Научи Меня Музыке

Гектор вернулся через десять минут с двумя тарелками чего-то странного и двумя кружками с чаем. Мигель открыл было рот, чтобы возразить, но приятный запах еды ударил в нос, и мальчик промолчал, вместо этого неосознанно облизываясь. Гектор усмехнулся. — Знаешь, что это? — спросил он, ставя перед Мигелем одну из тарелок. Мигель покачал головой. — Это старая мексиканская еда, называется tamales. Это такие пирожки, где начинка заворачивается в тесто, как в свёрток, и перевязывается верёвкой. Попробуй, это вкусно. Мигель недоверчиво ткнул пальцем в незнакомую еду, почему-то чувствуя какую-то привязанность к ней. Он взял пирожок в руку и собирался было надкусить, как вдруг Гектор остановил его. — Нет, это не едят, — он улыбнулся. — Смотри. — Гектор сел за стол напротив Мигеля и пододвинул вторую тарелку поближе к себе. Он взял вилку и нож и аккуратно разрезал верёвку, держащую тесто, а затем развернул пирожок. — Попробуй. Мигель повторил действия Гектора и развернул свой, а затем попытался правильно взять приборы в руки. — Гектор, я не знаю, как… — Мигель поджал губы. — Как это есть. — Нож тебе не нужен, — объяснил Гектор. — Просто набирай еду на вилку. Мигель зачерпнул немного начинки на вилку и сунул в рот, пробуя новое блюдо. Оно оказалось безумно вкусным, мальчик ещё никогда ничего подобного не ел. — Вкусно? — спросил Гектор, и Мигель закивал головой. — Это мексиканская еда. Она вся вкусная. — А что за Мексик-а? — поинтересовался Мигель, отправляя в рот порцию овощей. — Я же правильно говорю? — Да, Мексика — это раньше была такая страна, на её территории мы находимся сейчас. Когда-то мир был поделён на страны, знаешь? Каждый человек принадлежал хотя бы к одной. У каждой страны был свой язык, свои традиции, своя одежда, своя еда. В Мексике, например, были популярны обтягивающие костюмы, как у Эрнесто, и широкополые шляпы. А ещё они любили много ярких цветов. Мигель слушал Гектора, как заворожённый. Этот молодой человек столько знал! А ещё он говорил про цвета… Мигелю начинала нравиться эта Мексика. — Гектор, а чем ещё занимались в Мексике? — спросил он с интересом. — Много чем, — хмыкнул он. — Но самым популярным хобби была игра на гитаре. Мигель задохнулся. Гитара… Раньше люди могли себе такое позволить. Носить яркие цвета, играть на гитаре, петь, сочинять музыку… А теперь появился этот чёртов вирус, и ничего больше нельзя. По крайней мере, до тех пор пока учёные не найдут лекарство. — Мигель? Ты чего? — обеспокоенно спросил Гектор, а Мигель посмотрел вниз, резко начиная пить чай из своей кружки. — Мигель? С тобой всё в порядке? Мигелито? Тут Мигель не смог промолчать. У него в груди что-то загорелось, а в голове замкнуло, и он просто начал говорить. Ему нужно было выговориться. — Гектор, я не знаю, я просто был такой всегда, — затараторил Мигель, отставляя кружку в сторону. — Сначала я просто хотел носить яркие вещи. Я видел эти цвета в лесу, на небе, и мне хотелось так же. Мне всегда нравился красный, но мама сказала, что этого нельзя делать, и я перестал просить её. А потом я узнал, что такое музыка и гитара, и захотел. Мне кажется, что у меня неплохо получится петь и играть, но я никогда не пробовал. У меня даже есть самодельная гитара дома, но я её не трогаю никогда… И вот, у меня всю жизнь есть такая мечта — быть музыкантом. А потом я понял, почему нельзя, и начал зарабатывать деньги. Но этого никогда не бывает достаточно, и вчера из-за меня Лекари забрали мою маленькую сестрёнку, потому что ей не хватило Вакцины. И именно вчера я поклялся — больше никакой музыки в моих мечтах! Но что-то во мне не так, наверное, потому что когда я сегодня возвращался домой, я представлял, как я в красной толстовке выхожу на площадь и пою, хотя я никогда этого не делал. Гектор… я же умру! — Мигель выдохся под конец своей речи, потихоньку начиная понимать, что он только что выложил Гектору всю свою жизнь. Да о нём столько даже его семья не знала! — Мигелито, — Гектор явно пребывал в состоянии шока. — Я… знал, конечно, что ты не такой, как все, но не думал, что настолько. — Ты осуждаешь меня, — Мигель опустил голову. — Ты не можешь не осуждать, учитывая твоё положение. — Ты ошибаешься, — Гектор усмехнулся. — Нисколько. Я, наоборот, понимаю тебя. Ты не думай, что если я приближённый Эрнесто, то я сразу тиран какой-то. — Эрнесто… Я всегда про себя называл его Эстабиен, — признался Мигель. — Я родился, когда его режим уже был давно установлен, и другого его просто не знаю. Я понимаю, что это жестоко, но он делает, что может. Я просто уважаю его за попытку спасти людей. Гектор грустно улыбнулся. — Жаль, ты не знаком с Эрнесто лично. Я знал его… достаточно долгое время. Мы до сих пор общаемся, но не так часто. Раньше мы были хорошими друзьями. — А расскажи теперь ты что-нибудь, — вдруг потребовал Мигель. — Я тебе всё рассказал. Я тоже хочу послушать! — Моя история не такая интересная, — Гектор пожал плечами. — Когда-то давно я был женат. Моя жена была замечательной девушкой, красивой, умной, но очень требовательной. И однажды… мы поссорились, очень сильно, и я пошёл на уступки ради неё. Но позже я понял, что не смогу так жить, и ушёл. Я плохо помню, что было дальше, но я каким-то образом познакомился с Эрнесто, мы подружились, почти как мы с тобой. Я был тогда молодым, а Эрнесто было уже достаточно много лет. Вот и… дослужился. — А что с твоей женой? — поинтересовался Мигель. — Она ещё жива? — Наверное, — Гектор вздохнул. — Мы так долго не общались, что, скорее всего, я даже не узнаю её. Я-то не старею из-за Вакцины, а вот она… я не знаю. Мы были далеко не богаты. Может, она уже умерла. — А у вас были дети? — У нас — нет, скорее всего. Есть маленький шанс, что она забеременела прямо перед моим уходом, но она могла и убить ребёнка. — Что?! — Мигель аж поперхнулся. — Убить ребёнка? — Да, моя жена была способна на многое ради общего блага. Она очень сильная и волевая женщина… была, — Гектор опустил голову. — Ты любишь её, — тихо сказал Мигель. — Сильно. — Любил, — тяжело вздохнул Гектор. — Когда-то. Теперь о чувствах остались, к сожалению, только приятные воспоминания. Такой, как она, у меня больше не было и не будет, но я не люблю её. Не после стольких лет. Да и она, наверное, меня забыла, — добавил он после паузы. — Нашла кого-нибудь ещё, вышла замуж второй раз. Может, у неё и дети есть. — Ладно, давай не будем об этом, — подбодрил Гектора Мигель. Ему было приятно, что они поделились друг с другом своими жизнями, это означало, что… они теперь друзья. Но всё ещё стоял вопрос о возвращении Мигеля домой. — Гектор, знаешь… у меня достаточно денег, чтобы купить много Вакцины, но они у меня. А моя семья сидит в деревне, без возможности выйти. Что делать? — Послушай меня внимательно, — Гектор протянул руку и взял Мигеля за подбородок. — Я долго думал над тем, что ты мне сказал про забор, и пришёл к выводу, что это не случайно. Говоришь, раньше такого никогда не было? — Никогда, — тихо ответил Мигель. Он пребывал в какой-то прострации от того, что Гектор взял его за подбородок и до сих пор не отпустил. Да что же это такое?! — Первый раз на моей памяти. — Ну вот, — Гектор кивнул головой. — А когда его пустили? В тот же день, когда тебя отправили установить это устройство у меня в доме. Они, правда, просчитались, Мигелито. Они наверняка думали, что ты дома. Или, наоборот, проследили, чтобы тебя дома не было и ты туда не попал. — Но зачем?! — Мигель вскочил с места и начал ходить взад-вперёд вдоль стола. — Я не вижу смысла! Кого они хотят убить? Бедную семью, которая ничего не может сделать им? Меня, что ли? А я-то на что им сдался? — Мигель, — Гектор тоже встал и, в два шага сократив расстояние между ними, схватил Мигеля за руку, дёргая на себя. — Ты вправду ещё такой ребёнок. Ты так и не знаешь, что тебе поручили установить у меня в доме. Это камера, Мигель. Следящее устройство. Им было наплевать, кто ты, когда тебе давали это задание. Но когда ты его уничтожил, то они узнали слишком быстро. Я и не думал, что это как-то связано…— Гектор резко оборвал себя. — Неважно. Они, видимо, решили, что ты сделал это не по моей просьбе, а сам, и решили изолировать тебя, правда, я пока не знаю, зачем. Я теперь примерно представляю, кто за этим может стоять, и, поверь, тебе лучше этого не знать. Мигель, который в это время пил чай, закашлялся. В каком это смысле изолировали? Неужели тот мужчина не просто так дал ему поставить скрытую камеру? Да и сумма намекала на это. Обычно ему давали за работу по сто-двести марок, а то и того меньше. А тут пять тысяч?! Теперь Мигель был уверен, что тот мужчина — не босс. Он на кого-то работал, и ему дали задание установить камеру в доме Гектора. Мигель не был тупой, он понимал, что если тот мужчина провалил задание, он неплохо отхватит от своего босса. А значит, ему нужно доказательство, что это не его ошибка — вот и объяснение. Они пустили ток, зная, что Мигель не сможет скрыться в деревне и будет там, где был до этого — в городе. А значит… — На меня объявили слежку… — прошептал мальчик. — Они охотятся за мной. Гектор, а как же ты? — спросил вдруг Мигель, понимая, что если они найдут его в доме Гектора, то им обоим не поздоровится. — Они ищут не друга Грация, а бедного деревенского мальчишку, — отмахнулся Гектор. — Кто бы тот мужчина ни был, он хоть и знает тебя, но никак не думает, что ты можешь быть у меня. Так что здесь ты в безопасности, — ухмыльнулся он. — Придётся мне потесниться. — Ты же не предлагаешь… — Мигель призадумался. — Хотя подожди. Если они не будут искать меня здесь, они даже не подумают проверить весь богатый квартал, и мы сможем наблюдать за ними. А тем более они не будут проверять свой дом, — Мигель сощурился. — А я, как выразился тот мужчина, маленький. — Ты на что это намекаешь? — подозрительно спросил Гектор. — Надеюсь, ты не… — Да, — перебил его Мигель. — Я залезу в его дом и установлю там свою камеру. Если мы узнаем, на кого он работает, то будет проще с ним разобраться. Слушай, Гектор, а… — Что? — Я могу, как ты думаешь, приходить иногда к забору и передавать Вакцину своей семье? Они ведь иначе умрут… — Конечно, — Гектор вздохнул. — Но только делай это редко, по возможности, и очень осторожно. Тебя не должны заметить. Вскоре после окончания разговора и обсуждения общего плана действий Гектор отправил Мигеля спать, потому что было уже поздно, а Мигелю всего двенадцать. Мальчик особо не сопротивлялся — ему и самому хотелось спать. Комната, в которую Гектор поселил Мигеля, была, конечно, тоже роскошная, как и весь остальной дом. Она тоже была вся выполнена в бело-серых тонах (разумеется), но не выглядела тоскливо, как весь город, а, наоборот, нарядно. Самым странным было то, что Мигелю, который по жизни любил яркое и красное, начинал нравиться серый, но только тот, который был в доме Гектора. Вообще, Мигелю нравился и сам Гектор. Он был весёлый, странный, много знал и был так непохож на людей его круга, что это не отталкивало, а завораживало. А ещё Гектор, видимо, сам уже немного привязался к мальчику, который вломился в его дом со скрытой камерой, и немного опекал его. Чего только стоил тот укол, который он ему сделал! А ведь мог и отказаться, и тогда Мигель бы умер, избавляя его от всех проблем. Мигелю было двенадцать, но он уже понимал, что так люди не относятся друг к другу в первый день знакомства, даже если они из одного круга. Да и сам он не мог отрицать, что чувствует что-то, как будто то, что происходит между ним и Гектором, нормально и вообще так должно было быть всегда. Это было странно, но Мигелю это нравилось.