"John Doe"

А много ли «взрослых» в самом деле слушали собственные советы? — не может удержаться Тсуна от язвительного фырканья, одаривая увлекшуюся «поучительной» беседой воспитательницу скептическим взглядом, но не увидев хоть какой-либо реакции, начал разглядывать уже как пару минут не заливающуюся слезами девочку из своей группы. В голове упорно не хотело всплывать её имя, только смутное воспоминание, что она появилась здесь около недели назад, может чуть больше… И еще даже понимать не могла чем же шатен заслужил нелюбовь остальных детей и некоторых воспитателей. До этого дня — вряд ли завтра, или уже через час, она будет приязненно с ним болтать или же попросту задирать нос. Вряд ли будет подходить к нему, просить что-то или хоть что-то же предлагать. Всегда ведь так. Рассеяно кивнув на какие-то там стороны «взрослой» и проигнорировав указание извиниться перед новенькой за свое поведение, что крайне странно, ведь он совершенно ничего не совершал, Тсунаеши развернулся в сторону шкафчиков и быстро зашагал в ту сторону, делая вид, что всячески не замечает смешков и громких шепотков со стороны прочих детей — рука все больше ныла, а испачканные пальцы недвусмысленно говорили о том, что простым ушибом там наверняка не обошлось, потому ранку следовало тщательно обработать противной, щиплющейся зеленкой и пластырем, который так тяжело отдирать, и что… ему никто из взрослых в этом не поможет, свято веря, что это он испортил игрушку новенькой, а не она его толкнула, чтобы отвертеться от наказания. Проигнорировав еще одно возмущенное восклицание со спины о том, какой он противный и совершенно невоспитанный ребенок, мальчишка, молча подставив стульчик, забрался повыше и тут же досадливо сморщился, чувствуя, как горло болезненно сдавливает обидой, но упрямо удерживаясь от слез — вся полка, а вместе с тем и сама аптечка была испачкана зеленными разводами, а это значило, что… — Мико-сан, а Тсунаеши испортил аптечку! — голос главного задиры не заставил вздрогнуть, он был вполне ожидаемым. Отвратительно ожидаемым. — Тсунаеши! — грозно воскликнула влетевшая фурией в комнату женщина средних лет, стремительно приближаясь к нему. Шатен с недетским упрямством поджал губы и бросил быстрый взгляд на горделиво усмехающегося мальчишку почти посреди зала, где тот уж точно не мог разглядеть испорченную аптечку, а после смиренно повернулся к Мико-сан. Опять.

***

Автоматическим движением руки пригладив собственные волосы с редкой сединой у висков, Такаюки с нескрываемым интересом рассматривал стоящего напротив него ребенка, то и дело цепляясь взглядом за различные отличительные черты в виде более светлых, чем у остальных, волос, разрезе глаз и прочих других мелких деталях, которых тоже было прилично — все это достаточно смело позволяло предположить, что в родословной его нового возможного воспитанника затесались иностранцы. Одно только это уже заставляло обратить внимание на нескладное детское тельце, которое сейчас рассматривало его в ответ несвойственно холодными для ребенка глазами и с бледной, скорее вежливой, чем преисполненной дружелюбия, улыбкой, пропитанной недоверием. Маленький, не верящий абсолютно никому, щенок, готовый укусить протянутую к нему ладонь. Неужели был уже неоднократно побит? Или один раз, но крайне жестоко? Скосив взгляд на Камато Мико, стоящую за правым плечом мальчишки, брюнет раскрыл папку у себя на столе и быстро просмотрел основную информацию, запоминая необходимый и возможный минимум, после вновь поворачиваясь к мальчику. — Мико-сан, я думаю, что Тсунаеши-кун вполне может попытаться ужиться здесь, где поменьше детей и у него появиться немного больше свободы, — улыбнулся он, с удовлетворением видя, как карие глаза чуть удивленно расширяются, а улыбка на пару секунд исчезает. Ну точно волчонок. — Сейчас все остальные дети на прогулке в парке с моей женой, потому никто тебе в этом мешать не будет. В столовой на столе должны остаться фрукты и печенье, не бойся угощаться. Шатен ничего не ответил, только медленно повернул голову в сторону внимательно наблюдающей за происходящим Камато, словно уверяясь в чем-то, а после медленно и осторожно кивнул и, сделав несколько шагов в сторону, вышел в коридор, все это время словно дожидаясь, что его вот-вот окликнут. — А теперь, Мико-сан, расскажите мне немного подробнее об этом ребенке, чем это указано в этих бумагах — хотелось бы знать, чего именно стоит от него ожидать, — усмехнулся мужчина, когда тихие и аккуратные шаги за дверь постепенно стихли, совершенно не ожидая услышать положительные отзывы. Или же, как раз наоборот, только положительные отзывы, лишь бы избавиться от приносящего проблемы ребенка.