь него. Купол можно было банально снять рассеванием магии или же использовать чары телепортации что б проникнуть под него. Тот же туманный шаг (2 круг) или грозовой шаг (3 круг) Гераклида тут же приняла защитную стойку. Её опыт значительно обогатился. Хотя противники и были ниже него по уровню, но все, же иногда демонстрировали любопытные приемы. — Давай, богоравная, покажи, на что способна, — предложил незнакомец, не переставая улыбаться. — Вперед! А то потом скажешь, что все быстро закончилось. Если выживешь, конечно. Гераклиду не нужно было просить дважды. Она пошла в атаку, решив применить для начала самую осторожную из своих связок — ту, которая практически не допускала контратак, она решила не использовать магию ибо тогда все было бы кончено довольно быстро. Удар мечом по ногам, щит прикрывает тело, удар в туловище, вновь по ногам… Гераклида обнаружил весьма неприятную вещь. Её противник двигался слишком быстро. И даже более того — судя по плавности движений, создавалось впечатление, что это отнюдь не самая высокая скорость, которую способен развить детина в кожаном жилете. Открытие было настолько неприятным, что гнев Гераклиды начал потихоньку уходить, сменяясь трезвым расчетом и серьезными опасениями за свою жизнь. — Ну что же ты, дочь богов? — ободрительно воскликнул молодчик. — Бей еще! Я пока отвечать не буду. Посмотрю, на что ты способна. Что-то подсказало Гераклиде, что тот говорит правду. Он использовал одну из любимых атак её наставника в бое Дискорда, спутнике самой Аресы. Суть заключалась в том, чтобы поначалу не обозначать максимально возможную дальность ударов, а потом, в конце связки, когда противник втянется в рисунок боя, сделать внезапный и длинный выпад. Молодчик не втянулся. Он с легкостью отбил все, что можно, а последний удар встретил каким-то невероятным пируэтом, которого Гераклиде еще не приходилось встречать. — Неплохо, богоравная! — ухмыльнулся детина. — Через несколько лет из тебя вышел бы толк. Никогда не атакуй длинно, если не знаешь врага! Изучи сначала! Это все, что ты можешь показать? Или еще есть что-то? Вот теперь Гераклиде стало точно не до гнева. Она почувствовала, что в груди начинает холодеть. Оказывается, ничто так не остужает твою гордыню, как превосходящий в силах противник. — Ну что, показываешь? — Незнакомец продолжал болтать с таким видом, словно находился на прогулке в окружении барышень. — Или ты думаешь, что я недостоин твоей магии раз земной пони? Не переживай, дочь богов. Я — убивал пару десятков раз архимагов… или три пары десятка раза… запамятовал! Бей еще! «Кажется, я влипла, — меланхолично подумала Дочь верховной олимпийского пантеона, отступая на шаг. — Похоже, сегодня мне не везет с этими боями. Явно не мой день! Очень хочется дождаться завтра. Интересно, получится ли? Стоп. А кто это вообще такой?» Гераклида бросилась на противника, пытаясь навязать ближний бой и использовать не только меч и щит, но и магию. Любимая комбинация второго спутника Аресы, Энио: оружие против оружия, а кромка щита бьет в челюсть или шею, заклинание шестого круга «Распад» же превращает противника в кучку пыли. На тренировках у Гераклиды все получалось без помарок в десяти случаях из десяти. Но на этот раз нет. Не вышло. Странный молодчик отбил меч мечом, но в самый ответственный момент врезался в щит Гераклиды локтем и без видимого напряжения оттолкнул противницу. Чтобы не упасть, Гераклида была вынуждена отступить и свечение с её рога сорвалось в небеса. Толчок был небывалой мощи, она отлетела метров на пять. — А что, Богоравная! Лихо у тебя выходит! — похвалил незнакомец, сверкая вызывающей улыбкой. — Даже жаль, что можешь не дожить до своего расцвета. На турнир небось приехала? Да, выиграть ты его пока еще не можешь раз я там, а вот оказаться в числе первых — раз плюнуть. Даже жаль губить такую карьеру. «Издевается, — подумала величайшая Героиня Элады. — Ну-ну». — Хватит уже, богоравная. Теперь мой черед. Смотри, как надо. Детина неожиданно перешел в наступление, на всей свой доступной скорости. Гераклида спохватилась, только когда край щита отвалился с противным звуком. Или это жужжал меч незнакомца? С ужасом до Аликорницы дошел смысл, звук не успевает за движениями этого монстра. Аликорница быстро попятилась, поспешно накладывая на себя заклинание третьего круга ускорение, шестого преображение мага, первого псевдо-жизнь и многие другие, пытаясь хотя бы увидеть, где же находится этот меч, куда он целит. Больше подсознательно, чем осознанно, она старалась фехтовать, отбивая удары. В совокупности с отступлением это помогало настолько, что когда Гераклида уперлась в стену таверны, то обнаружила, что всего-навсего потеряла не только верхнюю часть щита, но и нижнюю, магически зачарованного щита из адамантия, стоящего 50 талантов. На руке остался жалкий обрубок. Меч у молодчика был не просто клинком, он мог многое. — Молодец, богоравная! — Незнакомец остановился. — Долго продержалась. Ты от стены-то отойди, а то пришпилю ненароком. Да и щит обновить можешь. Есть замена? Гераклида сглотнула, но, стараясь не показывать своей растерянности и злобы, сняла с руки то, что осталось от щита. Она сняла магическую Хижину. — Эрнс Щит раздора мне! — Голос Гераклиды дрожал, но вот руки её рыцаря когда она сняла заклинание танцевали восьмерками увидя во что превратился щит. Паренек быстро притащил самый лучший щит из её коллекции и с тревогой пытался заглянуть в глаза «Героине». — Отойди туда, назад! Следи, что б никто не видел! — Гераклида показала своему оруженосцу направление, а сама немного сместилась. — Я готова! Магическая хижина была вновь наложена. — Решила быть пришпиленной? — изогнул одну бровь незнакомец. — Ладно. Некоторые пони выбирают место смерти, а ты решила выбрать и позу! Ну защищайся. Однако детина не успел перейти в атаку. На его последних словах Гераклида подбросила вверх свой меч и, заметив изумленный взгляд противника, быстрым движением метнула щит, целясь в туловище, потом было заклинание распад. Затем столь же стремительно нагнулась, и послала второе из двух заклинаний восьмого круга, который она умела использовать «Солнечный Луч» (Яркий солнечный свет освещает и выжигает все в примерно двадцати метрах от вспышки на роге, а еще выжигает сетчатку глаза смотревшего). А потом, поймав оружие, бросилась в атаку. Прием рискованный, но если потренироваться как следует, то сможешь рассчитывать время возвращения меча. Гераклида едва не преуспела в своей атаке. Незнакомец уклонился от щита, разрезал зеленый шар распада своим клинком. Гераклида с ужасом услышала чавканья исходящие от клинка, принял на грудь мощное заклинание восьмого круга, слегка утратив равновесие Земной не получил ожоги от него, даже глаза продолжали смотреть на богоравную насмешливым взглядом, и Гераклида почти задела его руку, не хватило каких-то жалких сантиметров. Увы, детина увернулся и, изогнувшись, нанес удар по левому предплечью и кисти. К счастью, удар получился скользящим, но светлый доспех Аликорницы немедленно покраснел. Впрочем, Гераклиду ужаснул не столько этот удар, сколько неожиданно пришедшее на ум сравнение противника с Аресой. Плавная грация незнакомца в бою напоминала повадки богини войны, только вот богиня войны была больше магом чем воином, этот же пони видимо был просто воином и это ещё больше приводило аликорницу в Ужас. — Однако ты, дочь богов, чуть меня не подловила, — с уважением произнес детина. — Не ожидал такого! Оставить тебе жизнь, что ли? Хм… нет! Жирно будет. До Гераклиды дошел смысл слов незнакомца, но голова её уже была занята другим. Воспоминания о Аресе привели к тому, что кобылка вспомнила и о невероятных связках, которые изучила совсем недавно, связки которые показала её сама богиня войны: «Резня» и «Лестница Крови». «Резня» не подходила, здесь нужен был щит, а вот «Лестница Крови» — самое то. Гераклида еще не привыкла к этим связкам, они не получались на автомате в ходе боя, на них нужно было настраиваться. Гераклида не произнесла ни слова в ответ на неприятную реплику детины. Она встал в левую стойку и взяла меч обратным хватом. Клинок стал, не виден противнику. Улыбка мгновенно исчезла с лица незнакомца. Его глаза прищурились, а меч тут же занял самое безопасное среднее положение. — Что это, дочь Олимпа? — с подозрением спросил он. — Что это ты собираешься мне показать? Гераклида снова не ответила, а сделал короткий шаг, и перешла в атаку. Ах, как старалась Героиня Элады, нанося решающий восходящий удар! Она била так, словно это — последний удар в её жизни (впрочем, так оно и было). Несмотря на ловкость и скорость детины, полностью увернуться от оббафанной заклинаниями и использующей маленькую толику мастерства самой Богини войны тот не смог. Удар поразил плечо: порвал рубаху и прошел сквозь мышцы. Незнакомец отпрыгнул, да так далеко, что Гераклида сочла за благо не продолжать атаки. Детина смотрел на свою противницу по-новому. — Ба, дочь Олимпа! Да где же ты этому научилась! — Голос верзилы был полон изумления. Кто твой учитель? — Ареса. — Гераклида решила ответить. Она не сводила взгляда с раны противника. Она уже затянулась, прямо на её глазах в две секунды — Не слыхал, — покачал головой детина. — Нет, дочь Олимпа, ты полона сюрпризов. Предлагаю мировую. — Неплохо было бы представиться для начала. — Гераклида не подала и виду, что обрадовалась перемирию. — Я не представился? Ха-ха! Забыл, дочь олимпа, — радостно загоготал незнакомец, словно только что не был ранен. — Кхорн. Меня зовут Кхорн. Я наемный чемпион в этом турнире. Помогаю какому-то там барончку завоевать сердце Адесы. Гераклида молчала, на турнире против этого фехтовальщика не у кого не будет и шанса, поняла вдруг она, его можно даже не смотреть. Ожидания дочери верховной пантеона на сражение с её сводной сестрой по матери Геркулесой позабылись почти полностью. «Да кто это такой вообще?» — Гневно думала дочь олимпийки. — Его не берут ни какие заклинания, а вот простым клинком его можно поразить. — Выпьем? — Спросила она с надеждой, хоть что-то узнать. — Выпьем. По пути в трактир Аликорница впервые в своей жизни задумалась над одним простым вопросом. Магия и Меч — что сильнее? Может ли простая сталь, стать более могучей, чем Пламя Сил? Что более крепко и непобедимо — острое лезвие клинка или всесокрушающая магия? Раньше у неё был простой ответ. Магия сильнее стали, хоть зачарованной, хоть не очень и зачарованной, но сейчас…