***
Юнги чувствует, как кровать прогибается под тяжестью чужого веса. Он нервно сглатывает и неспешно открывает глаза. – Блять, – выдыхает парень, накрывая лицо ладонью. – Ты бы хоть признаки жизни подал. Смеясь, Хосок складывает руки на груди и выпрямляет спину. – В следующий раз обязательно это сделаю. Юнги отбрасывает одеяло и, приняв сидячее положение, осматривается по сторонам. – Что я здесь делаю? Хосок встаёт с кровати и подходит к окну. Он распахивает шторы, впуская в комнату лучи утреннего солнца. – Ты уснул, а я забыл спросить у Чонгука твой адрес, поэтому привёз к себе, – улавливая скептический взгляд юноши, Хосок дополняет: – Я спал на диване в гостиной. Юнги, почёсывая затылок, кивает. Ещё раз осмотрев парня, он опускает ноги на пол и поднимается с постели. – Я уберу, – улыбается Чон, указывая на кровать. По комнате разносится бурчание в животе Юнги, на что тот укладывает ладонь на источник шума. – Позавтракаешь перед тем, как уйти? – усмехается Хосок. Мин понимает, что отпираться и показывать свою гордыню всё равно бесполезно, поэтому кивает и проходит за Хосоком на кухню. – Изысканных блюд не предложу, но кое-что найдётся, – роясь в холодильнике, отзывается Чон. Он некоторое время возится с плитой, после слышится звук закипевшего чайника, и уже через десять минут на стол перед Юнги ставят бутерброды и горячий кофе. – Давно подрабатываешь в доме для престарелых? – Где-то год, – откусив немного еды, отвечает Мин. – А ты не очень-то разговорчивый собеседник, – Хосок прислоняется спиной к спинке стула и подносит к губам кружку с чаем. Юнги доедает бутерброд и запивает всё это кофе. Он возвращает чашку на стол и, не поднимая глаза на парня, нарушает затянувшуюся тишину: – Я не помню, когда впервые пришёл в пансионат. Наверное, на последнем курсе универа, – юноша водит пальцем по кружке, вырисовывая круги. – Я не испытываю к ним жалость, отвращение и ещё что-то. Многие студенты, которые там подрабатывают, выливают на этих стариков за пределами помещения столько грязи, что хочется окунуть их головой в своё же дерьмо, бесконечно льющееся из их ртов. Хосок на последнее заявление усмехается, но под пристальным взглядом Юнги его лицо вновь становится серьёзным. – Они такие же люди, как ты, я и остальные. Заслуживают к себе уважение и хорошее отношение. А всё, что им могут предоставить – жалость, брюзгливость и грубость. Но в этом пансионате всё иначе, – Мин вытягивает ноги вперёд, скрещивает руки на груди и укладывает затылок на спинку сиденья. – Все сотрудники действительно дают старикам всё, что им нужно. А после того, что сделал Чонгук, – уголки губ ползут кверху. – В общем, он молодец. Хосок внимательно слушал то, что ему говорили. Он заметил и то, с каким трепетом была сказана последняя фраза. – Чонгук так сильно дорог тебе? Юнги приподнимает голову и смотрит прямо в глаза напротив. Таких тёмных, цвета шоколада, зрачков Хосок ещё никогда не видел – он в этом уверен. – Он часть моей семьи. – Только семьи? – усмехается Чон. – На что это ты намекаешь? – хмурится юноша, но его оставляют без ответа. Хосок убирает посуду со стола, моет её и отправляет сушиться в шкафчики. Юнги понимает, что ему пора уходить. Он поднимается со стула и задвигает его. – Я не держу тебя, – усмехается Чон, замечая конфуз юноши. – Спасибо за всё, – искренне благодарит Юнги и, постояв ещё немного, покидает кухню и поспешно одевается. Хосок останавливается возле окна и отодвигает шторку. Спустя пару минут он замечает выходящего из подъезда юношу. Тот быстрыми шагами направляется в сторону остановки. Улыбнувшись, Хосок поправляет шторы и идёт в спальню.***
Чимин заглядывает в палату к Намджуну и указывает ему на выход. Ким, ничего не понимая, поднимается с постели и проходит за юношей. Он останавливается рядом с Чимином, который, облокотившись плечом на стену, смотрит куда-то в сторону. – Вот же они, смотрите! – мужчина, сложив кисти на груди, завороженно смотрит в стену. – Ловите их! – Что с ним? – шёпотом спрашивает Намджун, но тут же замолкает, стоит Паку поднести палец к губам. Санитар подходит к мужчине и только собирается взять его под руку, чтобы увести в палату, как вдруг тот резко отталкивает его. Он злобно смотрит на сотрудника больницы, а потом поднимает глаза на парней. – Это феи! – кивает головой, тыкая пальцем в разные стороны. – Видите? Они светятся! Мужчина подбегает к стене, хлопает по ней ладонью, после прижимает её к груди и закрывает другой рукой. – Поймал! – Он шизофреник, что ли? – спрашивает Намджун, не отрывая глаз от мужчины. Тот засовывает кулак в карман, а после достаёт из него уже расправленную ладонь. Он снова собирает что-то со стен, с пола и набрасывается на санитара, утверждая, что у того на плечах сидят маленькие феечки. Мимо парней пробегают другие медработники, которые тут же хватают мужчину и уводят его в палату. Он что-то кричит про фей, просит собрать их, потому что они потерялись, но его игнорируют и заталкивают в комнату. – Ну-у, – тянет Чимин и грустно вздыхает, – на самом интересном обломали. Он полностью прислоняется спиной к стене, становясь напротив Намджуна. – Алкоголик он. Психоз словил, вот и бегает, фей собирает, – хмыкает Пак и улыбается мимо проходящему санитару. – В прошлый раз у нас драконы летали. Намджун усмехается и становится рядом с юношей. – Может не уходить отсюда? Весело у вас. Где я ещё фей и драконов увижу? – Дружище, если ты видишь фей, драконов и прочую херню, то у меня для тебя плохие новости. Намджун смеётся, и Чимин хлопает его по плечу. – Ну вот, уже лучше. Покурим? Пак подходит к сидящей на посту медсестре и, одарив её своей широкой улыбкой, получает сигареты. – Интересный подход, – хмыкает Намджун, когда парни выходят на балкон. Они минут десять стоят на свежем воздухе. Выкуренные сигареты то и дело вылетают через перила, а смех двух парней слышен даже в конце коридора. – Не думал, что они поладят, – только что вошедшего Хосока определённо радует такой расклад событий. – Ага, – медсестра удивлённо смотрит на смеющихся парней и пожимает плечами. – Это же хорошо? – Конечно, – Чон подмигивает девушке и, захватив ключи от комнаты персонала, через пару секунд прячется за одной из дверей.***
– У нас в холодильнике мышь повесилась, – Тэхён, осматривая почти пустые полки, неодобрительно качает головой. – Предлагаешь пойти за покупками? – Чонгук откусывает залежавшееся яблоко, но тут же морщится и выбрасывает его в урну. – Да, наверное, стоит это сделать. Ким захлопывает костылём дверцу холодильника. С помощью старшего он добирается до спальни, где присаживается на стул. – Ты хочешь, чтобы я пошёл в этом? – лицо Тэхёна искривляется при виде синего спортивного костюма. – Сомневаюсь, что тебе подойдёт что-то из твоей старой одежды, – Чонгук как ни в чём не бывало пожимает плечами и оставляет костюм рядом с юношей. Тэхён отставляет костыли. Берёт двумя пальцами штаны, расправляет их и тут же демонстративно кашляет. – Они что, были куплены в прошлом столетии? – юноша поднимает кофту другой рукой и, держа обе вещи, смотрит на старшего. – Не надену. Он бросает одежду на пол, скрещивает руки на груди и отворачивается. Чонгук негромко цокает и снова долго роется в шкафу. – А эти? – встряхнув красные спортивные штаны с лампасами по бокам, он складывает губы в тонкую полоску, мол, «не дурно». Юноша снова награждает его взглядом, в котором предельно чётко дублируется «не надену». Заканчивается весь показ мод тем, что Чонгук, одетый в красные штаны с лампасами и кожаную куртку, утеплённую мехом, ведёт под руку Тэхёна, на котором синий костюм и поверх этого блестящего наряда чёрное пальто. – Мы выглядим как долбаёбы, – вздыхает младший. – Почему как? – Чонгука, кажется, совсем ничего не смущает. Тэхён в ответ бурчит что-то невнятное. Мимо парней проходят две, судя по всему, подруги. Осмотрев юношей с ног до головы, они тихо хихикают и идут дальше. – Ну вот, – Тэхён замечает их насмешливые взгляды и оборачивается. – Теперь нас будут искать, как: «Разыскиваются два гея-гопника». Он свободной рукой рисует в воздухе баннер, на что Чонгук смеётся. – Да ладно тебе, – обнимает крепче младшего и быстро целует в висок. – Станем звёздами. Заживём. Тэхён щёлкает парня по носу и улыбается, за что Чонгук прижимает его ещё ближе к себе. – Таким ты мне нравишься больше. Ким не успевает ничего ответить. Гук отпускает его и, открыв дверь магазина, пропускает вперёд. Тэхёну кое-как всё же удаётся перешагнуть порог и войти внутрь. Чонгук берёт корзинку. Но, стоит ему повернуться к младшему, он возвращает её на место и выкатывает тележку. – Садись, прокачу. Тэхён, недолго думая, отставляет костыли и подпрыгивает на одной ноге к телеге. Чонгук помогает ему забраться внутрь. – Держи курс прямо! – командует младший. – Есть, капитан! Рядом стоящий ребёнок, заметив двух взрослых парней, от удивления открывает рот. Он тянет за пальто матери и тычет пальцем в сторону юношей. Но та на эту выходку лишь усмехается и треплет сына по волосам. Чонгук разгоняется и бежит между длинными стеллажами. Тэхён раскидывает руки в стороны, вытягивает ноги и прикрывает веки. Старший замедляет ход, когда впереди видит сотрудника магазина. Он кивает ему и проезжает дальше. Мужчина качает головой, но ничего не предпринимает. – Что нам нужно? – наклонившись к Тэхёну, спрашивает Чонгук. – Овощи, – не задумываясь, отвечает тот.Halsey – Ghost
В магазине играет приятная музыка. Тэхён двигает неповреждённой ногой ей в такт, указательные пальцы обеих рук совершают хаотичные движения, а голова просто качается из стороны в сторону. Пританцовывая, Чонгук останавливается возле корзин с овощами. Под чётким руководством Тэхёна, он набирает всё, что нужно. После этого парни направляются в мясной отдел, где выбирают необходимые продукты. Когда в телеге не остаётся места для еды, а Тэхён наотрез отказывается из неё вылезать, Чонгук берёт ещё и корзинку, которая вскоре также оказывается переполненной. Парни направляются прямиком к кассе. Гук приносит младшему костыли, помогает ему вылезти из тележки и подаёт необходимые предметы. Тэхён нехотя суёт их под подмышки. Чонгук расплачивается за продукты и, несмотря на протесты младшего, забирает все пакеты себе. Парни выходят на улицу и медленно идут в сторону дома. – Чудесная погода, – вдохнув свежий воздух, произносит Тэхён. – Словно и не осень вообще. Чонгук кивает. Погода и правда замечательная. Ветерок приятно шевелит волосы на голове, а вокруг кромешная тишина – идеально. – Может съездим куда-нибудь отдохнуть? – неожиданный вопрос старшего заставляет Тэхёна оторваться от своих увлекательных мыслей. – Почему бы и да? – не колеблясь, отвечает тот. – Куда бы ты хотел поехать? Тэхён останавливается и принимает задумчивый вид. Чонгук ставит пакеты на землю и заинтересованно изучает лицо младшего. – В лес, подальше от всего и всех, – наконец произносит тот. – Никакой цивилизации. Только ты и я. – Как два старых, нудных пердуна... – перебивает его Чонгук. – Будем точить лясы о былых деньках? – губы Тэхёна растягиваются в улыбке. – Это «Отбросы», детка, – усмехается старший и заключает парня в объятья. – Это был самый трогательный момент, между прочим. Ким кивает и, придерживая костыли, обнимает Чонгука за шею. – Я помню. Ты рыдал, как сучка. – Эй, – шипит старший и, пробравшись к юноше под пальто, щипает его. – Но ты прав. Тэхён морщится от неприятных ощущений и, постояв ещё немного, слабо пихает Чонгука. Тот нехотя отстраняется от младшего и поднимает пакеты. Всю дорогу до дома парни решают, куда отправиться на отдых. Все варианты Чонгука автоматически отклоняются, ровно так же, как и Тэхёна. – Нет, ну так мы точно никогда ничего не выберем, – старший ставит пакеты на стол. Тэхён сбрасывает пальто и, забрав куртку Чонгука, вешает одежду на крючки. – Ладно, – старший опирается ладонями на стол, – завтра идём к врачу и спрашиваем, можно ли тебе вообще куда-то выезжать. А потом будем решать проблемы по мере их поступления. Идёт? – и, не дождавшись ответа, хлопает в ладоши. – Вот и договорились. Тэхён на это сконфужено чешет затылок, но не возражает. Присаживается на стул и отставляет костыли. – Как же они меня заебали, – хнычет он, осматривая свои руки. – У меня уже мозоли от них. Чонгук достаёт из шкафчика какую-то мазь, выдавливает её на ладони Тэхёна и аккуратно смазывает их. – Привыкнешь, – целует младшего в висок и принимается раскладывать продукты. Тэхён, желая принять участие в готовке ужина, игнорирует все протесты юноши и всё же кое-как добирается до плиты. Весь вечер на кухне не стихает смех парней, улыбки не сходят с их лиц. На Чонгука ложится главная и самая важная задача – перемещать Тэхёна по комнате, так как сам он не в состоянии. Да и толку от него в готовке всё равно нет – кому-кому, а младшему это известно, как никому другому. – Попробуй, – Тэхён подносит ложку к губам Чонгука. Тот пробует соус, закатывает глаза кверху и начинает причмокивать. – В целом неплохо, но могло быть лучше, – подытоживает он. Ким отвешивает ему подзатыльник, на что Чонгук тихо смеётся и отходит от него. – Вкусно, – широко улыбается, – очень. – То-то же, – цокает Тэхён и возвращается к готовке. Когда вся еда приготовлена и поставлена на стол, парни моют руки и садятся ужинать. Чонгук то и дело нахваливает старания Тэхёна, а у того уже щёки болят от постоянной улыбки. – Вообще-то, – старший поднимает ложку, – я принимал во всём этом самое активное участие. – Конечно-конечно, – Тэхён подливает соус в спагетти, – без тебя бы ничего не было. Чонгук пропускает брошенный в его сторону сарказм мимо ушей. Парни вспоминают различные нелепости из детства, отдаются воспоминаниям своей юности. – Хочу, чтобы каждый наш вечер был таким, – накручивая макароны на вилку, произносит Тэхён. – Домашним, тёплым и уютным. Чонгук укладывает подбородок на тыльную сторону ладони и улыбается. В его глазах младший видит чёткое «я тоже». Слова не нужны, и так всё ясно: читают друг друга как открытую книгу.