One way or another. Sjalvmordstankar

Прости меня. Эти слова Тайлер видит во тьме дороги за секунду до резкой вспышки света. Голова сильно болит от удара, но без подушек безопасности было бы намного хуже. Тайлер не думал что они вообще могут сработать в этой развалюхе, которую он увез со свалки. Кажется разбита бровь. На улице светлее, чем он помнит. Горят редкие фонари, которые до удара он видел лишь как отсветы цветных пятен. Красный, синий. Желтый. Тускло. Сесть за руль в таком состоянии было ошибкой, но думать об этом уже поздно. Тайлер слышит стон, полный боли и отчаяния. Вываливаясь из машины, Джозеф понимает, что ему конец. Капот прижал к стене парня примерно его возраста, практически переломав пострадавшего. Так много крови. Она пачкает кеды, окрашивает тонкий слой снега вокруг. От ужаса Тайлер забывает как дышать. “Ублюдок”, слышится среди стонов. Джозеф делает несколько шагов назад, спотыкаясь о собственные ноги. Он думает, что парня уже не спасти. “Вернись сюда и помоги мне!” Тайлер закрывает уши руками, хватается за волосы, тянет сильно, больно. Он смотрит парню прямо в глаза, замечает разные по размеру зрачки и кровь, текущую у того из носа. Он не опускает взгляд, но видит место, где машина врезалась в плоть. Крики вновь становятся стонами. Запах железа. Тайлера рвет в подворотне в паре кварталов от места аварии. Он ищет в карманах таблетки и пьет сразу две. В ушах стоит звон. Джозеф надеется, что тот парень умрет. Утром Тайлер просыпается в своей маленькой квартирке-студии. Он лежит на полу, смотря на мигающую лампочку. Ее тусклый свет отражается от темной баночки с лекарствами. Красные-белые. Он надеется, что произошедшее ночью лишь страшный сон, вызванный этими препаратами. На самом деле ему давно не снятся сны. По телевизору идут новости. Тайлер резко встает и в глазах темнеет. “...скрылся с места преступления. Пострадавший доставлен в больницу в тяжелом состоянии, но, по заверению медиков, его жизни больше ничего не угрожает…” В голове Джозефа крутится лишь одно слово. Выжил. Тот человек выжил. Он хочет увидеть этого парня вновь. Это самая глупая идея. Тайлер кладет на язык еще пару таблеток и ложится обратно на пол. Возможно в летающих пылинках есть какой-то скрытый смысл. *** Возможно в летающих пылинках смысла совсем нет. Джош знает, что он все еще по уши накачан лекарствами. Только поэтому не удивляется своим мыслям, даже пытается их развивать во что-то большее. Ему мешает полицейская, так настойчиво задающая вопросы. “Свет фар, отчаяние и потом сразу кислородная маска в скорой”, говорил он раньше. “Вспышка”, это единственное, что выходит прохрипеть. Он не хочет ни с кем говорить. Особенно с матерью. Взгляд Джоша вновь падает на стул рядом, где лежит ее шарф. Ее заставили выйти из комнаты, когда та начала угрожать разбирательством. Это было бесполезно, парень знал это. Женщина, опрашивающая его, видимо тоже. “Твое дело скорее всего закроют, понимаешь?” говорит она. Джош не запомнил имени. Эта женщина кажется ему приятной, у нее теплый, но не полный сожаления, взгляд. Она приносила новости и ощущение спокойствия. И разрешенные сладости. Дан пожимает плечами. Сейчас ему плевать. Он просто хочет отдохнуть от этого всего. Джош слышит гневные крики в коридоре и закрывает глаза. Он просыпается совершенно разбитым. Это не вызывает никакого удивления, но добавляет раздражение. “Как ты, милый?” Он чувствует теплую руку на своей и улыбается матери. Она волнуется, Джош понимает это. Никому не пожелаешь увидеть ребенка на больничной кровати. Тем более после такого события. Он ещё не знает, что будет дальше. “Я в порядке”, отвечает Джош. Светлые стены палаты раздражают. Хочется пошевелить ногами чтобы расправить одеяло. “Я собрала все варианты от врачей”, говорит она громче, чем хотелось бы. Кипа бумаг падает на колени. Джош хочет сказать что ему плевать. “Я посмотрю потом”, говорит он вместо этого. Джош плачет когда она кричит на него в первый раз после аварии. “Это все твоя вина”, говорит она в конце, захлебываясь своим лицемерием. Джош знает, что в интернете она пишет посты в желании получить немного жалости. Немного молитв за их семью. Он просил ее перестать, а получил правду. Никто не хотел бы такой правды. Джош знает, что завтра она принесет подарок и забудет все свои слова. Он не забудет. Когда его мать в гневе выбегает из палаты, медсестра приносит заветные лекарства. Джош не может прекратить поток слез пока не проваливается в сон без снов. Утром мать приносит коробку домашней еды и ноутбук. Они смеются над глупой комедией вместе. Звук шуршания колес нравится Джошу. Ему вообще нравится коляска, которую ему выдали. Первое что видит его мать, приходя в тот день, это ее сын, окруженный персоналом и пытающийся сделать разворот. Слышатся смешки от Джоша и подбадривания от остальных. Джош учится радоваться мелочам. Она поджимает губы и встаёт прямо перед сыном, мешая тому проехать. Джош не хочет делать ей больно и останавливается. Персонал в недоумении. “Джошуа Дан, почему ты не на терапии?” “Потому что она закончилась час назад,” отвечает он, тихо, стараясь не показывать раздражения. Он знает что его мать скажет и мысленно повторяет за ней. “Ты должен заниматься больше” Одна из медсестер подходит ближе. “Извините, но почему вы держите сына в больнице? Он восстановится намного быстрее в домашней обстановке с семьей рядом” Его мать молчит. Когда Джоша забирают домой, он прощается с каждым, кто помогал ему выкарабкаться. Джош - душа компании. Джош - паническая атака в ночь перед выпиской. *** “Есть возможность сменить лекарство?” Тайлер уже перестал считать в который раз он спрашивает это. “Мне не становится лучше”, говорит он вновь и вновь, убеждая человека на другом конце линии. Тот отвечает резко, грубо. Слова об эффекте отмены звучат как угроза. Тайлер снова сдается. Он бросает трубку и ложится в кровать, с которой и так практически не вставал. Коробки из-под еды аккуратно сложены в углу. Тайлер смотрит на это, смотрит на требующую уборку квартиру, но не двигается. Он лежит, дремлет, но не спит. Сон был чем-то коротким и ужасным, полным вспышек и крика. Чем-то, перебиваемым едва работающими теперь лекарствами. Кеды пришлось выкинуть. Эта мысль посещает Тайлера слишком резко и он чувствует подступающую тошноту. На потолке блики от фар машин. Телефон противно вибрирует, выводя парня из медитативного состояния. Несколько смс от родителей, пара десятков от братьев и сестры. Чем больше времени проходило, тем меньше Тайлер контактировал с миром. Все больше и больше он проваливался в свою вину, теряя контроль. Контроль. Это слово крутится в голове и Тайлер бросает взгляд на ремень. Он планировал это давно, еще до лекарств, но сейчас ему нужен контроль над собой. Над виной. Даже если такой. Тонкая полоска ремня вокруг шеи кажется самой правильной вещью в этом мире. Последнее что слышит Тайлер это полный ужаса крик. Он шевелит пальцами и получает тихий вздох со стороны. Звуки слышатся будто через толщу воды. “Очнулся” Тайлеру не нравится ощущение жёстких простыней и тяжесть непослушного тела. Ему не нравится, что он не может открыть глаза. Шагов становится больше, голоса громче, они оглушают. Тайлер не хочет здесь находиться. Он засыпает вновь. “Тайлер?” Тот открывает глаза и поворачивается ко входу. Его брат кажется больше похожим на призрака, чем на человека. “Зак?” шепчет Тайлер. Он не может говорить громче. Удушье не проходит. Его брат садится рядом, сдерживая слезы. “Почему ты не позвонил? Ты клялся что позвонишь если все начнет выходит из-под контроля,” Зак говорит тихо, двигается медленно. У Тайлера плывет в глазах. Он представляет как это выглядело. Приехать навестить брата и найти его в петле. На грани смерти. Тайлеру сложно говорить, но он тянет руки к Заку, пытаясь выразить все жестами. От новых лекарств чувство вины лишь неприятно отдает ноющим ощущением в груди. Зак плачет совсем беззвучно. По телевизору говорят о том, что дело со сбитым пешеходом зашло в тупик. Тайлер смотрит на экран и не чувствует ничего, кроме слез брата на своем плече. На тумбочке стоят белые цветы.