Русские в лесу Слендера.

      Идти оказалось недолго, но с лестницей, которая оказалась тяжелой, несколько десятков метров стали для Вики, которой было велено тащить груз своего спасения, поистине долгим и трудным путем с препятствиями в виде вечно останавливающейся впереди Поли и кочкам. Сверху на темную макушку Хомы припекало по-летнему жаркое солнце, от чего она чувствовала себя настоящим рабом. — Однако сволочи вы, а не друзья, — наконец прошипела девушка сквозь крепко стиснутые зубы, — сволочи.       Но на нее никто не обратил внимания: над компанией висела гробовая тишина, изредка нарушаемая какой-нибудь мимо пролетающей птицей. Хомякове казалось, что этот лес уж больно напоминает рощу Великого и Могучего Палочника: темный, густой и тихий. Только злосчастных записок не хватало.       Наконец ветвистая тропинка закончилась, и перед подругами во всем своем мрачном великолепии показался огромный особняк. — Пришли, — почему-то шепотом объявила Тедди, и Вика отпустила лестницу на траву. — Это вы здесь лестницу нашли? — внимательно осматривая здание, которое нуждалось в ремонте уже не одно десятилетие, спросила Пингвин. — Ага. — кивнула Калаш и тут же обратилась ко всем: — Ну, кто пойдет стучать в дверь? Подруги переглянулись. Перспектива оказаться первой жертвой дома из фильмов ужасов не радовала никого. Даша тяжело вздохнула, задержав взгляд на Хоме. — Не, не, — поняв, к чему клонит подруга, отступила на шаг та, — сама иди. Мне это нахрен не надо. — А давайте голосование устроим? — предложила внезапно Поля. — Или найдем четыре палочки разной длинны, у кто вытащит длинную, тот пойдет стучать? — А давай, — кивнула Хома, чья удача редко подводила. Вика была уверенна в своей победе. — Хорошо, — неуверенно кивнула Наташа. Если уж ей и выпадет шанс первой стучаться, то она этого точно не сделает! Заупрямится, заистерит, но не пойдет — это точно! — Поля, тащи палочки, — Котэ странно подмигнула Тедди и Пингвину, когда Хома на секунду отвела взгляд в сторону. Поля понимающе кивнула и хищно ухмыльнулась. Через несколько минут поиска в траве, Пингвин уже держала в руке четыре небольшие соломинки. Растянув тонкие губы в ухмылке, она протянула палочки сначала Даше. — У меня короткая, — сказала она, выхватив быстро соломинку и зажав ее почти полностью в кулаке. Затем соломинку вытянула Наташа. Она улыбнулась. — Короткая. Вика почему-то дрожала. Выбор был невелик, ибо предстоял выбор лишь из двух палочек. Удивительное дело! От этих двух кусочков дерева зависела, возможно, ее жизнь! Наконец она вздохнула и вытянула одну из соломинок. Длинная. — Ну что ж, — засмеялась Даша, выкинув палочку в траву. Тедди и Пингвин облеченно выдохнули, переглянувшись, — Хома, ступай.       Сердце Хомы будто бы застряло в глотке, лишив свою владелицу возможности дышать. От досады и обиды на свою Фортуну, она выбросила чертову деревяшку. Ну что же, Вика примет свою участь достойно!       Девушка зашагала прямо к двери, бесстрашно смотря на угрюмый, покосившийся дом. Ее подруги смотрели на нее с опаской и любопытством. Немного погодя, они аккуратно подошли поближе. Лишь на траве, где они стояли несколько минут назад, остались четыре длинных палочки.       Наконец Хомякова робко постучалась по покосившейся двери. Ответа не последовало. — Ну вот, — спокойно выдохнула она, — никого нет дома! Пойдем отсюда, а? Потом вернемся. — Нет, — покачала головой Котэ, в руку которой мертвой хваткой вцепилась Наташа. — Стучи. Не отлынивай.       Хома обреченно выдохнула, постучала вновь и прислушалась к звукам в доме. Было тихо, как в склепе. Внезапная ассоциация заставило ее поежиться от пробежавших по спине мурашек. Склеп — не самое лучшее место. Особенно для живых. — Блин, ну никого здесь нет. — взвыла Вика. С каждой секундой ей становилось не по себе. — Ни-ко-го!       Вот откуда взялся этот чертов дом? Почему именно Хома должна в него стучаться?!       Вся эта ситуация, несомненно, злила Хомякову. Но она не должна была показывать свою слабость! Тем более другим. — Товарищи! — чтобы было не так жутко воскликнула Вика. — Пойдем-ка отсюда! Сами видите, нет тут никого уже, наверное, лет десять. А может, и пятнадцать. Но, будто услышав это, дверь, громко скрипя, открылась. Хомякова чуть ли не поседела от страха: глаза ее округлились, рот чуть приоткрылся. «Иисус, что за хрень?!.». Подруги отскочили от порога будто в них плеснули кипятком. — Видели это? Видели?!. — чуть ли не истеря, воскликнула Поля. Вид у нее был испуганным. — Там есть кто-то. Точно есть…       Ни Даша, ни Наташа и пошевелиться не могли ничего внятного ответить. Словно рыбы, они то закрывали рты, то открывали. — Замечательно, — прошипела Хома, повернувшись к подругам, — там кто-то есть. И что теперь делать? — Как «что»? — попытавшись приободрить всех Калашникова. — пойдёмте внутрь. Если там кто есть, нам помогут. Да? — Нет! — чуть ли не хором ответили девушки. Даша вздохнула. — Да что вы все такие скептики?! — удивилась она. — Ну да, конечно, — выступила Хома. Ее глаза горели яростью, она готова была защищать себя любой ценой, — дверь открылась сама по себе, мы в непонятном лесу, нас угрожает невиданная опасность. А мы-то просто скептики! Хрен там плавал. Мы покойники!       Наташа и Полина в ужасе округлили глаза, затаили дыхание. На них, по всей видимости, произвела впечатление яростная тирада Хомы. Страх смерти или чего похуже отразился на их лицах.       Калаш фыркнула. — Нет, нет и ещё раз нет! — прервала она напряжённое молчание. — Мы не умрем! По крайней мере, сегодня. — Это почему не сегодня? — удалась Пингвин. — У меня, между прочим, на завтра планы. Так что если не сегодня, то никогда. — Значит, никогда.        Вновь повисло молчание. Наташа смотрела на Дашу, Даша же смотрела на на Полю, Поля смотрела на Вику, а Вика… Вика смотрела в глубь дома, обзор на который открывался сквозь небольшую щелку.        Дом хоть и был старым, но мебель лишь чуть потрёпанной. На дощатом поле с большими щелями меж половицами лежал красный, узорчатый ковер. А где-то чуть поодаль виднелся, кажется, телевизор.       Хомякова не могла поверить своим глазам. Ни пылинки! Дом был, хоть и старым, но чистым. Настолько чистым, что Вика даже позавидовала. «Да… — подумала она, — мне бы так чистоту в доме. Да и в голове не помешает…». — Там чисто, — тихо прошептала Вика. — В смысле, там никого нет? — уточнила Наташа. — Да нет, — отмахнулась Хома, — там реально чисто. Ни пылинки, ни мусоринки. Ты посмотри… Чистота… — Значит, там кто-то живёт, — округлила глаза глаза Калаш, — осталось понять, эти чистоплотные товарищи наши друзья или же враги… — Ну, — решила в диалог вмешаться Поля, — разве люди, которые любят чистоту, могут быть плохими? — Ты посмотри, — продолжала бубнить себе под нос Хомякова, — как чисто-то… — Да, Слендер любит чистоту… — раздалось откуда-то сбоку.       Все вздрогнули и вмиг отпрыгнул в противоположную сторону от источника звука. То есть внутрь дома… — Ч… Что это было?! — взвизгнула Пингвин. Никто ответить не смог. Голос маленькой девочки был словно гром среди ясного неба: внезапным, пугающим и совершенно не кстати. — Это я, — вновь раздалось. На этот раз сзади. Подруги замерли. Кровь в их жилах застыла, будто температура в помещении снизилась до минус восьмидесяти трёх, что-то внутри сжалось, а в висках зашумело. Страх, словно большое пушистое покрывало, объял их с ног до головы. И не выдохнуть, и не вдохнуть. «Что же это?!». «Больше никогда в походы на пойду!». «А говорила мне мама!..». «Спокойно, Вика, главное — не бояться. Seigneur aide…». — А вы кто? — Мы… — дрожь в голосе выдавала страх Наташи с головой. Но отвечать что-то нужно было. — Мы это… — Потерялись… — добавила так же дрожа Калаш. — Совсем… — уточнила Поля. — Мы умрем… — тихо прошептала Вика. — А вы не хотите сыграть? — сердца подруг пропустили, как минимум, по одному удару. — В прятки?..