Созвездие Бледного Змея

Виктор оказался в тюрьме на первом этаже. Судя по небу, которое виднелось сквозь крошечное окошко, было часов семь вечера. Больше тут никого не было. Но Виктора волновал только один вопрос. Где же Семи? Он пропустил тот момент, когда её схватили воины, а после этого он её не видел. Виктор хотел поразмышлять на эту тему, но вспомнил, что думал над ней десять минут назад, а также то, что именно на размышлениях он упустил Семи. Делать было нечего. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась тень. Она привела с собой ещё одного человека. Это был кто-то полный. Тень безмолвно швырнула человека на влажный каменный пол и захлопнула дверь. Человек не двигался. Прошло минут десять. Человек слабо дёрнулся. Виктор повернул голову в его сторону и стал ждать. Наконец человек приподнялся на локтях и посмотрел в глаза Виктору. Это был Даниэль. С его волос что-то капало. «Вода? Был дождь?» — подумал Виктор. — «Почему же я не слышал?» Капли были тягучие и крупные, они капали медленно, как нектар. На свет они не были прозрачными. Виктор вытянул шею и внимательно посмотрел на маленькую лужу на полу. Бордовый… Тёмно-красный… Кровь… — Возмездие, — прошептал Даниэль. — Сделай что-нибудь, прошу! После этого он бессильно уронил голову на пол, прямо в лужу. Брызги полетели во все стороны. Виктор отодвинулся. Хорошо бы не потерять сейчас способность анализировать. Всё равно тут делать нечего. Виктор встал и подошёл к Даниэлю. Тот лежал на полу, не двигаясь. Вряд ли это смерть, подумал Виктор. И правда, шея Даниэля слабо поднималась и опускалась. Он дышал. Виктор подошёл к нему и достал из кармана пачку салфеток. Как удачно они там оказались… Даниэль не реагировал. Виктор протёр ему волосы. Крови там было меньше, чем на полу в луже. Две насквозь мокрые салфетки полетели в угол. Виктор попытался поднять Даниэля, но тот был слишком тяжёл. Виктор умудрился перевернуть своего полноватого сокамерника и подтащить его к стене, чтобы он облокотился о неё. Интересно, откуда так много крови? Тут явно замешана не только церковь. Кто-то ещё. Дверь резко отворилась. На пороге стояла та же тень. Она грубо откашлялась и приказала кому-то: — Эй, вы, тащите этот кусок теста. Второй сам выйдет. Потом обратилась к Виктору: — Эй, ты, парень, помоги вытолкать этого жирдяя отсюда! Виктор понял, что перечить бесполезно, поэтому просто потянул Даниэля за воторник к двери и вышел, наконец, сам. Его встретил мужчина лет сорока в рубашке, жилете и чёрных плотных штанах. Он был устал и груб, но, как показалось Виктору, не особо зол. К Даниэлю тотчас же подлетели два воина в чёрном и подхватили его. Даниэль болтался у них на руках, как плюшевый медведь. С одним лишь отличием. С медведя не капает кровь. С Даниэля капала. Виктор уставился в пол. Он не мог смотреть на это полуживое тело, которое бессильно болталась у воинов на руках… Мужчина в жилете закрыл дверь тюрьмы. Как понял Виктор, он был ключником. Обычно на эту должность нанимали старушек, но мужик в жилете с ключами — это слишком для такой бредовой ситуации, подумал Виктор. После этого он тихо спросил: — Куда мы идём? — На казнь вы идёте, — устало ответил мужчина и посмотрел Виктору в глаза. — Поверь, парень, ты не один такой. Я каждый день таких вижу. Может, ты тут и ни при чём, но кто теперь разберёт? Они шли по каменному сырому коридору с высоким потолком. У Виктора по спине пробежали мурашки. Неужели его жизнь сейчас оборвётся? Нет, даже логически это невозможно. Тут должна быть какая-то зацепка. Но какая? Всё настолько банально, Средние века, каменные стены, факелы и ключники, все знают эти сюжеты про рыцарей и замки, но почему эта столь избитая тема до сих пор настолько популярна и, что самое странное, романтична? Почему до сих пор сердца людей содрогаются, когда наступил конец очередному рыцарю на турнире в книжке? И будь то очерк, или записка, или заметка, читатель кричит: «Больше романтики!» А сердобольный автор стоит рядом и поливает голову читателя романтикой и кровью… А тот с наслаждением облизывает щёки, подставляет рот под струю и рычит: «Ещё! Ещё! Больше!» Пока Виктор рассуждал, они подошли к большой железной двери. Ключник толкнул её, и они вошли. Воины влетели за ними и швырнули Даниэля на пол. Это был просторный зал с окнами, забитыми деревянными щитами. В центре стояло что-то знакомое по форме, накрытое красным сатином. Возле окон были две скамьи, а рядом прямо в воздухе сидел Алистер в чёрном плаще. Плащ слегка колыхался в воздухе, возможно, из-за сквозняка. Виктор постарался ни о чём не думать, чтобы во взгляде не сквозили эмоции. Алистер высокомерно взмахнул головой и крикнул: — Несите этот мешок с картошкой сюда, разберёмся. Виктор должен умереть первым. — Где Семи? Отвечай, сволочь! — сказал Виктор, и его глаза загорелись опасным блеском. Тотчас к нему подлетел воин и скрутил руки за спиной. Виктор сжал зубы и постарался не реагировать. Сустав хрустнул. Виктор дёрнул рукой и поймал подзатыльник. Алистер звонко рассмеялся, наблюдая, как Виктор пытается вырваться, после чего ответил: — Хочешь узнать? Так смотри же! И он щёлкнул пальцами. В воздухе появилось туманное облако, которое немного расширилось. В центре него появилось изображение. Семи сидела в подвале на грязном полу в сопровождении двух воинов в чёрном. Рот Семи был замотан какой-то грязной тряпкой, а руки скованы железной цепью. Иногда Семи вскрикивала. Тогда один из воинов брал алебарду, лежавшую на полу, и подбрасывал её. Для него это было легко, а для Семи — волна ужаса и переживаний. — Сволочь! Отпусти её! — с ненавистью сказал Виктор, понимая, что в нём второй раз в жизни просыпаются бурные эмоции. Алистер высокомерно смотрел на него, воин удерживал руки Виктора, хотя тот и стремился вырваться. Наконец Алистеру надоело ждать, и он крикнул: — Утихомирьте этого безумца! Тотчас к Виктору подлетел ещё один воин и с размаху всадил ему копьё в руку. Сначала Виктор ничего не почувствовал, а потом почувствовал острое жжение. Он был уверен, что это не от самого копья, которое уже давно упало на пол, медленно, как в замедленной съёмке. Звук падения был таким гулким, как будто раздавался в голове Виктора. На пол струёй лилась кровь из вены. Виктор смотрел на это с содроганием. Неужели это конец? Разве нельзя было подождать ещё немного? Зачем это всё? Разве Виктор что-то сделал плохое Алистеру? Виктор хотел узнать, он поднял глаза вверх… Всё имело двойной контур, так что Виктор не сразу смог сосредоточиться на лице Алистера. Тот рассмеялся звонким смехом, который прозвучал, как-будто из бочки. Виктор медленно терял силы. Воин отпустил его руки, и Виктор медленно упал на пол. Этот гулкий звук падения… Виктор лежал на полу, пытаясь встать, а изображение было таким нечёткими, что невозможно было разобрать, где рука, а где пол. Виктор с трудом повернул голову у увидел, что кровь больше не течёт, а медленно сворачивается. В ране торчит что-то зелёное… Виктор взглянул на Алистера. Тот рассмеялся истерическим смехом: — Это я-а-ад!.. Кровь уже не текла, звуки были по-прежнему гулким и неприятными, в ране чувствовалось сильное жжение. Алистер приказал: — Тащите этого идиота сюда. Потом он сдёрнул сатин с предмета. Дерево… Деревянная подставка… Шест… Виселица. Воин поднёс Виктора к виселице и поставил на эшафот. Парень не сопротивлялся. Он уже не понимал, что происходит. Безучастный взор был направлен приблизительно в сторону стены, по руке стекали последние капли крови. Воин надел петлю на шею Виктора и дёрнул за конец верёвки…